Эмоциональные концепты в прозе А. Белого и В. Набокова

На синтаксическом уровне экспрессивность может создаваться  двумя способами: путём изменения  порядка слов в обычных предложениях и при помощи экспрессивно окрашенных синтаксических конструкций. На первый взгляд эти два способа характеризуют  два типа экспрессивности: языковую и речевую. В первом случае мы имеем дело с контекстуальными экспрессивными единицами, которые «возникают или в зависимости от меняющегося словесного окружения или под влиянием экстралингвистических факторов» [Гастилене, 1971, 5], во втором – с системными экспрессивными единицами, которые обладают внеконтекстуальной коннотацией, «постоянным экспрессивным элементом, заложенным в смысловой структуре некоторых моделей предложения, синтаксем, слов и даже морфем» [Кожина, 1987, 11]

Порядок слов в предложении

Аранжировка синтаксических сегментов является важным средством организации речи, она может обусловливать смысл  высказывания, синтаксическую структуру  предложения, стилистическую окраску  и коммуникативную сторону предложения.

«Вопрос о взаиморасположении компонентов  актуального членения в высказывании как чисто лингвистическом явлении  впервые был сформулирован языковедами  Пражской школы. Дальнейшее развитие этого  вопроса представляет собой более  детальную разработку их концепции. В то же время отдельные положения  Пражских лингвистов трактуются в более  поздних работах с несколько  иных позиций, что ведёт к терминологическим  неточностям и требует уточнений». [Гончарова, 2001, 27]

Современное понимание порядка слов как феномена, обусловленного актуальным членением  высказывания и синтаксическим членением  предложения, сформировалось в русле  общей проблемы соотношения языка  и мышления. Создатели «Всеобщей рациональной грамматики» А. Арно и К. Лансло, положив в основу описания языка категории логики, доказали универсальность форм мышления и принципов их выражения в различных языках. Эти идеи нашли своё подтверждение в терминах «психологический субъект»/ «психологическое подлежащее» и «психологический предикат» / «психологическое сказуемое». Позже Л. С. Выготский, изучая соотношение грамматических и психологических подлежащих и сказуемых, сделал вывод, что одна и та же грамматическая структура может скрывать «разнородное душевное мнение» [Выготский, 1999, 288], то есть являться речевым выражением разных смыслов.

Все слова  и блоки слов организованы в предложениях в необходимой синтаксической последовательности. Грамматические формы и синтаксические структуры раскрывают семантические  отношения между словами в  предложениях и между предложениями  в тексте. Несмотря на то, что большая  часть информации в тексте передаётся лексическими единицами, грамматические формы и структуры вносят важный вклад в формирование содержания текста. Анализ изменений порядка  следования слов, частей предложения  в тексте очень существенен, так  как он помогает раскрывать коммуникативную  структуру предложения и текста, помогает выделить то главное, во имя  чего осуществляется высказывание.

В. Матезиус [Матезиус, 196, 579] выделял два вида порядка слов: объективный и субъективный. В современной литературе этим видам соответствуют термины «нейтральный» и «эмфатический». Каждый говорящий в соответствии с объективной ситуацией и субъективным намерением выбирает либо высказывание с нейтральным порядком слов, либо с эмфатическим (инверсированным). Эмфаза определяется как «выделение важной в смысловом отношении части высказывания» [Лингвистический энциклопедический словарь, 592]. Матезиус понимал изменение порядка слов как препозицию темы по отношению к реме.

В п. 2.2.2., рассматривая примеры инверсий, мы пришли к выводу, что не всегда непрямой порядок слов будет средством  выражения «скрытого» смысла.

Попробуем упорядочить сделанные нами выше выводы.

1. Прямой  порядок следования синтаксических  сегментов определяется как узус. Однако вариации их порядка  не во всех случаях являются  отступлением от нормы. Существуют  позиции, предпочтительные для  той или иной языковой модели.

2. Нарушение  нормативного словорасположения  в художественном произведении  может быть обусловлено следующими  причинами: а) изменением актуального  членения, перенесением акцентов  на другие моменты высказывания; б) порядок слов подчинён намерениям  говорящего.

Существенную  роль в размещении компонентов предложения играет коммуникативная функция порядка слов, проявляющаяся в актуальном членении предложения, частью которого является словосочетание. В неактуализированных словосочетаниях экспрессивность достигается путём инверсии в пределах словосочетания (в пределах темы или ремы), немаловажное значение при этом имеет интонация, так как более сильное ударение (вне зависимости от порядка слов) приходится на главный компонент.

В художественной прозе инверсивный порядок слов в словосочетании (предложении) используется для придания речи поэтической окраски  или рассматривается как экспрессивность разговорно-повествовательного характера. В данном примере приём основан на интонационном принципе чтения текста: интонационный акцент в словосочетании с атрибутивной связью приходится на главное слово (при прямом порядке слов: определение перед определяемым), при перемене «слагаемых» акцент остаётся на месте.

Экспрессивные синтаксические конструкции 

При описании экспрессивно окрашенных синтаксических конструкций мы будем пользоваться результатами работы Г. Н. Акимовой («Новое в синтаксисе современного русского языка»).

«Экспрессивные конструкции образуют открытый ряд. Чаще всего к ним  относят такие явления, как парцелляция, сегментация, лексический повтор с  синтаксическим распространением, вопросно-ответные конструкции в монологической речи, номинативные предложения (преимущественно цепочки номинативных предложений), вставные конструкции и др.» [Акимова, 1990, 87].

Логически верно будет предположить, что  любая синтаксическая конструкция  может быть как экспрессивно окрашенной, так и нейтральной. Например, если говорить об эмотивном значении простого предложения как абстрактной модели синтаксической единицы, то можно сказать, что простое предложение, с одной стороны, более характерно для устной речи и в письменном тексте оно иногда может имитировать её спонтанность и простоту, способствовать более лёгкой «усваиваемости» заключённого в них содержания, в том числе и эмотивного. С другой стороны, коммуникативные функции любого предложения заключаются прежде всего в том, чтобы ясно и последовательно донести информацию, не всегда обладающую эмоциональным содержанием. Поэтому, если мы берёмся рассматривать значение конструкции простого предложения в анализе эмотивного пространства текста, необходимо учитывать лексическое наполнение предложения.

Нередко употребление простых предложений  в художественном произведении ведёт  к опрощению диалога между  автором и читателем. Информация, поданная простым предложением, воспринимается легко и ясно. Когда читатель не тратит времени на «переваривание»  текста, он глубже и быстрее погружается  в то эмоциональное состояние, которое  как отдачу требует художественное произведение. Недаром наиболее эмоциональным  продуктом литературного творчества считаются лирика: рамки ритма, размера, строфы, лаконичность самих произведений не позволяют злоупотреблять сложными предложениями.

Экспрессивность предикативного центра

Основную  экспрессивную нагрузку в предикативном  центре несёт сказуемое как носитель модально-временного содержания. В  «Русской грамматике» [Русская грамматика, §2236] рассматриваются следующие случаи представления сказуемых в экспрессивной речи:

1. Сказуемое представлено сочетанием двух форм разных глаголов, из которых один выступает в характеризующей, квалифицирующей функции: хохочет-заливается, стоит не шелохнется, бежит не оглядывается, звонит-надрывается, живут не ссорятся, на меня глядит-уставился, бьёт не жалеет, учится не ленится. Сюда же относятся сочетания типа ходит-похаживает, лежит-полёжива-ет  
2. Сказуемое представлено лексически ограниченным сочетанием двух спрягаемых форм глаголов, из которых один означает движение или пребывание в состоянии, положение в пространстве: сидеть, стоять, идти, бежать, ходить, лежать (или мотивированные ими); другой глагол лексически свободен: сидит шьет, стоит дожидается, успокаивают приходят, лежит охает, ворчит ходит, зайду проведаю, спите ложитесь, посидим отдохнем, сижу смотрю телевизор, он мне здесь мешает стоит, идет шатается.

В лингвистической  науке имеются работы, посвящённые  экспрессивности глаголов-связок в  составных именных сказуемых:

 «Модальные значения связок  неразрывно связаны с оценочными  значениями, потому что операция  приписывания субъекту характеризующего  признака предполагает обязательную (выраженную или имплицитную)  оценку этого признака в эмоциональном  или рациональном поле оценочности» [Герасименко, 2007, 241].

Н. А. Герасименко  рассматривает модально-оценочную  группу связок, в которых оценочный  компонент семантики проявляется  особенно ярко: быть, являться, представлять собой, восприниматься, выглядеть, смотреться, притворяться и проч. Он приходит к выводу, что нейтральными в эмотивном значении являются  связки быть, являться, представлять собой, которые «выражают модальное значение достоверности обладания признаком и нейтральное, «нулевое» оценочное значение» [там же].

Экспрессивность простых предложений

Среди простых  предложений наиболее экспрессивны так называемые однокомпонентные структуры. Среди глагольных особо следует  выделить безличные предложения. «Семантика схемы – «наличие бессубъектного или отнесенного к субъекту действия или процессуального состояния»» [Грамматика–80, § 2501]. Отсутствие субъекта, который отвечал бы за происходящее, предополагает ощущение безысходности, непредсказуемости, стихийности того, о чём говорится в подобной конструкции. Такие предложения всегда оказываются экспрессивно маркированными. Безличные предложения заключают в себе некое осознание безысходности, зависимости: нет деятеля, к которому в случае чего можно было бы предъявить претензии. Те явления, информация о которых заключена в безличное предложение, воспринимаются как роковые.

По степени  экспрессивности с безличными сопряжены неопределённо-личные предложения: действующее лицо в них возможно определить посредством контекста, но тем не менее действие в подобных структурах также непредсказуемо, автономно и является решающим.

Номинативные (назывные). Они как бы оставляют читателю возможность мыслить с подачи автора. Информация, заданная такими предложениями, всегда лаконична и ясна. Нет авторских интерпретаций явлений и предметов, читатель остаётся наедине со своим опытом и не тратит сил на понимание «чужого» видения.

Особые стилистические приёмы синтаксиса

Основной  задачей стилистических приёмов  является не передача каких-либо эмоций, а усиление выразительности, напряжение имеющейся эмоциональности.

Экспрессивность бессоюзных конструкций. В стилистике широко используется понятие асиндетон как обозначение экспрессивной стилистической синтаксической фигуры. «Мы определяем асиндетон как стилистическую фигуру, представляющую собой намеренное и прагматически целесообразное отклонение от господствующего в кодифицированном литературном языке союзного типа синтаксической связи, принимаемого за нейтральный вариант литературно-языковой нормы <…>. Следует иметь в виду, что две однородно построенные части сами по себе еще не образуют фигуры, если нет добавочных экспрессивных признаков – повтора, параллелизма. Однако добавление уже третьей части актуализирует повтор и создает ощущение большей гармонии ритмомелодической и архитектонической» [Сковородников, 2004, 47].

Напряжённость и выразительность усиливают риторические фигуры: восклицания (Тройка! Птица-тройка!), вопросы, которые задаются не с той целью, чтобы получить на них ответ, а чтобы привлечь внимание к тому или иному предмету, явлению, событию.

Известен эллипсис – пропуск слова, которое можно легко восстановить из контекста. Сознательный пропуск слова в таких случаях создаёт особый динамизм речи.

Особая  фигура поэтического синтаксиса – умолчание. Умолчание открывает широкий простор для подтекста: на месте паузы можно предположить различный комментарий.

Часто используются вставные конструкции с модальным содержанием, которые представляют собой попутные замечания, уточнения, добавочные сведения к высказыванию.

Обращения. «Основная функция обращения – называние того, к кому направлена речь – очень часто сочетается с экспрессивной оценкой, с выражением субъективного отношения говорящего (пишущего). Экспрессия выражается по-разному: интонацией, повторением обращения, сопровождающими его междометиями или частицами, лексическим значением того слова, которое выступает в роли обращения» [Русская грамматика, §2059].

Обособленные члены предложения. «Обособленные члены и обособленные конструкции представляют собой своеобразные смысловые синтаксические единства внутри предложения, выделяемые средствами инверсии и интонации, — с целью придать более сильную выразительность содержащемуся в них понятию, образу, характеристике. Обособленные члены предложения обычно наполнены живой экспрессией, подчеркиваются логически или эмоционально» [Виноградов, 1955, 402].

При употреблении однородных членов предложения возможно многосоюзие – риторическая фигура, состоящая в намеренном повторении сочинительных союзов для логического и интонационного выделения перечисляемых понятий.