Музыкально-педагогические идеи Б.Асафьева

По аналогии вспоминаются слова С. Маршака о  культуре вслушивания и вглядывания в стихи: «Произведение искусства не поддается скальпелю анализа. Рассеченное на части, оно превращается в безжизненную и бесцветную ткань. Для того  чтобы понять, «что внутри», как выражаются дети, нет никакой необходимости нарушать цельность художественного произведения. Надо только, поглубже вглядеться в него, не давая воли рукам» [6,12]. Поглубже вслушиваться, не давая, говоря метафорически, «воли рукам», то есть не убивая музыку теоретическим анализом, не уводить ее в дебри внемузыкальных программных истолкований. Такова исходная мысль Асафьева. Тут важно напомнить его оговорку: «Я бы не хотел быть понятым ложно. Я вовсе не возражаю против разумного окружения музыкального произведения общехудожественными, литературными, историко-социальными и бытовыми темами для беседы... Нельзя мыслить музыку, витающей вне времени и пространства. Но такое окружение - нечто совсем иное, чем навязывание этикеток...»[9,49].

По Асафьеву, внимание слуха следует с детства направлять на то, чтобы в музыке не упустить целого за мигом звучания, не проглядеть широкой ритмической симметрии за пульсацией смежных, сильных и слабых, долей; чтобы соотнести звучащее с тем, что ему предшествовало и за ним последовало; чтобы уяснить разные степени тяготений, связанных мелодией и гармонией; чтобы пережить и постичь «принцип контраста и тождества», который лежит в основе формообразования и проявляется в выразительных средствах музыки (в интонации и темпе, динамике и тембре, гармонии и полифонии), в малых и крупных структурах. Асафьев считает, что использование принципа контраста в воспитании навыков слушания музыки открывает перед творческим воображением музыкантов безграничные возможности.

В разработанных  Асафьевым в 20-х годах принципах  обучения «слушанию музыки» главное - подвести учащихся к «постижению процессуальности»[9,61], без чего сколько-нибудь глубокое проникновение в сущность временного искусства недостижимо. Решение данной задачи, он видит в сохранении эмоциональной свежести и непосредственности восприятия. Данный принцип требует продуманной методики занятий и педагогического мастерства.

Конечно, Асафьев  понимал, что школьник постепенно подымается с одной ступеньки на другую, приближаясь к пониманию музыки. Но ступеньки эти, иными словами последовательное обучение «слушанию музыки», не были разработаны тогда ни им, ни кем другим. Это отмечалось Н. Л. Гродзенской еще в 20-х годах: «...Методики у нас пока нет. Дело молодое... В некоторых ленинградских, московских школах, а, вероятно, и в провинции слушание музыки велось в эти годы, но наблюдения не зафиксированы,- по крайней мере, их нет в печати»[7,74].

Асафьев высоко ставил музыкальное сочинительство детей - и само по себе, и как подспорье при прохождении других разделов школьной программы по музыке. Сожалея о том , что все дело массового музыкального воспитания направлено на «экспрессию исполнения», а не на «творческое изобретение материала» и внедрение «глубоко ценного принципа импровизации»[7,75], Асафьев с присущим ему публицистическим темпераментом убеждал, что «человек, испытавший радость творчества даже в самой минимальной степени... становится иным по психологическому складу, чем человек, только подражающий актам других...»; что тот, кто в каком-либо из искусств сумел создать хоть крупицу своего, будет чувствовать и понимать это искусство глубже и органичнее, чем не сделавший этого; что музыкальное просветительство не принесет желанных плодов, если работа с детьми и юношеством не пойдет по пути «вызова творческого инстинкта и воспитания творческих навыков». Склоняя к своей позиции маловерных, он вопрошал: «...Разве певец, ведущий подголосок в народном хоре и вызвавший одобрение слушателей... изобретенным им тут же новым вариантом подголоска,- не «инстинктивный» композитор?»[7,73].

Асафьев вовсе  не ратовал за сочинение чего-либо сложного. Он призывал к простейшему, к тому, что мы именуем сегодня, пользуясь термином К. Орфа и его сотрудников, «элементарной музыкой»[6,17].  Рекомендации Асафьева могут быть сведены к нескольким практическим приемам, каждый из которых должен, по его мысли, заинтересовать детей. Имеется в виду присочинение к напеву разнохарактерных нижних и верхних подголосков; превращение одноголосной мелодии в двухголосную, не прибегая к параллельному движению в терцию или в сексту ; варьирование основной мелодии (с помощью ее колорирования и диминуирования); создание простейшего аккомпанемента и внесение вариантов в фактуру уже имеющегося сопровождения; сочинение несложных мелодий на понравившийся детям литературный текст (в частности, стихотворный). Большое значение придавалось издавна - со времен яснополянской школы Л. Толстого - известной форме работы: вовлечению детей в творческую импровизацию самого педагога и побуждение детей продолжить начатую другим сочинительскую работу.

Асафьев бесповоротно утвердился в своих взглядах, побывав в Москве на ряде занятий: «...Возникшая у меня мысль о значении творческой музыкальной самодеятельности в деле общего музыкального воспитания и образования... мною лично на практике почти не была применена (за исключением нескольких разрозненных случаев). Но я следил... за попытками вызвать музыкальное творчество у детей (например, в занятиях, руководимых Н. Я. Брюсовой)... Теперь я уже твердо уверен в правильности моей мысли, потому что... познакомился с... классом, руководимым... М. Ф. Гнесиным, в котором как раз осуществляется опыт продукции музыки людьми, не знающими теории композиции, опыт, который мне представляется возможным распространить и за пределы профессионально-музыкальных школ»[6,18].

Опыты по руководству детским музыкальным сочинительством 20-х годов, как и многие другие музыкально-педагогические эксперименты, не только не были суммированы и обобщены, но и не получили подробного и конкретного описания; а, главное, не была разработана последовательная и детальная методика такой работы.

Вышеописанные принципы лежат в основе методики музыкального воспитания общеобразовательной  школы.

Заключение

Подводя итоги  всему вышесказанному, можно заключить: имя Б.Асафьева широко известно, его заслуги являются общепризнанными. На всём протяжении жизни – от юности и до преклонных лет – его отмечали как феноменальное явление, как необычайно талантливую и разносторонне одарённую личность.

Асафьев внёс большой  вклад не только в профессиональное музыкальное образование, но и в общее музыкально-эстетическое воспитание детей в общеобразовательной школе. Им же разработанная теория о интонации внесла большой вклад в развитие музыкально-теоритической мысли не только в русле музыковедения, а также в русле музыкального воспитания детей в школе. Об этом свидетельствует ряд его научных и публицистических работ, упомянутых нами в вышесказанном тексте.

Период, прошедший со дня смерти Асафьева, показал, что значение этой личности для нашего времени не уменьшается. Его наследие не становится достоянием лишь истории, оно остро современно. Более того, сегодняшние музыканты открывают в литературных и композиторских опусах Асафьева мысли и черты, которые при его жизни не привлекали внимания, а сейчас воспринимаются как особенно актуальные. Прав был Т.Хренников, сказавший в дни похорон Асафьева, что творческое наследие Бориса Владимировича «будет жить многие и многие годы, воспитывая всё новые поколения музыкантов, составляя гордость музыкальной культуры»[5,3].

Список использованных источников

1. Орлова, Е. Монография «Академик Борис Владимирович Асафьев» / Е.Орлова, А.Крюков.- Л.: «Советский композитор», 1984 - с. 5 -17.

2. Орлова, Е. Интонационная теория Асафьева как учение о специфике музыкального мышления / Е.Орлова.- М.: «Музыка»,1984- с.269 -285.

3. Крюков, А.Н. Борис Владимирович Асафьев(1884-1949): популярная монография / А.Н.Крюков. - Л.: «Музыка»,1984- с.3 – 6.

4. Асафьев, Б. «Музыкальная форма как процесс» книги первая и вторая / Б.Асафьев.- Л.: «Музыка»,1971- с. 11- 18.

5. Крюков, А. Воспоминания о Б.В.Асафьеве / А.Крюков; сост.  А.Крюков.- Л.: «Музыка»,1974- с. 3 - 8.

6. Баренбойм, Л.А. Музыкальное воспитание в 20 веке / Л.А.Баренбойм; сост. и науч. ред. Л.А.Баренбойм.- М.: «Советский композитор»,1978- с. 11-18.

7. Апраксина, О.А.Из истории музыкального воспитания: хрестоматия / О.А.Апраксина; сост. О.А.Апраксина. - М.: Просвещение,1990- с. 72-77.

8. Крюков, А.  Материалы к биографии Б.Асафьева / А.Крюков; сост. А.Крюков.- Л.: «Музыка» ,1982- с.3 – 5.

9. Асафьев, Б. Избранные статьи о музыкальном просвещении и образовании / Б.Асафьев: сб. ст. / сост. и науч. ред. Е.М.Орлова.- Л.: «Музыка», 1973-с.3 –136.