Анализ мирных договоров 1947 г. в Европе и Сан-францисского договора 1951 г. с точки зрения современного международного положения

Во-вторых, нестабильность явилась результатом незавершенности  процесса образования новых государств и субъектов международного права на месте, ранее занимаемом странами мировой системы социализма, и прежде всего Советским Союзом.

В-третьих, радикальные  изменения в мире дали мощный импульс  разным формам конкурентной борьбы за "приватизацию" результатов этих изменений в свою пользу. Наиболее крепкие и стабильные государства попытались воспользоваться сложной ситуацией внутри новых независимых государств для закрепления собственного влияния и выстраивания международных отношений исключительно в своих интересах.

Вторая особенность  заключается в расширении конфликтообразующей  основы на глобальном, региональном и  локальном уровнях в различных  сферах жизни мирового сообщества. Провозглашенные новым политическим мышлением идеи всеобщего мира и  благоденствия оказались утопией на фоне череды войн и вооруженных конфликтов.

Ситуация усложняется  тем, что все вышесказанное не только не разрешило старые, но и  вызвало новые противоречия, которые  расширили конфликтообразующую  основу. Мировое сообщество оказалось не готовым и неспособным затушить старые и предотвратить новые конфликты в разных уголках планеты и отдельных регионах. Более того, претенденты на мировое лидерство пытаются использовать неспособность мирового сообщества решить спорные проблемы для проведения собственной эгоистичной политики. Она отчетливо проявляется в двойном стандарте: в подходе к международному праву и такой авторитетной международной организации, как ООН. В качестве примера можно привести политику США.

Третья особенность заключается в усиливающейся тенденции милитаризации современного международного положения. Она отчетливо проявляется в сохранении и активном использовании военной силы во внешней политике государств.

Во-первых, существование  и совершенствование военной организации государств мира свидетельствуют о том, что в решении новых международных проблем правительства этих государств не намерены отказываться от возможностей старого военно-силового способа их решения.

Во-вторых, милитаризация  внешней политики отчетливо проявляется в стремлении использовать любой повод для того, чтобы показать и проверить силовые приемы на практике.

В-третьих, милитаристский характер внешней политики проявляется  в стремлении государств под видом  внешне справедливых и даже миролюбивых задач решать военно-стратегические задачи.

В частности, под видом  миротворчества не только совершенствуется военное мастерство, но и достигаются  такие военно-стратегические задачи, которые раньше достигались классическим военным путем.

Например: война США и НАТО на Балканах. Под видом миротворчества они решают сегодня те задачи, которые вчера у них были расписаны исключительно для военного времени и для ведения военных операций с предполагаемым противником. В этой связи необходимо постоянно помнить, что все подвержено законам диалектики, в том числе и милитаризм. Он развивается и традиционно все сильнее маскируется под миротворческие миссии.

С этой целью разрабатывается  и применяется своя лексика, понятия "сдерживание", "миротворчество", "возмездие", "наказание", "предотвращение", "превентивный удар" и так далее. В качестве иллюстрации можно обратить внимание на любопытную деталь: почти во всех государствах есть "министерство обороны", "министерство безопасности", "военное министерство", но нигде нет "министерства военной агрессии", а тем более "министерства милитаризма".

В этой связи, говоря о  настоящем, а не "камуфлированном" миротворчестве, следует отметить тенденцию  возрастания в его технологии удельного веса военной силы. Фактически это говорит о стремлении переложить ответственность с политиков, экономистов, дипломатов на военных за ход и исход миротворческого процесса. Хотя известно, что военная сила никогда не была универсальным средством решения экономических, политических, психологических и конфессиональных противоречий, которые в совокупности и рождают определенный конфликт. Ярким примером является Вторая мировая война.

В-четвертых, милитаристская политика проявляется в стремлении сохранить военно-политическое превосходство  за счет наращивания своей силы или нанесения непоправимого ущерба военной силе вероятного противника.

Четвертая особенность  заключается в резком усилении роли военно-промышленного комплекса  в международной жизни и внешней  политике ряда государств. Обострение международной ситуации совпадает с потребностью военно-промышленного комплекса сбыть накопившиеся горы оружия и боевой техники, получить новые заказы и, соответственно, сверхприбыль.

Таким образом, нестабильность международного положения, усиливающаяся  его милитаризация, которая отчетливо проявляется в сохранении и совершенствовании инструментов войны (армий, военных блоков), увеличении числа вооруженных конфликтов и войн, а также в возрастании роли военно-промышленного комплекса во внешней политике ряда государств, ставит вопрос о возможности предотвращения и не допущения повторения трагедии 1939-1945 гг.

4. Анализ парижских и Сан-Францисского  мирных договоров

Мирные договоры, заключенные  в Париже в основном завершили  процесс формирования послевоенных границ в Европе, хотя они не обеспечивали полного и надлежащего оформления всех территориальных размежеваний. Одна часть изменений была договорно оформлена, другая – базировалась только на общих соглашениях военного времени.

Послевоенные территориальные  проблемы можно разделить на три неравные группы:

1. вопросы, касающиеся установления новых границ на востоке Европы,
2. проблемы пограничных размежеваний Германии и Италии с их западными соседями,
3. «замороженные» территориальные и этнические конфликты и споры, не получившие разрешения в ходе послевоенного урегулирования.

С наибольшими политическими  осложнениями были связаны изменения  границ на востоке Европы.

Вместе с тем, по меньшей  мере три блока проблем не получили разрешения в ходе урегулирования 40-х  годов и стали источниками  межгосударственных трений в дальнейшем. Во-первых, продолжал «тлеть» спор из-за исторической области Македонии – он заметно обострился в 90-х годах. Согласно положениям мирного договора с Болгарией 1947 г. границы трех стран в исторической Македонии были проведены на базе восстановления довоенного статус-кво, однако спор по македонскому вопросу продолжался – сначала между Болгарией и Югославией, а в 90-х годах, после распада единой Югославии, – между независимой Македонией и Албанией, которая стала претендовать на части македонской территории на том основании, что некоторые районы Македонии населены этническими албанцами.

Во-вторых, сложно решался  и вопрос о границах самой Албании. Эта страна появилась по политической карте только 1913 г., после Первой балканской войны, и ее границы были определены Лондонским мирным договором между Оттоманской империей, с одной стороны, и малыми балканскими странами, с другой. Границы нового государства неточно совпадали с границами этнического расселения албанцев в бывших балканских провинциях Оттоманской империи. Много албанцев проживало в Сербии и Греции.

В 1939 г. Албания была оккупирована Италией. Когда в 1941 г. Германия и Италия напали на Югославию, итальянские власти создали в своей зоне оккупации марионеточное образование «Великая Албания», включив в него отторгнутый от Югославии край Косово, где проживало албанское меньшинство. С присоединенных территорий было изгнано сербское население, вместо которого из собственно Албании прибыли албанские колонисты. Демографический состав населения Косово изменился. После Второй мировой войны к власти в Албании при помощи вооруженных отрядов И.Б.Тито пришли коммунисты, находившиеся под влиянием югославского лидера. Албания не высказывала к Югославии территориальных претензий. На Парижскую мирную конференцию албанская делегация допущена не была. Албания не получила никаких территориальных приращений, и ее границы остались такими же, какими они были до Второй мировой войны. Идея воссоздания «Великой Албании» возродилась в отношениях между Албанией и ее соседями – государствами-правопреемниками бывшей Югославии в 90-х годах.

В-третьих, проблема объединения  земель, населенных албанцами, в одно целое была тесно связана с  правами других этнических меньшинств на территории многих стран Восточной  Европы. Разным формам дискриминации (политической, культурной и пр.) подвергались не только албанцы в бывшей Югославии. Болгария ограничивала права проживающих на болгарской территории турок, Греция – насильственно ассимилировала македонцев. Болезненной гуманитарной проблемой остался вопрос о нескольких миллионах венгров, депортированных в Венгрию из Чехословакии или разбросанных по разным частям Румынии и республик бывшей Югославии. Из многих восточноевропейских стран (Польши, Советского Союза, Чехословакии, Румынии и др.) в официальном порядке выселялись или негласно выдавливались этнические немцы. Поток еврейских переселенцев (прежде всего из Польши и других стран Восточной Европы) потянулся в Палестину и страны Запада.

Наконец, масса украинцев, как правило, жителей Западной Украины, солдат, офицеров Украинской повстанческой армии, воевавшей в годы войны против Советской Армии на стороне Германии, и их семей, а также жителей республик Прибалтики, бежала на Запад в конце войны от наступавших советских войск. Эти люди теряли гражданский статус, испытывали огромные трудности с легализацией и восстановлением своих прав. Многие из них также были вынуждены покидать Европу и искать пристанища в США, Австралии, Канаде и странах Южной Америки.⁹

В целом территориальные решения конца 40-х годов имели огромное значение для стабилизации международных отношений в Европе, но они не смогли обеспечить глубокого и окончательного разрешения межгосударственных противоречий в этой части мира.

Советская делегация  не подписала Сан-Франциский мирный договор, сославшись на то, что рассматривает его как сепаратную договоренность между Правительствами США и Японии. Таким образом, с точки зрения договорного права вопрос о принадлежности Южных Курил остался неопределенным. Курилы перестали быть японскими, но не стали советскими. Использовав это обстоятельство, Япония в 1955 г. предъявила СССР претензии на все Курильские острова и южную часть Сахалина. В результате двухлетних переговоров 1978-1979 г. между СССР и Японией позиции сторон сблизились: Япония ограничила свои претензии островами Хабомаи, Шикотан, Кунашир и Итуруп.

Во времена "холодной войны" Москва не признавала существования  территориальной проблемы между  двумя странами. Наличие этой проблемы впервые было зафиксировано в  Совместном заявлении 1991 г., подписанном по итогам визита президента СССР в Токио.

В последние годы в  целях создания на переговорах атмосферы, способствующей поиску взаимоприемлемых решений, стороны уделяют большое  внимание налаживанию практического  российско-японского взаимодействия и сотрудничества в районе островов.

Японская сторона выдвигает  претензии на южные Курильские острова, мотивируя их ссылками на российско-японский Трактат о торговле и границах 1855 г., по которому указанные острова  были признаны японскими, а также на то, что эти территории не входят в состав Курильских островов, от которых Япония отказалась по Сан-Францисскому мирному договору 1951 г. Япония поставила в зависимость от решения территориального спора подписание мирного договора между двумя странами.

Позиция  российской стороны  по вопросу о пограничном размежевании состоит в том, что южные Курильские острова перешли к нашей стране по итогам Второй мировой войны на законном основании в соответствии с договоренностями союзных держав (Ялтинское соглашение от 11 февраля 1945 г., Потсдамская декларация от 26 июля 1945 г.) и российский суверенитет над ними, имеющий соответствующее международно-правовое оформление, сомнению не подлежит.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Вторая мировая война  привела к коренным изменениям в международной обстановке, в соотношении сил на мировой арене. Представители наиболее реакционных сил империализма — итальянский и германский фашизм, а также японский милитаризм, потерпели крах. Они были разгромлены объединенными силами союзников.

Послевоенная обстановка в мире резко изменилась. Германия, Япония, Италия были не просто разгромлены, а в этих странах предстояли коренные преобразования всей структуры общественной и экономической жизни, связанные с деидеологизацией, демилитаризацией, заменой властных органов и официального руководства. Дальнейшие их союзнические взаимоотношения исключались международными обязательствами стран антигитлеровской коалиции.

Освобождение от оккупации Польши и Чехословакии, Франции, Бельгии и Голландии, Югославии, Албании и Греции, Дании и Норвегии, Китая и Кореи, Вьетнама и других стран ставило вопрос о дальнейшем пути развития этих стран. В Болгарии, Румынии, Венгрии, Италии, Финляндии, Японии которые были союзниками гитлеровской Германии, произошли кардинальные изменения, определившие курс международных отношений на многие десятилетия вперед.

Те противоречия, которые  не были решены мирными договорами после II мировой войны, получили второе дыхание после распада СССР. Долгие годы мощь и авторитет Советского Союза подавлял все намеки на обострение нерешенных вопросов. Парижские мирные договора 1947 и Сан-Францисский мирный договор 1951сыграли важную роль в урегулировании вопросов не только обусловленных послевоенным положением, но и перспективой дальнейшего развития международных отношений между победителями и побежденными. Выше названые договора закрепили основы сотрудничества и экономического возрождения экономики стран антигитлеровский коалиции, сделали все возможное о не допущении возрождения нацистских партий и движений.