Фридрих Ницше

Содержание

Введение

О Ницше и его философии  сегодня говорят и пишут так  много, что может показаться, будто эта философия является уже достаточно изученной. В частности, анализу сочинений философа посвятили свои работы: К.А. Свасьян (“Фридрих Ницше: мученик познания”), Мишель Фуко (“Ницше, Фрейд, Маркс”), М. Хайдеггер (“Европейский нигилизм”), Карл Ясперс (“Ницше и христианство”), Ф.Г. Юнгер (“Ницше”), Жиль Делез (“Ницше”), Артур Данто (“Ницше как философ”), Л. Онерва (“Рецепция Фр. Ницше в финской литературе начала ХХ века”), а также Г. Рессель, И. И. Евлампиев, Ю.Б. Мелих и многие другие.

Противоречивая и не поддающаяся однозначной интерпретации  философия Ф. Ницше оказала колоссальное влияние на все философские направления, искусство и литературу XX века. Прослеживая  прямое или косвенное воздействие  Ницше на мировую и отечественную  литературу, можно отметить отрывки его идей у Альбера Камю, Ф. Юнгера, Ж.П. Сартра. В России творчество Ницше оставило глубокий духовный след: такие мыслители как В. Соловьев, Лопатин, Е. Н. Трубецкой, Луначарский, Бердяев, Шестов и Бубнов, настойчиво вникали в философию Ницше. Заметно влияние идей философа как на М. Достоевского, А. Белого, М. Булгакова, так и на современника В. Пелевина.

Желая освободить "жизнь" от подавляющего гнета разума, Ницше  провозгласил "переоценку всех ценностей", переход "по ту сторону добра и зла". "Смерть бога", "богоутрата", переживаемая человечеством, должна облегчить этот путь. Нет никого, кому мы обязаны отдавать отчет в своей жизни, кроме нас самих. Человечество может делать с собой все что хочет. Жизнь есть только эксперимент познающего, а не его обязанность. На основании этой философии Ницше создал свой миф о "сверхчеловеке" - сильной личности, свободной от морали, смирения, открыто тянущейся ко злу как единственной силе созидания, смотрящей в лицо смерти с веселым трагизмом, движимой вперед "волей к власти".

Ницше интересен  еще и тем, что сформулировал  своеобразную философию власти. В  немецкой философии присутствует термин "воля к бытию", введенный Артуром  Шопенгауэром. Этот термин Ницше  трансформировал  в "волю к власти" и тем самым обозначил новую область в определении природе власти, как таковой. Совершенно очевидно, что философский сценарий XX века во многом развивался по Ницше. Великий философ достаточно точно определил, что власть, опираясь на закон, выступая от имени закона, сама склонна этим законом пренебречь. Ницше выделил два типа людей, которые всегда будут нарушать закон. Первый тип - преступники вне закона, они находятся внизу, а закон над ними. Второй - люди над законом: это представители власти. Сталину и Гитлеру законы были ни к чему. Ницше обнаружил сходство между этими двумя типами - нарушать закон, перешагивать через него в силу "воли к власти". В свете Мировых войн и авторитарных режимов проблема, обозначенная Ницше более века назад приобретает особую актуальность.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. Личность Фридриха Ницше

Немецкий философ Фридрих  Ницше родился 15 октября 1844г. в день рождения прусского короля. Он был  серьезным уравновешенным мальчиком. Несмотря на молодые годы, совесть  его была чрезвычайно требовательной и боязливой. Страдая от малейшего выговора, он не раз хотел заняться самоисправлением. Мальчик знал, что среди товарищей пользуется престижем. «Когда умеешь владеть собой - поучал он важно сестру, — то начинаешь владеть всем миром». Он был горд и твердо веровал в благородство своего рода. Им владел тиранический инстинкт творчества. В 12 дней написал историю своего детства. Фр. Ницше хотел поступить в Пфорта. Ему дали стипендию, и он покинул свою семью в 1858 г. Он редко принимал участие в играх, так как не любил сходиться с незнакомыми ему людьми. С раннего детства у него было инстинктивное влечение к письменной речи, к видимой мысли.

«Я пытался отрицать все, но, увы! Как легко разрушать  и как трудно созидать!"

Ницше ничего не утверждает: он даже осуждает поспешное суждение о важных предметах. Любимыми авторами Ницше были Шиллер, Байрон, Гельдерлин. Душа его всегда обладала способностью быстро привязываться к месту и жилищу, в равной степени она дорожит воспоминанием о счастливых минутах и о меланхолических настроениях.

В 1862 г. Ницше покидает Наумбург и отправляется в боннский университет. Жизнь послала ему  самое горькое одиночество-одиночество  побежденного. Не он сам покинул  студенческую среду, — его попросили  удалиться. Ницше был слишком поэтом и слишком аристократом для того, чтобы интересоваться политикой масс.

Он решает закончить  университет в Лейпциге.

«Величие человека в  том, что он мост, а не цель; и в  любви в нем достойно лишь то, что он переход и уничтожение.

Я люблю того, кто не умеет жить иначе, кроме как во имя собственной гибели, ибо он идет по мосту».

Шопенгауэр безраздельно покорил Ницше своим превосходством, тонким вкусом и широким размахом.

«Чего мы ищем? Покоя, счастья? Нет, только одну истину, как бы ужасна и отвратительна она ни была».

Он вверяет себя мудрости Шопенгауэра и таким образом  видит свое самое глубокое желание  осуществившемся: у него есть учитель! Ницше любил успех и переживал  его с чувством самого простого тщеславия, в котором сознавался сам.

В противоположность другим ученым, он хочет писать в самом глубоком, классическом значении этого слова.

Прусская армия в 1867 г. зачислила его в артиллерийский полк, квартировавший в Наумбурге.

В октябре он переезжает в Лейпциг. Вскоре он открывает себе нового гения — Рихарда Вагнера.

В 24 года, не имея научной  степени, получил кафедру профессора базельского университета. Ежедневные занятия, непрестанная сосредоточенность  мысли на определенных научных вопросах отрицательно действует на остроту  восприятия ума и в корне кладут свой отпечаток на философское понимание вещей.

В 1869 г. после поездки  по Германии Ницше начинает жить между  Базелем и Трибшеном, где живет  Вагнер.

Война преобразила его, и он восхваляет ее: она будит  человеческую энергию, тревожит уснувшие умы, она заставляет искать цели слишком жестокой жизни в идеальном строе, в царстве красоты и чувства долга.

«Война создала рабство; в страдании и трагедии люди создали  красоту; надо их глубже погрузить в  страдание и трагедию, чтобы удержать в людях чувство красоты».

С 1876 г. и всю жизнь  страдал тяжелейшими головными  болями, они истощали его. 200 дней в  году проходили в жутких мучениях. Но это не было невропатологией, как  принято считать. Его «Утренняя  заря» (1881), написанная в состоянии  невообразимых физических страданий, свидетельствует о зрелом уме. Произведения Ницше большей частью написаны в форме коротких фрагментов, афоризмов. Эта форма была единственно возможной в подобном состоянии.

В ноябре 1888 г., уже одержимый  безумием, Ницше пытался написать историю своей жизни.

Все ученики покинули его: немецкие филологи объявили его  «человеком, умершим для науки».

У Ницше нет Бога, нет  отца, нет веры, нет друзей; он намеренно  лишил себя всякой поддержки, но все-таки не согнулся под тяжестью жизни. Страдания воспитывают его волю и оплодотворяют его мысли.

Этика Ницше тесно  связана с его психологией, со всей его жизнью. На первый взгляд мы видим прославление зла, силы, жестокости.

Фридрих Ницше умер в  Веймаре, 25 августа 1900 года.

 

 

2. Новая этика и мораль в учениях Ницше

Критика религии и  философии  у  Ницше  полностью  находится  под властью этических  мотивов. Он восхищается некоторыми качествами, которые, как он верил (может  быть и правильно), возможны только у аристократического меньшинства;  большинство,  по  его  мнению,  должно  быть средством для возвышения меньшинства, большинство нельзя рассматривать как имеющее какие-то независимые притязания на счастье и благополучие.

 Обычно Ницше называет  простых людей "недоделанными   и  неполноценными" (bungled and botched) и не возражает против того,  чтобы они страдали, если это необходимо для создания великого человека.  Так, вся важность периода 1789-1815  годов суммирована в Наполеоне.  Наполеона сделала возможным именно революция - вот в чем ее оправдание.  Нам следует желать анархического крушения всей нашей цивилизации, если его результатом было бы такое вознаграждение.  Наполеон сделал возможным  национализм, - вот такое извинение последнего.  Почти все возвышенные надежды XIX века, пишет Ницше, обязаны своим возникновением Наполеону.

Этика Ницше  является  этикой  самооправдания,  ни в каком обычном смысле этого слова.  Он верит в спартанскую дисциплину  и способность терпеть, так же как и причинять боль ради важной цели.  Он ставит силу воли выше всего.  "Я оцениваю силу воли, - говорит он, - по количеству сопротивления, которое она может оказать,  по количеству боли и пыток, которые она может вынести,  и знаю,  как обратить ее к ее  собственной выгоде. Я  не указываю на зло и боль существования пальцем укора,  но, напротив, я питаю надежду,  что жизнь может однажды  стать  еще  более злой и еще более полной страданий, чем когда-либо."

Имеются всяческие практические аргументы,  показывающие,  что  попытка достичь цели, которую  ставил Ницше, на самом деле приведет к чему-то совсем  другому.  Потомственные  аристократы дискредитированы. Единственной практически  возможной формой аристократии является организация типа фашистской или нацистской  партии.  Подобная  организация вызывает оппозицию и, вероятно, будет побеждена в войне; но если она и будет побеждена, то она должна вскоре стать не чем иным, как полицейским государством, где правители живут в постоянном страхе быть убитым, а герои заключены в концентрационные лагери.  В таком обществе доверие и честность подорваны доносами, и предполагаемая аристократия сверхчеловеков вырождается в клику дрожащих трусов.

Этическим вопросом, в  противоположность  политическому, является вопрос о сочувствии. Сочувствие выражается в том, что становишься  несчастным из-за страданий других, и это до некоторой степени естественно для человеческого существа.  Маленькие дети огорчаются,  когда слышат, как плачут другие дети.  Но развитие этого чувства у разных людей идет по-разному.  Некоторые находят удовольствие в том, что причиняют страдание, другие,  например Будда,  чувствуют, что они не могут быть полностью счастливы до тех пор, пока какое-нибудь животное существо страдает. Большинство людей эмоционально  делит человечество на друзей и врагов, сочувствуя первым, но не вторым. Такие этики, как христианская и буддистская, содержат в своей эмоциональной основе универсальное сочувствие, а этика Ницше - полное отсутствие сочувствия "В целом  сострадание парализует  закон развития - закон селекции.  Оно поддерживает жизнь в том, что созрело для гибели". Проповеди Ницше часто направлены против сострадания,  и чувствуется, что в этом отношении ему было нетрудно следовать своим заповедям.

"Человеческое, слишком  человеческое" вышло с посвящением  "памяти Вольтера",  что одно уже могло  вызвать  скандал,  и  с  подзаголовком "Книга для свободных умов",  хотя, как признается автор уже на первых страницах, "когда мне  это было нужно,  я изобрел для себя и "свободные умы"...таких умов нет и не было".  Однако он надеется,  что "наша Европа  будет иметь среди своих сыновей завтрашнего и послезавтрашнего дня таких веселых и дерзких ребят".

Книга эта,  составленная из девяти отделов, каждый из которых  анализирует аспекты человеческого  бытия в мире,  человеческого  общества и человеческого сознания показывает,  как мало в человеке и его жизни подлинного величия и свободы,  как сильно закрепостил он себя многочисленными представлениями и предрассудками, сложившимися в моральные установления и как спокойны и  беззубы  его  мысль, наука, выхолощено искусство. Все это только лишь "человеческое".

Всем этим "человеческим" связаны  людские души, и потому, чтобы  могли появиться вновь (как когда-то существовавшие изначально), "свободные  умы", душа должна испытать, "как  решающее событие своей жизни" испытать "великий разрыв" со всем этим  безнадежно  человеческим. "Лучше умереть, чем жить здесь"... и это "здесь" есть все, что она любила доселе!" Выпутываясь из тягчайшей антиномии:  мораль или свобода, Ницше предполагает, что традиционная мораль, извне предписывающая человеку  целую систему запретов  и декретов,  могла опираться только на презумпцию несвободы. Выбор в пользу свободы диктуется взрывом внутренних сил человеческой души, воли.

"Этот первый  взрыв силы  и воли к самоопределению,  самоустановлению ценностей, эта воля к свободной воле" - приводит душу, в которой  зреет  свободный  ум и нарастает "все более опасное любопытство": "Нельзя ли перевернуть все ценности? И, может быть, добро есть зло( А Бог - выдумка и ухищрение дьявола? И, может быть, в последней своей основе все ложно?.." Такие мысли обрекают свободный ум на томительное одиночество, но в нем видит Ницше единственный путь к "зрелой свободе духа". Свободный ум живет уже "вне оков любви  и ненависти, вне "да" и "нет",  добровольно близким и добровольно далеким". Огромное количество вещей он видит далеко под собой,  они его не заботят и не касаются.  Он становится "господином над собой,  над собственными добродетелями",  прежде  бывшими  его господами, а теперь ставшими "орудиями наряду с другими орудиями".

"Довольно, свободный ум знает  отныне,  какому "ты должен"  он повиновался, и  знает   также,  на что он теперь  способен и что ему теперь - позволено..." Познав это,  свободные  умы познают теперь и свою  задачу "испытать душой и телом  самые разнообразные и противоречивые бедствия  и радости в качестве искателей приключений и путешественников вокруг того внутреннего мира,  который зовется "человеком",  в  качестве измерителей каждого "выше",  каждого "сверхиного"... В сущности,  речь идет о некоем  аналоге  коперниканской парадигмы: Я,  вращавшееся прежде вокруг объективного мира ценностей (моральных,  религиозных,  научных,  каких угодно - человеческих), отказывается впредь быть периферией этого центра и хочет само стать центром,  самолично определяющим  себе  меру  и  качество собственной ценностной галактики.