Внешняя политика США

Средоточием геополитических интересов  США является Россия. Трагедия на Балканах стала начальным этапом подготовки к агрессии в отношении нашей  страны. Милошевич, выступая в феврале 2002 года на заседании Гаагского трибунала, сравнил стратегию Клинтона в  войне в Косово с действиями Гитлера  по созданию стратегической базы для  организации нападения на Россию.

Война в Югославии является четко  продуманным геостратегическим  сценарием США анти-российской направленности, который реализовывался Вашингтоном  в течение более 50 лет. Он разворачивался в два этапа.

Первый закончился в 1991 году развалом Советского Союза.

Второй, скорее всего, будет следовать  югославской схеме, которую президент  Буш-младший назвал «моделью прогресса  на Балканах». События в Югославии  показывают, что конечной целью здесь  будет превращение республик  бывшего Советского Союза из национальных государств в опустошенные территории, являющиеся маленькими протекторатами под властью Вашингтона и его  младших союзников по коалиции.

Вашингтон развязал войну, потому что  уничтожение Югославии рассматривается  как ключ к «умиротворению» Балкан, а Балканы, в свою очередь, являются южным стратегическим флангом бывшего  Советского Союза.

Если США консолидируют свою власть на Балканах, угроза войны в  отношении России возрастет многократно.

Ближний Восток и Центральная Азия, взятые вместе, располагают более  чем двумя третями мировых  запасов нефти и природного газа. Хорошо известно, что в продолжение  десятилетия после распада СССР США проводили активное дипломатическое  наступление в Центральной Азии, ориентируясь, прежде всего, на перспективу  установления контроля над огромными  нефтяными запасами бассейна Каспийского  моря.

                                                         30

 

Террористические акты стали удобным  поводом для активного внедрения  ВС США в регионы Средней Азии и Кавказа. Через «кампанию против терроризма» Соединенные Штаты  вошли в сердце Евразийского континента, который всегда расценивался как  центр мировой геополитики.

Они обеспечили свое военное присутствие  в Узбекистане, Таджикистане, Киргизстане  и Казахстане.

Это дало США возможность оказывать  доминирующее влияние на положение  дел в этом стратегически важном и богатом ресурсами регионе  земного шара. Здесь находится  огромное Тенгизское нефтяное месторождение, принадлежащее Казахстану. В Туркменистане, располагаются гигантские запасы природного газа. На другом берегу Каспийского  моря, находится Баку, центр добычи нефти на прибрежном шельфе.

США особенно озабочены тем, кто  будет определять маршрут трубопроводов, которые будут доставлять энергетические ресурсы Центральной Азии на мировой  рынок. Консорциум нефтяных компаний дал  предварительное одобрение этого  проекта стоимостью в 3 млрд долларов. (Ведущей компанией этого консорциума  является British Petroleum — факт, который  бросает свет на ревностную поддержку  премьер-министром Тони Блэром военной  интервенции США в Центральной  Азии.).

Генерал Томми Фрэнкс, командующий  Центральным командования вооруженных  сил США, в зону ответственности  которого входит Афганистан, подтвердил, что американские солдаты останутся  в Афганистане «на долгое, долгое время». Описывая ситуацию в Афганистане, г-н Фрэнкс сравнил ее с ситуацией  в Южной Корее, где американские вооруженные силы базируются на протяжении вот уже более полувека.

С точки зрения геостратегии у американцев  существует целая система мер, направленных цивилизационное подавление и психологическое  и духовное подчинение народов среднеазиатских  стран.

Подобно Афганистану, все пять среднеазиатских  стран – Казахстан, Киргизстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан – стали  объектом так называемой «политики  по строительству нации». Это одно из важных

                                                            31

направлений американской геостратегии, ориентированных на демонтаж

традиционного уклада (образа жизни) народов и насаждение в их среде  американских ценностей. Это то, что  можно назвать цивилизационным  террором.

Для проведения политики «децивилизации»  США используют целый арсенал  средств.

Это, прежде всего, финансовая помощь. За первое полугодие 2002 года помощь Соединенных  Штатов Казахстану, Киргизстану и  Узбекистану достигла в совокупности 442 млн. долл. В 2002 году американская военная  помощь одному лишь Узбекистану оценивается  в 43 млн. долл.

Газета «The Washington Post» в номере от 27 августа 2002 года так описывает  схему этой «помощи»: «Американцы  помогают среднеазиатам учиться  жить и работать в условиях рыночной экономики, преподают им английский язык, готовят и развертывают современные  вооруженные силы, развивают независимые  средства массовой информации (СМИ) и  создают общественные объединения, чтобы сформировать гражданское  общество. Агентство США по международному развитию держит двух «специалистов  по демократии» для этого региона  в казахской столице Алма-Ата  плюс по одному специалисту в Узбекистане  и Киргизстане». Таким образом, для  подчинения других стран своим геополитическим  интересам Соединенные Штаты  используют широкий спектр способов воздействия, включая политические, экономические, информационные, психологические  и собственно военные.

Военные стран трех вышеназванных  стран поддерживают отношения с  Национальной гвардией какого-либо из штатов США: Казахстан – с Аризоной, Киргизстан – с Монтаной, Узбекистан – с Луизианой.

Грузия стала пятой бывшей советской  республикой, которая приняла американских военных. Это первое развертывание  военных сил США в Кавказском регионе, примыкающем к одному из самых крупных в мире нефтяных месторождений.

Существуют и другие стратегические выводы, касающиеся сокращения российского  влияния в этом регионе и возрастания  роли Турции, ключевого 

                                                               32

союзника США и одного из главных  традиционных противников России.

Турецкое влияние в этом регионе  постепенно нарастает — как в  Азербайджане, население которого является преимущественно тюркоязычным, так  и в Грузии, где Турция сегодня  отняла у России статус самого крупного торгового партнера.

Согласно сообщениям из Стамбула, Азербайджан, Грузия и Турция закончили  работу над трехсторонним соглашением  о региональной безопасности. Как  сообщается, документ включает статьи о борьбе с терроризмом и организованной преступностью, а также защите ряда нефтепроводов, особенно поддерживаемого  США проекта Баку-Тбилиси-Джейхан, который предусматривает транспортировку  каспийской нефти через Азербайджан, Грузию и Турцию к побережью Средиземного моря.

Серьезную опасность представляют агрессивные планы США в отношении  Ирака. При этом в США не было представлено ни одного доказательства того, что  Саддам Хусейн имел какое-то отношение  к террористическим актам 11 сентября. Даже американское ЦРУ больше не делает подобных заявлений.

Безрассудность американской внешней  политики вызывает серьезное беспокойство в Европе среди союзников США. Так глава по внешним отношениям Евросоюза Кристофер Паттен, выразил  тревогу по поводу того, что военный  успех США в Афганистане «возможно, усилил некоторые опасные инстинкты: что использование военной мощи является единственной основой действительной безопасности; что США могут полагаться только на себя и ни на кого иного; и  что союзников можно использовать как необязательное приложение».

В настоящее время по вине США  вся структура международных  отношений подвергается дестабилизации. Любое правительство, которое вступает в конфликт с американской внешней  политикой, сегодня рискует стать  мишенью для военного нападения  во имя «войны с терроризмом».

США не останавливаются ни перед  чем при достижении своих экономических  и геостратегических целей. Проводя  операцию в Афганистане, они пустились  в авантюру в регионе, который  изобилует ядерным оружием и  расколот социальными, политическими, этническими и религиозными

                                                              33

 столкновениями, осложняющимися крайней нищетой.

New York Times в статье, опубликованной 2 октября 2001 года под заголовком  «В Пакистане, ненадежном союзнике»,  пишет: «Планируя на главную  роль в «войне против терроризма»  это слабое и беспокойное государство,  Америка стоит перед лицом  опасности подталкивания катаклизма  в месте, где гражданское насилие  является обычным делом, и где  существует ядерное оружие».

Война против Ирака тоже связана  с громадными рисками, начиная от полнейшей дестабилизации ситуации на Ближнем Востоке и кончая планетарным  конфликтом между христианами и  мусульманами, о котором в Америке  твердят уже не один год. Буш делает все, чтобы это предсказание сбылось.

О том, что действия США представляют угрозу мировому сообществу, говорят  даже их европейские союзники. Так, в частности, Герхард Шредер в  своем интервью испанской «El Pais», опубликованном 6 сентября 2002 года, заявил: «По имеющейся у меня информации, никто не имеет четкого представления  о том политическом режиме, который  может установиться на Ближнем Востоке  или в умеренных арабских странах, или о том, к какому политическому  режиму приведет военная интервенция  в Ираке. А это знать необходимо. Аргументов против начала военной интервенции  настолько много и они настолько  вески, что я был бы против возможного нападения, даже если бы ООН высказалась  за его проведение».

Главное содержание современной американской глобальной стратегии составляет утверждение  статуса США как единственной сверхдержавы путем использования  антитеррористических лозунгов и под  прикрытием войны с терроризмом.

Однако действия США контрпродуктивны и представляют угрозу всему миру. Они чреваты серьезными разрушительными  последствиями для самих Соединенных  Штатов. Как писал английский историк  Герберт Баттерфильд: «В истории  самые тяжелые удары с неба падают на головы именно тех, кто полагает, что может контролировать течение  событий самостоятельно, играя в  провидение не только для себя самого, но и предсказывая отдаленное будущее, смотря в него через призму ошибочных  расчетов и делая 

                                                               34

рискованные ставки там, где не допустима  малейшая ошибка».

Демократия - это царство неопределенности; она не занимается предначертанием будущего. Конфликты ценностей и интересов присущи всем обществам. Демократия нужна именно потому, что мы не можем договориться. Демократия - всего лишь система урегулирования конфликтов, обходящаяся без убийств; это система, в которой есть расхождения, конфликты, победители и побежденные.

Волны демократии  

С. Хантингтон выделил следующие  даты волн демократизации:

· первая, длинная волна демократизации 1828-1926 гг.; - первый откат 1922-1942 гг.;

· вторая, короткая волна демократизации 1943-1962 гг.; - второй откат 1958-1975 гг.;

· третья волна демократизации начинается с 1974 г. и продолжается по сей день.

В качестве критериев демократического минимума исследователи выделили следующие:

· во-первых, 50 процентов взрослого  мужского населения должно иметь  право голоса;

· во-вторых, ответственный глава  исполнительной власти должен либо сохранять  за собой поддержку большинства  в выборном парламенте либо избираться в ходе периодических всенародных  выборов.

Первой страной, которая отвечала этим критериям были США примерно около 1828 года. К концу XIX столетия переход  к демократии совершили Швейцария, Франция, Великобритания и несколько  мелких европейских стран. В первую волну более или менее демократические  режимы установили у себя Италия и  Аргентина, а также получившие независимость  Ирландия и Исландия. За сто лет  свыше тридцати стран ввели у  себя по крайней мере минимальные  общенациональные демократические  институты.

                                                              35

Вторая мировая война положила начало второй, короткой волне демократизации. Началась она с победы союзников  по антигитлеровской коалиции во Второй мировой войне и продолжилась благодаря деколонизации, достигнув  кульминации в начале 1960-х гг., когда демократическими стали 36 государств.

Ее откат, в основном из-за военных  переворотов, происходил с конца 1950-х  гг. и завершился к 1973 г., когда демократическими оставались 30 стран.Третья волна демократизации началась в 1974 г. после падения португальской  диктатуры. В течение пятнадцати лет демократические режимы пришли на смену авторитарным почти в  тридцати странах Европы, Азии и  Латинской Америки. В некоторых  странах произошла значительная либерализация авторитарных режимов. В других - движения, выступающие  за демократию, обрели силу и легальность.

Сначала этот демократический прилив проявил себя в Южной Европе. Через  три месяца после португальского переворота рухнул военный режим  в Греции, затем в Испании.

В конце 1980-х гг. демократическая  волна захлестнула коммунистический мир. В 1988 г. в Венгрии начался  переход к многопартийной системе. В 1989 г. выборы на съезд народных депутатов  СССР принесли поражение нескольким высокопоставленным партийным лидерам  и позволили создать весьма независимый  Верховный Совет. В начале 1990 г. стали  развиваться многопартийные системы  в Прибалтийских республиках, а  коммунистическая партия Советского Союза  отказалась от руководящей роли. В  Польше «Солидарность» одержала в 1989 г. полную победу на выборах в государственный  сейм, и к власти пришло некоммунистическое правительство. В последние месяцы 1989 г. рухнули коммунистические режимы в Восточной Германии, Чехословакии и Румынии, и в 1990 г. в этих странах  прошли соревновательные выборы.

Особенности «третьей»  волны

В целом движение к демократии носило глобальный характер. За пятнадцать лет  демократическая волна прокатилась  по Южной Европе, затопила Латинскую  Америку, дошла до Азии и уничтожила диктатуру в Советском блоке. В 1974 г. восемь из десяти южноамериканских стран управлялись