Первый этап развития философских взглядов

Именно поэтому невозможно изложить философию Ницше, нельзя сделать  то, что не позволял себе он сам, ибо  домыслы приведут лишь к тому, что  свои интерпретации будут выдаваться за его мысли.

Бомба с позитивистским зарядом  взорвалась в мае 1878 г. публикацией  новой книги Ницше "Человечество, слишком человеческое" с шокирующим подзаголовком "Книга для свободных  умов". В ней автор публично и без особых церемоний порвал с прошлым и его ценностями: эллинством, христианством, 
Шопенгауэром, Вагнером.

Такой неожиданный поворот  вряд ли можно сводить к двум наиболее распространенным версиям. Первая объясняет  его обычной завистью неудавшегося музыканта к Вагнеру, однажды  довольно пренебрежительно отозвавшемуся  об одной из музыкальных композиций Ницше. Вторая версия усматривает причину  в воздействии на Ницше его "злого  демона" - философа и психолога  Пауля Рэ (18491901), с которым Ницше тесно сдружился, живя в 
Сорренто.

Несомненно, дружба с Рэ сыграла известную роль в переломе ницшевского мировоззрения, но Ницше уже до этого знакомства явно охладел к вагнерианству и метафизике немецкого идеализма. В Пауле Рэ он нашел не вдохновителя, а единомышленника. Не случайно на подаренной Ницше книге 
"Происхождение моральных чувств", вышедшей за год до "Человеческого", Рэ написал: "Отцу этой книги с благодарностью от ее матери". Так что влияние бесспорно, но влияние обоюдное.

Оторопевшие от измены Ницше  почитатели Вагнера онемели от ярости, а в августе 1878 г. сам маэстро  разразился крайне агрессивной и  злобной статьей 
"Публика и популярность". Имя Ницше в ней не называлось, но явно подразумевалось. Его книга расценивалась как следствие болезни, а блестящие афоризмы - как ничтожные в интеллектуальном плане и прискорбные в моральном. Зато очень высоко отозвался о книге Якоб Буркхардт, сказавший, что она "увеличила независимость в мире". Аристократически мыслящему 
Буркхардту, поклоннику Ренессанса и певцу индивидуальности личности, не могло не импонировать предостережение Ницше против социализма, который 
"жаждет такой полноты государственной власти, какою обладал только самый крайний деспотизм, и он даже превосходит все прошлое тем, что стремится к формальному уничтожению личности; последняя представляется ему неправомерной роскошью природы, и он хочет реформировать ее, превратив в целесообразный орган коллектива".

Новый, 1879 г. принес Ницше  неимоверные физические страдания: почти каждодневные приступы болезни, непрерывная рвота, частые обмороки, резкое ухудшение зрения. Продолжать преподавание он был не в силах, и  в июне Ницше получит по его  прошению отставку с назначением  ежегодной пенсии в 3 тыс. франков. Он уехал из Базеля в Сильс-Марию, в долину Верхнего Энгадина - тихое местечко с густым хвойным лесом и маленькими голубыми озерами. 
Сгорбившийся, разбитый и постаревший лет на 10 полуслепой инвалид, хотя ему не исполнилось еще и 35 лет.

Но и в тот ужасный 1879 г. он создал новые книги: "Пестрые  мысли и изречения", "Странник и его тень". А в следующем, 1880 г. появилась 
"Утренняя заря", где сформулировано одно из краеугольных понятий ницшевской этики - "нравственность нравов".

Вначале Ницше проанализировал  связь падения нравственности с  ростом свободы человека. Он полагал, что свободный человек "хочет  во всем зависеть от самого себя, а не от какой-либо традиции". Последнюю  он считал "высшим авторитетом, которому повинуются не оттого, что он велит  нам полезное, а оттого, что он вообще велит". А отсюда следовало  еще пока не высказанное, но уже прочерченное отношение к морали как к чему-то относительному, так как поступок, нарушающий сложившуюся традицию, всегда выглядит безнравственным, даже и в  том случае, если в его основе лежат мотивы, "сами положившие начало традиции".

Как продолжение "Утренней зари" зимой 1881-1882 г. Ницше написал  в 
Генуе "Веселую науку", выходившую позже несколькими изданиями с дополнениями.

С этого сочинения началось новое измерение мысли Ницше, невиданное никогда прежде отношение  к тысячелетний европейской истории, культуре и морали как к личной своей проблеме: "Я вобрал в  себя дух Европы - теперь я хочу нанести  контрудар". Но столь интимная сопереживаемость с историей не могла обернуться ни чем иным, как "отравлением стрелой познания" и 
"ясновидением" , а сам Ницше - "полем битвы". Легко пожать плечами при этом признании, полагая, что оно было высказано человеком, страдающим манией величия. Труднее признать как непреложную данность поразительнейший дар 
Ницше жить в возвышенном мире и не воспринимать это как "нечто фальшивое и жуткое".

Особенно впечатляют два  фрагмента "Веселой науки" - "Безумный человек" и "Величайшая тяжесть". В первом возникает тема "смерти Бога", образ которого увенчан  в многочисленных надгробиях и церквах, разбросанных по всей Земле. Диагноз  Ницше фиксирует глубинную ситуацию эпохи, когда сверхчувственный мир  лишается своей действенной силы будить и созидать. 
Отныне человек вступает в эру совершеннолетия, теперь он предоставлен самому себе. Авторитет Бога и церкви исчезает, но на их место приходит авторитет совести, авторитет рвущегося на освободившееся место разума. 
Сверхчувственный мир идеалов умирает, но творческое начало - прерогатива библейского Бога - переходит в человеческую деятельность. Но коль скоро этот сверхчувственный мир начиная с Платона, вернее с христианского толкования его учения, трактуется как мир подлинный, то его гибель означает для Ницше конец всей предыдущей западной философии в лице метафизики или платонизма. Ее заменяет "веселая наука" Ницше, открывающая "ужасные истины". Второй фрагмент в общих чертах намечает развитую позднее идею 
"вечного возвращения". Неверно усматривать в этой концепции нечто мистическое. Наоборот: она происходит от естественнонаучных позитивистских посылок, представленных, в частности, Ойгеном Дюрингом в книге "Курс философии" (1875), которую внимательно изучал Ницше.

Дюринг высказал мысль, что  Вселенную в принципе можно было бы представить в любой момент в виде комбинации элементарных частиц. Тогда мировой процесс будет  калейдоскопом их различных комбинаций, число которых имеет предел. А  это означает, что после завершения последней комбинации может вновь  складываться первая. Следовательно, мировой  процесс - не что иное, как циклическое  повторение однажды уже бывшего. Дюринг как позитивист отвергал такую  гипотезу, считая количество комбинаций уходящим в "дурную бесконечность" (выражение Гегеля). Однако эта идея глубоко поразила Ницше. 
Ницше вслед за Дюрингом исходит из того, что в основе бытия лежит некое определенное количество квантов силы, понимаемых не физически, а биологически. Кванты эти, подобно объективациям воли в философии 
Шопенгауэра, находятся в постоянной борьбе друг с другом, образуя при этом отдельные сочетания. А так как число квантов постоянно, то периодически должны складываться комбинации, уже бывшие когда-то прежде: "Все становление имеет место только в рамках вечного круговращения и постоянного количества силы". Таким образом, бытие в том виде, в каком оно существует, не имеет цели и смысла, оно неумолимо вновь и вновь повторяется, никогда не переходя в небытие - неизбежный вечный круговорот и вечное возвращение. Но, следовательно, повторяется и человек, а значит, никакой потусторонней небесной жизни в природе не существует и каждое мгновение вечно, поскольку неизбежно возвращается.

“Заратустра”

Мысль о вечном возвращении  настолько глубоко захватила  Ницше, что он в необыкновенно  короткое время (всего за несколько  месяцев) создал величественную дифирамбическую  поэму "Так говорил Заратустра". Он писал ее в феврале и в  конце июня - начале июля 1883 г. в Рапалло  и в феврале 
1884 г. в Сильсе. Через год Ницше создал четвертую часть поэмы, столь лично- интимную, что вышла она всего в 40 экземплярах за счет автора для близких друзей. Из этого числа Ницше подарил только семь, ибо больше дарить было некому. Непостижимо чужд стал Ницше эпохе. Горько читать его письма, в которых он робко извиняется за просьбу ознакомиться с его книгой. Не успеха, не славы, даже не простого человеческого сочувствия ждал он: он надеялся найти хоть какой-нибудь отклик на сжигающие его мысли. И все напрасно! Даже самые близкие люди - сестра, Овербек, Роде, Буркхардт - избегали в ответных письмах всяких суждений, словно тягостной повинности, настолько непонятны им были боль и страдания его лихорадочного разума.

Время работы над "Заратустрой" - один из тяжелейших периодов в жизни 
Ницше. В феврале 1883 г. в Венеции скончался Рихард Вагнер. Тогда же Ницше пережил серьезную размолвку с матерью и сестрой, возмущенными его намерением жениться на Лу Андреас-Саломе (1861-1937), в будущем известной писательнице, авторе биографий P.M. Рильке и 3. Фрейда, которую они считали 
"совершенно аморальной и непристойной особой". Тяжело пережил Ницше и помолвку сестры с учителем гимназии Бернхардом Фёрстером, вагнерианцем и антисемитом. В апреле 1884 г. Ницше писал Овербеку: "Проклятое антисемитство стало причиной радикального разрыва между мною и моей сестрой".

"Заратустра" занимает  исключительное место в творчестве  Ницше. Именно с этой " книги  в его умонастроении происходит  резкий поворот к самоосознанию в себе человека-рока. Но вряд ли следует считать, что эта поэма означает начало третьего, уже собственно "ницшеанского" этапа его творчества, ибо "Заратустра" вообще стоит особняком в творчестве Ницше. Эта необыкновенная музыкально-философская книга вообще не укладывается в привычные каноны анализа. Ее органическая музыкальность требует не столько осмысления, сколько сопереживания. Справедливо замечает доктор философских наук К.А. Свасьян, автор предисловия и составитель двухтомного собрания сочинений Ницше, что эта книга ставит "перед читателем странное условие: понимать не ее, а ею". Добавим к этому, что "Заратустра" практически не переводима с немецкого на другие языки, как не переводим, например, волшебник языка Гоголь. Необычайная игра слов, россыпи неологизмов, сплошная эквилибристика звуковых сочетаний, ритмичность, требующая не молчаливого чтения, а декламации. Неповторимое произведение, аналог которому вряд ли сыщется в мировой литературе.

Книга содержит необычайно большое  число полускрытых ядовитых пародий  на Библию, а также лукавые выпады в адрес Шекспира, Лютера, Гомера, Гёте, 
Вагнера и т.д., и т.п. На многие шедевры этих авторов Ницше дает пародии с одной-единственной целью: показать, что человек - это еще бесформенная масса, материал, требующий талантливого ваятеля для своего облагораживания. 
Только так человечество превзойдет самого себя и перейдет в иное, высшее качество - появится сверхчеловек. Ницше закончил первую часть "Заратустры" словами: "Мертвы все боги; теперь мы хотим, чтобы здравствовал сверхчеловек".

Известно, какой кровавый след оставили в истории нелюди, возомнившие себя сверхчеловеками. Но виновен ли в этом Ницше? Ни в  коем случае. Его сверхчеловек - результат  культурно-духовного совершенствования  человека, тип, настолько превосходящий  современного Ницше человека по своим  интеллектуально-моральным качествам, что он образует как бы новый и  особый биологический тип. Аргументы  сверхчеловека не пистолет и дубинка: они сводятся к осознанию необходимости  того, чтобы человек возносился над  прежним уровнем не ради произвола  и господства над другими, а ради нового бытия, к которому нынешний человек  по сути своей еще просто не готов.

Не случайно, не красного словца ради поставил Ницше появление  сверхчеловека в зависимость  от смерти богов. На первый взгляд, кажется, что 
Ницше помещает человека на опустевшее место Бога. Но это не так. Если Бог мертв, то его место так и остается пустым, и не созидание, а только господство над сущим в виде господства над Землей переходит к сверхчеловеку будущего.

Сверхчеловек - это не вождь, возвышающийся над массой людей, не фюрер, не дуче, не каудильо, не генеральный  секретарь, как это, может быть, кое-кому хотелось бы думать. Это нравственный образ, означающий высшую степень духовного  расцвета человечества, олицетворение  тех новых моральных идеалов, любовь к которым Ницше стремился  сделать главным нравственным устремлением человечества.

Очень просто возмутиться  идеей сверхчеловека, но непозволительно  представлять это возмущение, возможно и понятное, как опровержение Ницше. 
Он мыслил появление сверхчеловека как долгий процесс величайших самопреодолений, как великое торжество духовной природы человека, а не индульгенцию буйствующему произволу хамов.

Другое заблуждение, вытекающее из неверного толкования сверхчеловека  у Ницше, заключается в том, что  Ницше объявляют философом одной  ключевой общественной проблемы - "поддержания  господства власть имущих, борьбы с  восстаниями порабощенных".

Действительно, господство знати - одна из главных основ общественно- морального идеала Ницше. Но нам прежде всего надо уяснить, что вкладывает 
Ницше в понятия "господство" и "знать".

"Господство" Ницше понимал  не как политическую или юридическую  и, тем более, не экономическую  власть над людьми. Его "господство" относится к сфере духа - это  власть в силу выдающихся духовных  качеств, которыми обладающая  ими личность щедро и бескорыстно  одаривает других. Недаром Ницше  недвусмысленно писал: "Но ужасом  является для нас вырождающееся  чувство, которое говорит: "Все  для меня".

Тогда станет понятно, что "аристократия" в учении Ницше вовсе не равнозначна  социальной власти немногих избранных  над массами: во всех его произведениях "знать" и "чернь" всегда употребляются  не как социально- политические, а  исключительно как моральные  категории. Общественная иерархия здесь  совершенно ни при чем. Не богатством или бедностью определяются знать  и чернь, а величием или ничтожеством. Величие души - удел немногих, а оно-то и придает смысл самому существованию  человека.

Заключение

Таким образом, мы видим, что  в развитии философских взглядов Фридриха 
Ницше можно выделить три следующих друг за другом этапа: активное освоение культуры прошлого – литературы, истории, философии, музыки, сопровождавшееся романтическим поклонением античности; критика основ западноевропейской культуры (“Странник и его тень”, “Утренняя заря”, 
“Весёлая наука”), сведение счетов с кумирами XIX века; период написания 
“Заратустры”, учение о “сверхчеловеке” (начиная с 1881 года).