Эволюция валютно-денежной системы

Подобного рода валютные конфликты имели место и ранее. В 1971 г. в США был осуществлен так называемый шок Никсона – увеличение пошлин на импорт на 10 % и полная отмена золотого обеспечения доллара США. Как следствие, началось обесценивание доллара США, так необходимое для оживления экономики.

В 1985 г. Франция, Западная Германия, Япония, США и Великобритания подписали «договор Плаза», согласно которому центробанки договорились о проведении согласованной политики и высказались в пользу роста курсовой стоимости основных валют относительно доллара США. Подобное наблюдается и в наши дни.

Современным валютным войнам присущи следующие черты. Во-первых, вследствие кризиса в высокоразвитых странах отмечается хроническое ослабление спроса. Ни в одной из 6 крупнейших стран данной группы – США, Японии, Германии, Франции, Великобритании и Италии – уровень ВВП во втором квартале 2010 г. не достиг уровня первого квартала 2008 г. Индикатором чрезмерного предложения является снижение в США и странах зоны евро уровня базовой инфляции почти до 1 %, что в ближайшее время может спровоцировать дефляцию. Большинство стран возлагают надежды на рост темпов экспорта, который может произойти только в том случае, если в странах с формирующимися рынками (СФР) возникнет дефицит текущего платежного баланса.

Во-вторых, в рассматриваемом  направлении работают предприятия  частного сектора. В опубликованном в апреле 2010 г. прогнозе Института международных финансов (Вашингтон) отмечается, что в 2010 г.

чистые потоки частного капитала в СФР составят 746 млрд США, что будет частично сглажено чистым вывозом капитала из них на 566 млрд долл. США. Несмотря на это, при профиците счета текущих операций в 320 млрд долл. США и ожиданиях умеренного притока капитала внешний баланс СФР без официальных интервенций достигнет профицита в 535 млрд долл. США. Коррекция будет проходить посредством установления более высокого обменного курса валют. Как следствие, из-за притока частного капитала из стран с высоким уровнем доходов СФР будут испытывать дефицит текущего платежного баланса. Такое развитие событий вполне вероятно.

В-третьих, естественной коррекции мешает наращивание валютных резервов. С января 1999 г. по июль 2008 г. объем мировых госрезервов вырос с 1,615 трлн до 7,534 трлн долл. США. Такое наращивание явилось своего рода самострахованием, необходимость в котором возникла после уже имевших место кризисов. Данные ресурсы оказались востребованными в период кризиса; их объем с июля 2008 г. по февраль 2009 г. сократился на 472 млрд долл. США (приблизительно на 6 %), что, без сомнения, помогло странам с «нерезервными» валютами смягчить последствия кризиса. С февраля 2009 г. по май 2010 г. объем резервов вновь вырос на 1,324 трлн долл. США и достиг отметки в 8,385 трлн долл. США.

В настоящее время  движущей силой этого процесса является, без сомнения, Китай. Объем его  резервов с февраля 2009 г. увеличился на 40 % и к июню достиг 2,450 трлн долл. США, что составляет 30 % мирового объема и 50 % ВВП страны. Такое наращивание следует рассматривать как огромную экспортную субсидию.

Неизбежная коррекция  текущих платежных балансов отмечается уже не только в СФР, но и в странах, которые, с одной стороны, являются привлекательными  для притока капитала, а с другой стороны, не желают или не могут должным образом осуществлять интервенции на валютных рынках. В свете данных событий вполне вероятно, что следующий финансовый кризис разразится на рынке Бразилии.    

                    2.2 Перспективы превращения юаня в мировую валюту.

Китай принимает меры по уменьшению зависимости своей  экономики от доллара США и  превращению юаня в мировую валюту. Народный банк Китая (НБК) разрешил производить в юанях оплату товаров и услуг при проведении приграничных торговых операций еще в 18 провинциях. Директор департамента финансового рынка НБК подчеркнул необходимость предоставления зарубежным компаниям и финансовым организациям больше возможностей для заключения сделок в юанях за пределами страны, а также отметил важную роль Гонконга в продвижении юаня на внешний валютный рынок. В 1996 г. правительство Китая разрешило использовать юань при проведении расчетов за товары и услуги, как в стране, так и за ее пределами.

Китай и Япония договорились активнее использовать юань при заключении  сделок, не занимаясь перерасчетом на доллары. Товарооборот между экономиками  в 2010 году составил 260 миллиардов евро. Кроме того, японским компаниям разрешено покупать китайские ценные бумаги. Производя расчеты таким образом,  снижаются валютные риски, потому что любые колебания курсов являются фактором риска для инвесторов.

 Пока валюта Китая  не играет практически никакой  роли на международных финансовых рынках. Доля юаня в объеме мировой валютной торговли достигает менее 1 процента. Это связано с тем, что власти КНР боятся отпустить юань в свободное плавание.  В частности, Пекин хочет предотвратить приток спекулятивного капитала на китайский рынок. Сейчас обменный курс юаня определяет не рынок, а Народный банк Китая. Он установил жесткие рамки курса юаня по отношению к доллару США.

Юань может стать  мировой валютой только в случае, если финансовый рынок Китая полностью  откроется для иностранных инвесторов, то есть государство должно прекратить вмешиваться в процесс выдачи банками кредитов.

Хотя китайская валюта на мировом финансовом рынке фаворитом пока не является, в будущем она может занять достойное место в списке ведущих денежных единиц. Причем в итоге все может произойти очень быстро. В начале XX века процесс превращения доллара США из региональной валюты в мировую занял всего десять лет. Аналогичный путь в этом десятилетии  может  проделать и китайский юань.⁶

           2.2 Специфика  современного российского валютного рынка. 

В 2010 г. ситуация на внутреннем валютном рынке формировалась под  воздействием динамики трансграничных потоков капитала, внешнеэкономической конъюнктуры, а также проводимой Банком России валютной политики. Как и ранее, Банк России придерживался режима управляемого плавающего валютного курса, используя в качестве операционного ориентира рублевую стоимость бивалютной корзины, при этом количественных ограничений на уровень курса рубля к доллару США и евро не устанавливалось. В рамках совершенствования курсовой политики в 2010 г. Банк России помимо интервенций, ограничивающих чрезмерную волатильность курса рубля, осуществлял целевые интервенции, направленные на нейтрализацию устойчивых ожиданий участников внутреннего валютного рынка в отношении укрепления/ослабления рубля, основанных на тесной взаимосвязи курса рубля и конъюнктуры мирового рынка энергоносителей. Кроме того, в целях повышения гибкости валютного курса и сокращения масштабов присутствия Банка России на внутреннем валютном рынке операционный интервал допустимых значений рублевой стоимости бивалютной корзины с 13.10.10 был расширен с 3 до 4 руб., а также была снижена величина накопленных интервенций, приводящих к сдвигу границ операционного интервала на 5 коп., с 700 до 650 млн. долл. США.

На протяжении 2010 г. курс доллара США к рублю колебался в широком горизонтальном коридоре. По итогам 2010 г. официальный курс доллара США к рублю повысился на 0,5%, до 30,3515 руб. за доллар США на 1.01.11. Официальный курс евро к рублю снизился на 6,8%, до 40,4876 руб. за евро на 1.01.11. В декабре 2010 г. по отношению к декабрю 2009 г. реальный эффективный курс рубля увеличился на 6,9% (за 2009 г. – снизился на 3,9%), реальный курс рубля к доллару США повысился на 4,0% (за 2009 г. – снизился на 0,4%), реальный курс рубля к евро возрос на 14,5% (за 2009 г. – снизился на 6,5%).

 Таким образом, ситуация на внутреннем валютном рынке в течение 2010 г. оставалась стабильной. Курс рубля к основным мировым валютам колебался преимущественно под воздействием фундаментальных экономических факторов. Валютная политика Банка России в 2010 г. была направлена на сокращение масштабов собственного присутствия на внутреннем валютном рынке и создание условий для постепенного перехода к режиму плавающего валютного курса. Активность операторов межбанковского внутреннего валютного рынка по сравнению с предыдущим годом несколько возросла, но объемы операций пока не достигли докризисного уровня.⁷

 ГЛАВА  3. ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ МИРОВОЙ ВАЛЮТНОЙ            СИСТЕМЫ. 

В "Среднесрочном прогнозе развития финансовой системы России (2010–2015 гг.)", подготовленным авторским коллективом Института финансово-экономических исследований (руководитель – Я.М. Миркин),  предполагается эволюционное развитие мировых валют, в ходе которого доллар снизит свою долю в расчетах, начнется формирование нескольких региональных валют.

Валютные системы инерционны, трансформируются десятилетиями. Демонетизация золота продолжалась 100 лет. Поэтому мировая резервная валюта (эта идея активно обсуждалась в период кризиса 2008–2009 гг.) не будет создана уже завтра.

 
Еще 100 лет назад 80% международных расчетов осуществлялось в фунтах стерлингов. В третьей четверти XIX в. на долю Британии приходилось 30% мирового ВВП, 25% трансграничной торговли. Именно это неизбежно ставило фунт в центр международной финансовой системы. Он не сдавался десятилетиями, до конца 1960-х годов, оставив в наследие Лондон как мировой финансовый центр. Фунт стерлингов и сейчас третья по значимости

валюта мира.

Мировая резервная система 150 лет (начиная с Парижской конференции 1867 г.) пытается найти ответы на вызовы растущей глобальной экономики. Сначала не справилось золото. Не удалось создать универсальные деньги (Латинский монетарный союз). Затем с падением Британской империи фунт стерлингов был вытеснен долларом. Глобализация уничтожила мелкие валютные зоны. Пример – зона франка.

Наконец, всей мощности экономики  США стало не хватать, чтобы доллар как резервная валюта был адекватен  реальному базису мировой торговли и финансов. Вновь настало время  мультиполярности, двухуровневой архитектуры (мировые и региональные резервные валюты).

                                               Доллар, евро и т. д.

Глобальный резервный  банк как эмитент мировой валюты (идея активно обсуждалась в начале 2009 г.) — притягательная, но столь  же неисполнимая идея, как и мировое правительство. Эксперимент с СДР МВФ еще раз показал, как идеальные чертежи, мечты и образы сталкиваются с непримиримыми конфликтами интересов, с эгоизмом и диктатом государств, превращаясь в минималистские конструкции. Государства не готовы поступиться своими правами во внутренней экономической и финансовой политике, не желают передать их «мировому» квазицентральному банку. А без этого мировая резервная валюта невозможна. 
 
Какой же сценарий наиболее вероятен в изменении мировой резервной системы? Во-первых, эволюция, а не революция. Во-вторых, мультивалютная резервная система. Две-три валюты, выполняющие роль резервных на мировом уровне, плюс несколько региональных валют, играющих ту же роль на периферии глобальной экономики. Свободный глобальный рынок этих валют и постепенное усиление международного финансового регулирования. 
Только такая дисперсная система способна выдержать требования к ликвидности глобальной экономики, многополярной, сверхсложной, волатильной (в силу своей инновационности), требующей свободного движения капиталов и гармонизации рынков.

Сценарий марш-броска к единой мировой резервной валюте нереалистичен. Он неизбежно вызовет  масштабные потрясения в глобальных финансах. Доля доллара в расчетах на мировом валютном рынке — 90% (2007), в накопленной массе международных долговых бумаг, ссуд и депозитов, процентных деривативов — 35–40%, в международных расчетах за товары в Европейском Союзе — 30–40%, в Азии — 50–90%, в валютных резервах — примерно 60%. США — нервный узел экспорта частного капитала, мировой расчетный центр.

 
Пока слишком велик дисбаланс  сил между несколькими центрами силы и остальным миром. Скорее, несколько  эмиссионных центров (доллар и евро) будут конкурировать за статус резервной  валюты де-факто и за право получать сеньораж. Растущий уровень сложности глобальной экономики как системы и острота конфликта интересов требуют нескольких резервных валют и делают невозможным создание наднациональной резервной валюты. 
 
В начале 2010-х гг. начнется борьба доллара за удержание своего резервного статуса и доли в финансовых активах. Доллар США сохранит свой статус в качестве мировой резервной валюты. Впереди — циклическое укрепление курса доллара, затем длинный спад, как это было в прошлом (15–20-летние циклы в 1970-х — первой декаде 2000-х гг., понижательный склон — 2001–2009 гг.) (рис. 1). Указанные циклы формируются с начала 1970-х гг., с момента перехода доллара США к свободному плаванию относительно других валют и отмены его обмена на золото по фиксированным курсам. 
Перспективная ниша доллара в международном финансовом обороте — до 40-45% (сейчас – более 60%).

Наряду с долларом, де-факто резервной валютой стал евро. Доля евро в глобальных финансах выросла в 2000-х гг. до 25–30%. Де-факто  это вторая резервная валюта. В будущем ее доля стабилизируется в пределах 30–35%. В 10–15-летней перспективе к зоне евро присоединится до 10–15 стран Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы. Шансы евро в Великобритании низки.

Велика вероятность, что  в течение 10–15 лет появится третья резервная валюта — коллективная, основанная на резервном пуле азиатских стран (например Chiang Mai Initiative Multilateralization, CMIM), или юань (в меру динамики, рыночности и экспортной способности Китая), или иена, (вернувшаяся к своей роли 1970-х гг.). Ее ниша в глобальных финансах — до 10–15%. 
 
Рыночная ниша британского фунта стерлингов и швейцарского франка — не более 3–4%. В долгосрочной перспективе (2010–2030-е гг.) несколько валют по мере роста экономик, на которых они основаны, будут претендовать на роль региональных резервных (до 5% в глобальных финансах). На постсоветском пространстве — это рубль. Будут сделаны попытки создать новые коллективные валюты (арабский мир, Латинская Америка) как резервные в своих регионах.