Виды и юридическое значение решений конституционного суда РФ

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Актуальность выбранной  темы объясняется тем, что с учреждением конституционного судопроизводства одной из относительно новых и весьма актуальных проблем современного российского конституционализма является проблема юридической природы решений Конституционного Суда РФ как итоговой правовой формы его деятельности, уяснение их места и роли в судебной практике и системе источников права в целом.

В последние годы наметилась линия на признание судебной практики в качестве источников права. Как ее разновидность рассматриваются, как правило, и решения Конституционного Суда, хотя юридическая природа последних, например, с точки зрения их соотношения с судебным прецедентом, определяется по-разному. Но на сколько полно учитывается при таком подходе специфика решений КС РФ как актов конституционного контроля? Не происходит ли "растворение" решений Конституционного Суда в судебной практике, к которой относятся акты и иных, прежде всего, высших органов правосудия?

Вопрос о признании  решений КС РФ должен решаться, как представляется, на основе выявления собственных, имманентно присущих актам конституционного контроля юридических (в первую очередь - конституционно-правовых) свойств. Речь идет о том, что решения КС РФ, "обволакивая" Конституцию, составляют вместе с ней особый вид конституционных источников права, существующий наряду с иными видами правовых источников, включая судебную практику. Их главная специфика заключается в том, что они обладают нормативно-доктринальной природой, которая предопределяется, прежде всего, особенностями судебно-конституционных (контрольных) полномочий Суда.

По самой природе, сущностным характеристикам и результатам  деятельность КС РФ не исчерпывается  правоприменением. Она имеет значительно  более сложный характер: получая институционное оформление прежде всего как правоприменительный юрисдикционный процесс, конституционное правосудие - и это становится все более очевидным для отечественной юриспруденции - в своих итогово-правовых характеристиках сближается с нормативно-установительной юридической практикой, с правотворчество.

         Объектом исследования курсовой работы являются виды и юридическое значение решений конституционного суда РФ.

          Предметом исследования является  рассмотрение отдельных вопросов, сформулированных в качестве задач данного исследования.

          Цель данной работы является:

           1) сформировать целостное представление о видах и юридическом значений решений Конституционного суда РФ;

           2) комплексное изучение решений Конституционного суда.

          Задачи исследования:

          - раскрыть нормативно-доктринальную природу решений Конституционного суда РФ;

          - изучить виды и юридическое значение решений Конституционного суда РФ;

          - раскрыть определение как вид решения Конституционного суда РФ;

          - сделать выводы по исследуемой теме.

1. Нормативно-доктринальная природа 
решений Конституционного Суда РФ

Главным контраргументом  тезиса о правотворческом потенциале конституционного правосудия является выраженная еще Г. Кельзеном нормативистская в своей основе позиция, согласно которой единственным источником права является нормативно-правовой акт; правосудие же, пусть даже и конституционное, не предназначено в системе разделения властей для создания норм права.¹ Такой подход вряд ли соответствует сегодняшним правовым реалиям: разделение властей вовсе не предполагает возможности осуществления правотворческой деятельности только законодательными органами. Подтверждением этого является признание нормотворческой функции у органов исполнительной власти, включая так называемое делегированное законодательство.

В контексте общемировой  конституционной практики должен оцениваться  и характер воздействия конституционного правосудия на правотворческий процесс. Конечно, роль Конституционного Суда в правотворчестве довольно специфична, что объясняется его юрисдикционной природой, предполагающей, прежде всего, применение конституционных норм, их истолкование, в том числе в системных взаимосвязях с проверяемыми и иными нормами отраслевого законодательства. На этом основании некоторые авторы делают вывод, что Конституционный Суд не создает новых норм, а выступает лишь в роли некоего "блюстителя юридической строгости правовой системы, института, в определенной мере сдерживающего и дисциплинирующего законодательную и исполнительную власть в их правотворческой деятельности", "раздвигает или уточняет содержание сформулированного в Конституции нормативного установления исходя из его буквы и смысла с целью наиболее точного понимания и единообразного применения толкуемого конституционного положения".

В итоге решения Конституционного Суда рассматриваются лишь в качестве источника науки конституционного права, не носящего свойств правовой нормативности.

Между тем деятельность Конституционного Суда РФ играет значительную роль не только в развитии конституционно-правовой науки, но и в становлении и развитии современного российского конституционализма, Конституции РФ и конституционного законодательства, а посредством этого - и отраслевого законодательства. Признавая ту или иную норму неконституционной, Конституционный Суд лишает ее юридической силы (ст. 79 ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации"),² т.е. отменяет ее. Уже отсюда следует, что соответствующее решение Конституционного Суда не лишено свойств нормативного акта, направленного, как известно, на установление либо изменение, отмену правовых норм или на изменение сферы их действия.

Вместе с тем данный способ конституционно-судебного воздействия  на правовую систему не является единственным. В связи с этим интересно обратить внимание на предложенное А.Н. Верещагиным видение конституционно-судебного правотворчества. Когда суд лишает силы определенную норму, это зачастую ведет к ее автоматической замене другой нормой. При этом характер вновь появившейся нормы отражает природу той, которая была отменена с позиций своего рода "нормативной симметрии",³ когда нормы определенных типов коррелируют друг с другом: например, отмененные запретительные нормы порождают возникновение дозволительных и наоборот. При кажущемся признании в данном случае "позитивности" конституционно-судебного правотворчества более детальный ее анализ обнаруживает признание первично-превалирующего "негативного" начала в конституционном контроле: ведь именно отмена юридической нормы посредством признания ее неконституционной инициирует (и только!) указанную "нормативную симметрию" в рамках законодательного процесса. Кроме того, в предложенных суждениях речь, очевидно, идет лишь об одном из способов конституционно-судебного контроля в рамках предоставленных КС РФ полномочий, а именно - об оценке конституционности оспариваемого нормативного правового акта.

Между тем функции  Конституционного Суда не исчерпываются  данным способом реализации конституционного контроля; они включают, например, конституционное истолкование норм отраслевого законодательства и основанную на этом (как, впрочем, и сложившейся правоприменительной практики) их конституционную "рихтовку", т.е. доведение отраслевого законодательства посредством его истолкования без вторжения в букву закона до уровня требований конституционных принципов и ценностей, должных получать воплощение в соответствующей сфере отраслевого правового регулирования. А это уже - вопрос не корреляции, а корректировки нормативной правовой среды. И такую корректирующую функцию относительно нормотворчества органов законодательной и исполнительной власти, а также сложившейся правоприменительной практики (включая практику органов судебной власти) осуществляет Конституционный Суд.

Именно этим - специфическими характеристиками конституционных  полномочий по конституционно-судебному  контролю, а не наличием или отсутствием  у КС РФ правотворческих функций  в их классическом проявлении - определяется его роль в нормативном правовом пространстве государства и, в конечном счете, в правотворческом процессе. Все это как раз и позволяет дать определение Конституционному Суду как квазиправотворческому органу, имея в виду, что "квази"-характеристикой подчеркивается не мнимый, а лишь специфический, не классически-правотворческий статус данного органа.

Этот статус таков, что  решения КС РФ, выраженные по итогам рассмотрения дела в постановлении  или определении, обладают вполне конкретными  свойствами нормативности, многие из которых, кстати, получили юридическое признание и в ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации", как-то: общеобязательность (ст. 6); окончательность, вступление в силу после провозглашения и незамедлительное официальное опубликование, непосредственное действие (ст. 78, 79); недопустимость преодоления правовой позиции Конституционного Суда законодателем (ст. 79); пересмотр в установленных случаях решений судов и иных органов, основанных на актах, признанных неконституционными (ст. 79, 100) и др.

Однако это лишь одна сторона юридической природы решений Конституционного Суда как источников права. Вторая заключена в том, что нормативность данных актов проявляется в единстве с их доктринальным значением.

Нормативность и доктринальность - это не две самостоятельные характеристики решений Суда. Они существуют в единстве, что дает некое новое, интегральное качество данного вида актов - их нормативно-доктринальную природу. Это означает, что, во-первых, нормативные начала решений Конституционного Суда, обладая высокой степенью информационно-правовой насыщенности и обобщенности, способностью отражать посредством своих конституционно-интерпретационных характеристик высшие конституционные ценности на основе выявленного в решении Суда баланса государственных (публичных) и частных интересов, воплощая в себе сплав концептуальных научно-теоретических подходов с реальной практикой современного конституционализма и международно-правовой регламентацией, во многом приобретают признаки конституционной доктрины. Во-вторых, заложенные в решениях Конституционного Суда аксиологические подходы, идеи и принципы, сформулированные на основе Конституции РФ и опосредующие отношение органа конституционного контроля к социально-экономическому, политическому, социокультурному содержанию и юридическому оформлению реальных общественных отношений, придают доктринальным началам решений Конституционного Суда качества их общеобязательности, нормативной доктринальности. В этом, кстати, кроются глубинные характеристики конституционного правосудия как фактора модернизации российской государственности, здесь находятся истоки генерирования и развития посредством конституционного правосудия конституционной идеологии, что не противоречит требованиям ч. 2 ст. 13 Конституции РФ ("Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной"), хотя - попутно будет отмечено - данное конституционное положение нуждается в специальном конституционно-судебном толковании.

Нормативно-доктринальной  природой решений Конституционного Суда предопределяется двойственное назначение данных актов в системе источников права и правовой системе в целом.

Решения КС РФ являются источником конституционного права, и в этом качестве они всегда содержат нормативную  энергию (негативного либо позитивного  характера), ориентированную на сферу конституционного регулирования. И несмотря на то, что в силу своих полномочий Конституционный Суд "решает исключительно вопросы права" (ч. 3 ст. 3 ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации"), его решения как нормативно-доктринальные источники конституционного права, обладая, прежде всего, правовым содержанием, воплощают в себе и политические начала; имеется в виду, что при оценке на конституционность норм отраслевого законодательства приходится решать соответствующие вопросы, например, с точки зрения не только сущего, но и должного, руководствуясь при этом, прежде всего, конституционными принципами и ценностями как носителями не только формально-юридических, но и политических, нравственно-этических императивов общества и государства. В этом смысле решения Конституционного Суда - безусловный источник конституционного права: они обладают конституционной природой в силу своих собственных характеристик, независимо от предмета конституционного контроля и в данном качестве всегда являются - в единстве с Конституцией - конституционными источниками права. Одновременно в этом проявляется важная закономерность развития современного конституционализма, связанная с расширением "конституционно-правового разнообразия", усилением элементов политизации и социализации в конституционном праве.

Решения Конституционного Суда могут быть одновременно (с  учетом предмета запроса по конкретному  делу) источниками отраслевого законодательного нормирования более конкретных отношений  в социальной, экономической, правоохранительной и других сферах. Тем самым акты конституционного правосудия как бы обеспечивают "сцепку" собственно конституционно-правовых норм и норм отраслевого законодательства, создают нормативное единство, основанное на выявленной в процессе рассмотрения дела объективной взаимосвязи, переплетения конституционных и отраслевых правоотношений. Основу такого единства составляет выявляемый Конституционным Судом баланс конституционных ценностей, что способствует, в свою очередь, конституциализации не только отраслевого законодательства, но и соответствующей сферы социальной действительности.

В конкретном своем проявлении это обеспечивается различными способами  влияния конституционного правосудия на правовое развитие общества и государства. Каждый из них по-своему отражает нормативно-доктринальные начала в процессе проникновения конституционных норм, принципов и ценностей в букву и дух отраслевого законодательства. Соответственно, можно, конечно, говорить о преобладающем значении в том или ином способе нормативных либо доктринальных начал, что, однако, не исключает того, что в конечном счете они проявляются в единстве.