Влияние микросоциального окружения на процесс формирования личности актера (по материалам биографии П. И. Жемчуговой)

Шереметев сразу заметил  талант Прасковьи и давал ей только главные роли. В результате завистливые актеры возненавидели Прасковью. Например, Анна Изумрудова пыталась отравить Прасковью, за что была жестоко наказана графом: он выдал ее насильно замуж за старого доктора.

Против любви Прасковьи  и Николая Петровича был и  его отец Петр Борисович. Каждый день он напоминал сыну, что не стоит  равнять себя с крепостной «девкой». И молодой граф не смел пойти против отца, и вынужден был скрывать свои уже вспыхнувшие чувства.

Прасковья для всех была «чужой». Не признали ее знакомые и родственники Шереметева, не простили ее за то, что она «не такая», как они и крепостные. Актеры Шереметевского театра называли ее то «царицей», то « графской полюбовницей». В Кусково Прасковья боялась находиться; ей ее же родственники постоянно унижали, кричали ей: « Эй, барская барыня! Скажи-ка, а где живет Кузнецова дочь? Того горбуна, которого проезжий цыган наградил Парашкой? Где она, эта крепостная продажная девка?».²⁹

Прасковья Жемчугова покорила саму императрица Екатерину II своим чудесным голосом. Но Екатерина посчитала себя униженной из-за того, что крепостная посмела разговаривать с ней на французском, и сказала молодому графу, что у нее хватает таких как Жемчугова и он может их купить себе. Также императрица сказала Николаю Петровичу, что он подает дурной пример другим господам и отказала ему в должности директора Московского банка.

Жемчугову игнорировали все родственники Шереметева: никогда не отвечали ей на поклоны Долгорукие и Разумовские. Но граф Николай Петрович всю жизнь пытался добиться для Прасковьи признания ее «своей»: ходил вместе с ней на была, дарил фамильные драгоценности, но отношения окружающих от этого к ней не изменилось.³⁰

Павел I также оценил талант Жемчуговой и подарил ей своей перстень, но презрительно отметил, что она крепостная.

 За всю ее недолгую жизнь окружающие ее так и не признали, но признали некоторые ее достоинства: ее голос, манеры держаться. В числе ее поклонников оказались европейские монархи, специально посещавшие театр Шереметьевых, ради волшебного голоса и непревзойденной игры Прасковьи Жемчуговой.

Прасковья Ивановна 23 февраля 1803 года умерла, оставив после себя трехнедельного младенца Дмитрия. Одна из легенд утверждает, что графиню  отравила завистливая дворня. По другой версии чахотка сделала свое дело. На похороны графини никто из вельможных знакомых и родственников Шереметевых  не пришел: графу не простили неравного  брака.

Такая же несчастливая судьба выпала и ее сыну Дмитрию. Родственники-опекуны  растащили значительную часть его  наследства, но принять сына крепостной крестьянки в свою среду отказывались. Все, что касалось Прасковьи Ивановны, они изъяли из семейных архивов все  большим тщанием, сделали вид, будто  ничего «такого» не происходило и  произойти не могло. Непринятый светом, он чувствовал себя изгоем и никак  не был связан со своими родственниками по материнской линии – с ними ему встречаться запрещалось. Последним  наказом Николая Петровича сыну было: "Как сыну, так равно и  всякому по нем наследнику велю чинить ежегодно поминовение по покойной супруге моей графине Прасковье Ивановне". И этот наказ был выполнен.³¹

Таким образом, Прасковья  Жемчугова всю жизнь страдала из-за социального неравенства. Все ее попытки оказаться наравне с окружающими были безрезультатны. Общество не могло признать ее «своей», даже после того как она стала графиней Шереметевой.

 

2.2. Становление и эволюция творческого пути П. И. Жемчуговой

в шереметьевском театре

 

За годы существования  театра Шереметевых в его репертуаре были 36 французских, 20 итальянских и 14 русских опер, 17 балетов и 23 комедии (в основном иностранных авторов). Состав труппы и хористов доходил до 200 человек, не считая свыше 40 оркестрантов.³²

В этом театре 29 июня 1779 года Параша Ковалева впервые выступила  на сцене усадебного театра. Ей было 10 лет, в опере Гретри «Испытание дружбы» она исполнила выходную роль служанки Губерт. В спектакле Прасковья Ковалева выступала под новой фамилией – Жемчугова.

В 1780 году в опере Саккини «Колония, или Новое селение» Параше впервые дали главную роль: она спела партию Белинды. Сюжет был посвящен любовной теме. И Ковалева смогла создать впечатляющий образ девушки чувствительной, скромной, душевно богатой. Молодая актриса обладала превосходным лирическим сопрано, умела держать себя на сцене.³³

В 1781 году была поставлена популярная комическая опера Монсиньи «Беглый солдат» («Дезертир»). Н. П. Шереметев выписал из Парижа все иллюстрации к этой опере, приобрел орган, который исполнял увертюру.

Ковалева должна была создать  образ любящей женщины, исполненной  отчаяния, страха и отваги в борьбе за жизнь любимого человека. Играть было трудно, потому что в зале публика  была предубеждена против «крепостной  девки», которая взяла на себя смелость изображать глубокие человеческие чувства. Многие знатные гости Шереметева были убеждены, что любовь доступна только людям «благородного сословия». Пройдет целых двадцать лет, прежде чем появится повесть Н. М. Карамзина «Бедная Лиза» с ее лозунгом «И крестьянки любить умеют!» Но Жемчугова, сыграв эту роль, показала всем пример самоотверженности в борьбе за свое право на любовь. Исполняя роль Луизы, Ковалева как бы рассказала о себе, о своем чувстве к графу Н. П. Шереметеву.³⁴

В 1795 году в театре Шереметевых  поставили патриотическую оперу  «Взятие Измаила» (турецкая крепость Измаил пала в 1792 г.). Однако и в этой опере  сюжет был посвящён не столько патриотическому событию, сколько любви, которая, несмотря на козни и запреты людей, завоевывает себе право на жизнь.

Мелодраматическую ситуацию в этой опере Ковалева сумела возвысить до подлинной трагедии. Она создала живой, волнующий образ девушки, готовой во имя любви пойти на все мыслимые жертвы. Актрисой руководило ее собственное сердце. В создании образа она шла «от себя» -  она любила и всю силу своего чувства вложила в образ. Параша преодолевала барьер между сценой и зрительным залом, заставила публику дышать одним с ней дыханием, вместе с ней надеяться и отчаиваться. По окончании спектакля Жемчуговой устроили настоящую овацию и осыпали цветами.

Постановка этой оперы  была осуществлена с большой пышностью. Известные декораторы Гильфердинг и крепостной художник Шереметевых Мухин написали превосходные декорации. Они изображали турецкий город с воротами на 5 кулисах с завесою, крепость, комнату Османа, украшенную восточными коврами. Были заказаны специальные русские и турецкие костюмы, их украсили дорогими мехами, парчой, бусами, самоцветными камнями.³⁵

Граф Николай Петрович выбирал оперы специально для Жемчуговой, учитывая особенности ее голоса, ее темперамент и талант.

 Как актриса Прасковья Ивановна восхищала всех, многие знатные господа преклонялись перед ее талантом. Верные поклонники, от всей души восторгавшиеся изумительным талантом Прасковьи, называли ее «Жемчужиной кусковской сцены».³⁶

Параша выступила и  в опере Гретри «Самнитские браки». Опера «Самнитские браки» была по своему характеру героической, хотя сюжет строился вокруг любовной коллизии, где главную роль Элианы сыграла Ковалева.  Впервые выступив в этой роли в 1785, Жемчугова исполняла её в течение 12 лет.

Оперой восторгалась все знатные люди XVIII века: Екатерина II, князь Г. А. Потемкин, о ней писал в своих мемуарах король Польши С. Понятовский, зрителем Останкинского театра был император Павел I, посетивший представление оперы во время празднеств по случаю своей коронации. В представлении участвовали около трехсот актеров. К этому спектаклю Шереметьевского театра сохранились рисунки французских художников, по которым мы можем составить себе представление о декорациях и костюмах. Прекрасный портрет Прасковьи Жемчуговой в костюме главной героини позволяет представить всю роскошь постановки, которая отличалась большой пышностью. Эскизы декораций и костюмов были выполнены в Париже французскими художниками, для изготовления гардероба использовали самые дорогостоящие материалы, а платья актрис украшали натуральные драгоценные камни.³⁷

Нет необходимости останавливаться  на всем репертуаре Жемчуговой. Она исполнила заглавные роли в комических операх Гретри – «Люсиль», Паизиелло – «Нина, или Сумашедшая от любви» и «Инфанта Заморы». В опере Руссо «Колдун» – роль Альцведы, опере Дезеда «Три откупщика» – роль дочери Якова, опере Монсиньи «Роза и Колас» –  роль Розы. Успех ее был неизменным.

Жемчугова исполнила около 50 оперных партий (выступала до 1797). Особенно удавались актрисе бытовые роли девушек крестьянок, страдающих от социального неравенства, и героические образы сильных духом женщин.³⁸ В задушевном, эмоциональном, самобытном искусстве Жемчуговой звучали ноты протеста против угнетения, она утверждала достоинство и свободу человеческой личности. Выступая в операх западных композиторов, Жемчугова стремилась преодолеть условность партий, переправляла текст в соответствии с московским говором, создавала свои музыкальные варианты речитативов, пассажей и арий.

 

2.3. Отражение образа  П. И. Жемчуговой в русской художественной

культуре 

 

От Прасковьи Жемчуговой – певицы и актрисы не осталось, по существу, ничего: нет ни записей ее голоса, ни большинства партитур и текстов оперных партий артистки, ни профессиональных рецензий на спектакли с ее участием, как нет и ни одного ее письма или даже записки. Но образ П. И. Жемчуговой навсегда вошел в историю русской культуры.

После ее смерти осталось три портрета: большой  пастельный портрет в костюме Элитны из оперы «Самнитские браки», маленькая миниатюра, выполненная в 1801 году французом Шевалье де Шатоборум и наконец, нарисованный незадолго до смерти небольшой погрудный портрет пастелью в полосатом шлафорке и чепчике.

Самым удачным из вышеперечисленных  граф Николай Шереметев считал пастельный портрет в театральном костюме, и он решил заказать его копию  крепостному художнику Николаю Аргунову. К сожалению, обстоятельства заказа портретов графа художнику остаются неизвестными – скорее всего обсуждение проходило в устной форме. Результатом работы Аргунова является целый цикл портретов, повествующего о главных событиях жизни П. И. Жемчуговой. Необходимо отметить, что все работы велись с одного оригинала.³⁹

В 1801 году Николай Аргунов  писал портрет Прасковьи Ивановны Жемчуговой. Только художник, исполненный глубокого сочувствия, мог создать это трепетный, полный затаённой муки образ. Прасковья не похожа на погружённых в призрачную дымку мечтательниц, которых было принято изображать в то время. Не ласковое воспоминание и не мимолётное сожаление освещает её необычное лицо с чуть выдающимися скулами и растянутыми углами глаз. В ней – странное сочетание жертвенности, покорности судьбе, гордости и воли. Взгляд полон нежности и затаённой муки. Непокорная, даже небрежная причёска придаёт её облику нечто мятущееся. Явным противоречием с подчёркнутой простотой туалета кажется оправленный бриллиантами медальон с портретом графа Николая Петровича у неё на груди.⁴⁰

 Другой портрет Прасковьи  Ивановны в красной шали написан  Николаем Аргуновым в 1803 году, вскоре после того, как граф Шереметев тайно обвенчался со своей крепостной. Глубокие тени под огромными печальными глазами в сочетании с румянцем на скулах придают облику молодой женщины болезненность. Хрупкость фигуры подчёркивают струящиеся складки открытого белого платья, схваченного на талии тонким голубым поясом.

Третий портрет героини, выполненный Аргуновым также в 1803 году, – посмертный. Это своего рода реквием в красках. Графиня Шереметева написана в рост на фоне дворцовой обстановки, в традициях парадного портрета. Но в нарушение всех правил, она изображена перед родами. Траурное звучание красного и чёрного, господствующих в композиции, монументальность и глубокая скорбь образа талантливой актрисы – дань художника её памяти. Полное тоски и отчаяния лицо Прасковьи, обрамлённое домашним чепцом, кажется маленьким, а глаза, в которых застыла мука, - огромными.⁴¹

Н. П. Шереметев в память о жене написал небольшую брошюру под названием «Жизнь и погребение графини Прасковьи Ивановны Шереметевой» (она была издана в 1890 г. их внуком, почетным членом многих научных общества, историком и писателем С.Д. Шереметевым). Здесь были подробно описаны похороны артистки, которые были немноголюдны.⁴²

Художественный образ  Прасковьи Жемчуговой запечатлен и в русских народных песнях. Приведу один из наиболее кратких текстов:

Вечор  поздно  из  лесочку

Я  каров  домой, домой гнала,

Вниз  спустившись к  ручеечку

Близ  зеленава  лужка.

Вижу, слышу: едет  барин  с  поля,

Две  сабачки  впереди,

Ахотнички  пазади.

Враз  подъехал  он  ко  мне.

— Здравствуй, милая  красотка,

Из  которова  села

И  откуда  везена?

Отвечала  ему:  «Сударь,

Вашего  сиятельства  крестьянка

Отвечаю  здеся  вам».

— Нынче  была  ты  крестьянка,

Завтра  будешь госпожа!

— Мне  не  лестно  быть госпожой —

Только  вашею  слугой.

Песню эту связывают с  реальной судьбой, а героиню песни  нередко называют ее автором, так  что в народном сознании произведение существует как «Песня Параши» или  «Песня про Парашу»; в этом последнем случае имя героини называлось в самом тексте:

У  Успенского  собору

В  большой  колокол  звонят.

Нашу  милую  Парашу

Венчать с  барином  хотят.

Известно, что граф Н. П. Шереметев  не допускал в своих имениях исполнения песни, которая слишком явно напоминала современникам о том, что его  жена — вчерашняя крестьянка. Вероятно, этим же объясняется и тот факт, что песня «Вечор поздно из лесочку» впервые была опубликована лишь в 1818 году, когда не стало графа, — через пятнадцать лет после смерти Прасковьи Ивановны.

Песня, однако, далеко не во всем соответствовала фактам. Например, уже положенная в ее основу ситуация – неожиданная встреча барина с незнакомой ему юной крестьянкой – вымышлена, точнее – заимствована отчасти из фольклорных любовных песен. Отклонения от фактов в песне не случайны: они подчинены определенной поэтической традиции; жизненная реальность, уложенная в популярный в фольклоре и в литературе того времени сюжет, обрела в песне увлекательную завязку, счастливое развитие и ускоренно-благополучный финал: «Нынче была ты крестьянкой, Завтра будешь госпожой».⁴³