Формирование и развитие теории перевода

- Перевод должен звучать  как перевод. Среди других именитых  ученых акул переводовед George Catford, в 1965 г. вышла первая монография под названием «Лингвистическая теория перевода». Он первым выделил необходимость выделения как языковых так и неязыковых экстралингвистических факторов перевода.

P. Newmark «Подступы к переводы». Он выделяет стратегию и тактику перевода. Стратегия перевода включает: цель текста, намерение автора, художественные качества текста, характер читателя.

В своей работе описывает 2 метода перевода:

1) коммуникативный метод  – воздействие на читателя 

2) семантический метод,  где основная задача – передача  точного контекстуального значения  текста. Он придерживается больше  семантического метода.

Коммуникативный перевод  связан с передачей информации, а  семантический перевод связан с  отражением процесса мышления. Мышление одинаковое, а форма выражения, разная. To get up the wrong side of the bed, встать не стой ноги.

Русская переводческая  традиция.

Русская переводная письменность зародилась в Киевской Руси, которая  уже в то время поддерживала культурно-торговые связи с Византией, Германией, Францией, Скандинавскими странами, а также  с Востоком.

Язык русских переводов  тогда был – язык библейских книг, со средне-греческого языка. В XIV – XVII вв в Московский период продолжали переводить религиозные произведения, в этом огромную роль сыграл Максим Грек (ученый монах, приглашенный в Москву из Афона и создавший целую школу переводчиков. Афон – остров, который населяют монахи (только мужчины). С греческого языка переводились книги светского характера. 15 век было переведено «Гадания о падении великого града», посвященное взятию Константинополя турецкими войсками. Осуществлялись переводы с латинского, немецкого, западно-славянских языков. Переводились рыцарские романы, книги по географии, алхимии, медицине.

XVIII в стал для перевода  переломным, благодаря Петру I. Начало  века – перевод специальной  литературы (юриспруденция (договоры). Затем позднее переводчики стали  переводить художественные произведения, в частности, перевод французской  поэзии. Переводчики: Сумароков, Ломоносов, Тредьяковский, Державин. Осознание важности перевода привело во 2-й половине XVIII в к созданию специальной организации «собрание, старающееся о переводе иностранных книг». Эта организация просуществовала с 1768 по 1783, не долго, среди членов (всего 114) был Радищев.

XIX в – тенденция к  переделке подлинника, выливающаяся  на наши нравы. В 1798 Державин  переложил на русский язык  стихотворение Горация «Похвала  сельской жизни». Вначале Державин  придерживался подлинника, но потом  были внесены русские реалии. Жуковский перевел балладу Бюргера  под названием «Ленора», переименовал  «Людмила». 

Середина XIX века – появление в большом количестве переводов стихов. Переводчики: Лещеев, Михайлов, Курочкин, Фет, Минаев. Фет обращался к любовной лирике. Гейне «Баллада».

В конце 50-60 годов XIX в переводческую  деятельность продолжали Добролюбов, Белинский, Чернышевский.

В последней трети XIX в  вышли в свет собрания сочинений  Гейне, Шекспира, Шиллера, Гете, произведения Диккенса, Теккерея, Флобера, Мопассана  и Золя. XX век – появилась необходимость теоретического осмысления всей той переводческой практики. В это время появляются теоретические пособия : «Искусство перевода» (1936) и «Высокое искусство» (1941) автор К.И. Чуковский. Среди переводоведов были: Лозинский, Морозов, Каликин.

Характерно для пособий  того времени (до 50-х годов XX века): пособия  отличались тем, что они давали рекомендации к переводу, которые были обязательными  для переводчиков, наблюдалась прямолинейность (lady – дама, женщина; the lady – в религии  богородица)

Самая главная монография – крупнейшая в 1953 А.В. Федоров опубликовал «Основы общей и частной теории перевода». Как наука зародилась в 50-е годы. Не признавали перевод как самостоятельную науку. Переводческая практика опережала теорию перевода. Был информационный взрыв. Переводу обучали на факультетах ин.языков. Люди переводили сами, учились на своих ошибках.

2. Особенности  возникновения и развития перевода. Вольный и «украшательский» перевод.

Перевод -- это один из древних  видов человеческой деятельности. Конечно, мы не можем точно сказать, когда  на земле появился первый переводчик, и археологи вряд ли когда-нибудь откопают его останки. Сами переводчики  не претендуют на то, чтобы их профессия  считалась древнейшей, но есть все  основания полагать, что как только возникли на нашей планете разноязычные человеческие племена, появилась и  потребность в людях, которые  могли бы служить посредниками при  контактах между представителями  разных племен. Возможно, что первыми  переводчиками были женщины. Известно, что в древности существовал  обычай красть невест из чужого племени, женщина поневоле овладевала языком мужа и могла выступать в случае необходимости в роли переводчика. Сначала переводы были, естественно, только устными, позднее с возникновением письма появились и письменные переводчики.  Многочисленные факты свидетельствуют о том, что перевод имеет тысячелетнюю историю. Среди клинописных шумерских текстов, написанных за 3 тысячи лет до нашей эры, мы находим двуязычные словники, явно предназначенные для помощи переводчику. Известно, что и в древнем Вавилоне, и в Ассирии существовали группы переводчиков, доводивших повеления властителей до сведения покоренных народов. Вообще без переводчиков было бы невозможным существование древних империй, возникавших в результате завоеваний многих стран, населенных разноязычными народами. А в древнем Египте уже была специальная школа, готовившая переводчиков для контактов с соседями. О их существовании упоминает и Библия, где рассказывается история о Иосифе и его братьях. В ней описывается, как завидовавшие ему братья продали Иосифа в рабство в Египет, где он впоследствии стал важным лицом при дворе египетского фараона. Спустя некоторое время на родине Иосифа был неурожай и его братья отправились за хлебом в Египет. Когда их привели к Иосифу, они его не узнали, а он тоже сначала им не открылся и говорил с ними через переводчика. Подобных упоминаний о переводе и переводчиках можно обнаружить во многих источниках

На ранних этапах переводческой  деятельности в ней проявились две  разные тенденции. Первая из них наиболее заметна в переводах религиозных  текстов, и в первую очередь, Библии. Для переводчиков таких текстов  оригиналы были «словом божьим», где каждое слово, порядок слов и  даже отдельные буквы и знаки  препинания были священными, имели  какое-то особое значение и должны были как можно буквальнее воспроизводиться в переводе. Правда, при этом часто  нарушались нормы языка перевода, местами перевод становился темным и непонятным, но это никого не смущало, ни самих переводчиков, ни читателей, которые полагали, что религиозный  текст и не может быть понятен  каждому, в нем многое должно быть мистическим, загадочным, «ибо тайна  сия великая есть».

Если в переводах религиозных  книг преобладала тенденция к  максимальному буквализму, то другие виды переводов, устных и письменных, часто носили весьма приблизительный  характер, их создатели вольно обращались с оригиналом, допускали много  неоправданных отклонений и ошибок. Отчасти такой вольный (или свободный) перевод был результатом низкой квалификации переводчика, но порой он мог быть следствием отсутствия должного уважения к переводимому тексту и нетребовательности к качеству перевода со стороны переводчика и читателей.

Противопоставление буквального и вольного перевода сохранилось и в более позднее время, когда выбор одной из этих переводческих стратегий определялся уже не характером переводимого текста, а общей установкой переводчика, его пониманием цели и содержания своей работы. Различие таких установок особенно отчетливо проявилось в художественном переводе. Здесь сторонники буквального перевода были убеждены, что только такой перевод может быть верен оригиналу, что задача перевода и заключается в максимальном копировании исходного текста. Их оппоненты возражали, что как раз буквальный перевод никогда не будет верным, поскольку он не передает самое главное -- художественные достоинства оригинала и, что еще важнее, не создает полноценного текста на языке перевода. Они отстаивали право переводчика для достижения такой полноценности вносить любые изменения в свой перевод.

Некоторые сторонники вольного перевода заходили в своих версиях  очень далеко. Уже в 19 веке известный  русский переводчик Иринарх Введенский провозглашал право переводчика  на любые «отсебятины», если он проникся духом оригинала, перевоплотился в  его автора и может восполнить любые упущения, почему-либо присутствующие в оригинале. И эти теоретические  положения Иринарх Введенский неуклонно  воплощал в своей переводческой  практике. Так, переводя роман Ч.Диккенса «Давид Копперфилд», он сочинил от себя конец второй главы, начало шестой главы, внес многочисленные исправления в  текст романа. Ведь, как утверждал  переводчик, его пером водил «дух»  автора.

Существовала практика «украшательского» перевода, получившая особенно широкое распространение и теоретическое обоснование у французских переводчиков восемнадцатого века. Вспомним, что французы в эту эпоху считали себя единственными обладателями совершенного вкуса, требованиям которого, по их мнению, не отвечали литературные произведения других народов, именовавшиеся «варварскими». И при переводе произведений таких «варваров» (к которым относились и Шекспир, и Сервантес, и многие другие выдающиеся писатели и поэты) от переводчика требовали исправления оригинала, чтобы сделать его приятным для читателя. И в соответствии с этими требованиями переводчики «украшали» переводимый текст, выпускали то, что считали лишним, неудачным, добавляли свое и т.д. Переводчик романа Ричардсона выбросил описание смерти, заявив, что оно слишком мрачно и грубо. Переводчик Сервантеса нашел в «Дон Кихоте» много неприемлемого и все это выбросил или «исправил». А французский переводчик Лоренса Стерна прямо заявил, что нашел шутки и остроты английского юмориста неудачными и заменил их своими.

3. Перевод в  современном мире.

Остановимся кратко на некоторых  основных особенностях, характеризующих  переводческую деятельность в современном  мире. Прежде всего значительно возросли требования к точности перевода. Если переводчики художественной литературы допускали порой всевозможные вольности, то это в худшем случае приводило к искаженному представлению о творческой манере автора и о литературных достоинствах произведения. Однако, искажения в техническом, коммерческом, дипломатическом переводе могут иметь гораздо более серьезные последствия -- политические конфликты, материальные потери, человеческие жертвы и даже новый Чернобыль.

Поэтому свободный перевод в таких областях признается совершенно недопустимым, и переводчики стараются возможно точнее передать все детали содержания оригинала, избегая в то же время буквализма, искажающего это содержание или затрудняющего его восприятие. Задача переводчика оказывается очень ответственной и весьма непростой. Как мы уже знаем, полной тождественности перевода оригиналу достичь очень трудно, и переводчику постоянно приходится решать, какими элементами содержания можно пожертвовать, чтобы точнее передать другие, более важные детали. Такой выбор осложняется тем, что иногда особую важность приобретают совсем неожиданные элементы текста оригинала. Вот один пример из практики переводчиков в Службе русского перевода Секретариата ООН в Нью-Йорке.После очередной сессии Комиссии по мирному объединению Кореи был составлен заключительный документ, который русские переводчики перевели с английского оригинала. Но когда наши дипломаты ознакомились с русским переводом, они заявили протест, указав, что переводчики свели на нет многодневную работу Комиссии. Такое заявление было, конечно, неожиданным и крайне неприятным и для переводчика, и для редактора перевода. Оказалось, что члены Комиссии долго спорили, какую часть Кореи называть в документе первой, то есть писать «объединение Южной и Северной Кореи» или «объединение Северной и Южной Кореи». В результате был достигнут компромисс: каждая часть Кореи по очереди будет упоминаться первой. Переводчик, не обратив внимания на эту, казалось бы, формальную деталь, везде писал названия частей страны в одной и той же последовательности, что и вызвало недовольство дипломатов.

В таких текстах политическую значимость могут приобретать и  чисто грамматические особенности. В свое время Совет Безопасности ООН принял резолюцию, осуждающую агрессию Израиля, и потребовал вывода израильских  войск «from the occupied Arab territories». И до сих пор не утихают споры о том, каково значение определенного артикля в этой фразе и насколько обоснованным был русский перевод (и соответствующая позиция советской дипломатии), трактующий ее как требование вывести войска «со всех оккупированных арабских территорий».

Еще один пример, показывающий как малейшее отклонение от оригинала, казалось бы даже улучшающее перевод, может доставить неприятности переводчику. На одной международной конференции  в Стокгольме В.Н.Комиссаров сидел  в кабине синхронного перевода и  переводил на английский язык выступление  члена советской делегации, епископа Ювеналия, который давал оценку предложенному  проекту резолюции. Он говорил, что  его делегация находит проект резолюции приемлемым, но считает  необходимым заострить ее формулировки. Переводчик переводит его слова, и, когда он сказал, что «надо заострить», ему пришло на память идиоматическое английское выражение «to put more  teeth into something», то есть «добавить чему-то зубов, сделать что-то более зубастым». Он решил, что это как раз то, что надо, и перевел: «The Soviet delegation finds the draft resolution acceptable but we believe that we should put more teeth into it». Перевел и сижу довольный собой: вот как я удачно и идиоматично передал смысл этой части выступления оратора. Но как только епископ Ювеналий сошел с трибуны, на трибуну поднялся английский делегат и начал ему возражать, строя свои возражения на моих злосчастных зубах. Он говорил: «We can certainly put more teeth into anything, but we are not dentists, we have come here with other purposes etc.». Сделав перевод его слов на русский язык и со страхом ождидая, что сейчас владыка встанет и скажет: «Побойтесь бога! Какие зубы? Я ничего подобного не говорил!». К счастью, он либо не обратил на это внимания, либо решил не поднимать шума, и  переводчикотделался легким испугом и только лишний раз убедился, как опасно допускать отклонения от оригинала, даже ради большей идиоматичности перевода.

Другая отличительная  черта современной переводческой  деятельности заключается в большом количестве текстов технического (или шире: специального) характера, перевод которых требует от переводчика основательных познаний в соответствующей предметной области. В век научно-технической революции и сложных финансово-экономических отношений нередко даже в газетах и журналах, предназначенных для широкого читателя, можно встретить материалы, разобраться в которых будет нелегко и специалисту. А профессиональному переводчику приходится переводить сложнейшие тексты по ядерной физике, компьютерной технике, космической медицине и многим другим наукам и специальным областям. И при этом сам переводчик может иметь гуманитарное образование или техническую подготовку в совсем иной области. Понятно, что такие тексты ставят перед переводчиком очень трудные задачи и делают весьма вероятными терминологические и фактологические ляпсусы в переводе.