Задержание лица органами уголовного приследования

Одним из оснований задержания являются, другие достаточные основания подозревать в совершении преступления лицо при условии, что оно пыталось скрыться с места преступления или от органа уголовного преследования, или не имеет постоянного места жительства, или проживает в другой местности, или не установлена его личность [4, ч. 4 ст. 108] и аналогичные им основания, предусмотренные ч. 11 ст. 108 УПК.

В рамках действующего уголовно-процессуального законодательства "достаточными основаниями", предусмотренными ч. 11 ст. 108 УПК, так как законодательно они не перечислены, могут являться: данные осмотра места происшествия, указывающие на совершение преступления определенным лицом; показания свидетелей, потерпевшего, которые непосредственно сами не наблюдали события преступления, а также подозреваемого и обвиняемого о соучастниках преступления; обнаруженные на месте происшествия предметы с признаками, свидетельствующими о принадлежности их определенному лицу; наличие у лица примет, сходных с теми, на которые указал свидетель или потерпевший; результаты оперативно-розыскной деятельности; заключение эксперта; вещественные доказательства, протоколы следственных действий и другие документы, на основании которых Генеральный прокурором Республики Беларусь, Председатель Следственного комитета Республики Беларусь, Министр внутренних дел Республики Беларусь, Председатель Комитета государственной безопасности Республики Беларусь, Заместитель Председателя Комитета государственного контроля Республики Беларусь, Директор Департамента финансовых расследований могут принимать решение о задержании лица по непосредственному подозрению в совершении преступления [19, с. 41].

Вместе с тем, следует отметить неопределенность данных оснований для задержания, так как при этом, открывает широкий простор при его толковании для субъектов усмотрения органов уголовного преследования. Полагаем, что в силу существенного правограничения задержания как меры уголовно-процессуального принуждения, основания для его применения должны быть законодательно определены в виде закрытого перечня определенных оснований. Полагаем, что такими основаниями должны являться: лицо в отношении, которого осуществляется уголовное преследование может скрыться или скрылось от органа уголовного преследования или его местонахождение неизвестно; данное лицо не имеет постоянного места жительства на территории Республики Беларусь, или проживает в другой местности, или не установлена его личность; данное лицо может воспрепятствовать проведению проверки или предварительного расследования уголовного дела, в том числе путем оказания незаконного воздействия на лиц, участвующих в уголовном процессе, сокрытия или фальсификации материалов, которые могут иметь значение для дела; данное лицо может совершить предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние, Полагаем, что данный порядок регламентации оснований задержания, предусмотренный УПК позволит более обоснованно подходить к применению данной меры уголовно-процессуального принуждения и обеспечит соблюдение конституционных прав граждан [4, ч. 11 ст. 108].

Для полного изучения применения задержания как меры уголовно-процессуального принуждения следует обратить внимание на цели их применения. Цели уголовно-процессуального принуждения в научной литературе опосредуются общими целями уголовного преследования и заключаются в обеспечении нормальной уголовно-процессуальной деятельности, предупреждении и пресечении возможности отступления граждан от установленных законом общеобязательных правил поведения при осуществлении уголовного процесса. Цели уголовно-процессуального принуждения, вытекают из общих задач уголовного процесса и, будучи реализованными в конкретных мерах принуждения, обеспечивают успешное выполнение задач уголовного процесса Цель нужно рассматривать в единстве со средствами ее реализации, превращающими ее в результат, на достижение которого она была направлена. Таким образом, вопрос целей применения задержания имеет существенное значения для эффективного осуществления уголовного преследования [22, с. 52].

Следует согласиться с мнением Васильевой Е.Г., согласно которому, "задержание только ради выяснения причастности лица к преступлению и решения вопроса о применении к нему меры пресечения, при отсутствии желания у задерживаемого лица скрыться, продолжить преступную деятельность или скрыть (уничтожить) доказательства, не совсем оправдано - эти вопросы вполне можно решить и не задерживая лицо, личность и местонахождение которого известно". Это определение охватывает самый широкий круг аспектов задержания и заключает в себе более частные цели или задачи, которые могут решаться при задержании подозреваемого, обвиняемого и осужденного, включая пресечение совершаемого преступления, попыток создания помех производству по уголовному делу путем сокрытия доказательств или воздействия на свидетелей, обеспечение надлежащего поведения подозреваемого в ходе уголовного процесса.

Полагаем, что решение вопроса о заключении лица под стражу не является целью задержания. В этом смысле нельзя согласиться с точкой зрения Гуткина И.М., что задержание является формой изоляции подозреваемого, имеющей конечную цель решение вопроса о мере пресечения. Данный вывод можно сделать на следующих основаниях. По данным статистики Генеральной прокуратуры Республики Беларусь в 2009 г. только в отношении 13 290 задержанных из 25 375, что составляет 52,3% была избрана мере пресечения в виде заключения под стражу, следовательно около 48% задержанных не подвергались данной мере пресечения по разным основаниям, что свидетельствует о иной целевой установке задержания. В случае если решен вопрос о непричастности лица к совершению преступления, то автоматически отпадает необходимость в примени к лицу не только ареста, но и любой иной меры пресечения. Задержание, в соответствии с ч.2 ст.107 УПК, может применяться при условии, что за преступление, в котором подозревается лицо, возможно наказание в виде лишения свободы. Заключение под стражу как мера пресечения же может применяться, не считая исключительных случаев, лишь при условии, что за совершение инкриминируемого деяния предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет [4, ч.1 ст. 126]. Следовательно, если установлена причастность лица к преступлению, за которое не может быть назначено наказание свыше двух лет лишения свободы и нет исключительных условий, то вопрос о заключении под стражу, так же не может быть поставлен [28].

Аналогичным образом можно определить цели задержания обвиняемого и осужденного. Так, если уже вынесено постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого, а место его нахождения неизвестно, то возникает необходимость обеспечения его личного участия в уголовном процессе для предъявления обвинения. Таким образом, основанием для задержания обвиняемого будет являться предъявление ему обвинения [4, ст. 111], а целью обеспечение участия обвиняемого в уголовном процессе как необходимое условие осуществления последующей уголовно-процессуальной деятельности, связанной с предъявлением этому лицу обвинения и применением к нему других мер процессуального принуждения. Подобным образом обстоит дело и с задержанием обвиняемого по постановлению органа, ведущего уголовный процесс, до заключения его под стражу [4, ст. 112]. Основанием для задержания осужденного лица, будет являться невыполнении им обязанностей предусмотренных ст. 77, 78, 90 и 93 УК, целью задержания в данном случае будет являться задержание такого лица для надлежащего обеспечения уголовного процесса и разрешения вопроса об отмене условного неприменения наказания, отсрочки исполнения наказания или условно-досрочного освобождения от отбывания наказания.

Как правило, в научной литературе определяют следующие мотивы задержания, предупреждение возможности скрыться от следствия и суда лишение возможности продолжить преступную деятельность и помешать установлению истины по уголовному делу. Таким образом, мотив задержания опосредуется их целями и должен соответствовать основаниям. Однако мотив является субъективной категорией и в отличие от оснований и целей не может закрепляться на законодательном уровне, так как не в состоянии выполнять роль надежной гарантии законности задержания и обеспечить охрану прав и интересов личности [24, с. 104].

Представляя собой совокупность доводов, аргументов, соображений фактического, логического и правового характера, приводящих к принятию решения о задержании, мотивировка должна убедительно свидетельствовать о том, что в каждом конкретном случае решение о задержании обусловлено не субъективным усмотрением правоприменителя, а требованием закона. В свою очередь, мотивировка, приведенная в тексте процессуального документа, становится объективно выраженной, т.е. преобразуется в обоснованность принимаемого решения и усиливает его на основе внутренней убежденности субъекта, принимающего решение о задержании, в правоте своих действий. Это весьма важно, так как все процессуальные действия органы уголовного преследования, в частности следователь принимают самостоятельно [4, ч. 3 ст. 36], то есть на основе внутренней убежденности в своей правоте. Закон достаточно широкую автономность процессуальной деятельности не только прокурора, но и следователя, так в соответствии с УПК [4, ч. 4 ст. 36].

Таким образом, мотивы задержания, наряду с основаниями и целями имеют весьма важное значение.

2.2 Порядок проведения задержания, особенности задержания подозреваемого, обвиняемого и задержанного

задержанный освобождение подозреваемый арест

Порядок задержания представляет собой процессуальные действия, направленные на захват, доставление задержанного в орган уголовного преследования и кратковременного содержания под стражей. В целом порядок проведения задержания подозреваемого, обвиняемого и осужденного схож, однако следует выделить ряд проблем, которые связаны, прежде всего, с задержанием подозреваемого.

Следует согласиться с мнением Васильевой Е.Г., согласно которому, статус подозреваемого задержанное лицо приобретет только в том случае, если будет принято последнее решение. При принятии иных решений оно должно быть немедленно отпущено. В соответствии с ч. 2 ст. 108 УПК вопрос о возбуждении уголовного дела должен быть решен органом уголовного преследования в течение 12 часов с момента фактического задержания. Исходя из этого закономерно возникает вопрос о правовом статусе задержанного лица и об определении момента фактического задержания, которое, как и порядок доставления задержанного лица, не регламентировано УПК [15, с. 46].

Подозреваемый имеет право: знать, по подозрению в совершении какого преступления он задерживается; на участие защитника; давать показания или отказаться от их дачи; на обжалование действий по задержанию

Органам внутренних дел в соответствии с законом предоставляется право задерживать и содержать в местах содержания под стражей, помещать в иные предназначенные для содержания лиц помещения подразделений органов внутренних дел: подозреваемых (обвиняемых) [6, ст. 24]. Полагаем, что данную норму следует дополнить и правом органов внутренних дел задерживать в порядке, предусмотренным ст. 113 УПК, осужденных. При осуществлении фактического задержания сотрудники органов внутренних дел, вправе применить в отношении задерживаемого лица физическую силу [6, ст. 27], специальные средства [6, ст. 28] и оружие ([6, ст. 29].

 В соответствии с ч. 3 ст. 109 УПК в случае оказания сопротивления данным лицом, к нему могут быть применены меры подавления сопротивления в пределах мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, однако эти пределы никак не регламентированы, что может приводить к чрезмерному насилию как в отношении подозреваемых лиц, так и тех лиц, которые могут быть и не причастны к преступлению.

Доставление захваченного лица в орган уголовного преследования так детальной законодательной регламентации также не имеет и сводится к добровольному или принудительному перемещению задержанного лица в орган уголовного преследования для дальнейшего разбирательства. Законодатель не предусмотрел максимального срока доставления задержанного в орган уголовного преследования с момента его фактического задержания, что как нам представляется так же не содействует обеспечению конституционных прав граждан [18, с. 114].

Задержание по непосредственно возникшему подозрению не может длиться свыше 72 часов с момента фактического задержания, по истечении которых задержанный должен быть освобожден из-под стражи либо в отношении его применена мера пресечения, предусмотренная УПК. Задержание лица, подозреваемого в совершении особо тяжких преступлений не может длиться свыше десяти суток с момента фактического задержания, по истечении которых задержанный должен быть освобожден из-под стражи либо в отношении его должна быть применена мера пресечения, предусмотренная УПК. В соответствии с ч. 2 ст. 110 УПК орган дознания, следователь, прокурор в течение трех часов с момента доставления подозреваемого в орган уголовного преследования принимают решение о задержании, о чем выносится постановление, которое является правовым основанием для кратковременного содержания под стражей задержанного в местах и на условиях, предусмотренных законом, либо принимают решение об освобождении задержанного.

Действующий УПК предусматривает только порядок задержания лица по непосредственно возникшему подозрению в совершении преступления [4, ст. ст. 108, 110], однако основания задержания подозреваемого могут появляться после возбуждения уголовного дела. Однако в случае возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица основания для его задержания в законе не предусмотрены. Применение задержания как меры процессуального принуждения к таким подозреваемым действующее законодательство не предусматривает, что порождает проблему, связанную с необходимостью розыска данных лиц для их задержания. Аналогичная ситуация возможна и в отношении подозреваемого, к которому уже была применена мера пресечения, не связанная с заключением под стражу, или иная мера процессуального принуждения - обязательство о явке.

В этих случаях объявить их розыск не представляется возможным поскольку УПК не предусматривает принятия такого решения в отношении подозреваемых лиц. Задержание их по непосредственно возникшему подозрению также будет противоречить правилам ст. 108 УПК. Как отмечается в литературе, подобная ситуация способствует преждевременному появлению "заочного" обвинения и принятию решения о применении в отношении скрывшегося лица (уже обвиняемого) меры пресечения в виде заключения под стражу. Причина создавшегося положения кроется в том, что, регламентируя задержание по непосредственно возникшему подозрению [4, ст. ст. 108, 110], закон не предусматривает иной возможности, применить эту меру принуждения к подозреваемому лицу по постановлению органа уголовного преследования, вынесенному по возбужденному уголовному делу. Обоснование такого решения только лишь основаниями подозрения, установленными ч. 1 ст. 108 УПК, представляется ошибочным. В таком случае постановление о задержании становится, по сути, аналогом постановления о признании подозреваемым. Данная проблема, как было указано выше, является следствием отсутствия в действующем УПК, детально регламентированного института подозрения и норм, определяющих задержание основанием для признания задержанного лица подозреваемым.