Художественный мир поэзии В.С. Высоцкого: экфразис и диегезис

Художественный мир, создаваемый поэтом, существует, таким образом, прежде всего, как бы потенциально и воплощается в его Слове, подчиняя себе все компоненты поэтической системы. Истинной поэзии бывает достаточно нескольких строк, чтобы заявить о своем наличии. Любая частность, любая смысловая деталь поэтического текста является носителем целостного значения этого мира и только в силу этого оказывается художественной деталью, смысл которой не сводится к собственному значению составляющих ее слов. Наше чувство тотчас откликается на этот избыток смысла и настраивается на тональность поэтического мира. Необходимо лишь знакомство по возможности с максимальным количеством произведений поэта, чтобы с точностью и полнотой понять структуру этого мира и заключенную в нем мысль о нас [Телия, 1988: 173–180].

Высоцкий – разный, и войти в его систему можно с разных сторон. Но все пути ведут к «перекресткам мирозданья», заряженным мощной нравственной энергией, к глобальным вопросам человеческого бытия. Все, что происходит в его поэзии, многоголосой и многообразной, – движется в их мощном силовом поле. Содержание этих «нужных вопросов», структура и смысл (по Высоцкому) мира, в котором живет человек, этика его существования в этом мире, – важнейшие аспекты, подлежащие прояснению в разговоре о поэтической системе Высоцкого [Рудник, 1994: 20].

1.2. Две Судьбы: Владимир Высоцкий и Михаил Шемякин

Михаил Шемякин родился 4 мая 1943 года в Москве. Его отец, Михаил Петрович Шемякин, происходил из черкесского (кабардинского) рода Кардановых. Он рано осиротел и фамилию Шемякин получил от своего отчима, офицера Белой гвардии Шемякина, точно так же, как и русское имя Михаил взамен данного при рождении – Файзулла. Приемный отец скоро сгинул на полях Гражданской войны, а юный Михаил Шемякин (старший) стал красноармейским сыном полка, в 13 лет получил один из первых орденов Красного Знамени, всю жизнь звался Шемякиным и всегда гордился, что принадлежит к кабардинскому роду Кардановых. Мать – актриса Юлия Николаевна Предтеченская. Большая часть его детства прошла в оккупированной Восточной Германии, а затем в ГДР. В 1957 году 14-летний Михаил вернулся обратно в СССР, в Ленинград. Он был принят в среднюю художественную школу при Институте живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина, где учился с 1957 по 1961 год. Был отчислен за «эстетическое развращение» однокурсников. С 1959 по 1971 год он работал в качестве чернорабочего, исполняя различного рода работу. Его подвергали принудительному лечению в психиатрической клинике в течение трёх лет. Работал такелажником в Эрмитаже. Выставки с участием Михаила Шемякина в СССР закрывались. В 1971 году был выслан из СССР. Сначала жил в Париже, затем в США, с 1981 года – в Нью-Йорке, с 1991 – в Клавераке (en:Claverack, New York), штат Нью-Йорк. Въехать обратно в СССР Михаилу Шемякину разрешили только в 1989 году, после 18 лет изгнания. Михаил Михайлович создал Институт философии и психологии творчества в городе Хадсон (США). В 2007 году Шемякин вновь вернулся во Францию, где поселился недалеко от города Шатору. Периодически работает в Санкт-Петербурге. Сейчас Шемякин работает над полнометражным мультфильмом «Гофманиада» вместе со студией «Союзмультфильм».

Михаил Шемякин и Владимир Высоцкий познакомились в Париже (благодаря Михаилу Барышникову) и навсегда остались друзьями. Высоцкий посвящал Шемякину свои песни, тот, в свою очередь, рисовал иллюстрации к произведениям Владимира Семёновича, а после его смерти создал памятник поэту, установленный в Самаре. М. Шемякин о дружбе с В. Высоцким: «Наша дружба родилась действительно внезапно, но было ясно, что это – навсегда. Ангелы наши творящие и любящие Свет, Красоту и Справедливость, узнали друг друга, а духи бесшабашности, буйного  отчаянного веселья и разгула, сидящие в каждом из нас, узнали друг друга тоже».

Необходимо также отметить, что песни в исполнении Высоцкого пытались записывать многие, но из профессиональных записей Владимира Высоцкого ни одна не может соперничать с коллекцией Шемякина по объёму, чистоте звучания, исключительному подбору песен. Эти записи уникальны тем, что Высоцкий пел не для пластинки, а для близкого друга, чьё мнение он так ценил. Записи сделаны в Париже в 1975–1980 годы в студии Михаила Шемякина. Аккомпанировал Высоцкому на второй гитаре Константин Казанский. Записи были изданы только в 1987 году, после обработки в Нью-Йорке Михаилом Либерманом. Серия включает в себя 7 пластинок.

В память о творчестве В. Высоцкого, Михаил Шемякин создал серию литографий, посвященных песням и стихам Владимира Семёновича. Литографии были отпечатаны только в 1991 году, а в виде роскошного издания вышли в свет в 2010 году.

В феврале 2011 г. в залах Строгановского дворца Русского музея были выставлены графические работы Михаила Шемякина – «Шемякин. Высоцкий. Две судьбы»: 42 иллюстрации к стихам и песням Владимира Высоцкого. На самом деле идея этого проекта возникла очень давно, в начале 2000-х годов, и тогда уже родилась общая концепция этого проекта – создать цикл иллюстраций к стихам Высоцкого. Михаил почти сразу после смерти Высоцкого начал рисовать работы на темы его стихов и песен, но это были разрозненные работы,  и это не предполагалось как будущая книга.  В итоге получилась книга, состоящая из 42 иллюстраций, по числу лет, прожитых Высоцким, и 43-я иллюстрация это портрет поэта, сложный и расшифровывающий его личность с позиции Шемякина. Естественно, за время развития этого проекта, он очень сильно видоизменился, и уже получилась не книга стихов Высоцкого с иллюстрациями Шемякина, а книга, посвященная их дружбе, потому что вошли в нее, в основном, те песни или стихи, которые были посвящены Михаилу, либо были навеяны воспоминаниями об их совместной жизни и совместных развлечениях,  о том, как они проводили время во Франции, либо навеяны его работами. Шемякин вспоминает о том, как рождался  цикл стихов Высоцкого, посвященный графическим листам «Чрево Парижа», это была графическая серия шемякинская, рассматривая которую Высоцкий, буквально в течение одной ночи, написал несколько текстов, несколько стихов  на тему этих работ.

Выставка «Две Судьбы» – это итог тридцатилетней работы Михаила Шемякина. Вниманию зрителей предлагается своеобразный «художественно-графический памятник Владимиру Высоцкому и его творчеству»: 42 авторских листа: по числу лет, прожитых поэтом, а также «двойной портрет» художника и поэта. Выставка странная и неоднозначная. В зависимости от того, с какой точки зрения её судить, возможны как положительные, так и отрицательные отзывы об этой сюрреалистической выставке. У Михаила Шемякина до сих пор живёт в крови сюрреализм советский (несмотря на то, что советские времена давно закончились).

Выставка приурочена к выходу в свет книги Михаила Шемякина «Две судьбы», в которой объединены тексты песен Владимира Высоцкого, иллюстрации к ним и воспоминания художника о дружбе с поэтом. Книга подготовлена издательством «Вита Нова». В записках Михаила Шемякина – ранее неизвестное о Высоцком, в частности о его восприятии творчества выдающихся европейских художников XX века...

Из пресс-релиза ГМИИ им. А.С. Пушкина: «...Иллюстрации к песням Владимира Высоцкого Шемякин распределил по темам: судьба, алкоголь, охота на волков, психбольница, цветы зла, гражданская война, Великая Отечественная война, Россия». Так же строится и экспозиция выставки. В центре – акварели, связанные с войнами, которые художник воспринимает как наиболее драматические. Пронзительные поэтические образы Высоцкого выполнены Шемякиным в острой, граничащей с гротеском манере, взрывающей спокойствие обывателя. Графические листы, созданные для иллюстрирования книги «Две судьбы» и представленные на выставке, – не только новая встреча с творчеством Шемякина, но и возможность глубже узнать художника. Словесный и графический рассказ художника о друге, эпохе и о себе самом на перекрестках времени и культуры, стало событием в культурной жизни Москвы.

В представленном уникальном издании впервые публикуется цикл из 42 иллюстраций к стихам и песням выдающегося советского поэта, барда и актёра Владимира Семеновича Высоцкого к произведениям над которым Михаил Шемякин работал в течении трех последних десятилетий, среди которых «Спасите наши души», «Райские яблоки», «Набат», «Смерть истребителя», «В плен – приказ: не сдаваться...» и другие, а также 12 эскизов, 6 фотографий В. Высоцкого и М. Шемякина в исполнении П. Бернара и      М. Шемякина, рукописи и два письма поэта.

В этих рисунках предпринята глубокая интерпретация художественного мира Высоцкого. Проницательные трактовки известных песен, предлагаемые Шемякиным, во многих случаях основаны на сохранившихся в памяти художника беседах с поэтом, многие произведения которого посвящены Шемякину или были созданы под влиянием общения с ним. Книга представляет собой творческое и документальное свидетельство тесной дружбы поэта Владимира Высоцкого (1938-1980) и художника Михаила Шемякина (р. 1943) – дружбы, которая началась с первой встречи в 1975 году и закончилась с безвременной кончиной Высоцкого в 1980 году.

1.3. Михаил Шемякин «Две Судьбы»

Иллюстрировать поэзию невероятно сложно, – говорит Михаил Шемякин. Она почти никогда не поддается переливу в изобразительное ремесло, поэтому часто, если вы рассматриваете книжки, возьмите того же Бернса – кувшинчик, фигурка девушки, цветочек, поле, солнышко. Такие «заставки», как это называется в нашей профессии книжного иллюстратора. А мне  нужно было показать, за что власть имущие его не любили, почему он был так опасен. Поэтому я сделал 42 иллюстрации,  потому что  Володя ушел, когда ему было 42 года или, вернее, «его ушли», к чему склоняются в последнее время все больше люди, которые анализируют,  как он ушел из жизни. И  это очень большая работа – иллюстрации, комментарии, потому что некоторые песни могу расшифровать только я, так как он  мне посвятил 12 своих  произведений,  и некоторые произведения   затрагивают тему нашего бытия с Володей в Париже или того, что я ему рассказывал о своей жизни, которая его всегда очень интересовала или о жизни моего отца, которому он посвятил песню «Пожары». И есть такие моменты, которые могу разъяснить  только я. Например, «перелетел через «Пежо» и приобрел повторное звучанье». Дело в том, что когда Володя приезжал ко мне, он садился за стол на кухне и говорил: «Ну, рассказывай!» При этом глаза у него блестели таким нехорошим огнем. Как-то так попадал, что он приезжал после очередного запоя ко мне. Естественно, после запоя мы все, как все грешники, каемся, чувствуем угрызения совести,  глаза полны слез, поэтому мрачным голосом я поведывал, что я делал, вернее, то, что помню из данного  загула, и Володя почти всегда валялся от смеха,  чуть ли не падал со скамейки на  кухне. И вот я рассказывал ему как я вышел как-то на рассвете из кабака «Царевич» и мне показалось, что я могу летать. Я раскинул руки широко, оттолкнулся сапогами от земли и, действительно перелетел через машину «Пежо», но не рассмотрел, что за ней был столб. Я, слава Богу, не полностью, но ухом, пролетая,  ударился об этот столб. Еще песня «Осторожно – гризли», такая песня, которая тоже написана об одном моем  загуле.  Он говорит: «Ну, чем ты занимался?».  Я говорю,  что  помню только, что сел на колени к французу, стал резать  бифштекс или сосиску  и на вилке совать ему в рот, то есть я его кормил, как бы. Почему-то эта сцена у Володи вызвала приступ  совершенно истерического хохота,  поэтому  я сделал иллюстрацию, где я сижу на коленях у француза. Поэтому он в песне пишет  «и потому французский не учу, чтоб мне не сели на колени».  Я как раз поясняю куски этой песни, и много там чего, что совершенно не поддается расшифровке, потому что это написано для меня – в то время  Володя не думал, что они когда-то станут народным достоянием.

ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ

Таким образом, песни Высоцкого выполнили миссию, которую в отечественной культурной традиции всегда принимала на себя русская поэзия, – стали камертоном истины и нравственности, эталоном искренности, свободы и достоинства человека. Разумеется, и мелодии, и неповторимые интонации, и тембр голоса, и самый образ, лицо, взгляд – все сливалось в то уникальное художественное явление по имени Высоцкий, в котором свое место находили и зарифмованные слова. Высоцкий оказался разный и у каждого – «свой». Входя в литературу посмертно, поэт продолжал доказывать свое право на «место в строю», но найти и определить для него это место брались теперь другие, и это походило отчасти на соревнование между собой разных Высоцких – «своих» для издателей, составителей, редакторов. Понять магическое нечто, что превращает правду в поэзию, и значит – приблизиться к «собственно» Высоцкому, но одновременно (вновь – парадокс) значит и почувствовать его по-настоящему «своим» – освоить. Художественный мир, создаваемый поэтом, существует, таким образом, прежде всего, как бы потенциально и воплощается в его Слове, подчиняя себе все компоненты поэтической системы. Впервые в книге «Две Судьбы» публикуется полная версия воспоминаний Шемякина о дружбе с Высоцким, а также его подробные автокомментарии к иллюстрациям.  Стихотворения Высоцкого для этой книги (сорок два – по числу прожитых поэтом лет) отобраны Шемякиным, им же представлен дополнительный иллюстрационный материал: автографы, письма, фотографии Высоцкого. Книга «Две Судьбы» – рассказ «о неразделимых судьбах, объединенных любовью, болью, страданием и восторгом – это судьбы России и Высоцкого». В этом и главная тема непрекращающегося диалога поэта и художника.

Итак, книга, посвящена взаимопроникновению творческих  миров Шемякина и Высоцкого. И вошли в нее, кроме этого, воспоминания Михаила о дружбе с Высоцким. Полная версия написана специально  для этой книги, потому что какие-то варианты этих воспоминаний публиковались в  интервью,  но  это наиболее полный, на данный момент, вариант воспоминаний. Кроме того,  очень редко бывает, что художник объясняет свои работы, но в данном случае этот редкий случай как раз и произошел,  потому что в книге есть еще и автокомментарий Шемякина к его работам. Он расшифровывает те образы, которые появляются в иллюстрациях, их происхождение, и  довольно часто эти образы берут свое начало в беседах Высоцкого и Шемякина о песнях Высоцкого.  
ГЛАВА II. ОЖИВШИЕ КАРТИНЫ М. ШЕМЯКИНА: ЭКФРАЗИС И ДИЕГЕЗИС В ПОЭЗИИ В. ВЫСОЦКОГО

2.1. Экфразис и диегезис как иконический знак художественного произведения