Оценочная лексика и газетизмы

 

 

 

 

 

Оценочная лексика и газетизмы

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                                                           Подготовила: Бучина Валерия

 

Оценка охватывает в языке широкий  диапазон единиц, на первый взгляд, слабо  связанных между собой, которые  нелегко объединить в одном описании. Тем не менее мы попытались определить то место, которое занимают в языковых единицах и речевых структурах оценочные  значения, и рассмотреть их в первую очередь в плане функциональном, показав некоторые их общие и  частные особенности во взаимодействии.

Высказывания, содержащие оценочный  комплекс, весьма разнообразны. Оценочными являются не только те из них, где встречаются  собственно оценочные слова хорошо/плохо, но и многочисленные виды сообщений, куда входят слова или выражения, включающие оценочную сему как один из элементов своего значения: Ты написал  интересную, талантливую, замечательную  книгу (оценочный смысл ‘хорошо’), Ты написал нудную, бездарную книгу  – смысл ‘плохо’ [примеры см. Вольф, 1985, с. 163].

Следует отметить также, что оценка включается как один из компонентов  в высказывания, имеющие различные  коммуникативные задания. Очевидно, что не всякое высказывание с оценочной  семантикой можно рассматривать  как особый вид речевого акта. Оценочные  речевые акты, как и любые другие, имеют особые прагматические характеристики. Виды оценочных речевых актов  почти не исследованы, и отнесение  того или иного высказывания к  классу оценочных или не оценочных  часто бывает неоднозначным.

Очевидно, что структура и семантика  оценочных речевых актов определяется прагматической ситуацией, в которой  они реализуются. Основой для  них является ситуация диалога, где  имеются два основных актанта - говорящий  и адресат, к которому обращено высказывание. Для взаимодействия говорящего и  адресата существенны их социально  обусловленные ролевые статусы, но, кроме того, на прагматическую ситуацию оценки влияет ситуативный ролевой  статус говорящего – адресата, а  именно, отношение, определяющее направление  зависимости в данной ситуации, а  также эмоциональное состояние  участников диалога. Эмоциональные  же состояния, которые отражаются в  оценочных речевых актах, двояконаправленны: они могут касаться как говорящего, так и собеседника.

Кроме того, отметим особое место, которое занимают в оценочных  речевых актах диалогические  пары, где один из элементов (первая или вторая реплика) включает оценочное  выражение. Среди таких пар следует  обратить внимание на вопросительные комплексы, в которые прежде всего  входят вопросы, подразумевающие ответ  с оценочным значением. Но, кроме  того, оценка может содержаться как в вопросе, так и в ответе (при этом ответная реплика является подтверждением оценки), а также в парах утвердительных реплик, где первая оценивает, а вторая подтверждает оценку. В поле наших исследовательских интересов находится первая реплика (вопросы ведущих), и эмоционально-оценочную лексику, содержащуюся в вопросах ведущих, мы условно делим на две группы: лексику, сообщающую об отрицательной или положительной эмоциональной оценке предмета речи говорящим, и лексику, характеризующую собственно отношение говорящего к предмету речи .

Оценочность 

 

Оценочность – универсальная черта публицистического стиля. Она не ограничивается пределами лексической системы данного стиля, а пронизывает все ярусы публицистических текстов.

Оценочность как основной стилеобразующий фактор публицистических материалов начинает играть свою роль уже на самой ранней стадии создания текста. Оценочность проявляется в отборе и классификации фактов и явлений действительности, в их описании под определенным углом зрения, в соотношении негативных и позитивных деталей, в специфических лингвистических средствах. Именно такую преобразованную информацию и потребляет читатель.

Оценочность бывает открытой и скрытой. Отличительной чертой новейшей журналистики стал отказ от открытой пропаганды. На смену пропаганде пришло умело завуалированное манипулирование массовым сознанием.

Образцы открытой пропаганды можно  найти в основном в оппозиционных  изданиях, ориентирующихся на консервацию  советской риторической традиции, например: «Вместо народного хозяйства  Советского Союза создано нечто, разбивающее вдребезги по три  самолета в день, обесточивающее по три города, выводящее ежедневно  на улицы по три тысячи оголодавших  учителей и врачей, у которых на устах трепещет робкое: “Хлебушка!”  Теперь даже Лившиц не может объяснить, почему за десять лет “реформ” в  экономике не произошло ничего, кроме  крахов, банкротств, “отмываний”... Но, господа, если уж Лившиц молчит, то это – “Великое Молчание”» (Завтра. 2002. № 32). Большинство же современных средств массовой коммуникации отошло от прямого идеологического давления на адресата, используя скрытые языковые механизмы формирования оценки^[8].

Оценка может быть имплицитной, т.е. заложенной в значение слова, и эксплицитной, присущей не конкретному слову, а его употреблению.  

 

Имплицитная оценка 

 

Имплицитные оценки в публицистике – это метафоры, эвфемизмы, «скорненные» слова.

Оценочные метафоры в публицистике призваны организовать общественное мнение, создать у адресата нужный адресанту яркий, зримый образ, суггестивно влияющий на восприятие информации под заданным углом зрения^[9]. Этот излюбленный с древнейших времен публицистический прием не устарел, прежним остался и тот «метафорический фонд», из которого современные журналисты черпают средства для создания новейших политических образов. «Появление новой метафоры подготовлено ее традиционными предшественниками в той или иной тематической серии»^[10].

Многие новейшие политические метафоры просто переориентированы и вплетены в контекст современной действительности: «предвыборная гонка» (ср.: «гонка вооружения»), «политическая пена» (ср.: «бюрократическая пена»), «гидраорганизованной преступности» (ср.: «гидра контрреволюции»), «щупальца терроризма» (ср.: «щупальца ФБР») и т.п.

В роли метафор выступают ставшие  оценочными исторические номинации  «смутное время», «серый кардинал», «империя», дающие негативную окраску явлению  и формирующие его социальную оценку, сближаясь по своей цели с политическим ярлыком^[11]. Именно оценочная метафора часто становится обобщающим, ключевым словом, которое ложится в основу номинации и окрашивает окружающий его контекст. Например, таким ключевым словом стало существительное «дом» в названии политической партии «Наш дом – Россия», которое было призвано закрепить в сознании граждан положительный образ, ассоциирующийся с конкретной партией и проводимой ею политикой. Ключевое слово несет в себе мощный оценочный заряд, именно оно организует текст для выражения положительной или отрицательной оценки. Например, в статье В. Сологуб «Швыдкая культура» (День литературы. 2002. № 7), критикующей политику в области культуры, метафора «швыдкая» намеренно соотнесена с фамилией министра и является ключевой для всей концепции статьи, заряжающей текст отрицательной оценкой.

Оценка с помощью эвфемизмов  

 

Эвфемизм – замена слов и выражений, представляющихся говорящему грубыми, неприличными, эмоционально нейтральными синонимами.

Эвфемистические замены – это также действенный публицистический прием создания положительного образа или нейтрализации негативного впечатления для утверждения нужных идей. Например: «Не эмиссия, а расширение денежной массы»– так поправил В. Геращенко Е. Примакова (ОРТ. «Время». 24 окт. 1998).

По данным польской исследовательницы  Я. Монкоша-Бошдан, в Польше в период предвыборной кампании в сентябре 1993 г. «были составлены списки слов, которые вообще не следует употреблять или же следует заменять словами-субститутами (это были конфиденциальные рекомендации-инструкции для членов одной партии). Например: капитализм лучше заменить выражением – экономика на реальных основах; не следует говорить о богатстве, а если уж возникает необходимость, то следует заменить выражением нажитое состояние; слово капитал людей шокирует, отталкивает, лучше заменить – деньги, фонды, необходимые для большего накопления денег...»^[12].

Все номинации, которые рекомендовалось  смягчить, стилистически нейтральны. Но они так долго в советской  прессе употреблялись в негативных контекстах, что впитали в себя окружающую их отрицательную оценку. И в памяти читателей подобные слова вызывали негативные впечатления, навеянные устоявшейся коннотацией. Таким образом, эвфемизмы в публицистике часто «корректируют» оценку, при этом маскируя подчас неприглядную сторону события (например, «борьба США с терроризмом», а не «война США в Афганистане»).

«Скорнение» слов 

 

Для создания оценочных номинаций  используется и прием «скорнения» (термин Н.А. Николиной^[13]), построенный на контаминации разных слов. В результате этого приема стирается прежняя внутренняя форма слов-доноров и создается новая прозрачная внутренняя форма, ярко выражающая определенную оценку. Так, производные от нейтральных существительных «коммунист» и «демократ» в современных публицистических текстах резко оценочны. Каждое из данных слов послужило опорой для создания целых парадигм резко отрицательных номинаций своих идеологических противников с помощью приема «скорнения»: «КПССовцы», «коммуноиды», «коммунофашисты», с одной стороны, и, с другой, «демокрады», «демонократы», «демозавры» и т.п.

Созданные специально в определенных целях, эти слова уже сами не только окрашивают тексты, но и вносят в  них соответствующие сведения о  форме речи, коммуникативном задании, взаимоотношениях между общающимися, о самом говорящем, о его отношении  к предмету речи: «Елеельцин», «Зюгашвили», «Греф-фрукт». Как отмечают исследователи, такие слова служат средством выражения экспрессивной оценки, чаще всего иронической, и участвуют в языковой игре. Но подобная языковая игра в публицистике связана с прямым воздействием на сознание адресата: яркие образы мгновенно усваиваются и тиражируются в массовом сознании.

Эксплицитная оценка 

 

Метафоры, эвфемизмы, «скорненные» слова – это имплицитные оценки. Наряду с ними существуют и такие языковые механизмы оценочности, как контекст, квазисинонимическая ситуация и квазицитата, где оценка выражена эксплицитно.

Контекст 

 

Контекст – мощный механизм формирования нужной оценки у нейтральной номинации. Оценка закладывается не в сему (основное значение) номинации, а в ее словесное окружение. Так, различные идеологические установки современных печатных органов диктуют употребление одних и тех же по значению слов в совершенно противоположных по стилистической окраске контекстах. Например, антонимичные контексты окружают слова «коммунист» и «демократ». Эти слова, ранее входившие в одно концептуальное поле, сегодня составляют семантическую оппозицию. Стилистическая окраска данных номинаций выражается эксплицитно (она выводится из контекста и может быть как положительной, так и отрицательной) и не связана с признаками самих обозначаемых данными словами понятий: «Коммунист – член коммунистической партии»; «Демократ – 1. Сторонник демократии. 2. Член демократической партии»^[14].

Формирование заданной оценки с  помощью контекста у исходно  нейтрального слова активно используется современными СМИ. Положительное или  отрицательное значение у нейтрального слова развивается через формирование у него заданной коннотации при сохранении нейтральной семы. Коннотацию же можно  привить любому слову, так как  в устойчивых контекстах она «формируется из словосочетания и закрепляется за словом как таковым»^[15]. А какой (положительной или отрицательной) будет коннотация, зависит от говорящего.

Именно с помощью стилистического  приема создания нужной коннотации СМИ  влияют на языковое сознание масс. Так, употребление ранее неодобрительных  слов «бизнес», «биржа», «маклер» и  др. в нетипичных положительных контекстах и, наоборот, «коммунист», «советский», «номенклатура» и др. в нетипичных отрицательных способствовало стилистическому  переосмыслению подобных слов – нейтрализации неодобрительных номинаций и развитию негативных созначений у слов, вызывавших ранее положительное стилистическое впечатление. Частое же употребление слова в стилистически окрашенных контекстах способствует выработке в сознании носителей литературного языка новых стилистических характеристик данного слова.

Квазисинонимическая ситуация  

 

Квазисинонимическая ситуация – выстраивание в один ряд слов, сближающихся по смыслу только в рамках определенного контекста. Так, объединение современными СМИ в один ряд слов все эти фашисты, коммунисты, националистыспособствует «иррадиации» (распространению) негативного смысла на слово, ранее положительно окрашенное.

Это очень тонкий и удобный для  журналиста способ выражения собственной  позиции. Например, слово «разведчик»  не является языковым синонимом ни к слову «наймит», ни к слову  «тайный соглядатай» и, в отличие  от последних, имеет нейтральную  стилистическую окраску. Но, оказавшись в квазисинонимической ситуации, данное слово «впитывает» в себя негативную коннотацию квазисинонимов: «За ним следят разведчики, наймиты, тайные соглядатаи» (Завтра. 2002. № 32).

Квазисинонимическая ситуация в современной публицистике не только помогает «внедрению» в массовое сознание заданных оценок, но и является способом избежать уголовного наказания за нанесенное журналистом оскорбление, так как квазисинонимы – это не обсценная лексика и не прямо высказанная оскорбительная номинация: «Великую экономику убили, как убивают быка на бойне, – ударом кувалды в лоб. Тушу этого тучного тельца объедали тысячи червяков, Гайдаров, трупоедов, Чубайсов, гиен, березовских...» (Завтра. 2002. № 32).

Оценка с помощью цитат  

 

M.M. Бахтин писал, что «наша жизненно-практическая речь полна чужих слов: с одними мы совершенно сливаем свой голос, забывая, чьи они, другими мы подкрепляем свои слова, воспринимая их как авторитетные для нас, третьи, наконец, мы населяем своими собственными чуждыми или враждебными им устремлениями»^[16].

Если в первых двух случаях, указанных  ученым, цитаты и являются собственно цитатами, то в третьем случае мы имеем дело с квазицитатами, т.е. подобиями цитат, в которых присутствует известная доля достоверности, но общий смысл трансформирован под углом зрения интерпретирующего события журналиста, а не собственно автора высказывания.