Реституция по недействительным сделкам при банкротстве

Следовательно, реституция не является технической мерой по возврату всего полученного, лежащей за границами правовой квалификации.

Этот вопрос обсуждался при подготовке информационного  письма Президиума ВАС РФ от 21.12.2005 № 102 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 409 Гражданского кодекса Российской Федерации», в п. 6 которого нашла свое закрепление обязательственная модель реституционного требования. При этом Президиум ВАС РФ применил обязанности вернуть полученное по недействительной сделке, нормы, рассчитанные на прекращение именно обязательственных отношений: «Если соглашением об отступном не нарушены права и интересы третьих лиц или публичные интересы, предоставлением отступного может быть прекращено и обязательство по возврату полученного по недействительной сделке, возникшее в силу статьи 167 ГК РФ».

Итак, широко представленные в прошлом взгляды на реституцию как на особо техническое средство, имеющее особую правовую природу, не сводимую ни к обязательственному требованию, ни к вещной защите права¹⁴, постепенно утрачивают актуальность.

1.3. Двусторонний характер реституции

Если по договору предоставление совершила только одна сторона, проблема двустороннего характера реституции не возникает. Поэтому автор рассмотрит только случаи, когда стороны недействительной сделки обменялись встречными предоставлениями.

Во-первых, интерес  представляют ситуации, когда предоставление одной стороны заключается в передаче индивидуально-определенной вещи, а другой – в передаче денег.

Во-вторых, требуется  разобрать ситуации, когда оба  требования являются денежными, в том  числе по той причине, что предоставление одной из сторон заключалось в пользовании имуществом, оказании услуг или выполнении работ, а также если индивидуально-определенная вещь утрачена и вместо нее подлежат уплате деньги.

И в том и  в другом случае необходимо определить, следует ли придерживаться двустороннего характера реституции и каким образом он может быть обеспечен.

Автор рассмотрит обе ситуации подробнее:

1.    Одна сторона должна возвратить другой вещь, вторая – уплатить вторая – уплатить первой полученные от нее деньги. На взгляд автора, двусторонний характер реституции должен быть обеспечен в обязательном порядке. Несправедливо, чтобы сторона если вдруг у нее нет денег, получала вещь и интерес другой стороны был бы существенно ущемлен, ведь она не получала бы причитающихся ей денег. Двусторонний характер реституции оказался бы нарушен.

   Что в  этом случае можно сделать?  Необходимо вырабатывать правила  исполнения указанных требований  как встречных. Автор не согласен  с Д.О. Тузовым, который полагает, что в реституционных отношениях  отсутствуют признаки синаллагмы¹⁵. На взгляд автора, и посредством законопроектной работы, и посредством толкования в судебной практике ст. 328 ГК РФ следует стремиться к тому, чтобы двусторонний и взаимный характер реституции был обеспечен.

   Закон  об исполнительном производстве нуждается в совершенствовании: в нем должны быть предусмотрены правила об одновременном исполнении встречных обязательств (и реституционных в том числе). Необходимо сделать так, чтобы судебный пристав-исполнитель забирал у одной стороны вещь, а у другой – деньги. Если у лица, которому должна возвращаться вещь, не окажется достаточной суммы денег, то пристав должен будет реализовать эту вещь (так как она принадлежит должнику в денежном обязательстве), и требование другой стороны будет исполнено из выручки.

   Думается, необходимо начать реализовывать  эти идеи посредством формирования  судебной практики еще до того, как будет усовершенствовано  законодательство. Следует исходить  из того, что исполнительное производство  по обоим требованиям (и о  возврате денег, и о возврате вещи) должен осуществлять один судебный пристав-исполнитель. Нельзя выдавать два исполнительных листа, по одному для каждой из сторон недействительной сделки. Именно это порождает возможность подачи ими исполнительных листов в разные территориальные органы принудительного исполнения, которые между собой никак не связаны и не обязаны по закону взаимодействовать.

   В целом  судебная практика сделала важный  шаг к признанию двустороннего  характера реституции. Речь идет  о позиции, занятой Президиумом ВАС РФ в п.1 информационного письма №126.

   Истец заявил виндикационное требование к другой стороне по недействительной сделке, полагая, что он не ограничен в выборе способа защиты нарушенного права. Если бы это требование было удовлетворено, о двустороннем характере реституции не могло бы идти и речи. Но суд кассационной инстанции, с которым согласился и Президиум ВАС РФ, отклонил требование истца, сочтя, во-первых, что защита прав сторон недействительной сделки должна осуществляться только в виде двусторонней реституции, позволяющей установить справедливый баланс интересов сторон, и, во-вторых, что у суда было недостаточно данных, для того, чтобы применить указанные последствия по своей инициативе. В информационном письме № 126 говорится: «Как установлено судами, стороны совершили и исполнили ничтожную сделку. Возвращение каждой из сторон всего полученного по недействительной сделке осуществляется в порядке, предусмотренном пунктом 2 статьи 167 ГК РФ, согласно которому возвращение полученного носит двусторонний характер. Это означает, что решение суда по требованию, заявленному в соответствии с пунктом 2 статьи 167 ГК РФ, должно разрешать вопрос об обязанности каждой из сторон вернуть все полученное по сделке. Ввиду того, что законом предусмотрены специальные последствия недействительности сделок, правила об истребовании имущества из чужого незаконного владения (статьи 301, 302 ГК РФ) к отношениям сторон применению не подлежат».

   С точки  зрения изложенных выше аргументов  в пользу обеспечения двустороннего характера реституции следует рассмотреть п. 52 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 №10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав».

   В постановлении  сказано следующее: «Оспаривание  зарегистрированного права на  недвижимое имущество осуществляется  путем предъявления исков, решения  по которым являются основанием для внесения записи в ЕГРП. В частности, если в резолютивной части судебного акта решен вопрос о наличии или отсутствии права либо обременения недвижимого имущества, о возврате имущества во владение его собственника, о применении последствий недействительности сделки в виде возврата недвижимого имущества одной из сторон сделки, то такие решения являются основанием для внесения записи в ЕГРП. В то же время решение суда о признании сделки недействительной, которым не применены последствия ее недействительности, не является основанием для внесения записи в ЕГРП.

   Поэтому, если судом применены последствия недействительности сделки, то решение суда является основанием для изменения реестра. Как это происходит, высшие суды не разъяснили. Автор считает, что возможны два варианта:

1. это делает судебный пристав-исполнитель, обеспечивая двусторонний характер реституции;
2. для исправления реестра достаточно заявления заинтересованной стороны (отчуждателя права по недействительной сделке).

По-видимому, в  отсутствии прямых указаний об ином на практике чаще всего будет использоваться второй вариант. Но как в этом случае будет защищаться интерес другой стороны, рассчитывающий на встречность реституционных требований? Можно сказать, что она вправе удерживать владение вещью. Точнее, не она, а судебный пристав-исполнитель, который заберет у нее владение, но не отдаст его другой стороне, пока та не возвратит полученные деньги. Однако это сопряжено с дополнительными рисками. Например, если отчуждатель недвижимости, чье право будет восстановлено в реестре, окажется недобросовестным, он может попытаться обременить объект ипотекой. Будет ли такая ипотека действительной? По-видимому, да. Но в этом случае интерес другой стороны в реституционном правоотношении существенно пострадает. Одно дело, если пристав продаст данную недвижимость свободной от обременения, и совсем другое – если продана будет вещь с ипотекой: вырученные суммы могут сильно разниться. Таких ситуаций можно будет избежать, если запись в реестре будет исправлять судебный пристав-исполнитель, на которого ляжет бремя обеспечения двустороннего характера реституции.

В этой связи как понимать разъяснение высших судебных инстанций о том, что, если последствия недействительности сделки не применены, реестр не может быть исправлен?

Вероятно, как еще одну попытку обеспечить двусторонний характер реституции. Если суд не взыскал  с отчуждателя права полученные им деньги, то и приобретатель не лишается той видимости права, которая  вытекает из записи в реестре, указанной  на его имя. Эта запись недостоверна, если недействительна сделка, но недостоверность будет сохранена в интересах приобретателя до тех пор, пока не будут применены последствия недействительности сделки. Может быть, они не будут применены никогда, и тогда приобретатель или его правопреемник станут собственниками по давности владения.

Проводя различие между случаями, когда суды применили и когда  не применили последствия недействительности сделки, высшие судебные инстанции, очевидно, стремились закрепить идею двустороннего  характера реституции. Если развить эту идею дальше, исправление реестра должно производится только по заявлению судебного пристава-исполнителя, занимающегося двусторонней реституцией.

2.    Ко второй группе относятся ситуации, когда реституционные обязанности каждой стороны имеют денежный характер. Например, в аренду по недействительной сделке было передано имущество, пользование продолжалось шесть месяцев, уплачено было 600 руб. арендной платы. Поскольку полученное арендатором выражается в пользовании имуществом, возвратить которое невозможно, он обязан возместить его стоимость в деньгах. Дальше стороны могут доказать, что предоставления были неэквивалентными (например, что объективная стоимость пользования имуществом не равнялась 100 руб. в месяц). Но пока это не сделано, стоимость предоставлений предполагается равной.

И в том и  в другом случае должна существовать возможность прекратить встречные  требования зачетом. Если стоимость  предоставления окажется равной (600 руб.) то никто ничего не должен будет возвращать.

Если стоимость  предоставлений окажется различной (например, рыночная арендная плата должна была составлять 900 руб. за шесть месяцев), то арендатор обязан будет доплатить 300 руб.

Глава 2. Проблема реституции имущественных прав

Особую группу составляют случаи, когда по недействительной сделке передавалось нечто, не имеющее материального воплощения в той или иной вещи, прежде всего какое-либо имущественное право: право требования, право на результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, доля в праве общей долевой собственности, доля участия в юридическом лице (например, доля в обществе с ограниченной ответственностью) и т.п.

Во всех этих случаях, по мнению автора, очень сложно обеспечить двусторонний характер реституции, так как недействительность сделки означает, что право не перешло к другой стороне (точно так же, как не перешло право собственности, если объектом сделки была индивидуальная вещь). Но ввиду того, что потенциальный приобретатель права не получил никакого владения, которое он обязан возвращать (и соответственно может удерживать, пока ему не вернут деньги), возможности его защиты резко ограничены.

Все эти случаи роднит то обстоятельство, что право  считается неперешедшим к приобретателю, т.е. как бы возвращается автоматически. В этом можно усматривать непреодолимую преграду для двусторонней реституции, так как деньги другая сторона, к которой «вернулось» право, возвращает не автоматически.

Автору известен всего один способ вернуть двусторонность реституции в указанных случаях: ввести для сделок по отчуждению имущественных прав принцип абстракции, существующий, к примеру, в германской правовой системе.

Российская  правовая система, как полагает подавляющее большинство представителей науки, не знает принципа абстрактности распорядительной сделки передачи права собственности на вещь. Вопрос в том, не является ли абстрактной сделкой уступка права требования, гораздо более дискуссионный. По мнению ряда ученых, уступку права требования можно признать абстрактной сделкой¹⁶.

Если признать, что договор купли-продажи имущественного права и сделка по передаче права (собственно уступка права) существуют отдельно¹⁷ и не зависят друг от друга в том смысле, что недействительность одной сделки не приводит к недействительности другой (в этом и состоит принцип абстракции), то в случае недействительности договора купли-продажи право требования тем не менее будет считаться перешедшим к покупателю. Отчуждатель права сможет предъявить к нему реституционное требование о возврате права (с кондикционной природой данного требования), которое будет носить встречный характер по отношению к требованию другой стороны о возврате уплаченных ею денег. Дальше применимы предложения, выдвинутые нами в связи с обеспечением двустороннего характера реституции в отношении вещи в процессе исполнительного производства.

В конечном счете  автор не призывает перейти на принцип абстрактной передачи права, не имеющего материального воплощения, немедленно. Но надо понимать, что теории не существуют абстрактно, ради теоретической чистоты, они нужны для удовлетворения потребностей людей. Двусторонность реституции, на взгляд автора, представляет собой большую ценность.

Важно подчеркнуть, что принцип  абстрактной распорядительной сделки при отчуждении вещей не признан  ни в одной стране мира, за исключением Германии, где родоначальником данной теории стал Ф.К. фон Савиньи¹⁸. В то же время некоторые страны, отказавшиеся от этого принципа в отношении вещей, восприняли его для уступки права требования¹⁹.