Задачи экономической и предпринимательской этики

Традиционная этика вплоть до дискурсивной этики разрабатывает «значимость» моральных норм независимо от их эмпирической реализации: их смысл состоит как раз в том, чтобы действиям предшествовали обязывающие нормы. Если мы будем разворачивать программно экономическую этику, исходя из проблематики структур дилеммы, то поколеблем эту концепцию: моральная норма «значима» в структурах дилеммы заключенного не «безусловно», а только в условиях, когда ее внедрение, т.е. преодоление дилеммы заключенного, может быть принципиально обеспечено. В структурах дилеммы внедрение достигает «действенности» норм. Действенность нормы тесно связана с успешными санкциями, она зависит таким образом от контингентных условий и имеет условный статус. Если эти условия не выполняются, норма не действительна; если же они выполняются, то норма действительна «обязательно»: только в случае, если существует обязательный для всех и достаточно уверенно осуществляемый запрет, например, поставок оружия, она может быть также морально действительной в том смысле, что она в обязательном порядке обязывает отдельные предприятия и их менеджеров.

Эта логика напомнила суждение Федерального Конституционного Суда (ФРГ) от 1991 года по обложению налогами банковских процентов, где он приводит следующий аргумент: пока и как долго налогами могут облагаться только около 50% процентов, правовая норма обложения налогами процентов противоречит конституции. На нашем языке это означает: она не действительна. Мораль имеет смыслом содействие желаемым интеракциям. Если они в обозримое время не стабилизируются из-за институциональных дефектов, моральные нормы потеряют свое основание обязательности. Это действительно даже для казалось бы неприкосновенных норм: если общество не может обеспечить защиту моей жизни, то норма: ты не должен убивать, не действительна: самозащита в ситуации необходимой обороны всегда считалась законной, даже если нападающий будет убит.

Мы закончим этими пояснениями. Мы не можем подробнее остановиться на последствиях этих размышлений для  общей этической дискуссии современности. Необходимо только обратить внимание на то, что теоретический подход экономической этики, которому мы здесь следуем, в условиях рынка и конкуренции и тем самым в структурах дилеммы представляет собой исключительно многоплановое теоретическое решение. Тем не менее, мы считаем, что это решение, посредством которого мы отличаемся практически от всех других теоретических подходов в экономической и предпринимательской этике, можно обосновать стремлением не допустить ни недооценки этической проблематики современных рыночных экономик, ни преуменьшия ее сложности.

2.1.4 Моральное качество  рыночной экономики

После всемирно-исторического крушения социализма тезис о том, что рыночная экономика экономически эффективнее всех форм социализма, приобрел значение прописной истины. На вопрос же о моральных преимуществах рыночной экономики, если это вообще обсуждается, напротив, не дано однозначного ответа. С одной стороны такие морально чувствительные интеллектуалы, как например, Ст. Хейм все еще мечтают об утопии настоящего социализма, «социализма с человеческим лицом», без «эгоизма» и «стремления к прибыли», с другой стороны традиционные экономисты из определенного направления либерализма чувствуют скорее воодушевление снова провозгласить рыночную свободу как настоящую индивидуальную свободу, отвергнуть требования «солидарности» и «социальной справедливости» как неприемлемые и более не подходящие современной либеральной морали и объяснить homo oeconomicus, эту конструкцию экономической теории, как нормативно (!) соразмерный образец «морали открытых рынков» – и Г. Гирш добавляет: «частично также в противоположность Zoon politicon»39.

Ст. Хейму и другим моралистам можно  возразить то, что моральное качество современного общества нужно программно искать не в непосредственных мотивах действий, а в институциональных устройствах, которые встречаются в конкретных экономических действиях не как мотивы, а как ограничения – как правила игры в футболе. Этот принцип действителен также и наоборот: кто делает ответственным за справедливо вызывающее моральное негодование зло в мире дурные, эгоистические мотивы, клеймит позором капиталистических предпринимателей или предприятия и в качестве терапии предлагает «изменение сознания», «поворот к лучшему» или смену приоритетов, короче, моральное вооружение, те еще не восприняли концептуальной переворот в этике периода А. Смита40 и после него.

Некоторым видным традиционным экономистам из окружения либерализма, которые исходят из доминирующего положения рыночной модели обмена, можно возразить то, что рынки функционируют желаемым образом только на основе нормативно установленной системы регулирования – а ни коим образом не как свободная, нерегулируемая «борьба всех против всех». Процессы обмена на рынке предполагают в особенности обеспеченные права на собственность, которые – по логичным причинам – не могут быть еще раз выведены из рыночных процессов. Рынок является частью порядка общества41, он основывается в системном смысле на нормативно переданном порядке, который предоставляет себе общество в естественном политическом процессе объединения. Критикуемые здесь точки зрения напротив принимают начальное разделение как данное, как сакраментальное и даже политические процессы в демократии воспринимают в аналогии с рынком; часто рынок тогда выглядит лучшей демократией, поскольку за него люди ежедневно – а не только каждые четыре года – отдают свои голоса в форме покупок и поскольку меньшинство не побеждается большинством голосов как в политике, а принимается во внимание точно в соответствии с весом их голосов, т.е. их покупательной способностью.

Перестановка моральных оценок рыночной экономики с мотивов  на институциональный порядок заповедана в современной концепции также, как и эксплицитное обоснование  начального распределения, и признание  систематического преимущества политического измерения по отношению к рынку и конкуренции.

Если мы после этих основополагающих замечаний определяем моральные  преимущества рыночной экономики, то речь здесь определенно идет не о социальной рыночной экономике: мы запрещаем себе распространенный, но теоретически неприемлемый выход, видеть в социальных корректировках и амортизации рыночной экономики моральное качество рыночной экономики. Для нас важно моральное качество рыночной экономики как таковое; социальную рыночную экономику мы рассмотрим только в разделе 2.2.

Следуя знаменитому предисловию  к первому тому Ежегодника «Ордо» от 1948 года мы защищаем следующий тезис42:

Моральное преимущество рыночной экономики заключается  в том, что она является лучшим из до сих пор известных средств для осуществления солидарности всех людей.

Рыночная экономика эффективна, и эффективность является предпосылкой не для «потребительства», «материализма» или тому подобного, а для индивидуальной свободы. Свобода всех предполагает, что все люди принципиально поставлены в такие условия, когда они могут самостоятельно устроить свою жизнь по собственным представлениям в обществе других. Благосостояние является содействием свободе43. – Это концептуальное высказывание: конечно, никто не захочет утверждать, что этот процесс уже привел в западных промышленных странах или даже в мировом масштабе к удовлетворительным окончательным результатам.

Определяемое так образом моральное  качество рыночной экономики объясняется  в двух дальнейших тезисах:

В рыночной экономике  вознаграждается тот, кто способствует благосостоянию окружающих людей: конкуренция  побуждает продавцов, преследуя  свой собственный интерес, служить потребителям. Это выражает теорию одним ключевым словом: «суверенитет потребителя». При этом, однако, необходимо обратить внимание на то, что имеются значительные различия покупательной способности44.

И:

Конкуренция – по известной  формулировке Франца Бема – это  «самый грандиозный и гениальный инструмент разоружения власти в  истории»45, ибо достигнутые позиции власти снова и снова ведут или грозят разрушениями и поэтому власть, т.е. зависимость индивидов от власть имущих, будет дисциплинирована.

Здесь снова идет речь о концептуальных высказываниях. Их смысл состоит  также не в последнюю очередь в том, чтобы назвать критерии, на основании которых должна измеряться реальность рыночной экономики в экономической перспективе.

2.1.5 Общие рекомендации  в деятельности

Результатом прежних высказываний является: рыночная экономика как  единое целое имеет этическое обоснование, рыночная экономика имеет моральное, нравственное качество. Но даже если во многих пунктах явления конкретной рыночной экономики подвержены критике, такая критика не должна приуменьшать представленную логику рыночной экономики и ее моральный смысл. Скорее она должна измерять конкретные рыночные экономики именно относительно этого этического обоснования. Одна из задач экономической этики состоит в том, чтобы тщательно реконструировать это обоснование.

Если  рыночная экономика этически обоснована в целом, то можно выразить рекомендации к деятельности в экономической этике в одной общей максиме:

Действующие актеры должны вести себя единообразно с системой.

Это предложение непосредственно следует  из этического обоснования. Оно решительно действует на все способы действий действующих актеров, которых требует система. Не претендуя здесь на полноту, мы хотим снизить эту общую максиму еще на один уровень. Тогда сразу улетучится тривиальность, которая кажется присущей ей.

Действующие актеры должны соблюдать правила рамочного порядка, общие гражданские правила и правила порядка конкурентной борьбы.

Тем самым будут запрещены также  такие методы мафии, как борьба с (потенциальными) конкурентами при  помощи раззоряющей конкуренции  или других нечестных средств. И:

В рамках этих правил предприятия  должны заниматься долгосрочным увеличением  прибылей.

Таким образом при условии существования  соответствующего, удовлетворяющего необходимым  требованиям рамочного порядка долгосрочное увеличение прибылей становится нравственной обязанностью предприятия. Увеличение прибылей или также получение прибылей представляет не привилегию предприятий, за которую они должны постоянно извиняться – или за что они снова признают себя сегодня ответственными; увеличение прибылей является нравственной обязанностью, ибо именно это стремление служит потребителям в долгосрочном плане наиболее надежно.

Часто можно слышать в экономических  дискуссиях, что современные предприятия  не стремятся к максимальным прибылям, а только к «соразмерным», «обычным для отрасли», и наконец, что прибыли необходимы только для сохранения предприятий, а вместе с тем рабочих мест. Эта аргументация показывает в лучшем случае, что логика рыночной экономики и функция прибылей не поняты. Часто, однако, за этим скрывается другое: соразмерные, сглаженные во времени доходы являются, как правило, знаком того, что менеджер не хочет привлекать высокими доходами внимание антимонопольного комитета или потенциальных конкурентов и /или что руководство предприятия в худшие годы скрывает свои неудачи при помощи скрытых прибылей лучших лет, чтобы по возможности избежать эффективного контроля.

Относительно  конкуренции можно слышать аналогичный  по структуре аргумент: конкуренция  – это хорошо, но она не должна доходить до разорения конкурентов. Если не принимать во внимание конкуренцию вытеснения и сильно неравные силы конкурентов, то этот аргумент не имеет смысла. Он концептуализирует нашу основную проблему как вопрос масштаба, в котором конкуренция «разрешена». Не смотря на то, что этот масштаб может быть определен только произвольно – футбольная команда, которая проиграла важную игру, будет широко измерять границы разрешенного, – здесь вступаются за тип «сонной конкуренции» с гарантией стабильности для предприятий – в ущерб потребителям. Мораль в порядке конкурентной борьбы не является вопросом большего или меньшего в конкуренции. Речь скорее идет об аналитической проблеме, в каком контексте – различно оформленная – конкуренция приносит общественности пользу, а в каких контекстах она причиняет вред. Там, где она желательна на пользу общественности, она должна быть, как гласит в экономико-этическом аргументе, проведена без сокращений, даже вплоть до экономического разорения конкурентов. Предприятие, которое долгое время46 больше не эффективно на рынке, должно исчезнуть, чтобы можно было направить связанные с ним ресурсы на благо общественности в других применениях.

Совершенно  против всякой экономической и этической логики рыночной экономики аргумент о сохранении рабочих мест. Здесь мы не можем обсудить эту проблематику в полном объеме, но экономико-этическую проблематику безработицы нельзя отрицать или также умалять ее значение; мы вернемся к ней в разделе 2.2. Однако этическое обоснование рыночной экономики принципиально ориентировано на потребителей, на общественность, а не на «производителей», за что в этой связи предприятия и работающие вынуждены платить одинаково: на благо общественности производители попадают под давление, именно в этом и заключается экономическое и одновременно этическое обоснование рыночной экономики. Аргумент о сохранении рабочих мест препятствовал бы любому структурному изменению 47.

2.1.6 Ссылка на предпринимательскую  этику

Мы  не потому так подробно разработали  логику рыночной экономики и ее этическое  обоснование, что она в реальности была или только должна была быть осуществлена верно и в полном объеме. Для нас важно не «чистое учение». Необходимо знать логику рыночной экономики, ибо она проявляется в реальности в форме ограничений возможностей действий: она определяет, в каких местах (1) нужно искать мораль рыночной экономики и (2) где можно действовать при установлении рыночной экономики в смысле моральных намерений, а где – нет.

В особенности мы настоятельно подчеркиваем, что до сих пор мы по причинам аргументирования допускали, что рамочный порядок разработан в полном объеме. Этого в действительности, конечно, практически никогда не бывает. Поэтому размышления на эту тему могут никогда не кончаться; их нельзя также взять за номинальную величину. То, что мы до сих пор разработали, не является полной географией ландшафта, но наши высказывания представляют координаты и доминантные структуры, которые необходимы для этического ориентирования.