Автократические и демократические модели государства с точки зрения институционального подхода

3 Модели государства с точки зрения

 институционального  подхода

Существует две идеальные модели государства с точки зрения институционального подхода. Первая модель, которую мы вслед за Д. Нортом называют "контрактной", возникает при решении всех вышеперечисленных проблем. Вторая модель, "эксплуататорская", описывает деятельность государства, если отсутствуют препятствия оппортунистическому поведению и государства, и граждан. Обе стороны взаимодействия не выполняют взятых на себя обязательств, видя друг в друге в первую очередь врага. Рассмотрим каждую модель более подробно.

3.1 Контрактное государство

Если дать краткую  дефиницию контрактного государства, то это такое государство, которое  использует монополию на насилие  только в рамках делегированных ему гражданами правомочий и в их интересах, а граждане рассматривают уплату налогов не как повинность, а как свою обязанность. Иными словами, роль государства ограничивается ролью гаранта по кругу тех сделок, в которых защиту прав собственности выгоднее поручить государству. В условиях не нулевых трансакционных издержек помимо функции защиты прав собственности государство начинает вмешиваться и в процесс их спецификации, ориентируясь на оптимальное распределение правомочий, описываемое теоремой Коуза. Другими словами, целью контрактного государства является достижение такого распределения прав собственности, которое максимизирует совокупный доход общества на основе передачи правомочий в руки тех экономических субъектов, которые смогут распорядиться ими оптимальным образом.

В рамках неоинституционального направления появление государства означает формирование и соблюдение своеобразного социального контракта. Суть последнего в том, что граждане добровольно передают государству часть своих прав в расчете на то, что государство обеспечит их защиту намного эффективнее, чем они это сделают в частном порядке.

В теории общественного договора государство предстает как результат добровольной передачи гражданами прав на принуждение к выполнению договоров и защите прав независимому и нейтральному арбитру. При этом эффективность государственного принуждения зиждется не только на силе государства, но и на согласии подданных, на их признании наличия у государства права осуществлять насилие. И в последнем случае государство может не расходовать свои ресурсы на преодоление сопротивления со стороны населения выполнению этих функций. Таким образом, у договорного государства эти ресурсы теоретически должны быть минимальными.

Современный этап развития теории общественного договора связан, в первую очередь, с работами Дж.Бьюкенена. Предложенная им концептуальная схема общественного договора выглядит следующим образом. На первом этапе происходит «естественное распределение» благ, которое определяется усилиями, затрачиваемыми индивидами на захват и защиту ограниченных благ. Фактически « естественное распределение» благ, по Бьюкенену, соответствует «естественному состоянию» общества Т. Гоббса. Это « естественное состояние» «служит для идентификации, определения индивидов, на основе чего становится возможным заключение договорных соглашений». Это так называемые предконституционные правила.

На втором этапе заключается конституционный договор, предметом которого является «государство защищающее», т.е. определяются права свободы и права собственности индивидов и права государства, функцией которого является защита этих прав.

Третий этап – постконституционный  договор, или договор о «государстве производящем». На этом этапе устанавливаются правила, по которым государство должно действовать, занимаясь производством общественных благ, при этом они не должны противоречить правилам конституционным.

При каких предпосылках существует контрактное государство?

1. Наличие четких конституционных рамок деятельности государства. В конституции эксплицитным образом оговорены те права, которые делегируются индивидами государству, и те, которые не могут быть отчуждены ни при каких условиях. Кроме того, четко сформулированы нормы, на основе которых функционирует сам государственный аппарат.

2. Существование механизмов участия  граждан в деятельности государства.  К политическим механизмам участия  граждан в деятельности государства  относятся процедуры демократии. Однако сами по себе нормы  демократии недостаточны, они должны  опираться на устойчивые традиции гражданского участия, которые иногда называют социальным капиталом благодаря их роли в обеспечении роста совокупного благосостояния. Традиции гражданского участия в экономической сфере принимают форму развития самоуправления на уровне отдельных фирм. "Демократия на рабочем месте является ингредиентом демократизации общества в целом: человек должен обладать опытом демократического самоуправления в своей повседневной жизни, если он стремится активно участвовать в демократическом управлении государством".

3. Существование «ex ante» института рынка как главного альтернативного механизма распределения прав собственности. Государство ориентируется на достижение такого распределения прав собственности, которое могло бы быть достигнуто на рынке при нулевых трансакционных издержках. Поэтому государство не может функционировать, периодически не сверяясь с рынком.

4. Наличие альтернативных  механизмов спецификации и защиты  прав собственности. Наряду с  использованием "голоса", т.е. участием  граждан в деятельности государства,  должна существовать и альтернатива "выхода" – обращения индивидов  к другим гарантам исполнения контрактов. В качестве альтернативных гарантов могут выступать другие государства, оппозиция контролирующей государство группе, мафия, социальная группа, третейский судья. "Чем совершеннее субституты, тем меньшей степенью свободы обладает государство, тем большая доля совокупного дохода попадет в руки граждан". С этой точки зрения, миграционные потоки между регионами одного и того же государства и между государствами отражают желание людей "проголосовать ногами" против неэффективного государственного аппарата. Вообще можно говорить о "рынке" механизмов спецификации и защиты прав собственности. На этом рынке индивиды делают выбор не только между существующими в рамках конкретного общества альтернативами, но и учитывают существующие в других странах, существовавшие в истории или в теории. В странах Восточной Европы подобный рынок особенно явно выражен, равно как и особенно важна его роль в реформировании государства в процессе его конкуренции с альтернативными гарантами контрактов. [2, стр. 184]

Основные идеи этого подхода рассматриваются на примере исследования Дж. Умбеком истории «золотой лихорадки» в Калифорнии. Золото было обнаружено 24 января 1848 г. Это произошло, когда Калифорния принадлежала Мексике и еще не была завоевана Соединенными Штатами Америки. После присоединения Калифорнии к США военный губернатор отменил все мексиканские законы, однако новых не ввел. В результате почти на два десятилетия на всей золотоносной территории воцарилось и формальное, и фактическое безвластие. В 1866 г. в Калифорнии обосновалось около двухсот тысяч золотоискателей. Они самоорганизовались в пятьсот дистриктов, имевших свои системы прав собственности. Каждый из дистриктов представлял собой некоторую организацию, обладавшую особой функцией – специфицировать и защищать права собственности участников на золотоносные участки.

Человек добровольно  вступает в ту или иную организацию, потому что внутри организации какая-то из его потребностей удовлетворяется  лучше, чем вне нее. Следовательно, становясь участником дистрикта, старатель должен был быть уверенным в том, что «внутри» этой организации его нужда в защите прав на золотодобычу и спокойное хозяйствование будет удовлетворяться не хуже, чем если бы он защищал себя самостоятельно. Чтобы его ожидания оправдались, необходимо выполнение ряда условий. Первое – отсутствие среди потенциальных членов дистрикта участников, заведомо обладающих сравнительными преимуществами при выполнении функции защиты имущества, иначе говоря, имеющих существенно более высокий, чем другие золотоискатели, потенциал насилия. Второе – отсутствие на момент создания организации «защитников-профессионалов»: ведь если таковые имеются, эффективнее нанять их, чем создавать организацию.

Исследования Дж. Умбека установили, что потенциал насилия распределялся между золотоискателями достаточно равномерно – все имели одинаковое оружие, никто не нанимал охранников-профессионалов. Тем самым для старателей имело смысл создать организацию, заключить между собой договор, в соответствии с которым каждый получил бы не меньше прав собственности на участок земли, чем если бы он применял насилие для его защиты самостоятельно. Основная цель такого контракта состояла в том, чтобы защитить дистрикт от пришельцев со стороны и предоставить каждому участнику договора исключительные права на определенный участок. Решающим фактором при распределении правомочий между членами дистрикта был потенциал насилия – угроза применить оружие или физическую силу для защиты возможности хозяйствовать на своей земле.

В условиях Калифорнии середины ХIХ в. можно было ожидать, что распределение правомочий совпадет с распределением индивидуальных потенциалов насилия, т.е. будет равномерным. Теоретически можно представить себе следующую ситуацию: некто, чьи личные способности и умения оказались выше, чем у остальных, смог захватить непропорционально большой участок. Однако индивидуальные издержки (потери времени и сил, неизвлеченная золотоносная порода) на защиту такого участка оказались бы существенно выше, чем в случае защиты правомочий в рамках общего договора, так что в конечном счете такой выскочка оказался бы в проигрыше.

Реальное распределение  участков среди золотоискателей  вполне соответствовало этому умозрительному выводу, так как однородные по качеству золотоносные районы делились поровну; если район считался потенциально более богатым, участки на нем имели меньшие размеры, а если более бедным, чем в среднем по территории дистрикта, – то относительно большие; золотоискатели получали меньшие по площади участки, если они были расположены более удобно, т.е. ближе к реке (золото извлекалось из породы промывкой), и бльшие по площади, если они были расположены неудобно.

Таким образом, в рамках каждого дистрикта, образованного  по договоренности его участниками, не только специфицировались и защищались права собственности последних на их ресурсы, но и обеспечивалось Парето-оптимальное распределение ресурсов между ними, – такое, что улучшения в положения одного из участников нельзя было добиться, не ухудшив положения другого. Каждый дистрикт представлял собой своеобразное «мини-государство», со своими «вооруженными силами», обеспечивающими защиту от внешних угроз, и «правоохранительными органами», дающими защиту каждому участнику от посягательств соседей. Дистрикт выполнял и еще одну важную функцию – он мог и реально перераспределял права собственности на участки, обеспечивая Парето-оптимальное распределение ресурсов. В рамках дистриктов в применении насилия возникала специализация и экономия на масштабах его производства. Именно эта экономия и побуждала золотоискателей объединяться для защиты исключительных прав.

В результате после 1866 г. Американскому государству оставалось лишь легализовать уже сложившиеся структуры и включить их в состав государственных органов власти. [7, стр. 40]

3.2 Эксплуататорское государство

В отличие от контрактного государства эксплуататорское использует монополию на насилие для максимизации собственного дохода (налоговых поступлений), точнее – дохода группы, контролирующей государственный аппарат. Главной  целью эксплуататорского государства при спецификации и защите прав собственности становится достижение такой "структуры собственности, которая максимизирует ренту правителя", даже если это достигается в ущерб благосостоянию общества в целом. Например, короли передавали средневековым корпорациям множество исключительных прав, тормозивших развитие ремесел и технический прогресс. Взамен короли получали от корпораций поддержку и источник устойчивых поступлений. Кроме того, государство не ограничивается теми рамками, которые ему отведены социальным контрактом, государственный аппарат находится в состоянии постоянной экспансии все в новые сферы взаимодействия людей. Экспансия объясняется стремлением эксплуататорского государства увеличить свои доходы и объем ресурсов, проходящих через государственный бюджет.

Следует отметить, что, даже несмотря на оппортунистическое поведение, деятельность эксплуататорского государства  не способна полностью истребить  стимулы к производительной деятельности его граждан. Впрочем, ущерб от деятельности эксплуататорского государства удается сократить только при одном условии: поборы и перераспределения прав собственности носят систематический и предсказуемый характер. Предсказуемость поборов в интересах и государства – оно получает стабильные доходы в долгосрочной перспективе, и его граждан – они имеют возможность планировать свою деятельность, учитывая высокий, но заранее известный уровень отчислений государству. В этом смысле у эксплуататорского государства много общего с мафией – оба походят на "оседлого" бандита, который хотя и осуществляет поборы с проживающих на контролируемой им территории, но в то же время "знает меру" и к тому же защищает от "гастролеров", действующих по принципу "украсть – и убежать".

Еще одна отличительная  черта эксплуататорского государства заключается в важной роли, которую играет распределение потенциала насилия среди граждан. Ведь именно индивид или группа, обладающие наибольшим потенциалом насилия, контролируют государственный аппарат и присваивают монополию на применение насилия. Поэтому военная технология становится одним из факторов, объясняющих функционирование эксплуататорского государства. Например, возникновение античных демократий не в последнюю очередь объяснялось превращением в основную ударную силу фаланг, состоявших из множества примерно одинаково вооруженных воинов, которые вытесняли с поля боя отдельных хорошо вооруженных воинов.

Обусловленность деятельности эксплуататорского государства распределением потенциала насилия и господствующей военной технологией предполагает его внутреннюю нестабильность. Действительно, изменение военной технологии приводит к перераспределению потенциала насилия среди различных групп населения и, следовательно, к смене группы, контролирующей государственный аппарат. Вполне возможен и переход от эксплуататорской модели государства к контрактной. Отсюда гипотеза о колебательном характере динамики государственного устройства и, следовательно, динамики структуры прав собственности. "Вслед за системой, ориентированной на извлечение ренты, неизбежно приходит система, максимизирующая эффективность, и наоборот".[2, с. 185]

Предложенная Бьюкененом модель общественного договора отражает процесс горизонтальной социальной контрактации, характерный, в основных своих чертах, для современных развитых демократий. Однако, более правдоподобной выглядит теория эксплуататорского государства, выдвигающая иную версию его происхождения. Данная модель, предложенная М. Олсоном, получила название «модель оседлого бандита». В докладе, сделанном в 1995 г. на конференции в г.Москве, М. Олсон проанализировал следующие исторические события.