"Утопия" Томаса Мора

Рассказ Мора об огораживаниях - это страстный  обличительный  документ, направленный не только  против  огораживателей-лордов,  но  и  против  всего феодально-абсолютистского  государства, которое выступило  на защиту интересов лордов-огораживателей и обрушило на  несчастных  и  ограбленных  крестьян  и разорившихся ремесленников жестокие "кровавые законы" против бродяг, нищих и  воров. Собеседник Мора - Гитлодей, проживший в Англии несколько месяцев, был просто поражен неслыханной жестокостью "кровавых" законов. По  этим  законам бродяг предписывалось сечь "до тех пор, пока кровь не заструится по телу", а за самую мелкую кражу  полагалась  смертная  казнь.  Во  времена  Мора,  при Генрихе VII, ежегодно вешали в среднем до 2 тысяч человек,  а при Генрихе VIII, как сообщают исторические хроники XVI в., было повешено  72 тысячи бродяг и нищих.

"Вышвырните эти губительные  язвы, постановите, чтобы разрушители  ферм и деревень или восстановили  их, или уступили желающим восстановить  и  строить. Обуздайте скупки, производимые  богачами,  их  своеволие...  Кормите  меньше дармоедов.  Верните земледелие, возобновите  обработку шерсти, да  станет  она почетным делом! Пусть с  пользой занимается им эта  праздная толпа:  те,  кого до  сих пор бедность делала ворами  или же кто  является  теперь  бродягами... Если вы не уврачуете этих бедствий, то  напрасно  станете  хвастаться  вашим испытанным в наказаниях воровства правосудием, скорее с  виду  внушительным, чем справедливым и полезным" ²⁷ - писал Мор.

Величайшей заслугой  Мора  было  то,  что  он  не  ограничился  простым описанием народных бедствий, а решился поставить более  глубокий  вопрос: в чем  причина  негодности  существующего  общественного   строя   европейских государств? Почему  так  происходит,  что  трудящиеся  -  "люди  скромные  и простые", приносящие своим повседневным трудом "больше пользы обществу,  чем себе лично", - постоянно бедствуют,  -  "а  хищные  и  бесчестные  паразиты, живущие трудом простых людей, процветают? И так ведь не только в Англии,  но и в других государствах Европы! По мнению Мора, нельзя назвать  справедливым общество,  которое  "не  выказывает  ни  малейшей  заботы  о   земледельцах, угольщиках, поденщиках, ломовых извозчиках и рабочих, без которых не было бы вообще никакого общества" ²⁸

Критика феодального и  раннекапиталистического общества фокусируется на политике государства. По Мору, европейское общество само создало воров для того, чтобы наслаждаться зрелищем их повешения. Он видит решение проблемы преступности в упразднении социальных контрастов, заботе о тружениках, охране их земельных наделов, в обеспечении работой безземельных и т. п. Мор выдвигает новаторские для своего времени идеи о том, что наказание должно перевоспитывать, а не устрашать; о соразмерности преступления и наказания: о замене смертной казни принудительными работами. Mop подвергает резкой критике феодальных правителей, видящих свое призвание в завоевании, а не в общественном благоустройстве. Корень социальной несправедливости Мор видит в частной собственности. "Я полностью убежден, - говорит Гитлодей, - что распределить все поровну и по справедливости, а также счастливо управлять делами человеческими невозможно, иначе, как вовсе уничтожив собственность..."²⁹

Нужно отметить одну весьма существенную особенность точки зрения  Мора  на  королевскую  власть. Осуждая тиранию государей и противопоставляя тирану свой идеал государя, Мор решительно отвергал идею  о якобы божественном происхождении  королевской  власти  и развивал  мысль о зависимости этой власти от воли народа. На этом основании Мор ставил  вопрос об ответственности государя перед народом, утверждая, что "народ своей волей дает и отнимает власть". Любой,  принявший  власть  над  многими  людьми,  - должник перед теми, кто вверил ему правленье.

     Устами своего  собеседника  Гитлодея  Мор   дал  исчерпывающий  ответ   на вопрос  о  том,  в   чем  главная  причина   бедствий   народа:   в   частной собственности. В обществе, "где... есть частная собственность, где все мерят на деньги... вряд ли когда-нибудь возможно  правильное  и  успешное  течение государственных  дел..."  Признать  общество,   где   господствует   частная собственность, справедливым и правильным, по мнению  Мора,  значит  "считать правильным,  что  все  лучшее  достается  самым  дурным...  когда  остальные решительно бедствуют"³⁰

И сегодня,  спустя  более  450  лет  после  выхода  "Утопии",  вызывает изумление и восхищение гениальная проницательность Мора, который  еще на заре капитализма сумел глубоко постичь эксплуататорскую  сущность  государства  в классовом  обществе:  "При  неоднократном  и  внимательном  созерцании  всех процветающих  ныне  государств  я  могу  клятвенно   утверждать,   что   они представляются не чем иным, как неким заговором богачей, ратующих под именем и вывеской государства о своих личных выгодах"³¹

"Утопия" начинается  с рассказа о посольстве Мора  во Фландрию и  о  том,  как однажды, он встретил Петра  Эгидия в сопровождении  пожилого,  бородатого незнакомца, с лицом,  опаленным солнцем, и в плаще,  небрежно  наброшенном  на плечи.  Это был старый моряк и путешественник по имени  Рафаил  Гитдодей.  Он участвовал почти во всех экспедициях знаменитого Америго  Веспуччи,  не  раз пересекал океан, повидал многие народы и узнал много диковинного. Все трое - Мор, Эгидий и Гитлодей - располагаются в саду и начинают свою  увлекательную беседу. Первая часть беседы была посвящена Англии, судьба которой  не  могла не волновать гуманиста прежде  всего  потому,  что  "состояние"  английского государства в то время было далеко не наилучшим. Начало  XVI  в.  в истории Англии было временем глубоких изменений в хозяйственной и общественной жизни страны. В недрах феодального общества зарождался капитализм. Основная  масса английских крестьян к концу XV  в.  была  свободна  от  крепостничества,  но находилась в поземельной зависимости от своих лордов,  которые,  отбирая у крестьян землю, огораживали ее и превращали в пастбища.

"Утопия" убедительно доказывает, что раннее капиталистическое накопление,  положившее начало капитализму,  происходило не  в результате  "бережливости"  будущих капиталистов,  а в  результате, насильственного  ограбления  крестьянства.³² 

Раздел IV. «Утопия»: принципы устройства идеального государства.

Во второй части "Утопии" Мор попытался нарисовать картину  идеального, с его точки зрения, устройства общества и государства.

 Во  время  своих   морских  странствий  в  Западном  полушарии  Гитлодей случайно  попал  на  один  из  отдаленных  островов,  поразивших  его   своим общественным устройством. Это был остров Утопия. Рассказу  Гитлодея об этом замечательном острове и посвящена вторая часть книги Мора.

Жизнь на  острове  представляет  полную  противоположность европейской  действительности. Труд в Утопии не является  обременительным,  рабочий  день продолжается всего лишь 6 часов, зато в остальное  время  каждый  занимается чем хочет: науками, искусствами  и прочими  любимыми  делами.  Все  богатства острова принадлежат  всем его гражданам, и каждый  пользуется  ими  по  своим потребностям. Таким образом,  общественное  устройство  Утопии  основано  на принципах социализма  и  справедливости.  Более  того,  в  Утопии  действует  коммунистический принцип - распределение  по потребностям.

Идеальный общественный и государственный строй

На острове Утопия нет  частной собственности, денежного  обращения, царит полное равенство. Основу общества составляет семейный и трудовой коллектив. Труд обязателен для всех. Все граждане осваивают  какое-нибудь ремесло и поочередно занимаются земледельческим трудом, переселяясь для этого в сельскую местность на два года. Чтобы не способствовать развитий собственнических инстинктов, семьи регулярно обмениваются домами. Коллективизм воспитывают также совместные трапезы граждан.  Все необходимое для жизни главы семей получают с общественных складов.. Однако отсталость технической базы вынуждает Мора пойти на некоторый компромисс с принципом равенства. Для исполнения неприятных работ утопийцы прибегают к рабскому труду. Правда, количество рабов немногочисленно. Ими становятся военнопленные, граждане Утопии, осужденные за преступления (на острове запрещена смертная казнь).

Политический строй Утопии проникнут принципами демократизма и основан на выборности всех должностных  лиц - от филарха или сифогранта, избираемого каждыми 30 семействами, до принцепса, который выбирается всеми  филархами из четырех кандидатов, названных народом. Принцепс избирается пожизненно. Однако он может быть смещен, если будет заподозрен в стремлении к тирании. Остальные должностные  лица и сенат, состоящий из старых и опытных граждан, избираются ежегодно. Ни одно важное дело не решается без  сената и народного собрания. По всем важным вопросам филархи советуются с главами семейств.

Таким образом, представительная система сочетается с элементами непосредственной демократии. Главная  забота государства - организация производства и распределения. Наряду с этим оно  борется с преступностью, обеспечивает охрану страны от агрессии и проводит внешнюю политику, целью которой является обеспечение мира. Однако это не мешает утопийцам оказывать вооруженную помощь своим друзьям во имя защиты справедливости. Интернациональная солидарность утопийцев проявляется и в том, что они дарят седьмую часть своего экспорта неимущим тех стран, с которыми они ведут торговлю.

     Мор выразил  в "Утопии"  свое  гуманистическое   убеждение,  что  человек рожден для счастья. Даже цель своего повседневного труда  утопийцы  видят  в том, чтобы "обеспечить, насколько это возможно... всем гражданам  наибольшее количество  времени  после  телесного  рабства  для   духовной   свободы   и образования. В этом, по их мнению, заключается счастье  жизни"³³

     Вся  книга   Мора  пронизана  пафосом   любви  к  людям  и   ненавистью  к эксплуатации, угнетению человека.

Человеческое счастье  жизни - в духовной свободе и образовании. Удовольствие - основной элемент счастья. Добродетель - это жизнь, согласная  с законами природы.

     Утопийцы ликвидировали  частную собственность,  вывели  из  употребления деньги. Тем самым  они уничтожили  самый  корень  преступлений  -  воровства, убийства, предательства, т. е. все то, что сопутствует власти золота  и денег и с чем  так   безуспешно  пытаются  бороться  в  других  государствах  путем  жестоких законов.

Социальный аспект утопийского  общества. Религия.

Автор "Утопии" считает, что справедливость - "главнейшая опора  государства"³⁴. Здесь неоднократно подчеркивается, что человек представляет собой высшую ценность, которую нельзя подменить никаким золотом. Но вот что касается понимания счастья жителями Евтопии (т.е. Страны блаженства - второе название Утопии), то перед нами вырисовывается уже достаточно распространенный тогда гуманистический идеал антиаскетизма, стремления к наслаждению, удовольствию в духе эпикуреизма. Среди удовольствий первое место принадлежит здоровью, которому вредит псевдосвященный аскетизм с его постами и другими атрибутами. Радости еды и питья должны быть весьма умеренными, ориентированными прежде всего на человеческое здоровье.

Утопийцев отличает принципиальное миролюбие. Сами они по собственной  инициативе никогда не прибегают  к войне, но ведут ее с величайшей самоотверженностью, когда она им навязана или когда им приходится идти навстречу просьбам того или  иного народа, свергающего укрепившуюся у них тиранию.

Этика и религия

Утопическая жизнь подчиняется  не столько юридическим, сколько  этическим законам. Писанный законов  у них очень мало, и они настолько  просты, что каждый без труда разбирается  в них. Много законов и не требуется  для народа, у которого "все  законы издаются только для того, чтобы  напомнить каждому его долг". Проблема морали неотделима от проблемы религии. В духе гуманистического просветительства Мор различает подлинную религию  и суеверие, которое многие утопийцы принимают за религию. Содержание утопийской религии сводится к убеждению  в существовании единого божественного  существа ("родителя"), разлитого  во всем мире и время от времени  напоминающего о своем существовании  посредством чудес, необъяснимых при  помощи природы и свидетельствующих  о божественном проведении. Подлинная  религия невозможна и без веры в бессмертие индивидуальной души, как и в загробное воздаяние. В Утопии существует полная веротерпимость, и каждый волен мыслить бога в  соответствии со своими понятиями. Идея веры требует такого разнообразия, лишь бы были соблюдены те общие  положения, без которых она невозможна. О глубине гуманистической идеи веротерпимости свидетельствует и  то, что она распространяется даже на атеистов - тех, кто не верит в  общерелигиозные положения. В духе своей эпохи  Мор считает таких  людей аморальными, но утопийцы, которым  чуждо всякое притворство и ложь, не заставляют их скрывать свои взгляды, не подвергают их наказанию, хотя и  запрещают выступать с ними перед  толпой. Главные ревнители религии  в Утопии - выборные священники. Они  явно противопоставлены множеству  тогдашних служителей церкви, ибо  их главная особенность - исключительное благочестие, безупречная мораль. Обучая детей и юношество, они ставят последнюю выше их интеллектуального  развития. Эти жрецы морали пользуются среди утопийцев наибольшим авторитетом  по сравнению со всеми другими  должностными лицами.

Отсутствие прочного вероисповедания  противоречит человеческой природе  и ее законам. Исходя из этого, идеал  религии в изображаемом государстве - экуменизм, проявляющийся в почитании  не одного отдельного бога, а некоего  единого божества, «неведомого, вечного, неизмеримого, необъяснимого, распространенного во всем этом мире не своею громадою, а силою»³⁵. Не случайно утопийцы именуют верховного бога в своем пантеоне Митрой. В древнеиранской мифологии Митра выступал «выпрямителем линий» - хранителем законов и порядка, умеющим устанавливать мир. Порядок и примирение - непреложные основы, определяющие характер взаимоотношений граждан Утопии в религиозной сфере. В свободе вероисповедания «на просвет» видна однозначная предзаданность религиозных ориентиров, обозначенных в художественном мире романа. По образному выражению Л. Мамфорда, в Утопии «каждый в состоянии быть человеком, потому как никто не в силах превратиться в чудовище».