Аксиология как отрасль этики

Содержание

1. Аксиология  как отрасль этики…………………………………………………..3

2. Различные иерархии  ценностей в разных субкультурах………………………9

3. Этический анализ  преступной субкультуры…………………………………..13

Список литературы…………………………………………………………………14

1. Аксиология  как отрасль этики

Аксиология - теория ценностей; исследование обобщенных устойчивых представлений:

- о предпочитаемых  материальных и духовных благах;

- о стремлении  достичь более высокого социального  положения в обществе.

Судьба аксиологии в  отечественной философии складывалась непросто. Следует сказать, что сама аксиологическая проблематика стала разрабатываться сравнительно недавно: первые работы по вопросам теории ценностей относятся, как известно, к 60-м гг. XX в., т.е. к периоду «оттепели». В годы «застоя» она вновь оказалась на периферии интересов российских философов, во всяком случае по аксиологии книг почти не издавалось и диссертаций не защищалось. Возрождение интереса к проблеме ценности в философско-научном сообществе относится к середине 80-х гг. И это не случайно: аксиология вместе с этикой и эстетикой оказалась заложницей сложных социально-политических процессов, происходивших в российском обществе, когда на протяжении десятилетий в общественном сознании, хотя и в скрытой форме, господствовал сциентизм. Марксистско-ленинская философия, как известно, имела статус единственно научной, а значит, истинной, и вопрос о соотношении гносеологического и аксиологического аспектов отражения действительности был просто неуместен, поскольку нарушал целостность тоталитарного мировоззрения.

В настоящее время с известной  долей условности можно выделить два основных подхода к разработке ценностной проблематики: первый — в рамках проблемы духовности [1], т.е. на стыке этики, эстетики, социальной философии и психологии, и второй — в русле собственно аксиологии. Во втором случае в качестве центрального выступает вопрос: чем являются ценности: значениями, идеалами или тем и другим одновременно [2]? До сих пор на него не получено однозначного и непротиворечивого ответа. Представляется, однако, что его поиск лежит на путях уточнения, конкретизации и дальнейшего развития частных аспектов теории ценностей, в том числе обсуждения проблем онтологического статуса ценностей, специфики ценностного (аксиологического) сознания и его соотношения с научным, с одной стороны, и с морально-этическим, эстетическим и религиозным — с другой.

Именно этим проблемам посвящена  интересная и содержательная статья «Онтологические предпосылки этики», опубликованная в журнале «Философские науки» [3]. Ее автор, М.И. Зуй, рассматривая проблему онтологической укорененности ценностей, выделяет четыре основных типа отношений, лежащих в основе мира культуры: объект-объектные [4], субъект-объектные, субъект-субъектные и объект-субъектные. Именно на этих отношениях базируются соответственно наука, искусство, мораль и религия, а отражение их в сознании людей порождает научное, эстетическое, этическое и религиозное знание. Будучи в своей основе глубоким и конструктивным, данное утверждение, однако, нуждается в уточнении. В частности, исходя из того, что сознание человека существует на двух уровнях — обыденном и теоретическом, корректнее было бы рассматривать отражение всех типов отношений на обоих уровнях. В таком случае получается, что на уровне обыденного сознания объект-объектные отношения лежат в основе эмпирического знания, субъект-объектные — в основе художественно-образного восприятия (отражения) мира, а субъект-субъектные — в основе морально-нравственного. На теоретическом уровне им соответствует знание научное, эстетическое и этическое.

Религиозное сознание принадлежит  к обыденному уровню и несет на себе печать синкретизма, отражая все  типы отношений в специфической  форме. Как известно, религиозные  вероучения содержат в себе, не исчерпывая их полностью, как эмпирическое знание, так и моральные предписания и художественные каноны. При таком понимании основных видов человеческого знания правомерно понимать философию как теоретическое осмысление всех типов отношений в их синтезе посредством науки и религии. Наука дает философии материал для решения онтологических (физика, химия, астрономия и др.) и гносеологических (психология, физиология, в широком смысле слова — биология) проблем, т.е. для тех ее отраслей, которые изучают объект-объектные отношения. Но философия изучает эти отношения не в их обособленности (в отличие от науки), а в их взаимодействии между собой и с субъектом. Как справедливо писал Н.А. Бердяев, философия — это познание бытия, а бытие «раскрывается только в человеке, из человека и через человека» [5]. Религия же, если под ней понимать, как это предлагает С.Л. Франк [6], признание абсолютных ценностей реально существующими, дает материал для философской рефлексии над проблемами ценностей.

Этика, будучи частью философии, также черпает из двух источников: эмпирический материал — из частных наук (социологии, психологии, этнографии и др.) и материал для рефлексии над проблемами ценностей и формулирования должного — из морального сознания социальной общности и из религиозных учений.    Таким образом,   религия и философия представляют собой два полюса духовности: религия в синкретичной форме на уровне обыденного сознания выступает как единство сущего и должного, природного и социокультурного, а философия — как синтез на уровне теоретического сознания научного, этического и эстетического.

Виды знания (восприятия мира), отражающие те отношения, которые содержат в  себе элемент субъективного (личностного), составляют знание аксиологическое. Оно  выступает как отражение мира субъектом (индивидуальным и коллективным) в ценностных категориях: добро, зло, благо, истина, красота, справедливость, идеал, смысл и т.д. Ценностное знание не отрицает научного, сосуществует с ним, а не противостоит ему и не подменяет его. Это вненаучное знание. Если же попытаться придать ему статус научного, то оно трансформируется в квазинаучное.

Само существование аксиологического знания свидетельствует о его бытийственной укорененности. Для уточнения характера этой укорененности М.И. Зуй, как уже упоминалось ранее, вводит понятие «онтологические предпосылки» знания, понимая под ними, как было сказано выше, объект-объектные, субъект-объектные и субъект-субъектные отношения. Однако если следовать сложившейся в отечественной философии традиции, такие отношения правильнее определять как онтологические основания различных видов знания. А онтологическими предпосылками правомерно будет признать наличие функциональной асимметрии мозга [7], суть которой заключается в том, что каждое из полушарий человеческого мозга обладает собственной спецификой (левое характеризуется как преимущественно рационально-логическое, правое — как эмоционально окрашенное, художественно-образное и оценочное), а также индивидуальные психофизиологические особенности индивида и, наконец, самосознание, способность к рефлексии. Взаимодействие онтологических оснований (значимых для субъекта и подлежащих оценке связей и явлений) и онтологических предпосылок (самой способности оценивать эти связи и явления) формирует менталитет в процессе приобщения человека к культуре.

Наличие онтологических предпосылок  и оснований аксиологического знания еще не служит достаточным аргументом, свидетельствующим о его значении для человека и человеческого общества. За долгие годы господства в европейской (а в советский период — и в отечественной) культуре рационализма, смыкающегося со сциентизмом, общественным сознанием традиционно недооценивается роль вненаучного знания. Между тем научное знание не может заменить знания ценностного не только потому, что в нем сохраняется возможность ошибки, но прежде всего потому, что в процессе научного исследования субъект (исследователь) изучает объект (объект-объектные отношения). Когда врач лечит пациента, относясь при этом к нему как к больному организму, он видит не субъект (человека, личность), а объект, и действует при этом, опираясь на научное знание того, как протекают биохимические, физиологические и другие процессы в организме человека как представителя определенного биологического вида. Когда же он видит в пациенте личность, неизбежно подключение и аксиологического сознания, так как в этот момент возникают субъект-субъектные отношения. Отношения врача и пациента могут осуществляться и без аксиологической окраски. В этом случае врач и пациент смотрят друг на друга как на объекты: врач видит больной организм, пациент во враче — средство избавиться от болезни. В то же время если они оценивают эти отношения не с точки зрения адекватности мер, предпринимаемых врачом для лечения болезни, а с точки зрения морали, то они вступают друг с другом в объект-субъектные отношения.

Наука — это исследование «вещей», объектов и объективных связей и  отношений. Абсолютизация научного подхода к изучению человека и человеческого общества означает отношение к ним только как к объектам, что противоречит моральному императиву, требующему относиться к человеку как к цели (т.е. ценности, точнее даже, самоценности) и никогда как к средству (т.е. объекту).

Истина, которую ищет наука, может  существовать только в мире жестко детерминированных причинно-следственных связей, т.е. при полном отсутствии свободы. Между тем свобода, степень свободы, присущая субъекту перед лицом природы, свидетельствует о его месте в иерархии бытия. Чем ниже статус (ступень) бытия, тем меньше свободы. Неорганический мир несвободен, степень свободы органического мира связана с местом той или иной формы жизни на лестнице Эволюции: насекомое менее свободно, чем млекопитающее. А свобода человека — это свобода культурного существа, если под культурой понимать способ внебиологической деятельности. Культурное существо — это существо, сумевшее преодолеть ограничения, налагаемые законами природы. Человек свободен в той мере, в какой сумел освободиться от природной (физической, биологической и проч.) детерминированности. Преодолеть природные путы человеку помогает научное знание, но его абсолютизация, доходящая до сциентизма, порождает новые проблемы и опасности, угрожающие самому существованию человечества. Об этом емко и точно писал Н.А. Бердяев: «Наука и научное предвидение обеспечивают человека и дают ему силу, но они же могут опустошить сознание человека, оторвать его от бытия и бытие от него. Можно было бы сказать, что наука основана на отчуждении человека от бытия и бытия от человека» [8].

Аксиологическое знание — продукт  субъект-объектных и субъект-субъектных отношений: субъект относится к  объекту и к другому субъекту как к ценности (реальной или потенциальной, положительной или отрицательной), и «с точки зрения гносеологии ценностное отношение — это отношение идеальное, это субъективный образ окружающей человека действительности, сознание человека, которое в форме идеи выступает исходным пунктом его деятельности» [9]. Научное же знание отражает объект-объектные отношения, и как следствие научный факт нейтрален в ценностном отношении, хотя отношение к истине, в том числе к научной истине, является ценностно окрашенным. Те или иные факты физического мира получают свою оценку в контексте социально-культурного бытия субъекта. Вне конкретной ситуации, при отсутствии заинтересованности субъекта научное знание не имеет ценностной окраски, хотя имеет ценность (значимость) само по себе, как возможность человека ориентироваться в мире, преобразовывать его, используя объективно существующие связи и зависимости. Но за пределами конкретной ситуации само содержание его нейтрально в ценностном отношении. Благом является само знание, а не тот факт, который оно отражает.

Положительное научное (теоретическое  и дескриптивное) знание имеет объективное  содержание, т.е. более или менее адекватно отражает объективно существующие связи и отношения, тогда как эстетическое (художественно-образное), этическое (ценностно-императивное) и религиозное является, с одной стороны, исторически и культурно обусловленным, а с другой — имеет специфически индивидуальное содержание, поскольку отражает психологические особенности субъекта. Поэтому, хотя научное знание и оценивается сознанием как ценность (т.е. имеет аксиологическую окраску), его природа качественно отличается от природы этического, эстетического и религиозного знания. Признавая это различие научного и вненаучного знания (у них разные онтологические основания), необходимо помнить, что человек как целостно познающий субъект не может относиться к миру иначе, как познавая, оценивать. Формирование образа объективной реальности в сознании человека как познающего субъекта осуществляется в результате взаимодействия гносеологического и аксиологического подходов к предметам и явлениям внешнего мира. С одной стороны, это выражается в том, что гносеологический образ возникает как продукт интерпретации субъектом эмпирических данных; причем характер интерпретации в значительной мере обусловлен социокультурным бытием самого субъекта, а с другой — полученное новое эмпирическое и научное знание способно менять структуру его потребностей, интересов и ценностных ориентиров.

Как отмечалось выше, ценностное сознание отражает субъект-объектные и субъект-субъектные отношения. Если первый тип отношений распространяется на объективно существующие и объективированные, т.е. укорененные в бытии, явления, то второй — на должное (нормативное). Морально-этические ценности существуют в сознании (индивидуальном и общественном), имеют межсубъектный статус и объективируются в поведении и отношениях людей. Морально-этическое знание — продукт и фактор субъект-субъектных отношений: личности и общества, межгрупповых и межличностных. В содержательном отношении морально-этическое сознание включает, во-первых, оценки поступков, черт характера, образа жизни и т.д. одним моральным субъектом другого морального субъекта и, во-вторых, идеал морального поведения, который формулируется в виде моральных императивов и норм. Кроме того, морально-этическое сознание включает в себя аксиологическое и деонтологическое содержание. Но оба они связаны друг с другом логически: долг, должное существует в сознании субъекта через категорию «благо». Иными словами, в качестве должного выступает только то, что есть благо, а благо — это то, что должно быть, к чему следует стремиться; должное — это то, что ведет к благу. Переживание блага вытекает из ощущения хорошего, положительной эмоции. Но социализированный субъект уходит от натуралистического содержания положительных эмоций вплоть до переживания противоположных. Социализированная личность может из чувства долга сознательно идти на страдания и гибель во имя морального удовлетворения от исполненного долга.