Уголовно-правовая и криминологическая характеристика терроризма

Реальная опасность причинения значительного ущерба при совершении акта терроризма также определяется с учетом стоимости и значимости материальных ценностей.

Несмотря на то, что данный признак носит оценочный характер, он является обязательным признаком состав, то есть органам предварительно расследования необходимо обосновать в материалах дела, почему конкретный ущерб признан значительным. В противном случае появляется возможность для возвращения дела на дополнительное расследование. Показательно в этом плане решение Оренбургского областного суда от 10 ноября 1996г., который направил на дополнительное расследование уголовное дел по обвинению Налбандяна Г. и Налбандяна С. в терроризме50.

Угроза иных опасных последствий при совершении терроризма состоит в возможности возникновения паники, сбоев в работе промышленных и иных объектов экономики, параличе деятельности органов государственной власти и местного самоуправления, иной дестабилизации обстановки в населенном пункте, регионе или целом государстве. Именно эти цели преследовали чеченские террористы, взрывая гражданские объекты на территории Северного Кавказа и Москвы – по этой причине их действия и были изначально квалифицированы как терроризм, а не какое-либо иное преступление.

Угроза совершения описанных действий, составляющих акт терроризма, является средством психического воздействия на органы государственной власти и местного самоуправления с целью достижения поставленных террористами целей. Достаточно вспомнить, сколько различного вида угроз в адрес высших должностных лиц России было высказано чеченскими террористами – и в каждом отдельном случае речь ведь шла об оконченном преступлении.

Однако угроза расценивается как акт терроризма не сама по себе, а при наличии у преступников реальной возможности совершить то или иное действие. Так, свидетельством реальности угрозы актом терроризма может выступать демонстрация взрывных устройств в местах нахождения взрывоопасных предметов, «показательный взрыв в безлюдном месте с обещанием повторить его где-либо в населенном пункте в случае неисполнения выдвинутых требований и пр.

Я солидарен с позицией авторов, считающих, что при отсутствии реальной возможности осуществить высказанную угрозу, содеянное не может быть квалифицированно как терроризм51.

В то же время в действующей редакции статьи УК РФ о терроризме отсутствует указание на то, что угроза совершением действий, составляющих акт терроризма, считается уголовно наказуемой при наличии у виновного реальной возможности ее осуществления. По этой причине возникает ряд сложностей при разграничении состава терроризма от заведомо ложного сообщения об акте терроризма. Да и квалификация такой угрозы самой по себе как терроризма не соответствовало бы ни букве, ни смыслу Уголовного закона.

Поэтому представляется целесообразным указать на необходимость установления реальной возможности осуществления названой угрозы непосредственно в тексте Уголовного закона, в связи с чем предлагается изложить диспозицию ч. ст. 205 УК РФ в следующей редакции: «Терроризм, то есть совершение взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, если эти действия совершены в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия на принятие решений органами власти, а также угроза совершения указанных действий в тех же целях при реальной возможности ее осуществления – наказывается…»

Субъективные признаки терроризма.

Признаками субъекта терроризма, согласно предписаниям ст. 19 и 20 УК РФ является физическое лицо, вменяемость и достижение возраста 14 лет.

Традиционным для российского уголовного закона является невозможность уголовной ответственности юридических лиц. В отличие от ряда зарубежных стран (Австралия, Англия, США, Испания, Франция и т.д.) уголовную ответственность в России несут только физические лица. Данное положение сохраняется в действующем УК РФ 1996 года, несмотря на то, что в Проекте Общей части УК РФ, разработанном в Министерстве юстиции РФ и опубликованном в 1994 году, предусматривалась возможность привлечения к уголовной ответственности юридических лиц.

Так, ч. 1 ст. 106 Проекта устанавливала возможность привлечения юридического лица к уголовной ответственности за деяние, предусмотренное уголовным законом, если «юридическое лицо виновно в неисполнении или ненадлежащем исполнении прямого предписания закона, устанавливающего обязанности либо запрет на осуществление определенной деятельности»52.

Поскольку данная проблема выходит за рамки настоящей дипломной работы, я не ставлю своей целью оценивать все доводы за и против введения уголовной ответственности юридических лиц – заметим лишь, что в отечественной и мировой практике факты терроризма зачастую совершаются организациями, что по национальному уголовному закону не получает должную юридическую оценку.

Понятие вменяемости лица в уголовном законе России не существует. Однако в науке уголовного права принято говорить о вменяемости, как о понятии прямо противоположном понятию невменяемости, данному в ст. 21 УК РФ: «Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть, не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействий) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики».

Отсюда вменяемость субъекта означает способность лица осознавать фактический характер своих действий и руководить ими. Причем способность осознавать фактический характер своих действий в науке принято называть интеллектуальным критерием вменяемости, а способность руководить своими действиями ее волевым критерием.

В судебной практике, принято считать, что лицо достигает определенного возраста не в день рождения, а в момент начала следующих суток53.

В случае, когда возраст лица невозможно установить, в связи с отсутствием каких-либо достоверных документов, проводиться экспертиза установления возраста лица. Результатом такой экспертизы является установление приблизительного возраста исследуемого лица.

Юридическое значение при этом имеет лишь нижняя граница из данных пределов возраста, поскольку любое сомнение должно толковаться в пользу лица. Например, если указанная экспертиза возраста определяет, что лицу от 14 до 17 лет, то юридически лицо считается 14-ти летним.

Итогом сравнительного анализа ст. 19, 20 и 183 УК РФ является вывод о том, что субъект терроризма общий, то есть физическое вменяемое лицо, достигшее возраста 14 лет.

Исходя из положений ч. 2 ст. 24 УК РФ в редакции Федерального закона № 92 от 25 июня 1998 года («деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответсвующей статьей Особенной части настоящего кодекса»), можно утверждать, что субъективная сторона терроризма заключается в умышленной форме вины. Как известно, Уголовный закон формулирует признаки различных видов умысла в ст. 25 УК РФ.

Однако терроризм – преступление с формальным составом (считающееся оконченным при совершении любого из указанных в диспозиции ч. 1 ст. 205 УК РФ деяний), а виды умысла (прямой и косвенный) определены в законе применительно к последствиям терроризма, остающимся при квалификации по ч. 1 ст. 205 УК РФ вне рамок уголовно-правовой оценки.

Поэтому можно утверждать, что совершение акта терроризма возможно только с прямым умыслом по отношению к деянию, собственно и составляющему акт терроризма.

Возможность совершения терроризма с косвенным умыслом противоречила бы презумпции вменяемости лица, достигшего возраста уголовной ответственности. Действительно, допущение виновным совершения им самим какого-либо действия свидетельствовало бы о том, что лицо не вполне руководит своими действиями. Как известно, Уголовный закон исходит из предположения о том, что любое лицо, достигшее возраста ответственности, понимает фактический характер своих действий и руководит ими, пока не доказано обратное. Следовательно, деяние при акте терроризма (как и любом другом преступлении с формальным составом) совершается только с прямым умыслом54.

Таким образом, лицо при совершении терроризма осознает общественно опасный характер своего деяния (интеллектуальный момент) и желает совершения такого деяния (волевой момент). В то же время виновный должен заведомо, то есть до начала совершения действия, осознавать реальную возможность причинения таким действием гибели людей, причинения значительного имущественного вреда или иных опасных последствий.

В то же время диспозиция ч. 1 ст. 205 УК РФ прямо предусматривает, что деяние может быть охарактеризовано как акт терроризма, если виновный преследует определенные цели: нарушение общественной безопасности, устрашение населения, оказание воздействия на принятие решений органами власти. Именно по целям совершения описанных деяний во многих случаях проходит отграничение терроризма от иных составов преступлений (о котором я более подробно остановлюсь в следующем параграфе).

Цели при совершении терроризма носят альтернативный характер, то есть для квалификации содеянного по ст. 205 УК РФ необходимо установить хотя бы одну из них, а именно:

10. Нарушение общественной безопасности – стремление терроризма дестабилизировать состояние  защищенности жизненно важных интересов общества, то есть всю совокупность потребностей, удовлетворение которых обеспечивает возможность существования и прогрессивного развития общества в целом и его отдельных членов, в частности55.
11. Устрашение населения –  составляет желание виновного посеять панику и недоверие к органам власти со стороны неопределенного круга лиц, вызвать состояние безысходности и неуверенности в будущем, ощущение полной незащищенности от действий террористов. Именно эта цель, состоящая в стремлении вызвать панику у населения, характерна для действий чеченских террористов, взрывавших дома с мирными жителями в Москве и ряде других российских городов летом-осенью 1999 года.
12. Оказание воздействия на принятие решений органами власти – одна из наиболее часто ставящихся виновными целей при осуществлении акта терроризма либо угрозе его осуществления.

Давление на органы власти состоит в выдвижении виновным требований о совершении должностными лицами органов государственной власти и местного самоуправления какого либо действия (бездействия) в пользу самих террористов, так и в пользу третьих лиц.

Так, в международной да и в отечественной практике нередко акты терроризма сопровождаются выдвижением требований об освобождении «собратьев» по оружию (такая цель имела, например, место при захвате террористами японского посольства в Перу в середине 1999 года)56.

Наконец, надо отметить, что в принципе эти цели тесно взаимосвязаны между собой, и, нередко, переплетаются в действиях террористов так, что их невозможно выделить «в чистом виде» (например, практически всегда тесно связаны цели устрашения населения и нарушения общественной безопасности как таковой). Это не должно смущать правоприменителя, так как достаточно установить одну из указанных целей, и можно говорить о терроризме как о состоявшемся преступлении.

Анализ состава терроризма по российскому уголовному законодательству позволяет сделать вывод о том, что, определяя последствия терроризма (ч. 1 ст. 205 УК РФ) в виде создания опасности гибели людей, российский законодатель, к сожалению, оказался не очень точен: совершенно очевидна достаточность опасности гибели хотя бы одного человека. На мой взгляд, диспозиция ст. 205 УК РФ в этой ее части нуждается в совершенствовании.

Кроме того, анализ целей, включенных в состав терроризма (ч. 1 ст. 205 УК РФ), позволяет выделить основную и вспомогательные (промежуточные) цели терроризма. Основная цель - оказание воздействия на органы власти для принятия решений, выгодных террористам. Другие цели, названные в ст. 205 УК РФ, - нарушение общественной безопасности и устрашение населения - являются промежуточными для достижения конечного результата — воздействия на решения властей.

В силу этого в дипломной работе предлагается ч. 1 ст. 205 УК РФ сформулировать следующим образом: "Терроризм, то есть совершение взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели человека (группы людей), причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, сопряженных с нарушением общественной безопасности и устрашением населения, с целью оказания воздействия на органы власти для принятия решений, а также угроза совершения указанных действий с той же целью".

2.2 Отграничение терроризма от смежных уголовно-правовых категорий.

Освещая проблему уголовно – правового регулирования борьбы с терроризмом нельзя не остановиться на вопросах разграничения терроризма и смежных с ним преступлений.

Рассматривая вопросы, возникающие при отграничении терроризма от смежных составов преступлений, я буду руководствоваться правилами общей теории квалификации и разграничения преступлений, выработанных в отечественной теории уголовного права57.

1. Разграничение по объекту преступления

Для решения вопросов, связанных с разграничением терроризма по объекту, следует, прежде всего, сделать несколько замечаний о структуре объекта и, в частности, определить, какие именно свойства объекта преступления входят в число признаков состава и имеют значение для квалификации.

Объект преступлений, предусмотренных уголовным законодательством, являются общественные отношения и интересы. Известно, что почти каждое преступление посягает не на одно, а на несколько смежных общественных отношений; при этом каждый объект преступного посягательства имеет сложную внутреннюю структуру.

Объект преступления охватывает весь этот комплекс: а) фактические общественные отношения между субъектами; б) их правовую форму; в) материальные формы, условия и предпосылки существования этих общественных отношений.