Отступлением от традиции становится
любовная связь между Людмилой и гимназистом
Пыльниковым. Важно отметить роль повествователя
в истории отношений Людмилы и Саши. Это
явно заинтересованное лицо. В сценах
любовных шалостей повествователь, словно
сам становясь персонажем романа, принимает
роль соглядатая, «жадно» подсматривающего
сцены раздевания и переодевания Саши
растлительницей «Людмилочкой», утверждающего,
что «самый лучший возраст для мальчиков...
четырнадцать-пятнадцать лет».Акцент
делается на запретности страсти и на
том, что лишь запретная страсть способна
принести истинное наслаждение. Вместе
с тем эротизм в «Мелком бесе» обладает
«освободительной» функцией, призывает
к наслаждению и отражает близкую Д. Мережковскому
мысль об «освящении плоти», о «третьем
завете», призванном объединить христианскую
мораль с язычеством (язычница Людмила
стыдливо признается в своей любви к «распятому»).
Проповедь эротизма носит некоторый пропагандистский
характер, хотя обращена не к широкой публике,
а к «своим», посвященным.Но самая исповедь
наслажденчества (эротического или эстетического)
находится в противоречии с традицией
русской литературы, которая хотя и готова
была допустить эпикурейские, гедонические
элементы (прежде всего благодаря Пушкину),
однако все-таки чуралась их и выводила
на периферию в то время, как проповедовала
непримиримость к наслажденчеству (Гоголь,
Достоевский и особенно поздний Толстой),
утверждала идеал жертвенности и служения
сверхиндивидуальным (общественным и
метафизическим) ценностям. Эротическая
тематика «Мелкого беса», довольно необычная
для нашего читателя,- это критерий направленческого
«сдвига» в сторону от традиции и вместе
с тем разветвленная система, далеко не
ограничивающаяся отношениями Людмилы
и Саши. На первой же странице романа возникает
мотив инцеста: Передонов и Варвара («-
Да как же ты на Варваре Дмитриевне женишься?
- спросил краснолицый Фаластов: - ведь
она же тебе сестра! Разве новый закон
вышел, чго и на сестрах венчаться можно?»),
который звучит и далее, не подтвержденный,
но и не опровергнутый. Садистическими
комплексами пронизаны отношения Людмилы
и Саши: «Хотелось что-то сделать ей, милое
или больное, нежное или стыдное - но что?
Целовать ей ноги? Или бить ее, долго, сильно,
длинными гибкими ветвями?» В снах Людмилы
достойный «ответ»: «Она сидела высоко,
и нагие отроки перед нею поочередно бичевали
друг друга. И когда положили на стол Сашу...
и бичевали его, а он звонко смеялся и плакал,-
она хохотала...». До Сологуба в русской
литературе садизм был социально-психологически
мотивирован. Пользуясь своей властью
и ненаказуемостью, «сильные» издевались
над «униженными и оскорбленными». Сологуб
«превратил» садизм из социального порока
в человеческую страсть. Она имеет множество
оттенков. Говоря о причинах влечения
Передонова к Варваре, Сологуб отмечает:
«Его тянуло к ней,- может быть, вследствие
приятной для него привычки издеваться
над нею».Следует сказать о том, что Сологуб
не «пожалел» своих героинь.Он создал
целую галерею отвратительнейших женских
образов: Варвара, Грушина (поддельщица
писем и интриганка, чье тело покрыто блошиными
укусами), пьяная хозяйка Передоновых
Ершова, с которой Передонов пляшет дикий
танец во дворе, Адаменко, Гудаевская,
сводница Вершина, Преполовенская. Вместо
преклонения перед русской женщиной, которое
свойственно традиции, Сологуб изобразил
своих женщин пьяными, бесстыдными, похотливыми,
лживыми, злобными, кокетливыми, дурами.
На фоне традиции Сологуба можно было
бы назвать женоненавистником, если бы
его мужские персонажи не были столь же
гадки. Среди образов «нечистой силы»,
созданной русской литературой, сологубовская
недотыкомка занимает особое место. Отечественного читателя не
удивишь ведьмами, оборотнями и призраками. Еще
более распространена «нечисть» в функции
объясняющей галлюцинации. Как черт Ивана
Карамазова, так и черный монах Коврина
помогают авторам «высветлить» героя
изнутри, заставить говорить «неосознанное».
Таким образом, «нечисть» - это прием, дающий
возможность писателю сказать о герое
полную правду, но самое существование
«нечисти» не имеет объективного значения.
Через черного монаха мы лучше познаем
Коврина (размеры его тщеславия), но через
Коврина не виден черный монах. Недотыкомка
гораздо более объективный образ.
Передонов скорее лишь медиум, способный
в силу своего болезненного состояния
увидеть ее, но это не означает, что болезненное
состояние Передонова породило недотыкомку.
Недотыкомка не столько свидетельствует
о безумии Передонова, сколько о хаотической
природе вещного мира. Она символ этого
хаоса и как таковой принадлежит миру,
а не Передонову. Недотыкомка угрожает
всем без исключения, и не случайно, что
ее существование продолжено за рамки
не только психического состояния Передонова,
но и самого романа, и мы обнаруживаем
ее «двойника» в известном стихотворении
Сологуба, где она терзает самого автора.
24.Своеобразие поэзии Бальмонта. Лирике
талантливого и прославившегося поэта
Бальмонта присуща острота ощущений и
поиск впечатляющего мгновения, который
хотелось бы облечь в слова и оставить
в человеческой памяти навсегда. В большинстве
случаев тема и передача его лирики не
зависит от самого предмета изображения
поэзии. Константин Бальмонт относится
к поэтам-символистам, которые широко
использовали в своем творчестве импрессионистские
приемы, передавая тонкие оттенки ощущений
и чувств. Константин Бальмонт является
одним из самых талантливых и одаренных
поэтов-символистов, и признан мастером
мелодического стиха. А его поэтическим
прорывом называют второй сборник стихотворений
«В безбрежности».Особенность его поэзии
в том, что ее можно назвать вечным поиском
значимого и необычайно красивого мгновения
для того, чтобы обратить внимание читателей
на то, что жизнь каждого человека полна
великолепных и запоминающихся моментов.
Вряд ли у Бальмонта можно найти устойчивую
систему образов, как у других поэтов,
как никому другому, Бальмонту удалось
возвысить в своей лирике переменчивость
настроения, душевное непостоянство и
пристальное внимание к быстропроходящим
переживаниям и мироощущениям.Его стихотворения
«Безглагольность», «Уходящие тени», «Аккорды»,
«Грусть» знамениты обильным использованием
внутренних рифм и аллитерации. Ключевым
моментом лирики Бальмонта можно назвать
своеобразное волшебством слов – это
связано с той музыкальностью, которую
поэт закладывал в их сочетание и лирический
поток словесных перекличек в своих стихотворениях.
Поэтому поэзию Бальмонта зачастую называют
неустойчивой, имея ввиду, что композиция
его стихотворений отличаются от привычной
для остальных поэтов.Замысел и смысл
его лирики проявляется в фиксации нюансов
в стихотворении, и в нем зачастую отсутствует
привлекающая к себе внимание кульминация
и устойчивый эмоциональный накал. Поэт
часто теряет в этом чувство меры, и жертвовал
смысловым наполнением своего произведения
ради созвучности слов и совершенной музыкальности.
Основной фрагмент лирики Бальмонта –
это очарование настроения и именно созданная
им композиция стихотворения позволяет
подчеркнуть любую деталь быстропроходящего
переживания. Этим особо характерно знаменитое
стихотворения «Осень» и «Влага», в которых
очень четко выражена музыкальная композиция
стихотворения и броские звуковые ассонансы. Считается,
что Бальмонт своим творчеством внес значимый
вклад в совершенствование русского стиха
и его техники и композиции. Лирика поэта
наполнена умышленными повторами и излишне
созвучными словами, однородными эпитетами,
основным для поэта Бальмонта было – каким
будет стихотворение на слух, ему была
важна звуковая сочетаемость слов.Таким
образом, его увлечение к голой форме стихотворения
привело к определенно степени разрушения
его искусства, из-за этого многими его
современниками чувствовалась несостоятельность
его, как поэта. Бальмонт и его поэзия были
далеки от передовых идей эпохи и убеждений,
которые были ценны в то время. Но несмотря
на это поэзия Бальмонта оказала значительное
влияние на большинство поэтов Серебреного
века.
26.Вл.Соловьев и эстетика младосимволистов. В
1900-е годы символизм переживает новый
этап развития. В литературу входит младшее
поколение художников-символистов. “Младосимволисты”
стремятся преодолеть индивидуалистическую
замкнутость “старших”, сойти с позиций
крайнего эстетического субъективизма.
Напряженность общественной и идейной
борьбы заставила символистов обратиться
к существенным проблемам современности
и истории. В центре внимания “младших”
символистов – вопросы о судьбах России,
народной жизни, революции. Намечаются
изменения в творчестве и философско-эстетических
концепциях “старших” символистов. Настроения
депрессивности, пессимизм, столь свойственные
мироощущению “старших”, сменяются в
творчестве “младосимволистов” мотивами
ожидания грядущих зорь, предвещающих
начало новой эры истории. Но эти предчувствия
принимали мистическую окраску. Основным
источником мистических чаяний и социальных
утопий символистов 1900-х годов становится
философия и поэзия Владимира Сергеевича Соловьева (1853-1900).
Творчество Соловьева оказало сильнейшее
влияние на формирование философских
и эстетических идеалов “младосимволистов”,
В основе философии Соловьева – учение
о Софии, Премудрости Божией. В поэме “Три
свидания”, которую так часто цитировали
поэты-символисты, Соловьев утверждал
божественное единство Вселенной, душа
которой представлялась в образе Вечной
Женственности, воспринявшей силу божественную
и непреходящее сияние Красоты. Она есть
София, Премудрость. Мир “сотворенный”,
погруженный в поток времени, наделенный
самостоятельным бытием, живет и дышит
лишь отблесками некоего высшего мира.
Реальный мир подвержен суете и рабству
смерти, но зло и смерть не могут коснуться
вечного прообраза нашего мира; – Софии,
которая оберегает Вселенную и человечество
от падения. Соловьев утверждал, что такое
понимание Софии основывается на мистическом
миросозерцании, свойственном якобы русскому
народу, которому истина о Премудрости
открылась еще в XI в. в образе Софии в Новгородском
соборе. Царственное и женственное начало
в фигуре Богородицы в светлом облачении
и есть, в трактовке Соловьева, Премудрость
Божия или Богочеловечество.
Противопоставление двух миров – грубого
“мира вещества” и “нетленной порфиры”,
постоянная игра па антитезах, символические
образы туманов, вьюг, закатов и зорь, купины,
терема Царицы, символика цветов – эта
мистическая образность Соловьева была
принята молодыми поэтами как поэтический
канон. В ней они усмотрели мотивы для
выражения собственных тревожных ощущений
времени. В своих стихотворениях Соловьев
пытался рационалистически оправдать
христианскую идею о полноте бытия для
каждой личности, утверждая, что смертью
не может окончиться индивидуальное существование.
В этом был один из аспектов его философской
системы, которую он популяризировал в
своей поэзии. Для Соловьева есть два мира:
мир Времени и мир Вечности. Первый – мир
Зла, второй – Добра. Найти выход из мира
Времени в мир Вечности – задача человека.
Победить Время, чтобы все стало Вечностью,
– цель космического процесса.И в мире
Времени, и в мире Вечности, считал Соловьев,
Добро и Зло сосуществуют в состоянии
постоянной непрерывной борьбы. Когда
в мире Времени в этой борьбе побеждает
Добро, возникает Красота. Первым проявлением
ее предстает природа, в которой – отблеск
Вечности. И Соловьев славит природу, ее
явления, в которых видит символы грядущей
победы светлого начала Добра. Однако
и в природе Зло борется с Добром, ибо временное
всегда стремится победить вечное.Борьба
двух начал, говорил Соловьев, происходит
и в человеческом духе; он пытался показать
этапы этой борьбы, искания души в стремлении
освободиться от оков земного мира. Уйти
за пределы его, по Соловьеву, можно в минуты
прозрений, экстазов. В эти мгновения человеческая
душа как бы выходит из границ Времени
в иной мир, где встречается с прошлым
и душами умерших. В такой связи с прошлым,
в беспрерывности индивидуального существования
Соловьев видел проявление в человеке
начала Вечности.В борьбе со Злом, Временем
человека поддерживает Любовь, нечто божественное
в нем самом. На земле это – Женственность,
внеземное ее воплощение – Вечная Женственность.
Любовь, считал Соловьев, – владыка па
земле:
Смерть и время царят на земле, –
Ты владыками их не зови.
Все, кружась, исчезает во мгле,
Неподвижно лишь Солнце Любви.
В понимании Соловьева Любовь имеет некое
мистическое значение. Земная любовь –
лишь искаженный отблеск истинной мистической
Любви.Любовь для Соловьева – сила, спасающая
человека; Вечная Женственность – сила,
спасающая весь мир. Ее прихода ожидает
и человек, и вся природа. Зло бессильно
остановить ее явление.Такова довольно
несложная мистическая схема любовной
лирики Вл. Соловьева, оказавшей воздействие
на темы и образную систему поэзии “младосимволистов”.
28.Своеобразие книги
стихов о прекрасной даме блока. А. А. Блок — прежде всего поэт-символист.
Этим в значительной степени определяется поэтика
его произведений как раннего, так и позднего периода творчества.Характерная
особенность поэтики эпохи декаданса
(и, в частности, символизма) — метафоричность.
Чрезвычайно важна роль художественных метафор и у
Блока. В блоковских метафорах и других тропах (например, сравнениях,
эпитетах) отражается своеобразный синкретизм ощущений (парадоксальное
сочетание понятий, связанных с различными органами чувств):
«белые слова», «жалобные руки», «голубой ветер». Особенно важна
для Блока цветовая гамма. Каждый цвет имеет богатую традицию
символических прочтений в мировой культуре, и эта традиция учитывается
Блоком. Обратите внимание на звукопись, музыкальность, разнообразные
ассонансы и аллитерации. Особая роль в звукописи Блока
принадлежит гласным. Благодаря звукописи создается ощущение
непринужденного, плавного течения стиха. Блок подготовил к изданию
собрание своих стихов, которое
рассматривал как своеобразную
автобиографическую трилогию. Стихотворения публиковались
не в хронологическом порядке, а согласно особой внутренней
логике лирического повествования. «Каждое стихотворение необходимо
для образования главы; из нескольких
глав составляется книга; каждая книга
есть часть трилогии: всю трилогию я могу назвать
«романом в стихах»; она посвящена одному кругу чувств и мыслей,
которому я был предан в течение первых двенадцати лет сознательной
жизни...»Каждая книга трилогии внутри
делится на циклы. Наиболее четкая логика деления обнаруживается
в первой книге. Она представлена тремя циклами, содержание которых
соотносится как «тезис», «антитезис» и «синтез». Книга
1 (1898—1904). Общее содержание книги — драматические взаимоотношения лирического
героя с Прекрасной Дамой (мифологической, архетипической
фигурой, образ которой накладывается на реальный образ
возлюбленной). Это лирическое повествование (особенно центральный
цикл — «Стихи о Прекрасной Даме») следует рассматривать
одновременно как пейзажную и любовную лирику (автобиографический
прообраз сюжета — взаимоотношения А. А. Блока
с Л. Д. Менделеевой) и как мистико-философскую
повесть о пути поэта к Софии и о пути мира
к духовному Преображению. Стихи о Прекрасной
Даме (1901—1902). Ключевые образы цикла — имена Прекрасной Дамы (Вечно
Юная, Вечная Жена, Царевна, Святая, Дева, Заря, Купина), другие важные
образы — конек на узорной избе, колокольные звоны, ворожба,
старинные книги, «вихри снежные», ночные пещеры. Некоторые образы
заключают в себе идею контраста, сочетания противоположностей
(«Золотистое солнце на льду»).Прекрасная
Дама — воплощение радости, гармонии,
света. Божественного начала. Лирический
герой стремится к ней, но он отягощен земной природой, земными
«веригами». Звезды, заря, солнце — символы душевных переживаний
и знаки связи между героем и Божественным
началом. Зима, ночь — символы разлуки
с Прекрасной Дамой. Странник, рыцарь — литературные
маски лирического героя,восходящие к
романтизму и средневековью. Одна из ключевых
тем — долгий путь к свету (ср. «путеводительный
маяк» и другие образы-символы). Другим
важным мотивом является «тайна», сокровенное знание, которое открывается
рыцарю Прекрасной Дамы:Разгораются тайные
знаки На глухой, непробудной стене.Еще
одна важная тема цикла — ожидание вселенской
катастрофы:Надо мной небосвод уже низок,
Черный сон тяготеет в груди. Мой конец предначертанный близок
И война и пожар впереди.(1902)
Распутья (1902—1904). Тема цикла,
как видно уже из названия, — глубокий внутренний конфликт
поэта, актуализация каких-то неожиданных, темных аспектов
души. Здесь предвосхищаются ключевые темы второй книги
стихов (роковые соблазны, искушения, обман, измена и т. д.).Многие
поэтические образы отсылают к средневековью
(короли, пажи, слуги, поэт как «рыцарь
в плаще голубом»).Некоторые стихи посвящены
социальной теме («Фабрика», «Из газет»). Социальные и политические
потрясения показаны через призму символистического мировидения:...наточив
топоры,Веселые красные люди,Смеясь, разводили
костры.
29.Второй том трилогии
вочеловечения ф.блока. Книга 2 (1904—1908) включает в себя
семь стихотворных циклов: «Пузыри земли» (1904—1905), «Ночная
фиалка» (1906), «Разные стихотворения» (1904—1908), «Город»
(1904—1908), «Снежная маска» (1907), «Фаина» (1906—1908), «Вольные
мысли» (1907).Обратите внимание на постепенную
смену топосов (топос — тема, связанная с местом действия).«Болото»,
«мутные воды» — пейзаж, символизирующий
глубокий внутренний кризис в душе героя.
Мир болота населен фантасмагорическими существами
— «лохматыми троллями», «чертенятками» и другими персонажами,
воплощающими хаос и темное
начало. Другой образ, передающий
мысль о внутреннем душевном кри-зисе,
— снежные вихри («Снежная маска», 1907).Городской
пейзаж, город-призрак — частая тема у
европейских символистов. В русской литературе
эта тема традиционно связана с мифом о Петербурге. (Вспомните,
для каких писателей эта тема была
особенно характерна; что вы
можете сказать о традициях и новатор-стве
Блока в изображении Петербурга?)
Постепенно «храм» как типичное
место пребывания героя сменяется на «кабак». Тема «кабака» становится
лейтмотивной.Еще одно место пребывания
поэта — шутовской театр «Балаганчик» (это тоже традиционная метафора:«жизнь
как театр»). «Деревянный меч» паяца в
«балаганчике» заставляет вспомнить заключительные
строки стихотворения М. Ю. Лермонтова («Поэт») и некоторые
образы его же стихотворения «Не верь себе» (это еще один пример
преемственности романтических традиций в поэзии символизма).Поэт
— «отрок, зажигающий свечи», «нищий, бродяга,
посетитель ночных ресторанов». Однако
лейтмотив предыдущей книги — вечный
поиск Прекрасной Дамы — полностью
не исчезает: В кабаках, в переулках, в извивах, В электрическом
сне наяву Я искал бесконечно красивых И бессмертно влюбленных в молву.Женщина
теперь предстает в новых «ликах», «масках»
— Снежной Девы, Незнакомки. Наиболее часто
она появляется во вновь освоенных Блоком топосах — на улицах
страшного города, в кабаках:Но я нашел
тебя и встретил В неосвещенных воротах,
И этот взор — не меньше
светел, Чем был в туманных высотах!
(«Твое лицо бледней, чем было...», 1906)В каждой
женщине теперь угадывается Прекрасная
Дама, мимолетная любовь-страсть тоже
таит в себе возможность прорыва сквозь земное к небесному. Отсюда
— стилистика стихотворений Блока этого периода. В отношении к
женщине сочетаются полярно противоположные чувства (с
одной стороны — проклятья, хула; с другой — как прежде, поклонение;
с одной стороны — ирония, издевательский смех; с другой
— лирический пафос):...такой любви.И ненависти
люди не выносят,Какую я в себе ношу.
30. Усиление общественных
мотивов в третьем томе лирики
Блока. Тема человека в «страшном мире».
Осмысление историче¬ских судеб Родины
во взаимосвязи ее настоящего с прошлым
и буду¬щим. Женственный образ России,
его связь с прежними воплощения¬ми идеала
поэта.
Тема «страшного мира» является
основной в третьем томе стихотворений
А.Блока, выраженной в одноименном цикле
(1910-1916). Но эту тему можно назвать сквозной
в лирике поэта-символиста. Она присутствует
и в первом, и во втором томе его стихотворений.
Часто мотивы «страшного мира» трактуют
как обличение буржуазного общества, но
мне кажется, что это не совсем верно. По
Блоку, это лишь внешняя, видимая сторона
«страшного мира». Глубинная его суть
намного важнее для поэта: человек, живущий
в «страшном мире», испытывает его тлетворное
влияние. Тема «страшного мира» тесно
связана у Блока с проблемой города, его
бездуховности, с проблемой социальных
противоречий. Поэт показывает, что в городе
человеком овладевают стихия, губительные страсти. Внутреннее
столкновение чистоты и красоты с последующим
«поруганием» всех заветов доведено в
цикле «Страшный мир» до предела. Поэтому
он открывается огненными строками «К
Музе», совмещающими в себе несовместимое:
чудо и ад, «проклятье красоты» и «страшные
ласки». Иногда стихотворения этого
цикла воспринимаются как отдельные, самостоятельные
главки в целостном произведении: «Пляски
смерти», «Жизнь моего приятеля», «Черная
кровь». Последовательность их размещения
логична: в первой – картина бессмысленного
существования «страшного мира», во втором
– судьба одного человека, в третьем –
внутреннее состояние опустошенной личности. Сильное впечатление производит
стихотворение Блока «Черная кровь». В
нем исступленный монолог человека, раненного
плотской, низменной страстью – «черной
кровью». Это история двух героев. Перед
нами девять сцен – девять вспышек в противоборстве
с темным инстинктом. Конец стихотворения
трагичен – происходит убийство возлюбленной. В «страшном мире» гаснут все
человеческие проявления, а поэт всем
сердцем жаждет возрождения личности.
Душа лирического героя трагически переживает
состояние собственной греховности, безверия,
опустошенности, смертельной усталости.
В «страшном мире» отсутствуют естественность,
здоровые человеческие чувства. Любви
в этом мире нет, есть лишь «горькая страсть,
как полынь», «низкая страсть» («Унижение»,
«На островах», «В ресторане», «Черная
кровь»). Лирический герой цикла «Страшный
мир» растрачивает сокровища своей души:
он – то лермонтовский демон, несущий
гибель себе и окружающим («Демон»), то
– «стареющий юноша» («Двойник»). Мотивы
безысходности, рокового круговорота
жизни звучат в стихотворениях «Миры летят.
Года летят, Пустая…», «Ночь, улица, фонарь,
аптека…». Один из ведущих мотивов у Блока
– омертвление мира городской цивилизации.
Лаконичный выразительный образ этой
цивилизации предстает в стихотворении
«Фабрика», даже цвет («жолты») здесь символизирует
однообразие и безумство мира. Мысль о
роковом круговороте жизни, о ее безысходности
удивительно просто и сильно выражена
в известном восьмистишии «Ночь, улица,
фонарь, аптека» (1912). Этому способствует
его кольцевая композиция, точные, емкие
эпитеты («бессмысленный и тусклый свет»),
необычная смелая гипербола («Умрешь –
начнешь опять сначала»).Даже поиски личного
счастья лирический герой осознает как
греховные. Ведь счастье в «страшном мире»
чревато душевной черствостью, моральной
глухотой. Одно из наиболее показательных
стихотворений в этом плане – «Незнакомка»(1904-1908).
Жанр этого произведения – рассказ в стихах.
Сюжет – встреча в загородном ресторане.
При этом все зримые образы материального
мира у Блока обретают символический подтекст.
Повествование о ресторанной встрече превращается в рассказ о человеке,
угнетенном пошлостью окружающего мира,
о его стремлении освободиться от этого.
Поэт ярко описывает социально-бытовой
фон ресторана: «женский визг», «пьяницы
с глазами кроликов». Деталей немного,
но они выразительны и служат средством
раскрытия души лирического героя. Детали быта сопрягаются в стихотворении
с пейзажем («весенним тлетворным духом»).
Это своеобразный символ темного начала,
которое туманит сознание человека. Все
это рождает чувство разлада, дисгармонии
бытия. С приходом Незнакомки герой забывает
о «страшном мире», и ему открывается «берег
очарованный». Однако «страшный мир» не
исчезает. Раздвоенность сознания, двоемирие,
в котором оказывается герой, делают стихотворение
трагичным. отразила острые социальные
противоречия того времени, глубокие философские
противоречия эпохи. А.А. Блок – поэт одной
темы. Все творчество этого художника,
так или иначе, посвящено теме и образу
Родины –России. Хрестоматийным является
ответ Блока на просьбу прочитать что-то
из его сочинений о родной стране - «Это
все о России». Именно поэтому, чтобы полно
охватить данную тему, следует рассматривать
все периоды творчества поэта. В ранней лирике Блока тема России
тесно связана с образом Прекрасной Дамы.
Этот образ олицетворяет Вечную Женственность
– то, что, по мнению поэта, увлекавшегося
в ту пору философией В. Соловьева, может
спасти Россию. В цикле «Стихов о Прекрасной
Даме» мы наблюдаем неудовлетворенность
молодого поэта действительностью, видим
его страстное желание внести в окружающую
реальность гармонию.