Пословицы как средство отражения языковой картины мира

 

Оглавление:

 

Введение……………………………………………………………………….. .3

Глава 1. Пословицы как  средство отражения языковой картины  мира…… .5

1.1. Языковая картина мира…………………………………………………... .5

1.2. Пословицы ………………………………………………………………. .10

Выводы по первой главе………………………………………………………12

Глава 2. Сопоставительный анализ образа женщины в немецких и

 русских пословицах…………………………………………………………...14

2.1. Оценка образа женщины  в немецких пословицах ……………………...14

2.2. Оценка образа женщины  в русских пословицах………………………...18

2.3. Сопоставление образа женщин в пословицах…………………………...21

Выводы по второй главе………………………………………………………..23

Заключение ……………………………………………………………………..24

Библиография…………………………………………………………………...25

Приложение 1…………………………………………………………………...27

Приложение 2…………………………………………………………………...33

Приложение 3…………………………………………………………………...38

Приложение 4……………………………………………………………………41

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Каждая страна накладывает отпечаток на своих  жителей. Они имеют не только общий  язык, но и обладают определенными  характерными для всех чертами характера. Зная эти особенности легче найти взаимопонимание, которое так необходимо при установлении контактов, как на личном, так и на государственном уровне. Пословицы и поговорки отражают быт и нравы людей, возможно, что в них мы можем увидеть и типичные черты данной нации. Понимание и сравнение пословиц разных народов показывает, как много общего имеют эти народы, что, в свою очередь, способствует их лучшему взаимопониманию и сближению. И поэтому в данной работе рассматриваются образы русских и немецких женщин, различия и сходства образов через пословицы.

Актуальность данной работы определяется в положение женщины в современном мире. Испокон веков женщина была, прежде всего, матерью, хозяйкой, хранительницей очага. Мужчине отводилась роль добытчика и охотника. Актуализация социальных ролей сыграло не последнюю роль  в формировании стереотипов, отраженных в пословицах.

Цель данной работы - это найти пословицы, отражающие типичные черты характера немецких женщин и русских.  И сопоставить образ женщины в немецких и русских пословицах. Для реализации поставленных задач были использованы теоретические работы немецких и русских авторов: Horst und Annelies Beyer, В.И. Даль, материалом послужили немецкие и русские пословицы и поговорки.

Задачи:

- проанализировать пословицы, с целью выявления положительных и отрицательных качеств русских и немецких женщин;

- рассмотреть,  существующую литературу  по данной теме;

- сопоставить образы немецких и русских женщин;

- выявить, что общего в немецких и русских пословицах;

- выявить отличия образов немецких и русских женщин.

Объектом  исследования является образ женщины в пословицах немецкого и русского языков.

Предметом – соотношение негативных и позитивных качеств характера женщин в немецкой и русской лингвокультурах.

Цель и задачи работы определили выбор методов  исследования: метода сплошной выборки  и метода количественного подсчета. Методом сплошной выборки было отобрано 378 фразеологических единиц всех типов. Был составлен список немецких и русских пословиц и поговорок, содержащих оценочный компонент отношения к женщине, включающий 81 немецких и 69 русских пословиц с положительной характеристикой, 68 немецких и 88 русских пословиц с отрицательной характеристикой.

Материалом  исследования  послужили данные  фразеологических  словарей немецкого и русского языков под редакцией Л.А. Войновой, В.П. Жукова, А.И. Молоткова, А.И. Федорова, стилистических и толковых словарей В. И. Даля, общеупотребительных пословиц и поговорок в немецком и русском языках под редакцией Н. и А. Beyer.

Теоретическая  значимость  работы состоит в  разработке вопросов фразеологии, а  также проблематики, связанной с  вопросами  сопоставительного анализа  специфического фразеологического  фонда в немецком и русском языках. Структура работы определяется целью и задачами исследования.

Работа состоит  из Введения, двух Глав, Выводов по главам, Заключения и Списка литературы. Во введении  обосновывается выбор темы, определяются объект, предмет, задачи и  методы исследования. Первая глава рассматривает пословицы как средство отражения языковой картины мира.  Вторая включает сопоставительный анализ образа женщины в немецких и русских пословицах. И в заключении подводятся итоги проведенной работы.

 

Глава 1. Пословицы как средство отражения  языковой картины мира

1.1. Языковая  картина мира

 

Само понятие  языковая картина мира (но не термин, его именующий)  восходит к идеям  Вильгельма фон Гумбольдта (1767-1835), выдающегося  немецкого филолога, философа и государственного деятеля. Рассматривая соотношение  языка и мышления, Гумбольдт пришел к выводу, что мышление  не просто зависит от языка вообще, а до определенной степени оно зависит от каждого конкретного языка. Ему, конечно же, были хорошо известны попытки создания универсальных знаковых систем, подобных тем, которыми располагает, например, математика. Гумбольдт не отрицает того, что некоторое число слов различных языков можно «привести к общему знаменателю», но в подавляющем большинстве случаев это невозможно: индивидуальность разных языков проявляется во всем – от алфавита  до представлений о мире; огромное число понятий и грамматических особенностей одного языка зачастую  не может быть сохранено при переводе на другой язык без их преобразования.

Знаменитая метафора, предложенная в этой связи Гумбольдтом, – это  метафора кругов: по его мнению, каждый язык описывает вокруг нации,  которую он обслуживает, круг, выйти за пределы которого человек может лишь постольку, поскольку он тут же вступает в круг другого языка [Гумбольдт, 1985: 106]. Изучение чужого языка является, поэтому

приобретением новой точки зрения в уже сложившемся  у данного индивида мировосприятии.

И всё это  возможно потому, что язык человека представляет собой особый мир, который  расположен между существующим независимо от нас внешним миром и тем  внутренним миром, который заключен внутри нас. Этот тезис В. фон Гумбольдта, прозвучавший в 1806 г., через сто с небольшим лет превратится в важнейший неогумбольдтианский постулат о языке как промежуточном мире.

В. фон Гумбольдт рассматривает  язык как «промежуточный мир» между мышлением и действительностью, при этом язык фиксирует особое национальное мировоззрение. В дальнейшем В. фон Гумбольдт акцентирует разницу между понятиями «промежуточный мир» и «картина мира».

Таким образом, в формировании обоих понятий огромная роль принадлежит языку: «Язык - орган, образующий мысль, следовательно, в становлении человеческой личности, в образовании у нее системы понятий, в присвоении ей накопленного поколениями опыта языку принадлежит ведущая роль» [Гумбольдт, 1985: 59].

Собственно  термин языковая картина мира был  введен в научный обиход  немецким лингвистом Йоханном Лео Вайсгербером (1899-1985) в 30-е гг. XX века. В статье «Связь между родным языком, мышлением и  действием» Л.Вайсгербер писал, что «словарный запас конкретного языка включает в целом вместе с совокупностью языковых знаков также и совокупность понятийных мыслительных средств, которыми располагает языковое сообщество; и по мере того, как каждый носитель языка изучает этот словарь, все члены языкового сообщества овладевают этими мыслительными средствами; в этом смысле можно сказать, что возможность родного языка состоит в том, что он содержит в своих понятиях и формах мышления определенную картину мира и передает ее всем членам языкового сообщества» [Вайсгербер, 1993: 156].  В более поздних работах картина мира вписывается И.Л. Вайсгербером не только в словарный состав, но в  содержательную сторону языка в целом, включая в себя не только лексическую семантику, но и семантику грамматических форм и категорий, морфологических и синтаксических структур.

А.А. Потебня также, вслед за В. Гумбольдтом, оперирует понятием духа, но дух у него понимается несколько иначе – как сознательная умственная  деятельность, предполагающая понятия, которые образуются только посредством слова. И, конечно же, язык не тождествен духу народа [Потебня, 1989: 156].

Язык представляется средством, или орудием, всякой другой человеческой деятельности. При этом язык – нечто большее, чем внешнее  орудие, и его значение для познания скорее сходно со значением таких органов чувственного восприятия, как глаз или ухо.  В процессе наблюдения за отечественным и чужими языками и обобщения полученных данных А.А. Потебня приходит к выводу, что путь, по которому направляется мысль человека, определяется его отечественным языком. А различные языки – это и  глубоко различные системы приемов мышления. Поэтому универсальный, или общечеловеческий язык был бы лишь понижением уровня мысли. К универсальным свойствам языков А.А. Потебня относит только их членораздельность (с точки зрения их внешней стороны, т.е. звуков) и то, что все они суть системы символов, служащих мысли (с точки зрения их внутренней стороны). Все же остальные их свойства индивидуальные, а не общечеловеческие [Потебня, 1989: 238]. Так, например, нет ни одной грамматической или лексической категории, которая была бы обязательной для всех языков мира. Как считает А.А. Потебня, язык есть тоже форма мысли, но такая, которая ни в чем, кроме самого языка, не встречается. Причем, подобно В. Гумбольдту, А.А. Потебня утверждает, что «язык есть средство не выражать уже готовую мысль, а создавать ее, что он не отражение сложившегося миросозерцания, а слагающая его деятельность» [Потебня, 1989: 285].

Язык – важнейший  способ формирования знаний человека о мире. Отображая в процессе деятельности объективный мир, человек фиксирует результаты познания в словах. Совокупность этих знаний, запечатленных в  языковой форме, и представляет то, что принято называть «языковой картиной мира». «Если мир – это человек и среда в их взаимодействии, то картина мира – результат переработки информации о среде и  человеке» [Касевич, 1996: 63].

Роль языка  состоит не только в передаче сообщения, но в первую очередь во внутренней организации того, что подлежит сообщению. Возникает как бы «пространство значений» (в терминологии А.Н. Леонтьева), т.е. закрепленные в языке знания о мире, куда непременно вплетается национально-культурный опыт конкретной языковой общности. Формируется мир говорящих на данном языке, т.е. языковая картина мира как совокупность знаний о мире, запечатленных в лексике, фразеологии, грамматике [Уорф, 1999: 97-98].

Поскольку каждый носитель языка одновременно является и носителем культуры, то языковые знаки приобретают способность  выполнять функцию знаков культуры и тем самым служат средством представления основных установок культуры. Именно поэтому язык способен отображать культурно-национальную ментальность его носителей. Культура соотнесена с языком через концепт пространства [Вольф, 1985: 12].

Так, у каждой культуры свои ключевые слова, например, для немцев внимание, порядок, точность. Для того чтобы признать то или иное слово концептом, ключевым словом культуры, нужно, чтобы оно было общеупотребительным, частотным, было в составе фразеологизмов, пословиц, поговорок и т.д.

Как говорит  В.А. Маслова: «Языковая картина мира – это общекультурное достояние  нации, она структурирована, многоуровнева. Именно языковая картина мира обусловливает коммуникативное поведение, понимание внешнего мира и внутреннего мира человека. Она отражает способ речемыслительной деятельности, характерной для той или иной эпохи, с ее духовными, культурными и национальными ценностями». С другой стороны, языковая картина мира является «наивной» в том смысле, что во многих существенных отношениях она отличается от «научной» картины. При этом отраженные в языке наивные представления отнюдь не примитивны: во многих случаях они не менее сложны и интересны, чем научные. Таковы, например, представления о внутреннем мире человека, которые отражают опыт интроспекции десятков поколений на протяжении многих тысячелетий и способны служить надежным проводником в этот мир. В наивной картине мира можно выделить наивную геометрию, наивную физику пространства и времени, наивную этику, психологию и т.д. [Маслова, 2007: 296].

Так, например, заповеди наивной этики реконструируются на основании сравнения пар слов, близких по смыслу, одно из которых  нейтрально, а другое несет какую-либо оценку, например: хвалить и льстить, обещать и сулить, смотреть и подсматривать, свидетель и соглядатай, добиваться и домогаться, гордиться и кичиться, жаловаться и ябедничать и т.п. Анализ подобных пар позволяет составить представление об основополагающих заповедях русской наивно-языковой этики: «нехорошо преследовать узкокорыстные цели»; «нехорошо вторгаться в частную жизнь других людей»; «нехорошо преувеличивать свои достоинства и чужие недостатки». Характерной особенностью русской наивной этики является концептуальная конфигурация, заключенная в слове попрекать (попрек):

«нехорошо, сделав человеку добро, потом ставить это ему в вину». Такие слова, как дерзить, грубить, хамить, прекословить, забываться, непочтительный, галантный и т.п., позволяют выявить также систему статусных правил поведения, предполагающих существование определенных иерархий (возрастную, социально-административную, светскую): так, сын

может надерзить (нагрубить, нахамить) отцу, но не наоборот и т.п. [Потебня, 1989: 156].

Языковую, или  наивную картину мира так же принято  интерпретировать как отражение  обиходных, обывательских представлений о мире. Идея наивной модели мира состоит в следующем: в каждом естественном языке отражается определённый способ восприятия мира, навязываемый в качестве обязательного всем носителям языка.