Этническая история кочевников Казахов. Материальная и духовная культура кочевников

3 Этническая история  кочевников Казахов. Материальная  и духовная 

   культура кочевников

 

Выдающийся русский  этнолог Н.А. Аристов справедливо отмечал, что казахи «больше всех тюркских народностей сохранили скотоводческий и кочевой образ жизни....». В этой связи А. Словохотовым было точно замечено, что «быт кочевника в своем крайнем развитии представляет такую своеобразную и отлитую в определенную форму культуру, так кристаллизуется, что кочевник не может понять другой образ жизни... чем тот, с которым он свыкся веками. До поры, до времени он сопротивляется всякому стремлению изменить образ его жизни точно так же,  как пионер оседлости... не понимает жизни кочевника...».  Вследствие этого В.В. Радлов справедливо указывал на то, что «понимать историю кочевого народа — вообще трудная задача для всякого, кто знаком с воззрениями оседлых народов». Поэтому закономерно, что кочевничество характеризуется весьма специфическим взглядом на культуру. «Говоря о кочевой жизни, — свидетельствуют очевидцы,— редкий киргиз не скажет: «Только дерево стоит на одном месте и питается тем, что находится вокруг него; на то оно и дерево; вольная птица летит туда, где ей лучше.

Таким образом, налицо стремление кочевников противопоставить свою культуру и ценностные стереотипы восприятию мира оседло-земледельческих народов. Это является ярким свидетельством этничности кочевой культуры и номадного образа жизни.

К середине I тысяч, н.э. заканчивается процесс генезиса кочевого  хозяйственно-культурного типа на всем ареале Евразии и, видимо, в это время он стабилизируется в своих классических формах. Возникает в среде номадов идеология хозяйственно-культурного оппозиционирования по отношению к оседло-земледельческим народам. Так, одна из основных заповедей мировоззрения огузов, приписываемая мифическому родоначальнику всех тюркских народов Огуз-кагану и, по-видимому, восходящая к духовной культуре хунну, юечжи, усуней и других номадов рубежа нашей эры, гласила: «Передвигайтесь, не будьте оседлыми; кочуйте по весенним, летним и зимним пастбищам и побережьям (рек), не зная недостатка». Исключительная важность этого изречения для мировосприятия тюрков-кочевников подтверждается тем, что принципы и нормы общественной жизни, приписываемые Огуз-кагану, являлись на протяжении многих столетий идеологическим каноном для всех тюрков Евразии.

С середины и особенно со второй половины 1 тысяч. н. э. резко возрастает

этнодифференцирующая  роль различных элементов хозяйственно-культурного типа номадов, поскольку акцент  из  сферы хозяйственных занятий смещается в более подвижную и подверженную наибольшей проникаемости сферу материальной, бытовой и духовной культуры, когда специфика социокультурного развития проявляется в адаптации указанных элементов культуры к сформировавшемуся типу хозяйства. Именно в этот период происходит едва ли не всеобщая тюркизация языка всех номадов Евразии, сращение шаманизма с исламом и т.д.

После «монгольского» нашествия, в  котором участвовали как тюркские (основное ядро), так и монгольские кочевники-скотоводы, продолжается накопление однородных признаков на базе общего процесса нивелировки их особенностей в Казахстанском ареале, т. е. наступает третий этап развития процесса  этногенеза. Если в древнетюркско-кыпчакское время (VI-XII вв.) происходило накопление специфических этнодифференцирующих свойств и черт, то к началу XIII в. различные  этнокультурные  группы  приходят с находящимся  в завершающей фазе генеза комплексом социокультурных признаков. Процесс этногенеза кочевых народов Евразии является своего рода зеркальным отражением процесса эволюции кочевого хозяйственно-культурного  типа, преломляясь сквозь призму его приспособления к специфическим условиям среды обитания в каждой данной экологической  нише. 

Этногенетический процесс на территории Казахстана вступил в фазу кристаллизации в середине II тысяч, н.э. в связи с функционированием ряда потестарно-политических объединений, которые детерминировали образование

новой социокультурной общности — казахов. Именно у казахов принцип хозяйственной и культурной оппозиции проявлялся наиболее ярко. Так, еще в  позднесредневековую эпоху Касым-ханом, считающимся объединителем всех  кочевых казахских племен, была дана едва ли не исчерпывающая характеристика  казахскому социокультурному образованию: «Мы — жители степи; у нас нет ни редких, ни дорогих вещей, ни товаров, главное наше богатство состоит в лошадях; мясо и кожа их служат нам лучшею пищею и одеждою, а приятнейший напиток для нас — молоко их и то, что из него приготовляется, в земле нашей нет ни садов, ни зданий; место наших развлечений — пастбища скота и табуны коней,  и мы ходим к табунам любоваться зрелищем коней».

Доминанта кочевого типа хозяйственной деятельности обеспечила историческую преемственность позднесредневековых социокультурных образований, их этногенетическую связь с древними и раннесредневековыми насельниками региона. Главной определяющей чертой этногенетического процесса являлись непрерывность и преемственность, достаточно надежно прослеживающиеся в формах хозяйства и организации системы материального производства. Внешним по отношению к этногенезу гарантом непрерывности являлась среда обитания, которая обусловливала преемственность навыков и технологических приемов в сфере хозяйства и культуры. Таким образом, этничность казахов была рождена хозяйственно-культурной оппозицией «кочевник – некочевник», поскольку интеграция осуществлялась главным образом типом хозяйства и образом жизни, а дифференциация проходила по социокультурному водоразделу. Сама этничность стала атрибутом хозяйственно-культурной обособленности казахов. Только после оседания казахов этническое  самосознание  заменяет  хозяйственно-культурное  и  становится самодостаточной ценностью.

Господствующим типом хозяйства у племен Казахстана являлось полукочевое и кочевое скотоводство. Племена сочетали три вида скотоводства: кочевое, полукочевое, оседлое. Фундаментальной особенностью кочевого хозяйства являлось круглогодичное содержание скота на подножном  корму. Это было обусловлено низкой кормовой производительностью и разреженностью растительного покрова, невозможностью заготовки кормов и стойлового содержания скота. Территория, занимаемая пастбищными угодьями номадов, использовалась ими в зависимости от конкретных особенностей среды обитания в качестве зимних (кстау), летних (жайляу), весенних (коктеу) и осенних (кузеу)  пастбищ.

Важную роль в хозяйстве и  вообще в жизни степняка играла лошадь, Разведение лошадей в хозяйстве казахов носило многоцелевой характер: мясо-

сальный,  молочный, в  качестве транспорта, тягловой  силы, вьючного животного  и т.д. Казахская  лошадь, характеризующаяся комбинированной продуктивностью, отличалась выносливостью и неприхотливостью, большой работоспособностью и высокой степенью  приспособленности к местным природно-климатическим  условиям, способностью к нажировке, сезонному кормлению, дальним перекочевкам  и  интенсивным  передвижениям и т. п. Помимо породистых, разводились и обыкновенные лошади: небольшого роста с короткими ногами, но очень выносливые.

Тем не менее основой кочевого хозяйства являлся мелкий рогатый скот, прежде всего овцы, отличавшиеся  наивысшей продуктивностью и наибольшей

приспособленностью к  условиям среды обитания. Казахи разводили,  в  основном,  грубошерстных овец мясо-сального направления, которые отличались раннеспелостью и относительно быстрым циклом размножения, высокой мясной продуктивностью, а также тем, что в течение лактационного периода надаивается с одной овцематки до 4—5 ведер молока, а двухразовая стрижка в течение года дает до 2—2,5 кг шерсти с одной овцы и т. п. Вследствие этого закономерно, что овца являлась основным видом скота, ее удельный вес в структуре стада в среднем по всему Казахстану составлял почти 60%  всего поголовья животных. Исключительной приспособленностью к условиям засушливого и безводного климата отличались верблюды, среди которых казахи больше всего ценили помесь дромадера (самца) и двухгорбого бактриана (самки) — нара. Крупный рогатый скот, с одной стороны, обладал большей мясо-молочной продуктивностью  (150-200  кг  мяса  с одной взрослой  особи, 45-60  ведер молока в среднем с каждой коровы за период дойки, продолжавшийся с марта-

апреля по октябрь-ноябрь), чем мелкий рогатый скот, использовался  в качестве

транспортного средства и тягловой силы в бедняцких хозяйствах. В целом  скотоводческое хозяйство кочевников-казахов, будучи жестко экологически  детерминировано и  органически  вписано в природную среду, может быть охарактеризовано  как  многоцелевое  и  высокопродуктивное, полностью  ориентированное  на  удовлетворение  потребительских  интересов местного населения.

Второе  место  в  структуре  хозяйственных  занятий  кочевого  казахского

населения занимало земледелие. Согласно материалам указанной переписи, оно

являлось основным источником существования более 18% казахского населения.  Письменные и археологические  источники сообщают нам немало сведений о наличии земледелия в структуре хозяйственных занятий кочевого населения Казахстана с древнейших времен вплоть до новейшего времени. Основной  культурой  казахского  земледелия  являлось  неприхотливое  и засухоустойчивое просо, которое «родится хорошо и прибыточно».  Были  также  распространены  и  посевы пшеницы, ячменя и других зерновых культур. На юге Казахстана  получили некоторое развитие бахчеводство и огородничество.

На базе скотоводческого сырья  развивалось ремесло. Изготовляли колесный транспорт, кожаную и деревянную посуду, колчаны, короткие мечи - акинаки, ножи и другие вещи, приспособленные к кочевой и полукочевой жизни. Именно на это время выпадает расцвет бронзовой индустрии. Использование железа и переход к более прогрессивной форме хозяйства способствовали развитию культуры племен Казахстана. Подвижный кочевой образ жизни позволит им контактировать с представителями разных культур. Вследствие этого сложилась единая для всего кочевого мира специфическая культура, которую помогают реконструировать письменные источники и археологические материалы. Кочевники жили в войлочных юртах и жилищах из саманного кирпича и бревен. Носили они высокие остроконечные шапки, облегающие кафтаны до колен, опоясанные ремнем, узкие штаны и бескаблучную обувь.

Доминирующей формой религиозных верований был культ предков. Существовали специальные родовые кладбища, находившиеся возле зимовок. Сюда, как правило, доставляли всех умерших независимо от времени года и отдаленности места смерти. Для того чтобы сохранить труп, особенно в летнее время, степняки применяли бальзамирование и мумификацию трупов. В могилу рядом с покойником саки клали часть его имущества.

Археологические материалы также  доказывают существование у племен Казахстана культа солнца и огня, что соответствует сообщениям античных авторов и ранне-иранских источников, хотя в это же время продолжали существовать такие религиозные представления, как анимизм, тотемизм и магия. Искусство древних кочевников Казахстана очаровывает и современного человека. Главным его компонентом являлась своеобразная изобразительная форма, называемая в науке "звериным стилем". Этот стиль сложился в VII-VI вв. до н.э. у племен Средней Азии, Казахстана, Сибири и Юго-Восточной Европы. Определяющая его тема - изображать зверей и животных, носившая культовый характер.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

Кочевничество с момента своего возникновения  эволюционировало по направлению от меньшей подвижности (отгонов-перегонов) ко все большей («чистое кочевничество»). Генеральной линией эволюции становится постепенное изживание нетранспортабельных и трудно хранящихся материалов (металл,  керамика,  стекло  и  т. п.), замена громоздких, тяжелых и плохо завьючиваемых  предметов  материальной  культуры легкими и транспортабельными материалами (кожа, кошмы, дерево и т.п.), поддающимися быстрой сборке и разборке (юрта, мебель и т. п.). Именно такой перестройке подвергаются  все части и элементы материальной культуры кочевников.

Сложившаяся в IV-III тысяч, до н.э. система материального  производства – комплексное оседло-земледельческое со все более усиливающейся скотоводческой ориентацией хозяйство  и  соответствующий  ей образ жизни – в  результате целого комплекса объективных причин подвергается разбалансировке и дестабилизации. Вследствие этого начинается постепенная перестройка хозяйственно-культурной системы,  которая с наибольшей  силой охватила вторую половину II тысяч, до н.э. (эпоха бронзы) – начало I тысяч, до н. э. (эпоха раннего железа). Следующим этапом в эволюции номадизма становится фаза углубления адаптивных возможностей системы. На данном этапе все больше возрастает плотность миграционных передвижений и прежде всего концентрация номадов на сезонных территориях. К середине 1 тыс. н. э. накапливается новый запас информации в виде целого ряда  технологических инноваций. В результате кочевое скотоводство вступает в новую стадию развития – стадию «классического  кочевничества». Этот этап в эволюции  номадизма характеризуется максимальной приспособленностью к природно-климатическим условиям и высочайшей специализацией. Рубеж XV-XVI  вв. является началом нового, третьего этапа в исторических судьбах кочевничества. На этом этапе кочевничество постепенно замыкается в своем внутреннем развитии и вступает в фазу стагнации и застоя. Характерной чертой данной  стадии  развития  является  формирование  нового этнокультурного облика кочевых племен, их постепенное включение в орбиту политического и военного господства крупных централизованных государств.

В новейшее время наступает  финальная стадия развития номадизма: города, промышленные предприятия, земледелие осваивают земли  номадов  и вытесняют их все глубже в пустыню.

Обширная территория Казахстана, располагаясь на стыке  различных географических зон, отличается разнообразием геофизических и  природно-климатических условий. Географические условия Казахстанского ареала характеризуются повышенной величиной солнечной радиации, засушливостью