Функция разговорной лексики в публицистике

Одна из основных черт языка современной публицистики демократизация

публицистического стиля  и расширение нормативных границ языка массовой коммуникации.

Ученые отмечают положительные  и отрицательные следствия свободы речи в современной прессе. К положительным следствиям исследователи относят возвращение официальной устной речи (в советский период была только озвученная письменная); возможность выражения альтернативных мнений различными речевыми способами; отказ от советского официоза и формирование разных идиостилей журналистов и медийных изданий.

К негативным результатам  «свободы» речи относятся общее огрубление речи. Проникновение элементов неофициального общения в речь из теле– и радиоэфира изменило представление об эталоне речи. Наблюдаемое в конце XX в. «смешение стилей привело к исчезновению из сознания населения представления о функционально-стилевой дифференциации литературного русского языка» [12, с.10]. Из русской речи практически исчез высокий стиль. Ученые отмечают «тектоническое смещение» позиций функциональных стилей: резко сузилась, почти исчезла сфера высокого, патетического, ее место занял нейтральный стиль речи, а он, в свою очередь, оказался потесненным экспрессией разговорных и разговорно-сниженных элементов национального русского языка [12, с. 52–53]. Произошло, таким образом, сближение книжно-письменного и устно-разговорного вариантов языка. По мнению ученых, мы являемся свидетелями либерализации языка, речевых норм в печати, возникновения принципиально иных стилистических стандартов в новых массмедиа, участниками информационной революции. «Все это происходит на фоне цивилизационного слома, грандиозной социальной мобильности, социальной динамики <…>» [4, с. 625].

Таким образом кроме демократизации, мы можем отметить еще одну функцию разговорной лексики – она является средством эмоционального воздействия. В её составе ученые выделяют слова с эмоционально-экспрессивной окраской, эмоционально-экспрессивные грамматические формы,  специфические синтаксические конструкции, разного рода образные средства, особое построение текста и сам подбор жизненных фактов.

Общую эмоционально-оценочную  тональность медийного дискурса усиливают прецедентные феномены, крылатые слова и выражения, позволяющие автору «установить контакт с читателем путем опоры на общность культурно-языковой компетенции», и дают возможность заменить нежелательную прямую оценку косвенной [12, с. 26]. Интертекстуальность наряду со стилистической контаминацией и субъективизацией – важнейший процесс, характеризующий современный медийный дискурс.

Еще один способ актуализации фигуры автора – диалогизация монологического  текста с целью максимального  воздействия на читателя. Современная  публицистика ведет активный диалог с разноликой аудиторией. Диалогичность признается учеными фундаментальным качеством публицистической речи. Актуализация журналистского «я» связана с поиском ярких приемов создания текста (употребление маркированных языковых средств, ироническое письмо, включение прецедентных текстов, аллюзий, реминисценций, различного рода цитирование, языковая игра, словотворчество и др.). «Диалогичность и индивидуализация как новые черты публицистического текста постсоветского периода усиливают взаимодействие разговорной речи и публицистики, кодифицированной и некодифицированной лексики, что приводит к гибридизации жанров» [Беглова 2007: 7]. Процесс «глобальной авторизации газетного дискурса» [Виноградов 1996], стремление к активному самовыражению позиции автора «порой принимает форму манипулирования фактами и прямого давления на адресата, навязывания собственной точки зрения при освещении тех или иных событий» [12, с. 475].

Наряду с тенденцией к демократизации, одной из главных  тенденций, характерных для современного состояния русского языка, является тенденция к интеллектуализации, которую исследователи связывают с необходимостью при восприятии текста пользоваться специальными знаниями, а также с усложнением смысла, требующим дополнительных усилий читателя при восприятии и интерпретации текста, содержание которого включает смыслы, не выводимые из семантики составляющих его единиц. «В газетных публикациях автор не просто передает какую-то вещественную информацию, но главным образом оценивает ее, формулирует проблемы, с ней связанные, дает прогноз развития событий и предлагает наиболее удачные, с его точки зрения, пути решения заявленной проблемы. Эти задачи требуют от автора и читателя совершения сложных умственных действий» [12, с. 30].

Одним из распространенных средств интеллектуализации текста является ирония как весьма распространенный способ косвенной оценки. «Ироническая модальность газетного текста объясняется критическим осмыслением действительности, преобладанием негативного отношения ко многим сторонам современной жизни. <…> Чаще всего ироническому осмеянию, насмешке подвергаются действия властей разных уровней, политических партий, реже конкретных чиновников и политиков. Иногда при помощи иронии ведется скрытая полемика, но опять в основном с обобщенным субъектом или с всеобщим мнением о жизни общества» [12, с. 32].

Еще один распространенный способ интеллектуализации публицистического  текста – метафоризация: изменение  реалий вызвало к жизни целый  ряд новых метафор (на основе известных  источников), с помощью которых  журналист дает социальную оценку общественных явлений и событий [12, с. 31].

Как известно, «язык не только передает информацию, но и воздействует на личность, формирует ее, изменяя  в лучшую или в худшую сторону. Язык не только, как зеркало, пассивно отражает окружающую жизнь, но и вмешивается в нашу картину мира, в формирование языковой личности, <…> соответственно меняет личность, а следовательно, опосредованно и общественную жизнь» [14, с. 620]. Тем самым «язык из категории чисто лингвистической превращается в реальную общественно-политическую силу, становится экономической категорией» [14, с. 620].

Благодаря средствам  массовой информации «язык является мощным средством коммуникативного воздействия на массовое поведение. Он позволяет не просто описывать  какие-либо объекты или ситуации внешнего мира, но и интегрировать их, задавая нужное адресанту видение мира, управлять восприятием объектов и ситуаций, навязывать их положительную или отрицательную оценку» [1, с. 682].

Таким образом, к новым  тенденциям в развитии публицистического стиля современных российских СМИ относятся демократизация и интеллектуализация текстов СМИ, субъективизация текстов СМИ, усиление личностного и диалогического начала, стилевая контаминация, связанная с активизацией влияния разговорной речи (городского просторечия).

2.2. Типология наиболее распространенной разговорной лексики, употребляемой в публицистике.

Разговорная речь по сравнению  с речью книжной гораздо более  компактна. Границы между ее разновидностями  не четки, диффузны. И сама дифференциация разговорной речи иная, чем расслоение книжной речи.

Дифференциация разговорной  речи обусловлена прежде всего экспрессивностью средств выражения мысли, эмоций, отношения к предмету разговора в условиях неформального общения.

Вычленить более или менее определенные по экспрессивной окраске группы разговорных речевых элементов очень сложно в связи с исключительной дифференциацией самой окраски. Это объясняется разнообразием тем и ситуаций неформального общения, потребностью или необходимостью спонтанно выразить сложную гамму эмоционально-оценочного отношения к предмету речи в калейдоскопе непрерывно меняющихся речевых ситуаций. Показателен в этом смысле список дополнительных помет к экспрессивной окраске слов с основной стилистической пометой «разговорное» в Словаре русского языка СИ. Ожегова: шутливое, неодобрительное, ироническое, пренебрежительное, презрительное, уничижительное, ласкательное, ласкательно-шутливое, шутливо-ироническое, бранное, увеличительное, уменьшительное, уменьшительно-пренебрежительное, уменьшительно-уничижительное, уменьшительно-шутли-вое. [16]

Говоря о дифференциации разговорной речи, целесообразно провести две параллельные классификации ее единиц [9]:

1)  разделы разговорной  речи выделяются в зависимости от того, в какой экспрессивно-эмоциональной обстановке и с какими коммуникативными целями происходит устное неформальное общение носителей литературного языка;

2)  при дифференциации  разговорной речи учитываются степень «участия», «присутствия» экспрессии и уровень «сниженности» экспрессивной окраски в речевых единицах

Таким образом, разговорная  речь подразделяется на функционально-экспрессивные  разряды.

При ориентации на первую классификацию выделяются два разряда  разговорной речи: обиходно-бытовая  и просторечно-разговорная.

Обиходно-бытовая речь реализуется:

• в ситуациях, в коммуникативных актах, характеризующихся уравновешенностью взаимоотношений собеседников, спокойным и/или серьезным настроем при обсуждении каких-либо вопросов;
• в ситуациях, допускающих выражение участником диалога своего строгого (вместе с тем достаточно эмоционального) и/или шутливого, мягко ироничного, дружески фамильярного отношения собеседнику, предмету разговора, к сопутствующим диалогу обстоятельствам и т.п.

В обиходно-бытовой речи актуальны:

1)  речевые элементы, нейтральные с точки зрения экспрессивности: эллиптические конструкции (Ты куда? — В школу); разговорные варианты грамматических форм (много народУ, в цехУ); лексика констатирующей семантики (гривенник, раздевалка, зачетка, вздремнуть, орать, глядеть);

2)   речевые элементы, наделенные разнообразными оттенками объективной модальности, свойственными непринужденности «домашнего» разговора, живой беседы друзей, знакомых, проходящей в привычной для участников диалога спокойной, комфортной обстановке. При этом обмен репликами, сами реплики не лишены естественной эмоциональности. Например: оборот «краткое прилагательное + частица же + ты с фа-культативным сочетанием частицы ну и длительного и перед кратким прилагательным» (Ну и хорош [красив/ же ты!)\ релятив Ну тебя!, обращения типа Петь, Галь, старик, старина, брат, дорогой, милый мой, дружище и т.п.).

При подходе к разговорной  речи с точки зрения экспрессивной  характеристики составляющих ее единиц вычленяются следующие разделы: нейтрально-разговорная (нейтрально-обиходная) речь, фамильярная речь, просторечно-разговорная речь.

К собственно разговорной лексике  относятся лексические единицы  констатирующей семантики: зачетка, визитка, в том числе названия лиц (фондовик, челнок, думец); номинации, характерные для непринужденного общения (дружище, старина). В эту группу включается значительный пласт глаголов в основных и периферийных значениях (укатить за границу, пробуксовывать (о реформах),  зафутболить, ксерить),  глаголы с суффиксом -ну-: ахнуть, аукнуться, приставочные глаголы: проспонсировать, отрекламировать, срежиссировать, пробойкотировать (А сами отвезли  бедолагу в травмпункт, где его прооперировали заново. Труд-7. 2005. № 235).

Также журналисты активно вводят в свои тексты экспрессивные интенсивы (термин Н.А. Лукьяновой) для речевой характеристики героев или описания ситуации: «Лавина книг, далеких от серьезной литературы, обморочно обрушилась на читателя» (АиФ. № 18. 2006).

Нацеленность газет на упрощение  сложных проблем, апелляция к  повседневному опыту читателя, имитация устно-разговорной речи – все это делает разговорный слой обязательным компонентом газетного текста. Например: Я обожаю ваши вопросы, дорогие читатели «РГ»! За что? Прежде всего за их полнейшую непредсказуемость. Никогда не знаешь, что придет вам в голову: какое сравнение, какая неожиданная параллель, какое сомнение…; Да-да, не удивляйтесь, именно так и спрашивали…; Впрочем, не будем гадать … попробуем-ка ответить; Если хотите, чтобы ответ был кратким, он таков…; Давайте проверим; Выводы делайте сами  и т.д. (Марина Королева, ведущая колонки «Говорим по-русски». РГ. Неделя. 2008. № 147).

2.3. Технологический процесс введения разговорной лексики  в публицистический текст

Задание данной части  работы – представить приемы введения разговорной лексики в газетный текст. Среди наиболее распространенных выделим следующие:

1. Прием интимизации связан с переводом высказывания из высокой   нейтральной сферы общения в сниженную, неофициальную, фамильярно-интимную. Наиболее простым средством реализации этого приема служит использование эллиптических средств разговорной речи: Просили алкоголиков этой штукой <медицинским аппаратом> больше не лечить (Русская речь. 2009. № 44); И не два года служить верой и правдой братьям нашим меньшим, а 3,5 – уж так прописано альтернативщикам в законе (Комсомольская правда. 2006. № 79).
2. Прием синонимической ситуации основан «на сопоставлении или противопоставлении слов, вступающих в контекстно-обусловленные синонимические отношения – действительные или ложные» [5]. Нацеленность языка газеты на экспрессию, стремление разнообразить речь, избегая надоедливых повторений, приводит журналистов к использованию всех ресурсов синонимии: Многое в Северной столице трескается, пропадает, рушится. Треснул дом Мурузи на Литейном проспекте, а дом рядом вообще снесли. Упали дома … Сгорел купол … Бесследно исчезли и пропадают неизвестно где уже четыре года сфинксы с набережной…А теперь – ваза в Летнем саду. 160 лет простояла, матушка, вынесла все перепады температур, а вот «перепад температуры» в государственной охране памятников Петербурга не выдержала. (Аргументы недели. 2008.17 янв.).
3. Близки к приему синонимической ситуации способ нанизывания однокоренных лексем и прием градации. В первом из них родственные слова, разные по стилистической значимости, оказываются в пределах небольшого текстового пространства: Петербург содрогнулся от раскола. (заголовок; Аргументы недели. 2008.17 янв.) – в Летнем саду раскололась на две части огромная порфировая ваза, подарок шведского короля Николаю I – осколок – отколовшийся кусок. Выразительность приема опирается на многозначность слова, вынесенного в заголовок, семантизация которого осуществляется уже в тексте, на фоне то сближающихся, то расходящихся в семантике родственных слов.
4. Прием градации строится по «нарастающей»: на приведении, добавлении к отображаемой ситуации все новых признаков, фактов, явлений, которые оказываются между собой в разных системных и стилистических отношениях: Если посмотреть на литературное рецензирование, заметишь: фарисейства в этой сфере хватает. То захваливают и раскручивают вздорные книжки, то замалчиваются и третируются интересные авторы, то идет откровенный подхалимаж, то атакуются фигуры из враждебного стана, то наблюдаешь или чувствуешь на себе беззастенчивую стрельбу по своим. Таковы особенности национального литературного процесса (Литературная газета. 2006. № 1).
5. Суть приема цитации – в привлечении «чужого» способа наименования в его первичном обличье в новую среду обитания [5]. Прием цитации вовлекает в газетную сферу наиболее типичные словесные выражения из других сфер общения, ср.: В нашей властной элите даже нет такого термина – ложь. У нас это называется толерантным словом «разводка» (Жизнь. 2006. № 8). К цитированию может обязывать тема и ситуация высказывания, ср.: Но если преступление совершили «гастролеры» из Абхазии, … разобраться будет сложно – о краже обезьян из питомника (Аргументы недели. 2008.17 янв.).
6. Прием стилизации строится на соотнесении «свого» (авторского) и «чужого» слова, принадлежащего персонажу, группе лиц, о которых идет речь в публикации, что в свою очередь рождает двойной и даже тройной цитатный слой в тексте. Например: И вообще: он <президент> – в Москве, далеко, а я – местный губернатор, всё тут назубок знаю; куда он лезет с указами, не разбираясь в местной ситуации?! Опять же, сегодня один президент, завтра другой – на всякий чих не наздравствуешься. И указ центральной власти спокойненько кладется под сукно (Литературная газета. 2005. № 54).