Франко-германские отношения в период президентства Шарля де Голля

После победы В. Брандта на выборах федерального канцлера в ФРГ в 1969 г. произошли знаменательные события, такие, как: признание ФРГ итогов Второй мировой войны, отказ от “доктрины Хальштейна” и признание ГДР. Правительство Брандта исходило из того, что конфронтационный курс усиливал раскол Германии16.

ФРГ подписала четырёхстороннее соглашение по Западному Берлину и ряд договоров со странами Восточной Европы (СССР, Польша, ГДР, ЧССР), что позволило закрепить послевоенные границы в Хельсинки в 1975 году окончательно.

Согласно соглашению по Западному Берлину СССР не препятствовал транзитному сообщению на территории ГДР, правительства Франции, Англии и США заявили, что связи между Западным Берлином и ФРГ будут поддерживаться, учитывая то, что Западный Берлин не является составной частью ФРГ.

США, поддерживая восточную политику Брандта, надеялись, что СССР станет сдержанным на глобальном направлении. Франция хотела разрядки напряжённости в Европе. Самостоятельного сближения ФРГ и СССР Париж и Вашингтон боялись, так как ради перспектив воссоединения Западная Германия была готова пожертвовать многими преимуществами союза с Западом, могла появиться агрессивная единая Германия. Гарантиями против таких угроз служили: отсутствие у ФРГ ядерного оружия, её членство в НАТО. Присутствие американских, французских войск на западногерманской территории, вовлечение ФРГ в систему взаимосвязи Запада.

Движение Западной Германии к разрядке побудило Францию и США к такой же политике (чтобы контролировать Бонн). Париж был обеспокоен за судьбу буфера, отделявшего Францию от ОВД. В этот период французское правительство более осторожно высказывалось по поводу опасностей блоковой системы. Беспокоясь за удержание ФРГ в системе атлантизма и о сохранении американского военного присутствия.

Ко второй половине 1970-х годов советско-американские отношения ухудшились, что тормозило разрядку. Это сближало Париж и Бонн, так как оба были за разрядку (Париж желал стабильности в Европе, а второй понимал невозможность объединения Германии без разрядки).

В начале 1980-х годов ситуация изменилась: Франция опасалась размягчения западногерманского буфера из-за поляризации сил в ФРГ17. Как и в 1970-х годах возникли опасения самостоятельного движения ФРГ по пути разрядки. Кроме того, в 1980-х годах в вопросе воссоединения Германии чувствовалась двойственность со стороны СССР и США, так как никто не был уверен в результате процесса воссоединения. При всех недостатках блокового противостояния ситуация в Европе была относительно стабильной, перемены же таили в себе опасности.

I.2. Политические контакты сторон.

Роль Франции в процессе учреждения первых европейских сообществ всегда практически напрямую зависела не только от ее внутреннего положения и внешнеполитической обстановки, но также и от позиции, занимаемой руководителями страны в этих вопросах.

После возникновения Пятой республики в 1958 г. правительство Франции во главе с де Голлем все более решительно стало отходить от ставшей уже традиционной в годы Четвертой республики «политики равнения» на США. Раньше правительств других западных стран оно поняло необходимость пересмотра внешней политики, сложившейся в годы «холодной войны». Первой среди стран Западной Европы Франция вступила на путь освобождения от политической и экономической зависимости от США18.

Проблема создания Политического союза Европы встала на повестку дня сразу после окончания второй мировой войны; она становилась все более актуальной по мере создания первых европейских сообществ и укрепления интеграционных связей между участниками объединительного процесса. При этом особое значение приобретала проблема политического взаимодействия «больших» и «малых» стран Европейского Сообщества. В этом взаимодействии наиболее ярко проявился весь спектр экономико-политических и военно-стратегических противоречий между разновеликими государствами, приведшими к невозможности учреждения политического объединения в 1960-е гг.19

Расклад экономических и военно-политических сил в Европе к началу 1960-х гг. предопределил возможность возникновения новых инициатив по созданию европейского Политического союза. Со стороны стран ЕЭС они были неразрывно связаны с учреждением первых европейских экономических сообществ как базы последующего политического объединения. В указанный период цели «больших» стран «шестерки» лежали преимущественно в русле реализации великодержавных амбиций, а «малых» стран – в укреплении своего суверенитета и значимости при решении общеевропейских проблем. В частности, правительство ФРГ, желая добиться от держав-победительниц полного восстановления германской независимости, поддерживало создание наднациональных европейских сообществ, в которых гарантировалось полное равенство прав их участников. Италия, надеясь получить «достойное место» в Европе, выступала за реализацию военно-политической интеграции стран ЕЭС по федералистской модели. Правительства стран Бенилюкса, постоянно заботясь о нахождении механизма противодействия установлению гегемонии ведущих европейских государств в европейском объединении, были приверженцами наднациональной формы интеграции20.

Отношение к европейской политической интеграции Великобритании определялось ее желанием войти в ЕЭС и тем самым поддержать свои национальные экономические интересы. Позиция США была связана с их негативной оценкой европейской политической консолидации, ставящей под сомнение необходимость существования НАТО. СССР усматривал в учреждении европейских сообществ попытку создания нового антисоветского блока, являющегося противовесом политическому объединению Германии21.

Франция не случайно оказалась инициатором европейского политического объединения. Ее экономика к началу 1960-х гг. значительно превышала довоенный уровень. Наряду с сильнейшими мировыми державами она могла претендовать на политическую независимость в проведении своей собственной внешней политики в Европе и мире. Из стран Запада, Франция, первая восстановила самостоятельность в области внешней политики. В этом одна из самых больших заслуг генерала Де Голля.

Французские национальные традиции в выработке подходов к национальной безопасности сходны с американскими в части, касающейся их красочного идеологического оформления. Последнее объясняется “традиционной историко-литературной культурой” французской дипломатии (на внешнеполитической службе состояли Руссо, Вольтер, Шатобриан, Стендаль и др.), а также глубокими революционными традициями страны. В связи с этим, находящиеся в прямой зависимости от политической практики концепции национальной безопасности Франции, фактически, определяются идеологическими установками национальной доктрины.

Среди прочих национальных особенностей формирования политики национальной безопасности можно отметить следующие. Во Франции существует устойчивое внутреннее согласие о том, что страна является великой мировой державой. В этом и состоит голлистская традиция, сформулированная де Голлем как “Франция лишь в том случае является подлинной Францией, если она стоит в первых рядах”22.

В отличие от многих стран (как например, Великобритания или Испания), Франция не отягощена комплексом вины из-за своего колониального прошлого, что дает ей повод для претензий на глобальную роль в мире, что выражается в стремлении играть роль посредника между ведущими западными странами и государствами “третьего мира”. В отличие от США, Франция никогда не стремилась к одностороннему гегемонизму. Традиционно обеспечение безопасности ею рассматривается посредством равновесия великих держав в рамках многополярного мироустройства. Отсюда и традиционное стремление Франции к проведению гибкой политики балансирования и отказ от каких-либо двусторонних союзов в пользу многосторонних23.

Франция также рассматривает военные инструменты в качестве основы обеспечения политики безопасности, что находит подтверждение в обособленности (односторонности) в вопросах национальной обороны от НАТО и др. государств Европы, а также в проведении собственной ядерной политики.

В геополитическом плане Франция числит себя не только континентальной и морской державой одновременно, но и уточняет, что является единственной (исключая Испанию) европейской страной, одновременно выходящей к Атлантике и Средиземному морю. Такое положение Франции предопределило и как бы тройственность ее геополитической модели.

Внешняя политика Федеративной республики Германия с самого начала была направлена на достижение трех целей:

1. Обеспечение  экономического и политического  построения нового государства;

2. Военная  безопасность;

3. Воссоединение  отторгнутых частей Германии24.

Для немцев федеративной Германии идея Европы была не только желанной заменой столь позорно разрушенного Гитлером идеала германской нации, но и пригодной для того, чтобы при одобрении США и Великобритании снова получить доступ в круг европейских наций. Всего за несколько лет Федеративная республика освободилась от оков оккупационного режима. Это стало возможно только потому, что она была готова осуществить свое равноправие и партнерство, к которому стремилась. также и в рамках новых международных объединений.

Впрочем, германская заинтересованность в строительстве объединенной Европы отнюдь не была столь альтруистской, как это иногда изображалось. Ведь если для других суверенных национальных государств отказ от своих суверенных прав означал своего рода жертву, то для Федеративной республики эти наднациональные объединения были путем к большей национальной самостоятельности и к большему собственному политическому весу. Поэтому мыслить и действовать по-европейски было вполне в национальных интересах Федеративной республики.

Таким образом, можно сделать вывод, что с франко-германскими отношениями очень тесно переплетались все вопросы, связанные с европейской интеграцией.

Расстановка политических сил на международной арене предопределяла политику сближения Франции и ФРГ, несмотря на серьёзные различия в оценке международного положения, существовавших целей и задач. Ш. де Голль в создавшихся условиях нуждался в ФРГ как в экономическом партнёре, но вместе с тем давал ясно понять, что именно Франция является полноправной державой-победительницей, и если канцлер желает получить её поддержку, то и должен принять её требования. Со своей стороны, и К. Аденауэр понял необходимость пойти на определённые уступки, тем более что он добивался «поглощения» ГДР и вынужден был считаться с серьёзными трудностями, создавшимися тогда в связи с проблемой Западного Берлина.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава II. Экономическое взаимодействие сторон.

 

II.1. Оценка экономической ситуации.

 

Вторая мировая война и четырехлетняя оккупация нанесли Франции значительный ущерб, оцениваемый суммой в 1440 млрд. франков.1 Человеческие потери составили 1100 тыс. человек. Промышленное производство при его отсталой структуре сократилось почти на 70%, сельскохозяйственное - вдвое. Франция лишилась торгового и военного флота. Было разрушено 2100 зданий, 195,5 промышленных предприятий, 253 тыс. крестьянских хозяйств. Из 101 доменной печи действовало лишь 7. Добыча каменного угля упала в 4 раза. Стоимость франка по сравнению с довоенной снизилась в 6 раз. Начался распад Французской колониальной империи: суверенными странами стали Индокитай, Сирия и Ливан.25

30 августа 1944 года было сформировано Временное  правительство во главе с Шарлем  де Голлем, в состав которого вошли представители различных политических течений, в том числе, социалисты и коммунисты.

Единства мнений относительно политики в финансово-экономической области не сложилось. Выработанная линия хозяйственной политики стала компромиссом.26 На протяжении 1945-1947 гг. были национализированы такие отрасли, как электроэнергетика, добыча угля, газовая промышленность, авиапромышленность, морское судоходство, воздушный транспорт, автомобильные заводы фирмы «Рено», центральной эмиссионное учреждение - Французский банк, четыре крупнейших депозитных банка, сберегательные кассы, страховые компании. В общей сложности национализация охватила примерно 20% производственных мощностей страны. В то же время монополиям удалось добиться значительной компенсации за национализированные предприятия, в большинстве случаев убыточные. В этом отношении Франция не отличалась от других передовых стран Запада. Такого рода национализация укрепила позиции напитала и способствовала быстрому росту экономики.27

В целом промышленная продукция в конце 1946 г. составила уже 90% от уровня 1938 г. Большая часть капиталовложений поступала в промышленность. Это позволило ускорить темпы промышленного производства страны и летом 1947 г. достигнуть его довоенного уровня (в сельском хозяйстве этот уровень был превзойден в 1950 г.). В мае 1947 г. под предлогом голосования министров-коммунистов против доверия правительству они были удалены из состава и др. правительственной коалиции. Процесс национализации был приостановлен, и 28 июня 1948 г. в Париже было подписано соглашение об экономическом сотрудничестве между Францией и Соединенными Штатами Америки, ознаменовавшее собой начало действий во Франции «плана Маршалла».28 Французская печать тех дней давала высокую оценку американской помощи стране, которая оказывалась по соглашениям о финансовой помощи временному правительству генерала де Голля и Блюма-Бирнса (начало 1946 года), а затем в течение четырехлетнего периода по «плану Маршалла» (1948-1952 гг.). Говорилось, что эта помощь «чудодейственным образом воскресила» страну. Применялись такие эпитеты, как «щедрость», «великодушие», «самопожертвование» и прочее.29

Значительная часть субсидий США была использована для импорта новейшего оборудования, что в дальнейшем благоприятно сказалось на развитии промышленного производства страны. Следует, однако, иметь в виду, что с этого времени французская экономика оказалась в зависимости от американских кредитов, которые получили возможность оказывать влияние на внутреннюю и внешнюю политику Франции. В определенной степени это ограничивало экономический суверенитет Франции, с другой стороны, позволило ей модернизировать производственный капитал. К концу 40-х гг. экономика страны была восстановлена.