Глобализация человеческого общества

Глобализация  человеческого общества.

Глобализация человеческого  общества - От изоляции к глобализации

К числу исторических тенденций, особенно характерных для современной  эпохи, относится тенденция к  глобализации. Она может быть определена как «ряд процессов, которые составляют единый мир» (341; 396). Общества становятся взаимозависимыми во всех аспектах —  политическом, экономическом, культурном, и масштаб этих взаимозависимостей становится действительно глобальным. «Ни одна страна не является самодостаточным  островом» (76; ix). Человечество больше не рассматривается как «ста­тистическая совокупность», философская или  идеологическая категория; оно приобретает  социологическую сущность, превра­щается  в социальную целостность, охватывающую всех людей, живущих на земле. Сегодня  можно говорить о глобальной струк­туре политических, экономических и культурных отношений, простирающихся за любые  традиционные границы и связываю­щих отдельные общества в единую систему. О таком понимании человечества не могло быть и речи даже в сравнительно недав­нем прошлом. По словам Питера Уорслея, «до сих пор челове­ческое  общество вообще никогда не существовало» (454; 1). Дан­ное онтологическое изменение  находит отражение в эпистемоло-гическом статусе социологии. Сегодня вполне правомерно «вер­нуться к недавно  введенному в нашу дисциплину положению  о том, что первичными единицами  анализа являются нация, обще­ство  и культура» (363; 369). Большинство социологов разделяют мнение Норберта Элиаса, согласно которому социология возможна лишь как социология мирового сообщества (115).

Глубина изменений будет  понятней, если сравнить два кон­трастных, полярных случая: один из исторического  прошлого, а другой из исторического  настоящего? В прошлом общество пред­ставляло  собой чрезвычайно пеструю, разнородную  мозаику, со­ставленную из изолированных  социальных единиц, начиная от орд, племен, царств, империй и кончая еще относительно недав­но наиболее широко распространенной формой —  национальным государством. Каждое из этих множественных или единич­ных политических образований имело  независимую, самоподдерживающуюся и  самодостаточную экономику, собственную  куль­туру, сохранявшую свою уникальную идентичность, которая не пересекалась и была несоизмерима с остальными.

Современное общество являет собой совершенно иную кар­тину. В  политической сфере имеют место  наднациональные еди­ницы различного масштаба: политические и военные  блоки (на­пример, НАТО), имперские сферы  влияния (например, бывшего социалистического  лагеря), коалиции правящих групп (например, «Большая семерка»), континентальные  или региональные объеди­нения (например, Европейское сообщество), всемирные  между­народные организации (в первую очередь ООН и ее специализи­рованные подразделения). Можно заметить также контуры все­мирного правительства, когда ряд важных функций выполняется наднациональными учреждениями (например, Европейский пар­ламент, Международный трибунал или Интерпол), и признаки растущей политической однородности. Процессы демократиза­ции в Латинской Америке, южной Европе и посткоммунистичес­ких странах свидетельствуют о том, что парламентская демокра­тия становится поистине «универсальной, доминирующей поли­тической формой на земном шаре» (139).

В экономической сфере  усиливается значение наднациональ­ной координации и интеграции (EFTA, ЕС, ОРЕС), региональных и мировых экономических  соглашений. Наблюдается глобальное разделение труда, увеличивается роль многонациональных и транс­национальных корпораций, причем некоторые из них  обладают доходом, превышающим доход  среднего национального государст­ва. Штаб-квартиры ряда подобных корпораций находятся в кон­кретных странах (например, «Ниссан» или «Тойота»), другие утра­тили национальные корни и  действуют по всему миру, используя  местные субсидии и т.д. (например, «Пепси-Кола», «Макдональдс», «Дженерал  Моторс»), Это новые могущественные силы в мировой экономике. С кончиной планово-командной экономики рынок, похоже, становится «универсальным», единым экономическим механизмом, охватывающим весь мир. Отметим молниеносность, с  которой финансовые рынки реагируют  на события в отдель­ных, даже наиболее географически удаленных странах.

Наконец, в культуре также  доминирует тенденция к едино­образию. Средства массовой информации, в частности  ТВ, пре­вращают нашу планету в  «большую деревню» (259). Миллионы людей  становятся свидетелями событий, произошедших в разных местах, приобщаются к  одному и тому же культурному опыту (олимпиады, рок-концерты), что способствует унификации их вкусов, восприятий, предпочтений. Все это фиксируется миро­выми  информационными службами (CNN) и газетами («Herald Tribune»). Одни и те же потребительские  товары распространяют­ся повсюду (феномен «кока-колизации»). Миграции, временная работа за границей, туризм обеспечивают непосредственное зна­комство  с образом жизни, обычаями, нормами  поведения в дру­гих странах. Складывается общий язык, причем английский язык берет на себя роль средства профессионального  общения в нау­ке, технике, бизнесе, в области компьютерной техники, транс­порта, а также роль средства межличностного общения в путеше­ствиях  или туризме. Компьютерная технология способствует раз­витию, углублению и  другого направления унификации: одни и те же программы, используемые во всем мире, становятся еди­ным образцом организации и обработки данных и информации. Местные культурные традиции размываются, и, похоже, массо­вая  потребительская культура западного  типа становится «уни­версальной», распространяясь  по всем странам и континентам.

Рассмотренные многомерные  изменения побудили некоторых современных  историков выдвинуть концепцию  «глобальной ис­тории» (351). По их мнению, примерно с середины XX в. и осо­бенно  в последние десятилетия тенденция  к глобализации изме­нила фундаментальное  качество исторических процессов. Где  бы что-то ни происходило, оно находит  отзвук по всему свету. На­циональный  и даже региональный масштаб недостаточен; наци­ональные или региональные истории больше не имеют смысла. И ударение должно делаться на тех  исторических процессах, ко­торые пересекают границы традиционных единиц анализа (госу­дарств, регионов, областей) и  охватывают весь мир. Проще гово­ря, в глобальном мире история протекает  иначе: у нее формиру­ются новые  движущие силы, новые механизмы и  новые направ­ления, и это нельзя игнорировать.

Данная концепция сформировалась сравнительно недавно, но задолго до нее уже предпринимались попытки  проанализировать различные аспекты  и тенденции глобализации.