Шпаргалка по истории международных отношений

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 18 Января 2014 в 17:56, шпаргалка

Описание работы

Шпаргалка ответ на вопросы по исории международных отношений:
1. Понятие и критерии международных отношений. Основные отличия истории международных отношений от других исторических дисциплин (история
дипломатии, история международного права). 2. Проблема взаимосвязи внутренней и
внешней политикой в истории
международных отношений.

Скачать архив (1.30 Мб) Сколько стоит заказать работу?
Файлы: 1 файл

ИМО.pdf

— 1.36 Мб (Скачать файл)
Page 1
 
1  
 1  
 Понятие и критерии международных отношений. Основные отличия
истории международных отношений от других исторических дисциплин
 :  
 
 На   первый   взгляд,   определение   понятия   «международные   отношения»   не  
представляет   каких-­‐то   особых   трудностей:   это   —   «совокупность   экономических,  
политических,   идеологических,   правовых,   дипломатических   и   иных   связей   и  
взаимоотношений  между  государствами  и  системами  государств,  между  основными  
классами,   основными   социальными,   экономическими,   политическими   силами,  
организациями  и  общественными  движениями,  действующими  на  'мировой  арене,  
т.е.  между  народами  в  самом  широком  смысле  этого  слова»  (Иноземцев.  1978.  С.  11).  
   
Однако   сразу   же   возникает   целый   ряд   вопросов.   Относятся   ли,   например,  
браки   между   людьми   разных   государств   к   сфере   международных   отношений?  
Относятся   ли   к   ней   туристические   поездки   и   поездки   по   частным   приглашениям  
граждан  одной  страны  в  другую?  Не  много  ясности  вносит  и  попытка  более  строгого  
определения  международных  отношений  —  как  отношений  «между  государствами  и  
негосударственными   организациями,   между   партиями,   компаниями,   частными  
лицами  разных  государств...»  (Курс  международного  права...  1989.  С.  10).    
По   сути,   оно   лишь   более   явно,   чем   предыдущее,   сводит   совокупность  
международных  отношений  к  взаимодействию  их  участников.  Главным  недостатком  
подобных  определений  является  то,  что  в  конечном  счете  они  неизбежно  сводят  все  
многообразие  международных  отношений  к  взаимодействию  государств.  
Попытка   выйти   за   рамки   межгосударственных   взаимодействий   содержится   в  
определении  международных  отношений  как  «совокупности  интеграционных  связей,  
формирующих   человеческое   сообщество»   (Шахназаров.   1981.   С.   19).   Такое  
понимание,   оставляя   открытым   вопрос   об   участниках   (или   акторах)  
международных  
отношений,  
позволяет  
избежать  
их  
сведения  
к  
межгосударственным   отношениям.   Кроме   того,   оно   акцентирует   внимание   на  
одной  из  основных  тенденций  эволюции  международных  отношений.  В  нем  делается  
акцент  не  на  участниках  международных  отношений,  а  на  их  взаимодействии  друг  с  
другом   и,   по   сути,   эти   участники   как   бы   «теряются».   Между   тем   без   правильного  
понимания   того,   кто   является   основными   и   второстепенными,   закономерными   и  
случайными   участниками   международных   отношений,   равно   как   и   иерархии   между  
ними  (иными  словами,  без  определенных  главных  и  неглавных  участников),  выявить  
специфику  международных  отношений  достаточно  трудно.  
   
Впрочем,  требовать  от  определений  всеохватности  было  бы  неверно:  ни  одна  
дефиниция  не  в  состоянии  полностью  раскрыть  содержание  определяемого  объекта.  
Ее  задача  —  дать  лишь  первичное  представление  об  этом  объекте.  Поэтому  
при   анализе   международных   отношений   исследователи   стремятся   не   столько   дать  
«исчерпывающее»   определение,   сколько   выделить   критерии,   на   основе   которых  
можно  было  бы  понять  их  сущность  и  специфику.  
   
Чаще  всего  исходным  пунктом  поисков  и  одной  из  существенных  особенностей  
международных   отношений   многие   исследователи   считают   их   участников.   В   свою  
очередь  межгосударственные  отношения  выражаются  в  специфическом  поведении  
символических  персонажей  —  дипломата  и  солдата.  «Два  и  только  два  человека,  —  
пишет   Р.   Арон,   —   действуют   не   просто   в   качестве   членов,   а   в   качестве  
Page 2

 
2  
представителей   общностей,   к   которым   они   принадлежат:   посол   при   исполнении  
своих   функций   представляет   политическую   единицу,   от   имени   которой   он  
выступает;   солдат   на   поле   боя   представляет   политическую   единицу,   от   имени  
которой  он  убивает  себе  подобного»  (там  же).    
Иначе  говоря,  между  народные  отношения  в  самой  своей  сущности  содержат  
альтернативу  мира  и  войны.  Особенность  международных  отношений  состоит  в  том,  
что  они  предполагают  вероятность  того  и  другого  и  поэтому  содержат  значительный  
элемент  риска.  
   
В   целях   сделать   свое   понимание   особенностей   внешней   политики   И  
международных   отношений   более   доступным   Р.   Арон   прибегает   к   сравнению   их   со  
спортом.  Если  соперничество  наций  действительно  напоминает  какой-­‐либо  вид  спорта,  
то  таким  видом  слишком  часто  является  борьба  без  правил  —  кэтч...»  (там  же.  Р.  22).  
Поэтому   международные   отношения   Р.   Арон   считает   «предгражданским»   или  
«естественным»  состоянием  общества  (в  гоббсовском  понимании:  «война  всех  против  
всех»),.  
Однако   не   все   согласны   с   Р.   Ароном   в   том,   что   основное   содержание  
международных  отношений  составляет  взаимодействие  между  государствами.  Так,  по  
мнению   американского   исследователя   Д.   Капоразо,   в   настоящее   время   главными  
действующими  лицами  в  международных  отношениях  становятся  не  государства,  а  
классы,   социально-­‐экономические   группы   и   политические   силы   (Сарогаяо.   1979).  
Другой   известный   американский   специалист   в   области   международных   отношений  
Дж.  Розенау  высказал  мнение,  что  структурные  изменения,  которые  произошли  за  
последние   десятилетия   в   мировой   политике   и   стали   основной   причиной  
взаимозависимости   народов   и   обществ,   вызвали   коренные   трансформации   в  
международных  отношениях.  
   
Их  главным  действующим  лицом  становится  уже  не  государство,  а  конкретные  
лица,  вступающие  в  отношения  друг  с  другом  при  его  минимальном  посредничестве  
или  даже  вопреки  его  воле.  И  если  для  Р.  Арона  основное  содержание  международных  
отношений   составляют   взаимодействия   между   государствами,   символизируемые   в  
фигурах   дипломата   и   солдата,   то   Дж.   Розенау   приходит   фактически   к  
противоположному   выводу.   По   его   мнению,   результатом   изменений   в   сфере  
международных  
отношений  
становится  
образование  
так  
называемого  
международного  континуума,  символическими  субъектами  которого  выступают  турист  
и  террорист.  
Все   это   говорит   о   том,   что   для   определения   специфики   международных  
отношений   вышеуказанных   критериев   по   крайней   мере   недостаточно,   что   их  
необходимо   если   не   заменить,   то   дополнить   еще   одним   критерием.   Известный  
французский  исследователь  М.  Мерль,  предложивший  дополняющий  критерий,  назвал  
его   «критерием   локализации».   В   соответствии   с   этим   критерием   специфика  
международных   отношений   определяется   как   «совокупность   соглашений   или  
потоков,   которые   пересекают   границы   или   же   имеют   тенденцию   к   пересечению  
границ»   (Merle.   1974.   Р.   137).   Исходя   из   факта   разделения   мира   на   государства,  
сохраняющие   суверенитет   над   своими   территориальными   границами,   такое  
понимание   позволяет   как   учитывать   особенности   каждого   этапа   в   развитии  
международных   отношений,   так   и   не   сводить   их   к   межгосударственным  
взаимодействиям.   В   него   вполне   вписываются   и   самые   различные   классификации  
международных   отношений.   Обобщая   высказанные   в   этом   отношении   в   научной  
литературе  позиции,  можно  говорить  о  различных  типах,  видах,  уровнях  и  состояниях  
международных  отношений.  
Page 3

 
3  
   
Так,   до   недавнего   времени   в   отечественной   и   восточноевропейской   научной  
литературе   между   народные   Отношения   подразделялись,   на   основе   классового  
критерия,   на   отношения   господства   и   подчинения,   отношения   сотрудничества   и  
взаимопомощи  и  переходные  отношения  (Социализм  и  международные  отношения.  
1975.   С.   16).   Соответственно,   к   первым   относили   отношения   феодального   и  
капиталистического   типа,   ко   вторым   —   отношения   между   социалистическими  
странами,   к   третьим   —   отношения   между   развивающимися   государствами,  
освободившимися  от  колониальной  зависимости.  
Международные  отношения  классифицируются  либо  по  сферам  общественной  
жизни  (и,  соответственно,  содержанию  отношений)  —  экономические,  политические,  
военно-­‐стратегические,   культурные,   идеологические   отношения   и   т.п.,   —   либо   в  
зависимости   от   их   участников   —   межгосударственные   отношения,   межпартийные  
отношения,   отношения   между   различными   международными   организациями,  
транснациональными  корпорациями  и  т.п.  
   
В  зависимости  от  степени  развития  и  интенсивности  международных  отношений  
выделяют   их   различные   (высокий,   низкий   или   средний)   уровни.   Однако   более  
плодотворным   представляется   выделение   уровней   международных   отношений   на  
основе   геополитического   критерия:   глобальный   (или   общепланетарный),  
региональные   (европейский,   азиатский   и   т.п.),   субрегиональные   (например,   страны  
Карибского  бассейна)  уровни  международного  взаимодействия.  
   
Наконец,  с  точки  зрения  степени  напряженности  можно  говорить  о  различных  
состояниях   международных   отношений:   например,   состоянии   стабильности   и  
нестабильности;  доверия  и  вражды,  сотрудничества  и  конфликта,  мира  и  войны  и  т.п.  
   
Вся  совокупность  известных  науке  различных  типов,  видов,  уровней  и  состояний  
международных   отношений   представляет   собой   особый   род   общественных  
отношений,  которые  в  силу  своей  специфики  отличаются  от  общественных  отношений,  
свойственных   той   или   иной   социальной   общности,   выступающей   участником  
международных  отношений.  
   
В  этой  связи  международные  отношения  можно  определить  как  особый  род  
общественных  
отношений,  
выходящих  
за  
рамки  
внутриобщественных  
взаимодействий   и   территориальных   образований.   Такое   определение   требует  
рассмотрения  вопроса  о  том,  как  соотносятся  международные  отношения  и  мировая  
политика.  
2.   Мировая   политика   -­‐   многие   исследователи   считают   мировую   политику   в  
целом   не   более   чем   абстракцией,   взглядом   политолога   на   международные  
отношения,   условно   выделяющим   в   них   политическую   сторону,   политическое  
измерение.  
   
Думается,   однако,   что   гораздо   больше   ясности   в   рассматриваемую   проблему  
вносит   иной   подход,   высказанный   А.Е.   Бовиным   и   разделяемый   В.П.   Лукиным:  
«Мировая   политика»   —   это   деятельность,   взаимодействие   государств   на  
международной   арене;   «международные   отношения»   —   это   система   реальных  
связей   между   государствами,   выступающих   и   как   результат   их   действий,   и   как  
своего  рода  среда,  пространство,  в  котором  существует  мировая  политика.  Кроме  
государств,   субъектами,   участниками   мирового   общения   выступают   различные  
движения,   организации,   партии   и   т.п.   Мировая   политика   —   активный   фактор,  
формирующий  международные  отношения.  Международные  отношения,  постоянно  
изменяясь   под   воздействием   мировой   политики,   в   свою   очередь,   влияют   на   ее  
содержание  и  характер»  (Перестройка  международных  отношений...  1989.  С.  58).    
Диплома́тия   —   деятельность   глав   государств,   правительств   и   специальных  
Page 4

 
4  
органов   внешних   сношений   по   осуществлению   целей   и   задач   внешней   политики  
государств,   а   также   по   защите   интересов   государства   за   границей[1].   Дипломатия  
является  средством  осуществления  внешней  политики  государств.  Представляет  собой  
совокупность  практических  мероприятий,  приёмов  и  методов,  применяемых  с  учётом  
конкретных   условий   и   характера   решаемых   задач.   В   международных   отношениях   с  
понятием  дипломатии  связывают  искусство  ведения  переговоров  для  предотвращения  
или   урегулирования   конфликтов,   поисков   согласия   и   взаимоприемлемых   решений,  
расширения  и  углубления  международного  сотрудничества.  
Междунаро́дное   пра́во   —   совокупность   правоотношений   с   участием  
иностранных  элементов  и  нормативных  актов,  регулирующих  эти  отношения.  
 
 2  
 Проблема  взаимосвязи  между  внутренней  и  внешней  политикой  в  
истории  международных  отношений:  
 
 Проблема   взаимосвязи   и   взаимовлияния   внутренней   и   внешней   политики   —  
одна   из   наиболее   сложных   проблем,   которая   была   и   продолжает   оставаться  
предметом  острой  полемики  между  различными  теоретическими  направлениями.  Так,  
например,  для  сторонников  политического  реализма  внешняя  и  внутренняя  политика,  
хотя  и  имеют  единую  сущность,  —  которая,  по  их  мнению,  в  конечном  счете  сводится  к  
борьбе   за   силу,   —   тем   не   менее   составляют   принципиально   разные   сферы  
государственной  деятельности.  
По   убеждению   Г.   Моргентау,   мно   гие   теоретические   положения   которого  
остаются   популярными   и   сегодня,   внешняя   политика   определяется   национальными  
интересами.   Национальные   интересы   объективны,   поскольку   связаны   с   неизменной  
человеческой   природой,   географическими   условиями,   социокультурными   и  
историческими  традициями  наро  да.  Они  имеют  две  составляющие:  одну  постоянную  
—   это   императив   выживания,   непреложный   закон   природы;   другую   пере   менную,  
являющуюся   конкретной   формой,   которую   эти   интересы   принимают   во   времени   и  
пространстве.   Определение   этой   формы   принадлежит   государству,   обладающему  
монополией   на   связь   с   внешним   миром.   Основа   же   национального   интереса,   от  
ражающая  язык  народа,  его  культуру,  естественные  условия  его  существования  и  т.п.,  
остается   постоянной.   Поэтому   внутренние   факторы   жизни   страны   (политический  
режим,   общественное   мнение   и   т.п.),   которые   могут   меняться   и   меняются   в  
зависимости   от   различных   обстоятельств,   не   рассматриваются   реалистами   как  
способные  повлиять  на  природу  национального  интереса:  в  частности,  национальный  
интерес  не  связан  с  характером  поли  тического  режима.  
Соответственно,   внутренняя   и   внешняя   политика   обладают   значительной  
автономией   по   отношению   друг   к   другу.   Разумеется,   внешняя   и   международная  
политика  государства  тесно  связаны  не  только  друг  с  другом,  но  и  с  его  внутренней  
политикой,   что   обусловлено,   в   частности,   такими   факто   рами,   как   единая   основа   и  
конечная   цель,   единаяресурсная   база,   единый   субъект   и   т.п.   (Именно   этим,   кстати  
говоря,   объясняется   и   то   обстоятельство,   что   анализ   внешнеполитических   решений  
возможен  лишь  с  учетом  расстановки  внутриполитических  сил.)  С  другой  стороны,  как  
это  ни  кажется  на  первый  взгляд  парадок  -­‐сальным,  феномены  «транснациональной»  и  
Page 5

 
5  
даже   «разгосударствленной»   политики   все   чаще   становятся   свойственными   и  
межгосударственному  общению.  
С   точки   зрения   вопроса   о   соотношении   внутренней   и   внешней   политики   это  
достаточно   серьезный   феномен.   Перед   лицом   утраты   легитимности   правительств   и  
малопривлекательного  ха  рактера  моральных  и  идеологических  аргументов,  которые  
они  берут  на  вооружение  для  оправдания  своих  действий,  политичес  кие  лидеры  все  
больше   стремятся   придать   этим   действиям   не   только   национальное,   но   и  
международное   значение.   Так,   Б.   Ельцин   и   политические   силы,   выступавшие   на   его  
стороне   во   время   октябрьских   событий   1993   года,   стремились   привлечь   на   свою  
сторону   общественное   мнение   граждан   не   только   своей   страны,   но   и   всего  
международного  сообщества,  и  прежде  всего  —  ведущих  Западных  держав,  используя  
существующие   в   них   демократическиетрадиции,   а   также   опасения   глобальных  
последствий   призывов   российской   оппозиции   к   вооруженному   противостоянию  
режиму.  
В   свою   очередь,   оппозиция,   независимо   от   провозглашаемых   ею   лозунгов,  
также  стремилась  создать  о  себе  определенный  имидж  нетолько  внутри  страны,  но  и  
за   рубежом.   Действительно,   как   показывает   швейцарский   исследователь   Ф.   Брайар,  
внешняя   политика   все   в   меньшей   и   меньшей   степени   является   уделом   только  
министерств  иностранных  дел.  В  силу  возросшей  необходимости  сообща  управлять  все  
более   слож   ными   и   многочисленными   проблемами,   она   становится   достоянием  
большинства   других   государственных   ведомств   и   структур.   Различные   группы  
национальных   бюрократий,   имеющие   отношение   к   международным   переговорам,  
часто   стремятся   к   непо   Напротив,   с   точки   зрения   представителей   ряда   других  
теоретических  направлений  и  школ  внутренняя  и  внешняя  политика  не  только  связаны  
друг   с   другом,   но   эта   связь   носит   характер   детерминизма.   Существует   двеверсии  
подобного   детерминизма.   Одна   из   н   их   свойственна   ортодоксальному   марксизму,   с  
позиций   которого   внешняя   политика   является   отражением   классовой   сущности  
внутриполитического   режима   и   зависит   в   конечном   счете   от   определяющих   эту  
сущность  экономических  отношений  общества.  Отсюда  и  международные  отношения  в  
целом  носят  «вторичный»  и  «третичный»,  «перенесенный»  характер.  
Другой   версии   детерминизма   придерживаются   сторонники   Юга»,   а   также  
неомарксистских  теорий  зависимости,  «  мирового  центра»  и  «мировой  периферии»  и  
т.п.   Для   них,   по   сути,   исключительным   источником   внутренней   политики   являются  
внешние  принуждения.  Так,  например,  с  точки  зрения  И.  Валлерстайна,  для  того,  чтобы  
понять  внутренние  противоречия  и  политичес  кую  борьбу  в  том  или  ином  государстве,  
его   необходимо   рассматривать   в   более   широком   контексте:   контексте   целостности  
мира,  представляющего  собой  глобальную  империю,  в  основе  которой  лежат  законы  
капиталистического  способа  производства  —  «миро-­‐экономика».  «Центр  империи»  —  
небольшая  группа  экономически  развитых  государств,  —  потребляя  ресурсы  «мировой  
периферии»,  является  производителем  промышленной  продукции  и  потребительских  
благ,  необходимых  для  существования  составляю  щих  ее  слаборазвитых  стран.  Таким  
образом  ,  речь  идет  о  существовании  между  «центром»  и  «периферией»  отношений  
несимметричной  
взаимозависимости,  
являющихся  
основным  
полем  
их  
внешнеполитической  борьбы.    
Развитые   страны   заинтересованы   в   сохранении   такого   состояния   (которое,   по  
сути,   представляет   со   бой   состояние   зависимости),   тогда   как   страны   «периферии»,  
напротив,  стремятся  изменить  его,  установить  новый  мировой  экономический  порядок.  
В  конечном  счете,  основные  интересы  тех  и  других  лежат  в  сфере  внешней  политики,  
от  успеха  которой  зависит  их  внутреннее  благополучие.  Значение  внутриполитических  
Page 6

 
6  
процессов,  борьбы  партий  и  движений  в  рамках  той  или  иной  страны,  определяется  
той  ролью,  которую  они  способны  играть  в  контексте  «мироэкономики».  
Еще   один   вариант   детерминизма   характерен   для   представит   елей   таких  
теоретических  направлений  в  международно  -­‐политической  теории,  как  неореализм  
(25)  и  структурализм  (приобретающий  относительно  самостоятельное  значение)  (26).    
Для   них   внешняя   политика   является   продолжением   внутренней,   а   между   народные  
отношения   —   продолжением   внутриобщественных   отношений.   Однако   решающую  
роль   в   определении   внешней   политики,   по   их   мнению,   играют   не   национальные  
интересы,   а   внутренняя   динамика   международной   системы.   На   передний   план  
выступают   такие   международные   акторы,   как   межправительственные   и  
неправительственные  ор  ганизации,  транснациональные  корпорации,  политические  и  
социальные   движения   и   т.п.   Степень   влияния   этих,   новых   акторов   на   мировую  
политику,  усиливающаяся  роль  международных  ре  жимов  и  структур  иллюстрируются,  
в  частности,  происходящими  в  ней  сегодня  и  составляющими  ее  наиболее  характерную  
черту  интеграционным  и  процессами.  Еще  дальше  в  этом  отношении  идут  сторонники  
школы  транснационализма.  
По   их   мнению,   в   наши   дни   основой   ми   ровой   политики   уже   не   являются  
отношения  между  государства  ми.  Многообразие  участников  (межправительственные  
и  неправительственные  организации,  предприятия,  социальные  движения,  различного  
рода   ассоциации   и   отдельные   индивиды),   видов   (культурное   и   научное  
сотрудничество,  экономические  обмены,  родственные  отношения,  профессиональные  
связи)   и   «каналов»   (межуниверситетское   партнерство,   конфессиональные   связи,   со  
трудничество  ассоциаций  и  т.п.)  взаимодействия  между  ними  вытесняют  государство  
из  центра  международного  общения,  способствуют  трансформации  такого  общения  из  
«интернационального»   (т.е.   межгосударственного,   если   вспомнить   этимологическое  
значение  этого  термина)  в  «транснациональное»  (т.е.  осуществляющееся  помимо  и  без  
участия   государств).   Для   новых   акторов,   число   которых   практически   бесконечно,   не  
существует   национальных   границ.   Поэтому   на   наших   глазах   возникает   гло   бальный  
мир,   в   котором   разделение   политики   на   внутреннюю   и   внешнюю   теряет   всякое  
значение.  Значительное  влияние  на  подобный  подход  оказали  выдвину  тые  еще  в  1969  
году   Дж.   Розенау   идеи   о   взаимосвязи   между   внутренней   жизнью   общества   и  
международными   отношениями,   о   ро   ли^социальных,   экономических   и   культурных  
факторов   в   объяснении   международного   поведения   правительств,   о   «внешних»  
источниках,   которые   могут   иметь.   Завершая   рассмотрение   проблемы   соотношения  
внутренней  и  внешней  политики  можно  сделать  следующие  выводы.  
Во-­‐первых,   детерминистские   объяснения   соотношения   внутренней   и   внешней  
политики   малоплодотворны.   Каждое   из   них   —идет   ли   речь   о   «первичности»  
внутренней  политики  по  отноше  ниюк  внешней  или  наоборот,  —  отражает  лишь  часть  
истины   и   потому   не   может   претендовать   на   универсальность.   Более   того,   уже   сама  
продолжительность   подобного   рода   полемики   —   а   она   длится   фактически   столько,  
сколько   существует   политическая   наука,   —говорит   о   том,   что   на   самом   деле   в   ней  
отражается   тесная   связь   эндогенных   и   экзогенных   факторов   политической   жизни.  
Любые   сколь-­‐либо   значимые   события   во   внутриполитической   жизни   той   или   иной  
страны  немедленно  отражаются  на  ее  международном  положении  и  требуют  от  нее  
соответствующих   шагов   в   области   внешней   политики.   Так,   например,   уже   на  
следующий  день  после  того  как  стали  известны  результаты  парламентских  выборов  в  
декабре  1993  года  в  России,  эстонский  премьер-­‐министр  М.  Лаар  выразил  мнение,  что  
они  должны  подтолкнуть  Европейский  Союз  к  быстрой  интеграции  Прибалтики  в  НАТО.  
Латвийский   президент   Г.   Улманис   подчеркнул,   что   восхождение   Жириновского   —  
Page 7

 
7  
результат  слабости  политики  Ельцина  за  последние  шесть  месяцев.  В  свою  очередь,  
украинские  политики  заявили,  что  после  указанных  результатов  не  может  быть  и  речи  о  
б   одностороннем   ядерном   разоружении.   ло   не   повлечь   за   собой   соответствующих  
изменений  в  российской  внешней  политике.  
Верно  и  обратное:  важные  решения,  при  нимаемые  в  сфере  внешней  политики,  
влекут   за   собой   необходимость   адекватных   мероприятий   во   внутриполитической  
жизни.  Так,  намерение  РФ  стать  членом  Совета  Европы  потребовало  от  ее  руководства  
изменения   своего   отношения   к   проблеме   прав   человека,   которые   в   постсоветской  
России,   по   свидетельству   международных   и   отечественных   правозащитных  
организаций,   Повсеместно   нарушались.   В   свою   очередь,   принятие   России   в   эту  
влиятельную   межправительственную   организацию   было   оговоре   но   условием,  
согласно   которому   внутреннее   законодательство   РФ   должно   быть   приведено   в  
соответствие   с   западноевропейски   ми   стандартами,   а   нарушениям   прав   человека  
должен  быть  положен  конец  не  только  на  словах,  но  и  в  практике  повседневной  жизни  
граждан.   Во-­‐вторых,   в   современных   условиях   указанная   связь   становится   настолько  
тесной,   что   иногда   теряет   смысл   само   употребление   терминов   «внутренняя»   и  
«внешняя  политика»,  оставляю  щее  возможность  для  представлений  о  существовании  
двух  от  дельных  областей,  между  которыми  существуют  непроходимые  границы,  в  то  
время  как  в  действительности,  речь  идет  об  их  постоянном  взаимном  перепле  тении  и    
«перетекании»  друг  в  друга.  Так,  отношение  постсоветского  политического  режима  к  
рос   сийской   национал-­‐патриотической   оппозиции   или   же   к   темпам   и   формам  
приватизации  госсобственности,  не  говоря  уже  о  реформах,  касающихся  армии,  ВПК,  
природоохранны   х   мероприятий   или   же   законодательных   основ   в   области   прав   и  
свобод   человека,   с   самого   начала   не   могло   не   увязываться   им   с   официально  
провозглашенными   внешнеполитическими   ориентирами,   направленными   «на  
партнерские   и   союзнические   отношения   на   основе   приверженности   общим  
демократическим  ценностям  со  страна  ми  Запада».    
В   свою   очередь,   приоритеты   в   области   внешней   политики   диктуются  
необходимостью   продвижения   по   пути   объявленных   режимом   внутриполитических  
целей  —  политической  демократии,  рыночной  экономики,  социальной  стабильности,  
гарантий   индивидуальных   прав   и   свобод,   или,   по   меньшей   мере,   периодического  
декларативного  подтверждения  приверженности  курсу  реформ.  В-­‐третьих,  рост  числа  
акторов  «вне  суверенитета»  не  означа  ет,  что  государство  как  институт  политической  
организации  людей  уже  утратило  свою  роль  или  утратит  ее  в  обозримом  будущем.  В  
свою  очередь,  отсюда  следует,  что  внутренняя  и  внешняя  по  литика  остаются  двумя  
неразрывно  связанными  и  в  то  же  время  несводимыми  друг  к  другу  «сторонами  одн  ой  
медали»:  одна  из  них  обращена  внутрь  государства,  другая  —  во  вне  его.  И  как  верно  
подчеркивает   французский   политолог   М.   Жирар,   «большинство   интеллектуальных  
усилий,   имеющих   смелость   или   неосторожность   либо   игнорировать   эту   линию  
водораздела   между   внутренней   и   внешней   политикой,   либо   считать   ее   утратившей  
актуальность,  пытающихся  отождествить  указанные  стороны  друг  с  другом,  неизбежно  
обрекают  себя  на  декларации  о  намерениях  или  на  простые  символы  веры».  
В-­‐четвертых,  нарастающая  сложность  политических  ситуаций  и  событий,  одним  
из  источников  и  проявлений  которой  является  выше  отмеченное  увеличение  числа  и  
многообразия  акторов  (в  том  числе  таких,  как  мафиозные  группировки,  преступные  кла  
ны,   амбициозные   и   влиятельные   неформальные   лидеры   и   т.п.),   имеет   своим  
следствием   то   обстоятельство,   что   их   действия   не   только   выходят   за   рамки  
национальных  границ,  но  и  влекут  за  собой  существенные  изменения  в  экономических,  
социальных   и   политических   отношениях   и   идеалах   и   зачастую   не   вписываются   в  
Page 8

 
8  
привычные  представления.  Сказанным  определяются  те  сложности,  которые  связаны  с  
выяснением  предмета  Международных  отношений.  
 
 3  
 Предмет  истории  международных  отношений  и  основные  проблемы  
изучения.  Проблема  объекта  изучения:    
 
 Одним  из  ответов  является  утверждение  о  том,  что  политология  —  это  наука  о  
внутренней   политике,   ограниченной   рамками   организованного   государственного  
общества.  Тем  самым  вроде  бы  автоматически  постулируется  самостоятельность  науки  
о   международных   отношениях.   Однако   основанная   на   подобном   видении  
самостоятельность  сводится  к  чисто  количественному  измерению.  Так,  например,  М.  
Гунелль  так  же  полагающий,  что  предмет  политологии  ограничивается  национальными  
(т.е.  внутриполитическими)  проблемами,  не  считает  это  препятствием  для  включения  в  
него   международных   отношений:   «Основным   предметом   науки   о   международных  
отношениях   являются   властные   отношения...   ее   предмет   совпадает   с   предметом  
политической  науки...  Разное  только  географическое  поле».  
В  качестве  доказательства  приводятся  факты  усиливающегося  взаимодействия  и  
взаимопереплетения  внутриполитических  и  международно  -­‐политических  процессов.  
Изучение   взаимосвязи   (linkage)   между   внутренней   жизнью   общества   и  
международными   отношениями,   роли   социальных,   психологических,   культурных   и  
иных   факторов   в   объяснении   поведения   участников   этих   отношений,   анализ  
«внешних»  источников,  которые  могут  иметь  «чисто  внутренние»,  на  первый  взгляд,  
события,   все   это   стало   сегодня   неотъемлемой   частью   международно-­‐политической  
науки.    
Периодически  обостряющиеся  между  представителями  науки  международных  
отношениях   «большие   дебаты»,   сопро   вождающие   ее   фактически   с   первых   шагов  
конституирования  в  относительно  самостоятельную  дисциплину  (по  общему  мнению  
этот  процесс,  продолжающийся  и  поныне,  ведет  свое  начало  с  межвоенного  периода  
первой  половины  XX  века),  до  сих  пор  не  смогли  поколебать  доминирующую  среди  них  
неуверенность   в   эпистемологическом   статусе   своей   дисциплины,   особенностях   ее  
объекта,  специфике  предметного  поля  и  основных  исследовательских  методов.  Более  
того,   само   продолжение   таких   дебатов,   а   главное   —их   содержание   убеждают  
(непосредственно   или   им   плицитно,   целенаправленно   или   по   существу)   в  
обоснованности  подобной  неуверенности.  В  этой  связи  симптоматично  ,  что  в  конце  
1994   года   по   обе   стороны   Атлантики   такие   специализированные   журналы   как  
«Inemational   Organization»   в   США   и   «Le   Trimestre   du   monde»   во   Франции   почти  
одновременно   выпускают   специальные   издания,   целиком   посвященные   выяснению  
проблемы   состояния   международных   исследований   и   предмету   науки   о  
международных  отношениях.  Совпадает  и  один  из  главных  выводов,  вытекающий  из  
обеих  дискуссий,  в  соответствии  с  которым  главное  препятствие  автономизации  науки  
о  международных  отношениях  вытекает  из  трудностей  в  идентификации  ее  объекта.  
Традиционно  объектом  международных  отношений  считалась  среда,  в  которой  
господствует   «предгражданское   состояние»   —анархическое,   неупорядоченное   поле,  
характеризующееся  отсутствием  центральной,  или  верховной  власти  и,  соответственно,  
Page 9

 
9  
монополии   на   легитимное   насилие   и   на   безусловное   принуждение.   В   этой   связи   Р.  
Арон  считал  специфической  чертой  международных  отношений,  «которая  отличает  их  
от  всех  других  социальных  отношений,  то,  что  они  развертываются  в  тени  войны,  или,  
употребляя  более  строгое  выражение,  отношения  между  государствами  в  самой  своей  
сущности   содержат   альтернативу   мира   и   войны».   Иногда   приходится   встречаться   с  
мнением,   согласно   кото   рому   разграничение   предмета   и   объекта   науки   не   имеет  
существенного   значения   для   осознания   и   понимания   ее   особенностей   .   Объект  
существует   до   предмета   и   может   изучаться   самыми   различными   научными  
дисциплинами.    
Современное  представление  об  объекте  и  предмете  науки  о  МО  наиболее  ясно  
заложено  в  отечественных  исследованиях  П.  А.  Цыганковым,  М.  М.  Лебедевой,  А.  Д.  
Богатуровым.  Во  всех  этих  работах  внимание  исследователей  концентрируется  прежде  
всего   на   определение   предметной   области   науки   о   МО,   разграничении   (или   не-­‐
разграничении)   предметных   полей   наук   международно-­‐политических   (МО)   и   миро-­‐
политических  (мировая  политика)  исследований.  
Разграничение   понятий   «объект»   и   «предмет»   науки   о   МО   проводит   П.   А.  
Цыганков.  По  его  мнению,  существует  различие  между  этими  терминами.  Как  у  всякой  
науки,  понятие  «предмета»  уже,  чем  понятие  «объекта».  Объект  представляется  как  
«действительность»,   существующая   независимо   от   внешних   наблюдений   (т.   е.  
исследований)  ученых.  В  том  случае,  когда  объект  начинает  наблюдаться,  появляется  
предмет   —   видимая   исследователю   «реальность»,   составляющая   часть  
«действительности».   Таким   образом,   «объект»   существует   до   «предмета»   и   может  
изучаться   самыми   различными   научными   дисциплинами.   Пример   может   быть  
приведен  таков:  МО  (как  объект)  в  традиционном  понимании  этого  термина  были  ещё  
в   период   Древней   Истории,   но   изучались   в   предметном   поле   истории.   Следует  
заметить,  что  объект  и  предмет  любой  науки  не  являются  статичными  и  окончательно  
определенными.  По  мере  развития  объекта  развивается  и  предметное  поле  той  или  
иной  науки.  Так  произошло  и  с  понятием  «МО»,  являющимся  «предметообразующим»  
для  науки  о  МО.  
Первый   подход   заключается   в   противопоставлении   этих   понятий.   Т.   е.   за   МО  
остается  изучение  межгосудартсвенных  отношений,  а  за  мировой  политикой  весь  пласт  
политических   аспектов   деятельности   новых   транснациональных   акторов.   А.   Д.  
Богатуров   дает   довольно   пространную   таблицу   размежевания   предметных   полей  
исследования   МО   и   мировой   политики,   хотя   и   признает   их   очевидную  
взаимосвязанность   и   взаимозависимость.   В   целом   он   полагает   обе   науки   скорее  
самостоятельными,   чем   сопряженными.   Однако   этот   вариант,   по   мнению   М.   М.  
Лебедевой,  едва  ли  возможен,  так  как  новые  акторы  слишком  различны  по  множеству  
параметров,   а   их   деятельность   слишком   тесно   вплетена   в   межгосударственные  
отношения,  чтобы  рассматривать  их  отдельно.  
Вторая   позиция   заключается   в   том,   чтобы   под   мировой   политикой   понимать  
современные  МО.  Такой  подход  наиболее  свойственен  исследователям  французской  и  
американской  школы.  
Последний   вариант   предполагает,   что   за   МО   остается   традиционная   область  
исследования,  связанная  с  межгосударственными  отношениями,  которые  составляют  
основное   ядро   современной   политической   системы   мира.   Мировая   политика   же  
концентрируется   на   изучение   макрополитического   (глобального)   уровня   МО   и  
включает  в  себя  как  деятельность  старых,  так  и  новых  акторов.    
Последний   вариант   наиболее   близок   отечественным   исследователям,   в  
частности   П.   А.   Цыганкову   и   М.   М.   Лебедевой.   Однако   и   в   этом   случае   происходит  
Page 10

 
10  
некоторое   соперничество   за   предмет.   Так,   П.   А.   Цыганков   настаивает   на   большей  
значимости  именно  науки  о  МО  как  более  «старой»  научной  дисциплины,  в  то  время  
как   М.   М.   Лебедева   формирует   тезис   о   приоритете   мировой   политики   над   МО   как  
более  перспективной  научной  дисциплины.  
Таким   образом,   в   современной   науке   о   МО   существуют   серьезные   дискуссии  
относительно   объекта   и   предмета.   С   одной   стороны,   это   указывает   на   некоторую  
«молодость»   и   теоретическую   «непроработанность»   дисциплины,   с   другой   стороны,  
отсутствие   догматизма   и   плюралистические   дискуссии   стимулируют   более   активный  
поиск  новых  теорий.  В  перспективе  наиболее  полезной  для  обеих  наук  (МО  и  мировой  
политике)   станет   выработка   новой,   единой   парадигмы,   объединяющей   предметные  
поля   дисциплин   и   формулирующей   единую   «международно-­‐мирополитическую  
науку».  
 
 4  
 Периодизация  истории  международных  отношений.  
Исторические  типы  международного  порядка:  
 
 В  ходе  развития  системы  международных  отношений  в  новое  и  новейшее  время  
выделяется  ряд  крупных  этапов,  существенно  отличавшихся  друг  от  друга  по  своему  
внутреннему  содержанию,  структуре,  характеру  взаимоотношений  между  составными  
элементами,  господствующему  набору  ценностей.  На  основе  этих  критериев  принято  
выделять  Вестфальскую  (1648-­‐1789),  Венскую  (1815-­‐1914),  Версальско-­‐Вашингтонскую  
(1919-­‐1939),   Ялтинско-­‐Потсдамскую   (биполярную)   (1945-­‐1991)   и   постбиполярную  
модели   международных   отношений.   Каждая   из   последовательно   сменявших   друг  
друга  моделей  проходила  в  своем  развитии  через  несколько  фаз:  от  фазы  становления  
до  фазы  распада.  Вплоть  до  Второй  мировой  войны  включительно  исходной  точкой  
очередного   цикла   в   эволюции   системы   международных   отношений   были   крупные  
военные  конфликты,  в  ходе  которых  осуществлялась  кардинальная  перегруппировка  
сил,   изменялся   характер   государственных   интересов   ведущих   стран,   происходила  
серьезная   перекройка   границ.   Таким   образом,   устранялись   старые   довоенные  
противоречия,  расчищалась  дорога  для  нового  витка  развития.  
 
 Период  испанского  преобладания  в  Европе,  который  охватывает  почти  весь  XVI  век.  
Это  одновременно  период  ожесточенных  религиозных  войн,  в  которых  Испания  принимала  
деятельное  участие  как  оплот  феодально-­‐капиталистической  реакции.  На  западе  Европы  
это  —  период  испанско-­‐французского  соперничества  и  борьбы.  
Период   французской   гегемонии   в   Европе.   Ее   кульминационный   момент   —  
Вестфальский   мир   (1648   г.)   и   связанная   с   ним   внешняя   политика   Людовика   XIV.   Это   —  
также   время   напряженной   борьбы   между   Францией   и   Голландией,   время   блестящей  
дипломатической   деятельности   молодой   Голландской   республики   и   ее   представителей,  
время  значительного  усиления  Англии,  в  особенности  после  буржуазной  революции  XVII  века  
и  усиления  роли  ее  дипломатии  в  Европе.  
Третий  период  приблизительно  совпадает  с  XVIII  веком.  Это  —  прежде  всего  время  
борьбы  между  Англией  и  Францией  за  колонии  и  за  первое  место  в  мировой  политике.  В  это  
время   на   востоке   Европы   появляется   в   качестве   постоянного   участника   международных  
отношений  молодая  Российская  империя.  
   
Наиболее  яркое  выражение  указанные  международные  противоречия  нашли  в  трех  
Page 11

 
11  
 крупнейших  общеевропейских  конфликтах  XVII  и  XVIII  веков:  в  Тридцатилетней  войне  (1618  
—  1648  гг.),  в  войне  за  испанское  наследство  (1701  —  1714  гг.)  и  в  Семилетней  войне  (1756  —  
1763  гг.).  
 
 Под   международным   порядком   подразумевается   порядок,   складывающийся  
между   всеми   странами   мира,   совокупность   которых   условно   именуется  
международным  сообществом.  В  изучении  международного  порядка  выделяются  три  
основных   подхода   к   интерпретации   порядка:   реалистический,   социально-­‐
конструктивистский  и  институциональный.    
Для   первого   характерен   акцент   на   соотношениях   потенциалов   между  
основными  субъектами  отношений.  Для  второго  –  подчеркнутый  интерес  к  правилам  
поведения   между   ними,   правилам,   понимаемым   в   динамике   их   развития   и  
воздействия  на  поведение  государств  и  отдельных  личностей.  Для  третьего  –  упор  на  
инструментарии   регулирования,   основой   которого,   выступают   международные  
институты.  
         
Принято  считать,  что  международный  порядок  берет  свое  начало  с  1648  года,  
когда   Вестфальский   мирный   договор   положил   конец   Тридцатилетней   войне.  
Доминирующим   принципом   международных   отношений   становится   принцип  
национального   суверенитета.   Складывается   так   называемая   система   политического  
равновесия,  которая  просуществовала  до  1815  года,  когда  на  Венском  конгрессе  был  
закреплен  принцип  легитимизма.  Однако  уже  во  второй  половине  XIX  века  рушится  
созданный   в   результате   венского   конгресся   священный   союз,   а   к   концу   столетия  
формируются  две  основные  военно-­‐политические  группировки  –  тройственный  союз  и  
Антанта,  которые  в  начале  XX  века  развязали  первую  мировую  войну.  Итогом  войны    
стал  раскол  Европы  и  мира  в  целом.    
 
 
Вторая   мировая   только   углубила   этот   раскол,   образовав   две  
противостоящих   стороны,   сдерживаемых   «холодной»   войной.   Таким   образом  
послевоенный   период   развития   международного   порядка   имеет   биполярное  
устройство.  Изменения  в  сфере  международных  отношений  уже  1980м  года  поставили  
международный  порядок  в  положение  препятствия  на  пути  общественного  развития.  
Таким  образом  мир  все  острее  начинает  осознавать  необходимость  новых  принципов  
организации   международного   сообщества,   ясным   становится   тот   факт,   что   мир  
представляет   собой   единую   систему.   Становится   понятным,   что   в   ядерной   войне,   к  
которой   безусловно   и   идет   мир,   не   может   быть   победителей.   В   таких   условиях  
возникает  идея  нового  международного  порядка.
  
 5
  
 Закономерности  в  истории  международных  отношений:  
  
 Проблема   закономерностей   международных   отношений   остается   одной   из  
наименее  разработанных  и  наиболее  дискуссионных  в  науке.  Это  объясняется  прежде  
всего   самой   спецификой   данной   сферы   общественных   отношений,   где   особенно  
трудно  обнаружить  повторяемость  тех  или  иных  событий  и  процессов  и  где  поэтому  
главными   чертами   закономерностей   являются   их   относительный,   вероятностный,  
непредопределенный   характер.   Главными   признаками   социальных   законов,  
объединяющих   их   с   законами   природы,   считаются   наличие   строго   определенных  
условий,   при   которых   их   проявление   становится   неизбежным,   а   также   частичная,  
Page 12

 
12  
приблизительная  реализация  условий,  при  которых  действует  закон.  
 Подчеркнем   в   этой   связи,   что   степень   этой   приблизительности   в   сфере  
международных  отношений  так  велика,  что  многие  исследователи  склонны  говорить  
не  столько  о  законах  и  закономерностях,  сколько  о  вероятности  наступления  тех  или  
иных  событий.  Но  и  тогда,  когда  наличие  закономерностей  не  подвергается  сомнению,  
существуют  разногласия  относительно  их  содержания.    
 Одной   из   наиболее   привлекательных   черт   теории   политического   реализма   стало  
стремление   обосновать   мысль   о   том,   что   в   основе   международной   политики   лежат  
объективные   и   неизменные   законы   политического   поведения,   корни   которых   следует  
искать   в   самой   человеческой   природе.   Центральное   понятие   политического   реализма   -­‐  
«интерес,   определенный   в   терминах   власти»,   -­‐   связывает   существование   законов  
международных   отношений   с   потребностями   людей   в   безопасности,   процветании   и  
развитии,   которые   и   должно   защищать   государство   в   своей   внешнеполитической  
деятельности.   О   стремлении   к   научной   объективности   говорит   и   другое   положение  
политического  реализма  -­‐  о  необходимости  рассматривать  международные  отношения  не  
с  точки  зрения  какого-­‐либо  идеала,  сколь  бы  хорош  он  ни  был,  а  с  точки  зрения  сущности  
всякой   -­‐   в   том   числе   и   международной   -­‐   политики.   «Международная   политика,   подобно  
любой   другой   политике,   есть   борьба   за   власть;   какой   бы   ни   была   конечная   цель  
международной  политики,  ее  непосредственной  целью  всегда  является  власть»,  -­‐  пишет  Г.  
Моргентау.  Не  отрицая  необходимости  создания  гармоничного  и  мирного  международного  
порядка,   основанного   на   демократии,   универсальных   ценностях   и   верховенстве   права,  
политические   реалисты   настаивают   на   том,   что   в   современном   мире   одной   из   главных  
особенностей  международной  политики  является  постоянное  стремление  великих  держав  
к  сохранению  существующей  на  мировой  арене  ситуации  -­‐  в  том  случае,  если  они  считают  
ее   благоприятной   для   своих   интересов,   или   же   -­‐   к   ее   изменению   в   свою   пользу,   если   она  
воспринимается  как  противоречащая  таким  интересам.  В  свою  очередь,  это  приводит  к  
особой   конфигурации   международных   отношений,   называемой   балансом   сил,   и,  
соответственно,  к  политике,  направленной  на  поддержание  этого  баланса.  
К.  Уолц,  один  из  основателей  неореализма,  утверждает,  что  объяснение  социальных  
форм   на   основе   психологических   данных   ошибочно,   ибо   групповые   явления   не   сводятся   к  
особенностям   индивидуального   поведения.   Вот   почему   надо   говорить   не   о   природе  
человека,  а  о  социальных  факторах,  и  именно  их  необходимо  исследовать.  Но  это  не  значит,  
что   можно   ограничиться   ссылками   на   формы   правления,   политические   режимы   и   т.п.   В  
ситуации   стратегической   взаимозависимости   поведение   государств,   их   политика  
объясняются   не   только   внутренними   причинами,   но   и   поведением   и   политикой   других  
государств.   Поэтому,   если   мы   хотим   понять   или   попытаться   предсказать   такое  
поведение,   то   мы   должны   учитывать   особенности   межгосударственной   системы,  
специфику  ее  структуры.  Уолц  стремится  преодолеть  то,  за  что  теорию  политического  
реализма   упрекали   модернисты:   присущие   ей   недостатки   в   методологии   исследования  
международно-­‐политических  реалий.  В  поисках  методологической  строгости  он  приходит  к  
выводу   о   необходимости   системного   подхода   к   их   анализу   Определяющая   роль   при   этом  
отводится   понятию   структуры,   которая   рассматривается   Уолцем   как   распределение  
возможностей  (принуждений  и  ограничений),  которые  система  придает  своим  элементам  -­‐  
государствам,   а   также   как   функциональная   дифференциация   субъектов.   Сегодня   такое  
понимание  является  настолько  распространенным,  что  системная  теория  международных  
отношений   нередко   отождествляется   именно   с   ним   (более   подробно   об   этом   будет  
сказано  ниже).  
Политический   реализм   скептически   относится   к   возможностям   регулирования  
международного  «общества»  на  основе  правовых  норм  или  нравственных  ценностей.  Как  
пишет  Г.  Шварценбергер,  в  обществе,  в  котором  отсутствует  верховная  власть,  главная  
функция   закона   заключается   в   содействии   установлению   верховенства   силы   и   иерархии,  
основанной   на   применении   власти.   И   во   многих   случаях   международное   право   служит  
именно   этим   целям.   Подобное   может   быть   сказано   и   относительно   международной  
Page 13

 
13  
 морали:  государство  видит  ее  главное  назначение  не  в  том,  чтобы  она  контролировала  его  
собственное  поведение,  а  в  том,  чтобы  служила  силовым  оружием  против  потенциальных  
и  реальных  врагов.  
 Таким   образом,   основными   закономерностями   международных   отношений  
согласно  теории  политического  реализма  являются:  бесспорная  и  приоритетная  роль  
государства   как   главного   и,   по   сути,   единственного   международного   актора;  
обусловленность   внешней   политики   государств   национальными   интересами;   сила  
(прежде  всего  военная)  как  главный  инструмент  достижения  целей;  решающая  роль  
великих   держав   в   мировой   политике;   баланс   сил   как   средство   поддержания  
международной  стабильности  и  главный  регулятор  международного  порядка.  
 С  точки  зрения  неолибералов,  эти  закономерности  никогда  не  были  бесспорными,  а  в  
последние   десятилетия   и   вовсе   утратили   свою   достоверность.   Как   считает   Дж.   Най,  
сегодня   во   многих   областях   международных   отношений   частные   субъекты   и   небольшие  
государства   располагают   гораздо   большими   возможностями,   чем   раньше.   Одновременно  
снижаются   возможности   великих     держав   использовать   традиционные   силовые  
потенциалы  для  достижения  своих  целей.  Сила  становится  все  менее  применяемой,  менее  
осязаемой   и   менее   принудительной.   Б.   Бади   и   М.-­‐К.   Смутс     пишут,   что   мир   90-­‐х   годов  
находится  в  поисках  новых  отношений  и  новых  субъектов.  Закономерность  национального  
интереса  теряет  свое  прежнее  значение.  Многие  современные  элементы  силы  ускользают  
от   государственного   авторитета,   оставляя   межгосударственной   системе   очень   мало  
средств   эффективного   влияния   на   происходящие   процессы,   заставляя   прибегать   к  
опосредованным   и   всегда   дорогостоящим   способам   принуждения.   Современные  
международные   отношения   дают   все   меньше   оснований   рассматривать   их   как  
межгосударственные   взаимодействия,   ибо   сегодня   происходят   существенные   и,   видимо,  
необратимые   изменения   в   способах   раздела   мира,   принципах   его   функционирования.  
Краеугольные  понятия,  отражавшие  сами  основы,  на  которых  веками  покоились  различные  
исторические  
типы  
международного  
порядка,  
такие,  
как  
«безопасность»,  
«территориальная   неприкосновенность»,   «государственный   суверенитет»,   «лояльность  
власти»,  либо  теряют  свой  смысл,  либо  приобретают  совершенно  новое  значение.  
 Основой   всех   этих   новых   тенденций   в   международных   отношениях   является  
закономерность  
возрастающей  
взаимозависимости  
мира  
под  
влиянием  
микроэлектронной   революции,   революции   в   средствах   связи,   транспорта   и  
коммуникации.  Результатом  становится  вторжение  в  сферу  мировой  политики  новых,  
нетрадиционных   акторов   -­‐   неправительственных   организаций,   финансовых   фирм,  
мультинациональных   корпораций,   частных   групп,   демографических   потоков,  
мафиозных   структур   и   рядовых   индивидов.   Государства   уже   не   могут,   как   прежде,  
контролировать   их   деятельность,   которая   все   чаще   осуществляется   в   обход  
государственного   суверенитета   и   вопреки   ему.   Поэтому   монополия   государства   в  
международных  отношениях  разрушается,  хотя  оно  продолжает  претендовать  на  нее.  
Геостратегические  приоритеты  теряют  смысл.  Внутренняя  и  международная  политика  
становятся  все  более  взаимопроницаемыми,  граница  между  ними  стирается.  Сужение  
полномочий   национальных   правительств,   эрозия   силовых   отношений   в  
международных   отношениях   и   увеличение   числа   и   многообразия   «акторов   вне  
суверенитета»   создают   новую   картину   взаимодействий   на   мировой   арене.  
Международные  отношения  становятся  все  более  транснациональными  и  все  менее  
управляемыми.  
 Отсюда   сформулированный   М.   Никольсоном   «парадокс   участия».   Он  
состоит   в   том,   что   чем   меньше   количество   и   степень   разнородности   участников  
международных   взаимодействий,   тем   более   упорядоченной   является   система  
международных  отношений  и  тем  более  предсказуемы  действия  отдельных  участников  и  
их  последствия.  Если  же  международные  отношения  пополняются  новыми  участниками,  то  
прогноз,   а   следовательно,   и   совершение   эффективных   действий   становятся   все   более  
трудными.  
Page 14

 
14  
Итак,  взаимозависимость  и  транснационализация  международных  отношений;  
утрата   государством   его   прежней   роли   «законодателя   мод»   во   взаимодействиях   на  
мировой  арене;  упадок  значения  силы,  а  следовательно,  и  баланса  сил  как  регулятора  
этих   взаимодействий;   рост   числа   и   многообразия   «акторов   вне   суверенитета»   и  
обусловленный   им   «парадокс   участия»;   стирание   границ   между   внутренней   и  
международной  политикой  -­‐  таков  идейный  вклад  «транснационализма»  в  познание  
закономерностей  международных  отношений.  
Что   касается   неомарксизма,   то   в   исследовании   закономерностей  
международных  отношений  он  исходит  из  экономического  и  социального  неравенства  
в   рамках   глобальной   капиталистической   мир-­‐системы,   зависимости   периферии  
мирового  хозяйства  от  его  центра.  
 Глобализация  мир-­‐экономики,  сопровождаемая  ростом  
богатств   для   самых   богатых   стран   и   народов,   ведет   к   разрыву   социальных   связей,  
неуправляемым   демографическим   сдвигам   и   растущей   поляризации   между   богатыми   и  
бедными  в  мировом  масштабе.  Существует  вероятность  того,  что  по  мере  развития  и  
обострения   этих   процессов   наиболее   обездоленные   группы   могут   скоординировать   свои  
усилия  для  смягчения  их  неблагоприятных  последствий.  Результатом  такой  координации  
станет   поэтапное   строительство   иных   обществ,   иных   государственных   форм   и   иного  
миропорядка.  
Неомарксисты   утверждают,   что   господствующая   в   капиталистической   мир-­‐
системе   идеология   гиперлиберализма   меняет   роль   национального   суверенитета.   Роль  
государства   рассматривается   прежде   всего   с   точки   зрения   помощи   рыночным   силам.   И  
наоборот,  оно  утрачивает  свою  роль  социальной  защиты  населения.  Перераспределение  в  
пользу   бедных   регионов   рассматривается   в   рамках   указанной   идеологии   как  
«протекционистское   вмешательство»,   которое   противоречит   логике   рынка.   Поэтому  
регионы   все   меньше   связывают   свои   интересы   с   центром.   Усиливаются   сепаратистские  
движения:   богатые   не   хотят   делиться   с   бедными,   а   бедные   считают,   что   отделение  
станет  наилучшим  путем  решения  их  проблем.  
Демократизация   международных   отношений   ведет   к   манипулированию  
политическим  процессом  со  стороны  тех,  кто  способен  его  финансировать  и  кто  владеет  
сложными  
технологиями  
манипулирования  
национальным  
и  
международным  
общественным   мнением,   к   стандартизации   и   имитации   моделей   потребления   развитых  
стран.   Но   одновременно   она   ведет   и   к   диверсификации.   Она   расширяет   возможности  
появления   новых   субъектов   международных   отношений   и   выражения   ими   своих   особых  
интересов,   усиливает   стремление   избежать   унификации   культуры,   может  
способствовать  проявлению  желания  жить  и  работать  иначе.  В  длительной  перспективе  -­‐  
способствовать  диверсификации  путей  общественного  развития.  
Таким   образом,   основная   мысль,   которую   настойчиво   проводит   неомарксистское  
течение,  -­‐  это  мысль  о  противоречивости  таких  тенденций  международных  отношений,  
как   глобализация,   рост   взаимозависимости   и   демократизации,   изменение   роли  
государственного   суверенитета.   Их   развитие   ведет   к   несправедливому   распределению  
благ   и,   следовательно,   выдвигает   объективное   требование   по   меньшей   мере  
сознательного  управления  происходящими  процессами.  
 На  примере  неомарксизма  (как  одного  из  наиболее  радикальных  теоретических  
течений  в  рамках  международно-­‐политической  науки),  пожалуй,  наиболее  отчетливо  
видно,  что  в  изучении  современных  международных  отношений  политическая  наука  
исходит   из   признания   существования   некоторых   общих   закономерностей  
международных  отношений.  Попытаемся  резюмировать  те  из  них,  которые  признаются  
всеми   течениями   и   выглядят,   с   этой   точки   зрения,   как   относительно   бесспорные  
(независимо  от  выводов  о  настоящем  и  представлений  о  будущем,  которые  делаются  
каждым  из  них  на  этой  основе).  
Во-­‐первых,  одной  из  таких  закономерностей  является  рост  взаимозависимости  
современного  мира,  выражающийся  в  неоднозначных  и  противоречивых  явлениях  
Page 15

 
15  
глобализации   экономических   и   финансовых   процессов   и   экологических   угроз,   в  
демократизации   и   гуманизации   международных   отношений.   Взаимозависимость  
может  пониматься  по-­‐разному  сторонниками  различных  теоретических  традиций  и  
парадигм,   но   сам   факт   признания   ее   роста,   в   частности,   такими   убежденными  
приверженцами   политического   реализма,   как   Г.   Моргентау   и   Р.   Арон,  
свидетельствует  о  том,  что  под  влиянием  новых  реальностей  (прежде  всего  ядерного  
оружия)   мирового   развития   они   пришли   к   пониманию   того,   что   раньше  
безапелляционно   опровергали:   в   ядерный   век   неуязвимость   одной,   даже   самой  
сильной   в   военном   отношении,   державы   невозможна.   Это   означает,   что   в  
международных   отношениях   появляются   общие   интересы,   которые   могут   быть  
реализованы  только  совместными  усилиями.  
С   этим   связана   другая   закономерность,   которая   особо   подчеркивается  
транснационалистами   и   которая   признается   не   только   неомарксистами,   но   и  
реалистами.   Суть   ее   заключается   в   том,   что   государства   -­‐   уже   не   единственные  
участники  международных  отношений  и  что  политика  в  отношении  новых  акторов  
(ТНК,   национально-­‐освободительных   движений   и   др.)   не   может   строиться   на  
традиционном   понимании   внешней   политики.   Поэтому   представление   о  
международной   политике   как   о   соперничестве   суверенных   государств,   в   первую  
очередь   сверхдержав,   должно   быть   скорректировано   с   учетом   процессов  
разоружения   и   формирования   коллективной   безопасности.   В   свою   очередь,  
транснационалисты   подчеркивают,   что   фундаментальным   для   анализа   мировой  
политики  остается  понятие  власти.  Взаимозависимость,  подчеркивают  они,  влияет  на  
мировую  политику  и  поведение  государств,  но  правительственные  действия  также  
влияют  на  модели  взаимозависимости.  Создавая  или  принимая  процедуры,  правила  
или  учреждения  для  определенных  видов  деятельности,  правительства  регулируют  и  
контролируют  транснациональные  и  межгосударственные  отношения.  Иначе  говоря,  
расширение   числа   и   многообразия   участников   международных   взаимодействий,  
«размягчение»   государственного   суверенитета   и   изменение   содержания  
безопасности   не   ведут   к   вытеснению   государства   со   сцены   мировой   политики,   а  
лишь  изменяют  и  усложняют  их  роль  в  поддержании  стабильности.  
Еще   одна   закономерность   касается   международного   права.   Известно,   что,   с  
точки   зрения   неолибералов,   главными   регуляторами   международных   отношений  
выступают   универсальные   нравственные   нормы,   которые   кодифицируются   и  
становятся  правовыми  императивами,  на  этих  нормах  базируются  международные  
институты.   Близких   позиций   придерживаются   и   сторонники   транснационализма,  
считающие,   что   основой   и   средствами   поддержания   международного   порядка  
должны   быть   нормы,   структуры,   институты   и   процедуры   вненационального   или  
даже   наднационального   характера.   В   своем   крайнем   выражении   позиции  
рассматриваемых   парадигм,   касающиеся   международного   права,   выглядят  
следующим   образом.   Если   представители   либерализма   трактуют   международное  
право,   по   сути,   как   единственный   легитимный   регулятор   международных  
отношений,  то  политические  реалисты  и  неомарксисты  считают  (хотя  и  по  разным  
причинам),  что  роль  международного  права  не  должна  абсолютизироваться.  Ведь  
оно   может   противоречить   национальным   интересам   или   же   справедливости   в  
отношениях  между  народами.  
 И  все  же  и  те,  и  другие  признают:  несмотря  на  то,  что  современные  тенденции  в  
международном   праве   демонстрируют   тесную   связь   с   мировой   политикой,   нельзя  
отрицать,  что  здесь  происходят  существенные  изменения.  Международное  право  в  XIX  в.  и  
в  более  ранние  столетия  главенствовало  над  всеми  суверенными  государствами  и  имело  
своей   целью   не   устранение   войны,   а   лишь   ее   ограничение   во   времени,   пространстве,  
Page 16

 
16  
 методах  ведения  и,  следовательно,  установление  равновесия  сил.  Международное  право  XX  
в.   ставит   своей   целью   формирование   единого   правового   пространства   при   сохранении  
независимости  государств.  Становление  нравственных  универсалий  и  общих  правовых  норм  
отнюдь   не   однозначный   процесс.   Исход   конфликта   между   глобальной   солидарностью   и  
приверженностью  интересам  конкретного  государства,  ценностям  конкретной  культуры  
или  этнонациональной  группы  не  предопределен.  Поэтому  нет  никаких  серьезных  оснований  
считать,  что  международное  «общество»  станет  «обществом»  универсальных  ценностей  
и   норм,   заменивших   и   сделавших   достоянием   истории   ценности   и   нормы   государств,  
этносов  и  культур.  И  тем  не  менее  попытки  регулирования  международных  отношений  на  
основе  универсальных  ценностей  и  общеобязательных  норм  вовсе  не  обязательно  обречены  
на   провал,   т.к.   в   мировой   политике,   как   подчеркивает   Г.   Шварценбергер,   существует   не  
только  закон  силы,  но  и  закон  взаимодействия  и  даже  закон  координации  и  согласования.  
 Следующая   закономерность   касается   функционирования   международных  
систем.   Представители   всех   трех   парадигм   признают,   что   растущую   роль   в  
международной  системе  играет  экономика,  хотя  эта  роль  понимается  по-­‐разному:  
неореалисты  рассматривают  экономику  как  ресурс  власти,  для  неолибералов  же  это  
фактор   процветания   и   богатства   государства.   Считается,   что   общей   чертой   всех  
международных   систем   является   то,   что   происходящие   в   них   процессы  
определяются  наиболее  мощными  государствами  и  состоянием  отношений  между  
ними.  Допускается  возможность  разных  типов  международных  систем  и  критериев  
их  классификации.  Напомним  в  этой  связи,  что  именно  политический  реализм  ввел  в  
оборот   такие   широко   употребляемые   понятия,   как   биполярная,   многополярная   и  
имперская   международные   системы.   Как   известно,   в   биполярной   системе  
господствуют   два   наиболее   мощных   государства.   Если   же   сопоставимой   с   ними  
мощи  достигают  другие  державы,  то  система  трансформируется  в  многополярную.  В  
равновесной   системе,   или   системе   баланса   сил,   несколько   крупных   государств  
сохраняют  примерно  одинаковое  влияние  на  ход  событий,  обуздывая  чрезмерные  
претензии   друг   друга.   Наконец,   в   международной   системе   имперского   типа  
господствует   единственная   сверхдержава,   по   своей   совокупной   мощи   далеко  
опережающая   все   остальные   государства   (показателями   этой   мощи   являются  
уровень   вооружений,   экономический   потенциал,   запасы   природных   ресурсов,  
размеры  территории  и  т.д.).  
 Одна  из  главных  идей,  на  которых  базируется  концепция  международной  системы,  -­‐  
это   идея   об   основополагающей   роли   структуры   в   познании   ее   законов.   Она   разделяется  
абсолютным   большинством   исследователей.   Суть   этой   идеи   заключается   в   следующем.  
Нескоординированная   деятельность   суверенных   государств,   руководствующихся   своими  
интересами,   формирует   международную   систему,   главным   признаком   которой   является  
доминирование   ограниченного   числа   наиболее   сильных   государств,   а   ее   структура  
определяет  поведение  всех  международных  акторов.  Как  пишет  К.  Уолц,  все  государства  
вынуждены   нести   военные   расходы,   хотя   это   неразумная   трата   ресурсов.   Структура  
международной   системы   также   навязывает   всем   странам   такую   линию   поведения   в  
экономической   области   или   в   сфере   экологии,   которая   может   противоречить   их  
собственным  интересам.  Структура  позволяет  понять  и  предсказать  линию  поведения  на  
мировой   арене   государств,   обладающих   неодинаковым   весом   в   системе   международных  
отношений.   Подобно   тому,   как   в   экономике   состояние   рынка   определяется   влиянием  
нескольких   крупных   фирм   (формирующих   олигополистическую   структуру),   так   и  
международно-­‐политическая   структура   определяется   влиянием   великих   держав,  
конфигурацией   соотношения   их   сил.   Сдвиги   в   соотношении   этих   сил   могут   изменить  
структуру   международной   системы,   но   сама   природа   этой   системы,   в   основе   которой  
лежит  существование  ограниченного  числа  великих  держав  с  несовпадающими  интересами,  
остается  неизменной.  
Таким   образом,   именно   состояние   структуры   международной   системы   является  
Page 17

 
17  
 показателем  ее  устойчивости  и  изменчивости,  сотрудничества  и  конфликтности;  именно  
в   ней   выражаются   законы   функционирования   и   трансформации   системы.   Вот   почему   в  
работах,   посвященных   исследованию   международных   систем,   первостепенное   внимание  
уделяется  анализу  состояния  данной  структуры.  
Так,   Р.   Арон   выделял   три   структурных   измерения   международных   систем:  
конфигурацию   соотношения   сил,   иерархию   акторов,   гомогенность   или   гетерогенность  
состава.   Главным   измерением,   в   полном   соответствии   с   традицией   политического  
реализма,   он   считал   конфигурацию   соотношения   сил,   отражающую   существование  
«центров   власти»   в   международной   системе,   накладывающей   отпечаток   на  
взаимодействие   между   ее   основными   элементами   -­‐   суверенными   государствами.  
Конфигурация   соотношения   сил   зависит,   как   уже   отмечалось,   от   количества   главных  
акторов   и   характера   отношений   между   ними.   Два   основных   типа   такой   конфигурации   -­‐  
биполярность  и  многополярность.  
Иерархия  акторов  отражает  их  фактическое  неравенство  с  точки  зрения  военно-­‐
политических,   экономических,   ресурсных,   социокультурных,   идеологических   и   иных  
возможностей  влияния  на  международную  систему.  
Гомогенный   или   гетерогенный   характер   международной   системы   выражает  
степень  согласия,  имеющегося  у  акторов  относительно  тех  или  иных  принципов  (например,  
принципа   политической   легитимности)   или   ценностей   (например,   рыночной   экономики,  
плюралистической   демократии).   Чем   больше   такого   согласия,   тем   более   гомогенной  
является   система.   Чем   более   она   гомогенна,   тем   больше   в   ней   умеренности   и  
стабильности.   В   гомогенной   системе   государства   могут   быть   противниками,   но   не  
политическими   врагами.   Напротив,   гетерогенная   система,   разрываемая   ценностным   и  
идеологическим  антагонизмом,  является  хаотичной,  нестабильной,  конфликтной.  
Еще   одной   структурной   характеристикой   международной   системы   считается   ее  
«режим»   (понятие,   которое   выдвинуто   сторонниками   либеральной   парадигмы),   т.е.  
совокупность   регулирующих   международные   отношения   формальных   и   неформальных  
принципов,   норм,   соглашений   и   процедур   принятия   решений.   Это,   например,   правила,  
господствующие  в  международных  экономических  обменах,  основой  которых  после  1945  г.  
стала   либеральная   концепция,   давшая   жизнь   совокупности   таких   международных  
институтов,  как  МВФ,  Всемирный  банк,  ГАТТ/  ВТО  и  др.  
 
Таким   образом,   зависимость   поведения   акторов   от   структурных   характеристик  
системы  считается  наиболее  общей  закономерностью  международных  систем.  
 
 6  
 Участники  в  истории  международных  отношений:  государства,  МПО,  НПО  и  
другие:  
  
 
 В  разработке
 ..  
  
  
Page 18

 
18  
 7  
 Понятие  политического  равновесия  и  баланса  сил  как  
систематизирующей  основы  истории  международных  отношений:  
 
 Баланс  сил  может  рассматриваться  как:  
• политика  какой-­‐либо  страны  или  группы  стран,  направленная  на  достижение  
определенного  состояния  системы,  
• само  состояние  системы,  характеризующееся  некоторым  соотношением  сил  между  
ведущими  державами,  и  
• механизм,  действующий  в  международной  системе  независимо  от  воли  ее  
участников.  
«Баланс   сил»   -­‐   одна   из   наиболее   широко   распространенных   и   универсальных  
концепций   теории   международных   отношений.   Ее   описанию   и   анализу   посвящена  
обширная   литература,   однако   вопросы   определения   баланса   сил,   его   связи   с  
безопасностью   отдельных   государств   и   устойчивостью   системы   в   целом   остаются  
предметом  научной  дискуссии  вплоть  до  настоящего  времени.  
 
                Концепция  «баланса  сил»  
  
В  наиболее  общем  виде  суть  этой  концепции  применительно  к  международным  
отношениям   состоит   в   том,   чтобы   не   допустить   такого   усиления   какого-­‐либо  
государства   в   рамках   системы,   которое   бы   угрожало   независимости   и   безопасности  
остальных.   Механизмом   предотвращения   подобной   ситуации   является   создание  
противовеса  –  коалиции,  противостоящей  потенциальному  претенденту  на  гегемонию.  
В   основе   развития   концепции   «баланса   сил»   в   новое   время   лежала  
политическая   теория,   учение   о   государстве,   сформулированные   европейской  
общественной  мыслью  в  XVI  –  XVII  в.  Представления  о  природе  государств  и  характере  
международной   системы,   на   которых   она   базировалась,   были   заимствованы   у   Н.  
 Макиавелли  и  Т.  Гоббса.  Новым  же  в  ней  являлась  идея  о  возможности  поддержания  
 порядка,  регулирования  развития  системы  в  целях  обеспечения  мира  и  спокойствия.  
Таким  образом,  создание  концепции  «баланса  сил»  стало  результатом  поиска  формы  
примирения   государственного   эгоизма   и   безопасности   каждой   отдельной   страны   с  
устойчивостью   и   мирным   развитием   системы   в   целом.   Быстрое   и   широкое  
распространение  идеи  международного  равновесия  в  XVII-­‐XVIII  в.  было  связано  с  ее  
простотой  и  наглядностью:  уравновешивая  друг  друга,  силы  возвращаются  в  состояние  
покоя,  т.е.  мира.  Кроме  того,  равновесие  и  его  главная  метафора  весы  –  как  нельзя  
лучше  отвечали  духу  эпохи  с  ее  пристрастиям  к  гармонии  и  механике.  
Принцип   «баланса   сил»   универсален   и   присущ   любой   системе,   состоящей   из  
двух   или   большего   количества   приблизительно   равных   по   своему   потенциалу  
независимых  государств  или  других  политических  единиц.  Наряду  с  этим,  как  правило,  
выделяются   еще   три   условия   необходимые   для   его   функционирования:   стремление  
каждой  из  держав  к  сохранению  своего  суверенитета,  способность  государств  вступать  
в   союзы   на   базе   краткосрочных   интересов,   признание   войны   как   приемлемого  
средства  ведения  политики.  Английский  философ  XVIII  в.  Д.  Юм  указывал  на  то,  что  
Page 19

 
19  
 лишь  сам  термин  появился  в  новое  время,  однако  идея,  которую  он  выражает,  была  
известна   еще   в   древности   и   может   быть   обнаружена   в   трудах   Фукидида.   Аксиомой  
европейской  политики  принцип  «баланса  сил»  стал  к  концу  XVII  в.,  а  как  действующий  
принцип   международных   отношений   был   зафиксирован   в   ряде   договоров,  
заключенных  в  1713-­‐1714  гг.  на  конгрессе  в  Утрехте,  а  затем  в  Парижском  договоре  
1815  г.  
 Возможно  частичный  ответ  на  13  вопрос
 .  
  
 Принцип  «политического  равновесия»    
Принцип  «политического  равновесия»  распространялся  лишь  на  определенную  
территорию,   границы   которой,   правда,   были   подвижны   и   расширялись   с   развитием  
системы   международных   отношений,   однако   на   протяжении   XVII   –   XIX   в.   включали  
лишь   Европу.   Наибольшую   популярность   концепция   «баланса   сил»   приобрела   в  
Великобритании,   для   которой   он   означал   не   только   характеристику   определенной  
расстановки  сил  европейских  держав,  но  и  политику,  направленную  на  ее  достижение.  
В  политической  практике  эта  концепция  стала  реакцией  на  попытки  Габсбургов  и  затем  
Бурбонов   установить   господство   в   Европе.   Отсутствие   гегемона   в   Европе,  
вовлеченность   континентальных   держав   во   взаимные   конфликты   позволяла   Англии  
осуществлять  свое  господство  на  море  и  усиливать  колониальную  империю.  Многие  
исследователи   связывают   наиболее   эффективное   функционирование   механизма  
баланса   с   периодом   нового   времени,   а   некоторые   даже   ограничивают   его   эпохой  
абсолютизма.  Это  объясняется  тем,  что  в  основе  механизма  равновесия  лежал  принцип  
конвенанса,   согласно   которому   территориальные   приращения   одного   государства  
должны  были  происходить  с  согласия  других  держав  и  с  компенсациями  в  их  пользу.  
Поэтому  важной  предпосылкой  равновесия  была  измеримость  государственной  мощи.  
Главными  критериями  являлись  именно  количественные  параметры,  в  первую  очередь  
размеры  территории  и  численность  населения.  Практическим  выражением  равновесия  
была   система   краткосрочных   и   быстро   менявшихся   союзов.   Секуляризация  
международных  отношений,  отказ  от  религиозной  солидарности  во  внешней  политике  
и   ориентация   исключительно   на   рациональный   государственный   интерес   привели   к  
тому,  что  практически  каждый  член  системы  мог  вступать  в  альянсы  с  любым  другим  
членом  и  покидать  их  немедленно  после  достижения  своих  целей.  Для  последующего  
же   времени   характерны   усложнение   государственных   интересов,   усиление   влияния  
внутриполитических  факторов  на  внешнюю  политику.  В  новых  условиях  все  большим  
упрощением   становилось   представление   государств   как   акторов,   которые  
руководствуются   в   своих   действиях   лишь   расчетами   мощи   и   независимо   от  
внутреннего   устройства   следуют   в   своей   внешней   политике   одинаковой   логике.  
Реальная   политика   все   в   меньшей   степени   соответствовала   законам   идеального  
функционирования   «баланса   сил».   Быстрая   смена   союзников   уже   в   XIX  в.   перестала  
быть  широко  распространенным  явлением.  Это  не  значит,  что  механизм  «баланса  сил»  
в   ХХ   в.   не   действовал   вообще,   однако   его   функционирование   было   связано   со  
значительными  ограничениями.  
 
 Система  «баланса  сил»  
В   вопросе   о   том,   можно   ли   говорить   о   системе   «баланса   сил»   как   о   системе  
поддержания   мира   и   стабильности,   среди   исследователей   нет   единого   мнения.   Так,  
американский  ученый  С.  Фэй,  автор  статьи  о  балансе  сил  в  «Энциклопедии  политических  и  
социальных  наук»,  отмечал,  что  целью  баланса  сил  является  сохранение  мира  и  статус-­‐кво.  
Подтверждение   этому   можно   найти   в   трудах   Г.  Болингброка,   Э.  де   Ваттеля   и   других  
Page 20

 
20  
 теоретиков  политического  равновесия  XVIII  в.,  в  текстах  международных  договоров  того  
времени,  где  поддержание  этого  принципа  отождествлялось  с  обеспечением  спокойствия,  
безопасности,   мира,   и,   соответственно,   стабильности.   Вместе   с   тем   на   протяжении  
конца  XVII  –  XX  в.  принцип  баланса  сил  активно  подвергался  критике.  В  числе  обличающих  его  
пороки   были   Ш.И.   де   Сен-­‐Пьер,   Ж.-­‐Ж.   Руссо,   И.   Кант,   английский   политический   деятель  
середины  XIX  в.  Р.  Кобден,  президент  США  В.  Вильсон.  Свое  неприятие  принципа  баланса  они  
объясняли  прежде  всего  тем,  что  основанная  на  нем  политика  вела  к  росту  вооружений,  ее  
прямым  следствием  в  лучшем  случае  являлся  вооруженный  мир,  а  в  худшем  –  война.  
Тот  факт,  что  «баланс  сил»  обеспечивает  сохранение  в  системе  основных  центров  
силы,  позволяет  рассматривать  его  как  механизм  поддержания  стабильности.  Он  оказался  
эффективным  инструментом  против  установления  режима  чьей-­‐либо  гегемонии  в  Европе.  
В  то  же  время  он  не  гарантировал  выживания  малых  стран,  например  не  исключал  разделов  
Польши   в   XVIII   в.,   позволил   пренебречь   независимостью   Бельгии   на   Венском   конгрессе.  
Принцип   «баланса   сил»   не   исключал   войн.   Поэтому   наряду   с   тем,   что   XVIII   в.   называют  
веком  баланса  сил,  он  также  вошел  в  историю  как  эпоха  войн,  которые  отметим,  нередко  
оправдывались  соображениями  установления  «баланса»  или  «равновесия».  
 
 8  
 Основные  понятия  международных  отношений  (  национальный  
интерес,  национальная  безопасность,  суверенитет  ):  
 
 Национальные  интересы  —  объективно  значимые  цели  и  задачи  национального  
государства   как   целого.   Интересы   государства,   обычно   определяемые   его  
правительством.   Можно   выделить   два   наиболее   распространенных   случая  
использования   термина.   1.   Политики,   желающие   получить   поддержку   своим  
действиям.  Обычно  люди  бывают  привержены  национальной  идее  как  социальной  и  
политической   общности,   поэтому   декларируемая   забота   о   национальных   интересах  
представляет   собой   мощное   средство   для   получения   поддержки.   Понятие  
"национальные   интересы"   особенно   действенно   в   вопросах   внешней   политики,   т.к.  
вызывает   у   многих   образ   нации   (или   национального   государства   –   nation   state),  
защищающей   свои   интересы,   которым   угрожает   опасность   в   анархичной  
международной  системе.  Во  внутриполитических  ситуациях  это  понятие  звучит  менее  
убедительно,   и   здесь   политики   обычно   используют   другие   подходы.   2.   Средство  
анализа   внешней   политики,   в   частности   политическими   реалистами   (realism)   вроде  
Ганса   Моргентау.   В   этом   случае   термин   аналогичен   внешнеполитическому   варианту  
"общественных   интересов",   т.к.   подразумевает   наиболее   благоприятную   для   нации  
систему   отношений   с   другими   государствами.   Термин   по   своей   сути   не   только  
подчеркивает   возможность   угрозы   для   нации   со   стороны   внешней   анархии,   но   и  
указывает  на  то,  что  ограничивает  свободу  действий  государства  (договора,  различные  
интересы,   мощь   других   государств   и   иные   факторы   вне   пределов   национального  
контроля,   например,   географическое   положение   или   зависимость   от   внешней  
торговли).  Реалисты  пользуются  термином  при  оценке  национальной  безопасности  как  
сердцевины   национальных   интересов.   "Государственные   интересы"   и   "интересы  
национальной   безопасности"   –   это   взаимосвязанные   понятия.   Аналитическое  
использование  понятия  "национальные  интересы"  подчеркивает  роль  государства  как  
воплощения  национальных  интересов.  Однако  пока  не  существует  единой  методики,  
позволяющей  определить  интересы  нации.  Некоторые  исследователи  утверждают,  что  
Page 21

 
21  
они  объективно  определяются  положением  государства  в  международной  системе  и  
могут  быть  выведены  на  основе  изучения  его  истории,  успехов  и  неудач  в  политике.  
 Национальные   интересы   это   осознанные   потребности   государства,  
определяемые   экономическими   и   геополитическими   отношениями   данного  
государства  в  данную  эпоху,  культурно-­‐историческими  традициями,  необходимостью  
обеспечения   безопасности,   защитой   населения   от   внешней   угрозы   и   внутренних  
беспорядков,  экологических  катастроф  и  т.д.  
Сам   термин   "национальный   интерес"   пришел   в   российскую   политологию   из  
западной   англоязычной   политической   литературы,   в   которой   он   имеет   значение  
"государственного  интереса".  Национальные  интересы  –  понимают  преимущественно  
как   интересы   государственные,   поскольку   западные   страны   представляют   собой  
мононациональные   государства   (не   столько   в   этническом   аспекте,   сколько   в  
социальном).  Нация  представляет  двуединство  гражданского  общества  и  государства.  
По  умолчанию  национальный  интерес  предстает  как  обобщающий  интерес,  который  
снимает   противоречие   между   интересами   государства   и   гражданского   общества.   В  
осмыслении   национального   интереса   теоретический   приоритет   имеет   школа  
"политического   реализма",   в   которой   интерес   определяется   прежде   всего  
внешнеполитическими  условиями.  Исключение  из  концепции  национального  интереса  
внутриполитических   факторов   "реалистами"   объясняется   тем,   что   данная   группа  
проблем  относится  к  сфере  так  называемого  "общественного  интереса",  т.е.  интереса,  
определяемого  различными  сегментами  гражданского  общества.  
В   отечественной   же   политологии   выявляются   расхождения   принципиального  
порядка   как   в   понимании   этой   категории,   так   и   в   формулировании   национальных  
интересов.  Содержание  национальных  интересов  в  большей  степени  будет  раскрыто  в  
контексте   внешнеполитических   условий.   По   отношению   к   окружающему   внешнему  
миру   национальные   интересы   выражаются   в   совокупности   внешнеполитических  
интересов   государства,   которые   различаются   по   своей   важности   для   его  
жизнедеятельности.  
Различается   фиксированное   (неизменное   постоянное)   и   переменное  
содержание  национального  интереса.  Неизменная  часть  включает  задачу  обеспечения  
внешней   безопасности   государства.   Переменное   же   содержание   рассматривается  
через   призму   национальных   традиций,   личностных   качеств   политических  
руководителей,  тенденций  в  экономической,  социальной  сферах  общественной  жизни  
и   т.д.   Реальные   материальные   и   политические   потребности   в   развитии   государства  
могут  меняться,  а  вместе  с  ними  меняются  соответственно  интересы,  цели,  средства  и  
внешнеполитическая  деятельность.  Смена  потребностей  и  интересов  государства  ведет  
к  смене  и  идеологических  ценностей.  
Выделяют   два   уровня   национальных   интересов   государства:   уровень   главных  
внешнеполитических  интересов  и  уровень  специфических  интересов.  Первый  связан  с  
обеспечением   его   безопасности   и   целостности   как   социально-­‐экономической,  
политической,   национально-­‐исторической   и   культурной   общности,   с   защитой  
экономической   и   политической   независимости   государства.   Главные   интересы  
государство   обеспечивает   всеми   военными,   экономическими,   дипломатическими   и  
идеологическими  средствами.    К  числу  важнейших  национальных  интересов  относятся:    
Завершение   процесса   становления   России   в   нынешних   границах   как   современного  
российского   государства,   т.е.   выгодная   для   РФ   «реорганизация»   постсоветского  
пространства   и   создания   вокруг   него   пояса   дружественных   государств;   Дальнейшее  
сокращение   угрозы   крупномасштабной   войны,   укрепление   стратегической  
стабильности,  последовательная  демилитаризация  российско-­‐НАТОвских  отношений;    
Page 22

 
22  
Предотвращение   конфликтов,   управление   кризисами,   урегулирование   споров   в  
пространстве  бывшего  СССР;  
Включенность   в   мирохозяйственные   связи   на   максимально   выгодных   для  
национальной  экономики  условиях.  
Второй   уровень   охватывает   отдельные,   относительно   частные,   хотя   и   важные  
сами  по  себе  интересы  государства  в  сфере  международных  отношений.  
Национальная  безопасность  —  это  безопасность  нации  (народа),  которая  отвечает  за  
целостность   государства.   Национальная   безопасность   —   защищенность   жизненно  
важных   интересов   личности,   общества   и   государства   в   различных   сферах  
жизнедеятельности   от   внешних   и   внутренних   угроз,   обеспечивающая   устойчивое  
развитие   страны.   По   другому   определению   —   национальная   безопасность   —  
совокупность  официально  принятых  взглядов  на  цели  и  государственную  стратегию  в  
области   обеспечения   безопасности   личности,   общества   и   государства   от   внешних   и  
внутренних   угроз   политического,   экономического,   социального,   военного,  
техногенного,   экологического,   информационного   и   иного   характера   с   учётом  
имеющихся   ресурсов   и   возможностей.   Национальная   безопасность   —   способность  
нации   удовлетворять   потребности,   необходимые   для   её   самосохранения,  
самовоспроизведения  и  самосовершенствования  с  минимальным  риском  ущерба  для  
базовых  ценностей  её  нынешнего  состояния.  По  определению  российского  политолога  
Н.   А.   Косолапова,   национальная   безопасность   —   это   стабильность,   которая   может  
поддерживаться  на  протяжении  длительного  времени,  состояние  достаточно  разумной  
динамической   защищенности   от   наиболее   существенных   из   реально   существующих  
угроз  и  опасностей,  а  также  способности  распознавать  такие  вызовы  и  своевременно  
принимать  необходимые  меры  для  их  нейтрализации.  
Безопасность   Национальная   —   защищенность   жизненно   важных   интересов  
человека   и   гражданина,   общества   и   государства   (интересов   национальных),   при  
котором   обеспечивается   устойчивое   развитие   общества,   своевременное   выявление,  
предотвращение   и   нейтрализация   угроз   национальным   интересам   в   разных   сферах  
жизнедеятельности  общества  и  государства.©  Сытник  Г.П.  
Существуют   два   подхода   относительно   операционализации   понятия   Б.Н..  
Согласно  первому,  она  рассматривается  в  контексте  защиты  национальных  интересов,  
а   согласно   второму   —   базисных   ценностей   общества.   В   пределах   обоих   подходов  
возникает  ключевая  проблема  —  определение  совокупности  национальных  интересов  
или  совокупности  национальных  ценностей.  Проблема  может  быть  сведена  к  триаде  
вопросов:   ценности   национальные   (интересы)   —   какие,   кого,   за   счёт   кого   (чего)   их  
защищать   (реализовывать)?   Однозначно   ответить   на   эти   вопросы   вне   пределов  
политического  процесса  (компромисса)  достаточно  трудно.  
Когда   понятие   Б.Н.   вошло   в   политический   лексикон   на   Западе,   оно  
использовалось  в  качестве  синонима  обороноспособности  государства  и  фактически  к  
середине   восьмидесятых   годов   ХХ   столетия   под   этим   понятием   главным   образом  
понимали   военную   и   политическую   безопасность.   С   начала   90-­‐х   годов   прошлого  
столетия   в   теоретических   исследованиях,   в   философско-­‐социологической   и  
политической   литературе   понятие   Б.Н.   и   проблему   её   обеспечения   рассматривают   с  
учётом  экономических,  социо-­‐культурных  и  других  факторов.  
Сегодня,   в   известной   мере,   сформировалось   общее   понимание   базисных  
категорий,   которые   используются   при   решении   проблемы   Б.Н.,   что   способствует  
разработке   достаточно   структурированных,   с   относительно   четким   понятийным  
аппаратом,   руководящих   документов   по   вопросам   её   обеспечения.   Есть   понимание,  
что  Б.Н.  —  достаточно  сложное  социально-­‐политического  явление,  которое  отображает  
Page 23

 
23  
последствия   многогранной   жизнедеятельности,   накопленный   исторический   опыт,  
предпочтения   и   культуру   каждого   человека   (индивида),   общества,   государства,   в  
целом  —  земной  цивилизации,  что  оно  имеет  много  оттенков,  закрепленных  правом  
как   совокупное   состояние,   которое   аккумулирует   бесконечное   число   видов   убытков  
(потерь),   а   также   возможных   представлений   об   угрозах   и   их   последствиях   для  
интересов   национальных.   Но   до   сего   времени   у   исследователей   отсутствует   единое  
мнение   о   том,   что   целесообразно   понимать   под   понятием   Б.Н.   —   состояние   или  
категорию,  которая  характеризует  состояние.  
Отечественные   и   иностранные   исследователи,   нормативные   документы   дают  
разные  толкования  сущности  понятия  Б.Н.  из-­‐за  его  сложного,  многокомпонентного  и  
междисциплинарного   характера.   Поэтому   есть   основания   утверждать,   что   в  
международной   политике,   внутренней   и   внешней   политике   государств,   в   теории   и  
практике   государственного   управления,   не   существует   понятия,   которое   могло   бы  
сравниться   по   степени   туманности,   частоте   относительно   не   четкого   употребления   с  
понятием  Б.Н..  
Это   свидетельствует   об   отсутствии   единого   понимания   сущности,   природы  
возникновения,   диалектики   развития,   механизмов   формирования   и   возможного  
управленческого   влияния   на   системные   характеристики   явления,   которое   означают  
понятиям  Б.Н.  В  то  же  время  наиболее  распространенным  является  мнение,  что  Б.Н.  —  
категория,   которая   характеризует   степень   (меру,   уровень)   защищенности   жизненно  
важных   интересов,   прав   и   свобод   личности,   общества   и   государства   от   внешних   и  
внутренних  угроз  или  степень  отсутствия  угроз  правам  и  свободам  человека,  базовым  
интересам  и  ценностям  общества  и  государства.  
То   есть,   это   понятие   тесно   связано   со   всеми   формами,   направлениями   и  
проявлениями   взаимодействия   в   системе   «природа   —   человек   —   общество».   Как  
понятие  Б.Н.  используется  по  отношению  к  широкому  кругу  объектов  и  процессов  для  
характеристики  их  защиты  от  разных  негативных  влияний  природного  и  социального  
характера   (часто   —   в   контексте   характеристики   условий   развития   или  
функционирования   указанных   объектов   и   процессов).   Поэтому   Б.Н.   должна  
рассматриваться  как  специфическое  свойство  динамических  систем,  как  комплексный  
критерий  оценки  их  качества,  который  характеризует  динамику  развития  и  техническое  
воплощение  системы.  
Б.Н.  имеет  три  взаимозависимых  уровня:  безопасность  человека  (гражданина),  
безопасность   общества   и   безопасность   государства.   Приоритетность   указанных  
уровней   определяется   действием   многих   внешних   и   внутренних   факторов  
субъективного   и   объективного   характера,   в   частности,   характером   общественных  
отношений,   политической   системой,   экономическим   укладом,   степенью   развития  
институтов   гражданского   общества,   состоянием   внешних   отношений   с   другими  
странами  и  другими  факторами.  
Б.Н.  является  переменной  величиной  потому,  что  по  своей  сути  это  интегральная  
многокомпонентная   оценка   имеющегося,   желаемого   или   прогнозируемого   уровня  
(меры,  степени)  защищенности  жизненно  важных  национальных  интересов  и  условий  
их  реализации,  в  частности,  состояния  социально-­‐экономической  системы,  социальных  
и  политических  институтов  в  стране,  возможности  сил  и  средств  сектора  безопасности  
противостоять  угрозам  указанным  интересам  и  тому  подобное.  
Конкретное   значение   Б.Н.   всегда   находится   в   интервале   от   абсолютной  
безопасности   (идеальное   состояние),   когда   события,   явления,   процессы,   которые  
порождают   опасности   для   реализации   национальных   интересов   полностью  
отсутствуют,  к  абсолютной  опасности,  когда  совокупное  влияние  указанных  опасностей  
Page 24

 
24  
ставит   в   повестку   дня   вопрос   о   самой   возможности   существования   социальной  
системы   (государства),   например,   ее   распад,   насильственное   изменение  
конституционного   строя   и   так   далее.   Поэтому   при   любых   условиях   Б.Н.   нельзя  
рассматривать   как   состояние,   когда   нет   опасности.   Исторический   опыт   не   содержит  
примеры,  когда  бы  такого  состояния  удалось  достичь  даже  отдельному  человеку,  не  
говоря   уже   о   разных   формах   социальных   образований.   Напротив,   пытаясь   защитить  
себя  от  тех  или  других,  угроз,  они  создали  такие  виды  и  системы  производственных  и  
технологических  мощностей,  вооружений  и  в  таком  количестве,  что  это  стало,  одной  из  
наибольших  угроз  для  каждого  человека.  Поэтому  в  качестве  основы  для  раскрытия  
содержания  понятия  Б.Н.  необходимо  рассматривать  определенное  состояние  системы  
(объекта,   процесса),   которое   достигнуто   в   результате   предотвращения   вреда   ее  
развитию  (жизнедеятельности).  
Желаемый   уровень   Б.Н.   (гарантированный,   критически   допустимый   или  
недопустимый   и   тому   подобное)   часто   рассматривается   как   цель,   способ   или  
необходимое   условие   успешного   функционирования   и   существования   человека,  
общественной   группы,   общества   или   государства,   а   их   развитие   представляется   как  
движение   по   определенной   траектории   в   среде,   которая   характеризуется  
совокупностью   взаимообусловленных   факторов   внешнего   и   внутреннего   характера,  
которые   могут   быть   описаны   определенным   набором   показателей   (индикаторов).   В  
таком  
понимании  
Б.Н.  
является  
системной  
количественно-­‐качественной  
характеристикой   развития   социальной   системы,   как   объекта   реальной  
действительности   на   тот   или   другой   момент   времени.   С   учётом   иерархичности  
построения   социальных   систем   можно   утверждать,   что   Б.Н.   представляет   собой  
сложную   многоуровневую   систему,   которая   формируется   в   ходе   объективных   и  
субъективных   процессов,   под   прямым   и   опосредствованным   влиянием   многих  
факторов.  
Эти  факторы  могут  иметь  экономическое,  политическое,  военное,  естественное,  
техногенное  или  другое  происхождение.  Диалектическое  единство  всех  составляющих  
Б.Н.   как   системы   обусловлено   неразрывностью   процесса   функционирования   и  
развития  человека,  общества,  государства  не  только  в  пространстве,  но  и  во  времени.  
©   Сытник   Г.П.   «Словарь-­‐справочник»   Государственное   управление   в   сфере  
национальной  безопасности/  Под  ред.  Г.  П.  Сытника.  –  Киев:  Русское  слово,  2012.  –  41  
с.  
СУВЕРЕНИТЕТ   (фр.   souverainete   -­‐   верховная   власть)   -­‐   верховенство   и  
независимость  власти.  В  науке  конституционного  права  различаются  несколько  видов  
С.:  1)  С.  государственный  -­‐  верховенство  власти  внутри  страны  и  ее  независимость  во  
внешней   сфере,   т.е.   полнота   законодательной,   исполнительной   и   судебной   власти  
государства   на   его   территории,   исключающая   подчинение   властям   иностранных  
государств,  в  т.ч.  в  сфере  международного  общения,  кроме  случаев  явно  выраженного  
и   добровольного   согласия   со   стороны   государства   на   ограничение   своего   С.;   2)   С.  
национальный  -­‐  полновластие  нации,  ее  политическая  свобода,  обладание  реальной  
возможностью  определять  характер  своей  национальной  жизни,  включая  прежде  всего  
способность   политически   самоопределяться   вплоть   до   образования   собственного  
государства;   3)   С.   народный   -­‐   полновластие   народа,   т.е.   обладание   социально-­‐
экономическими   и   политическими   средствами   для   реального   участия   в   управлении  
делами   общества   и   государства.   Народный   С.   является   одним   из   принципов  
конституционного  строя  во  всех  демократических  государствах.  
 
 
Page 25

 
25  
 9  
 Понятие  и  содержание  термина  геополитика:  
 
 Геополитика  -­‐  это  понятие,  характеризующее  место  и  конкретно-­‐исторические  
формы   воздействия   территориально-­‐пространственных   особенностей   положения  
государств  или  их  блоков  на  локальные,  региональные,  континентальные  и  глобальные  
процессы.  Термин  "геополитика"  в  научный  оборот  ввел  шведский  ученый  Р.  Челлен  нг  
рубеже  ХIХ-­‐ХХ  веков.    
В   основу   концепции   геополитики   он   заложил   сочетание   пяти   элементов  
политики:   демографполитикы,   кратполитикы,   экономполитике,   социополитикы   и  
геополитики.  Р.  Челлен  геополитику  считал  наукой  о  государстве  как  географически-­‐
социальный   организм,   в   основе   которой   лежит   феномен   пространства.   Геополитика  
состояла   на   первых   порах   к   установлению   контроля   над   соответствующими  
территориями.   Основой   успеха   государства   является   территориальная   экспансия   и  
расширение   жизненного   пространства.   Основной   объект   изучения   геополитики   —  
геополитическая   структура   мира,   представленная   множеством   территориальных  
моделей.   Исследование   механизмов   и   форм   контроля   над   территорией   —   одна   из  
основных  задач  геополитики.  Историческим  ядром  геополитики  выступает  география,  
ставящая   во   главу   угла   исследование   прямых   и   обратных   связей   между   свойствами  
территории   и   балансом   (соперничеством   или   сотрудничеством)   мировых   силовых  
полей.    
Методологическим  ядром  геополитики  при  этом  является  «моделирование»  на  
общепланетарном   уровне,   хотя   в   составе   этой   научной   дисциплины   существуют   и  
региональные   и   локальные   разделы,   например,   исследование   границ,   проблем  
спорных   территорий,   межгосударственных   конфликтов   и   т.   п.   Тем   не   менее,  
региональные  и  локальные  проблемы  могут  успешно  исследоваться  только  в  контексте  
указанного  методологического  ядра,  то  есть,  следуя  от  общего  к  частному.  
В   научных   кругах   геополитика   предполагает   географический,   исторический   и  
социологический   анализ   вопросов,   связанных   с   политикой   и   территориальными  
структурами   на   различных   уровнях   (от   государственного   до   международного).   При  
этом   рассматриваются   политическое,   экономическое   и   стратегическое   значение  
географии  в  зависимости  от  местоположения,  размера,  функции  и  взаимоотношения  
местностей  и  ресурсов.  
Page 26

 
26  
 10
  
Основные  геополитические  концепции  истории      международных  
отношений:  
А.  Мэхен,  Х.  Макиндер,  Н.  Спайкмен:  
  
Альфред  Мэхен  (1840-­‐1914  гг.)  -­‐  американский  адмирал,  теоретик  геостратегии  
США,   главной   работой   которого   является   книга   «Влияние   морской   силы   на   историю  
(1660-­‐1783   гг.)»   (1890   г.).   В   ней   он   выделял   условия,   оп-­‐ределяющие   основные  
параметры  морской  мощи:  географическое  поло-­‐жение  страны,  ее  природные  ресурсы  
и  климат,  протяженность  территории,  численность  населения,  национальный  характер  
и  государственный  строй.  При  благоприятном  соче-­‐тании  этих  факторов,  считал  Мэхен,  
в   действие   вступает   формула:   N+NM+NB==SP,   т.   е.   военный   флот   +   торговый   флот   +  
военно-­‐морские  базы  =  морское  могущество.  
 
 
Особое  место  в  концепции  Мэхена  занимает  положение  о  факторе  моря  как  главном  
принципе  оценки  статуса  государства.  Эта  оценка  должна  строиться  на  6  критериях:  
 • 1.   Наличие   выходов   к   морю,   возможность   морских   коммуникаций   с   другими  
странами;  
• 2.   Конфигурация   морских   побережий,   обеспечивающая   строительство  
достаточного  количества  портов;  
• 3.  Приравнивание  протяженности  границ  к  протяженности  береговой  линии;  
• 4.   Численность   населения,   достаточная   для   того,   чтобы   строить   корабли   и   их  
обслуживать;  
• 5.   Соответствие   национального   характера   населения   условиям   морской  
торговли   (так   как   морское   могущество   основывается   на   мирной   и   широкой  
торговле);  
 • 6.  Соответствие  политического  режима  потребностям  создания  мощной  
 морской  силы.  
  
Таковы  6  «морских»  критериев,  в  соответствии  с  которыми  определяется  морское  
могущество.  
 
Подобная   направленность   теории   Мэхена   определила   его   геополитическую  
стратегию.   Он   был   сторонником   доктрины   Монро,   в   соответствии   с   которой  
могущество   США   связано   с   территориальной   экспансией   на   близлежащие   страны.  
Мэхен   считал,   что   у   Америки   «морская   судьба»   и   что   в   своей   реализации,   как  
«проявленная   судьба»   она   заключается   сначала   в   стратегической   интеграции   всего  
американского  континента,  а  затем  и  в  достижении  мирового  господства.  
 
Хелфорд  Джордж  Макиндер  (1861-­‐1947  гг.)  -­‐  английский  учёный,  геополитик  и  
политический   деятель,   в   своем   докладе   «Ге-­‐ографическая   ось   истории»   (1904   г.),  
говорил   о   том,   что   для   государства   самым   выгодным   географическим   положением  
является  срединное,  центральное.  Макиндер  структурирует  планетарное  пространство  
Page 27

 
27  
в  направлении  от  центра  к  периферии  путем  системы  концентрических  кругов.  Центр  
этой   системы   и   есть   «географическая   ось   истории»   -­‐   Хартланд,   пространственно  
совпадающая   с   территорией   России.   Далее   идёт   «внутренний»   или   «окраинный»  
полумесяц,  на  пересечении  водного  и  сухопутного  пространств  –  пояс,  совпадающий  с  
береговыми   пространствами   евразийского   континента   –   Римланд.   Далее   идет   зона,  
внешняя   относительно   материковой   массы   мирового   острова   –   «внешний   или  
островной  полумесяц».  
Все   эти   три   зоны   связаны   постоянными   противоположно   направленными  
цивилизационно  -­‐  географическими  импульсами.  Из  центра  Хартланда  на  периферию  
постоянно   оказывают   давление   так   называемые   «разбойники   суши»   (народы,  
имеющие  авторитарный,  недемократический,  нерыночный  характер.)  
Извне,   из   регионов   внешнего   полумесяца   на   мировой   остров   оказывают  
давление  «разбойники  моря».  Для  стран  этих  регионов  характерны  торговый  характер,  
демократические   формы   жизни.   Эти   противоположно   направленные   импульсы  
встречаются   в   зоне   «внутреннего   полумесяца»,   которая,   испытывая   на   себе  
противоположные  культурные  влияния,  становится  зоной  интенсивного  развития.  
Согласно   концепции   Макиндера   получается,   что   мировая   история   вращается  
вокруг  своей  континентальной  оси  (как  уже  говорилось,  совпадающей  с  пространством  
России).   При   этом   если   в   центре   круга   движения   почти   не   ощущается   («царит  
архаизм»),   то   в   пространстве   внутреннего   полумесяца   происходят   наиболее   важные  
события,  составляющие  содержание  исторического  процесса.  
«Внешний  же  полумесяц»  олицетворяет  собой  изменчивость  и  многообразие,  
соответствующее  либеральным  ценностям  и  демократическим  режимам.  
 
Николас  Джон  Спикмэн  (1893—1943)  —  американский  геополитик  голландского  
происхождения.  Отец  концепции  «сдерживания»  и  основатель  подхода  классического  
реализма  в  американской  теории  международных  отношений.  Автор  двух  известных  
работ:   «Американская   стратегия   в   мировой   политике»   (1942)   и   «География   мира»  
(1944).   Основой   его   теории   являлась   идея   «Римленда»   как   ключевой   территории   в  
мировой  политике.  
В   концепции   Николаса   Спикмэна   были   объединены   идеи   Мэхена   и  
Маккиндера.   Разрабатывая   геополитику   в   рамках   концепции   стратегической  
безопасности   США,   он   выдвинул   принцип   «интегрированного   контроля   над  
территорией»,   который   должен   осуществляться   Америкой   по   всему   миру   в   целях  
недопущения   усиления   геополитических   конкурентов.   Придерживаясь   идеи  
противостояния   моря   и   суши   (СССР   и   Америки),   Спикмэн,   однако,   считал  
геополитической   осью   мира   не   неподвижный   Хартленд,   а   зону   противостояния  
Римленд  —  пограничную  зону  Суши  и  Моря,  тянущуюся  вдоль  границ  Хартленда  через  
Европу,  Ближний  и  Средний  Восток,  Индию  и  Китай.  Держава  Хартленда  осуществляет  
давление  на  эту  зону,  пытаясь  объединить  её  под  своим  контролем,  в  то  время  как  
США   должны   осуществлять   политику   сдерживания   и   «удушения»   континентальной  
державы,   насыщая   Римленд   своими   военными   базами   и   создавая   там   военно-­‐
политические   союзы.   Концепция   Спикмэна   повлияла   на   принципы   американской  
внешней   политики   и   в   особенности   стратегии   в   «холодной   войне»,   прежде   всего   в  
1950—1960  годы  (доктрина  Трумэна  и  т.  д.).  
 
Page 28

 
28  
 11  
 Роль  геополитического  подхода  в  науке  о  международных  
отношениях:  
  
 Современный  этап  развития  геополитики  отражает  переходный  этап  становления  
новой   системы   международных   отношений   и   характеризуется   необходимостью   анализа  
мирового   распределения   сил   и   поиском   вариантов   его   последующей   динамики:   концепция  
«столкновения   цивилизаций»,   «конца   истории»,   «управления   мировым   сообществом»,  
многочисленные  экологические  концепции.  
 Современная  наука  о  международных  отношениях  стоит  перед  необходимостью  
дальнейшего   поиска   ответа   на   вопрос,   какими   будут   эти   отношения   в   XXI   в.  
Исследователи   дают   им   противоречивые   оценки.   Одни   видят   в   современном   мире  
торжество   либерально-­‐демократической   модели,   веря   в   перспективу   глобального  
мирового  порядка,  другие  -­‐  знак  надвигающейся  угрозы  этому  порядку,  планетарные  
социологические   катастрофы   и   потенциальную   вероятность   «столкновения  
цивилизаций».  Но  все  специалисты  обращают  внимание  на  геополитические  аспекты  
международных  отношений.  
Меняется   конфигурация   регионов   и   межрегиональных   пространств.   С   карты  
мира  исчезают  целые  государства,  появляются  новые  национальные  и  региональные  
центры.   Каждое   государство,   в   разной   степени,   имеет   свои   интересы   на  
международной   арене.   Но   исследование   политических   процессов   непосредственно  
привязано   к   территории,   на   которой   они   протекают,   и   любое   обобщение   требует  
конкретного  анализа.  При  анализе  определения  силы  на  мировой  арене,  как  правило,  
учитываются  соотношения  между  политическими  субъектами  силы,  или  государствами.  
Поскольку  эти  политические  единицы  определяются  территорией  и  отношения  между  
ними  обусловливаются,  среди  прочего,  пространственными  отношениями,  география  
играет  здесь  существенную  роль.  
Известный   английский   ученый-­‐географ   X.   Маккиндер   еще   60   лет   назад  
выдвинул   положение   о   необходимости   анализа   и   прогнозирования   всемирного  
распределения   сил,   что   можно   считать   большим   вкладом   современной   географии   в  
процесс   исследования   мировой   политической   ситуации.   Концепция   геополитики,  
разработанная  X.  Маккиндером  и  другими  учеными,  до  сих  пор  оказывает  большое  
влияние   на   вопросы   исследования   проблем   Мирового   океана,   определения  
национальной   мощи   и   ряд   других.   Особенно   интенсивно   разрабатываются   на  
теоретическом   уровне   региональные   направления   внешней   политики   Соединенных  
Штатов   Америки,   в   частности   средиземноморское,   ближневосточное,   атлантическое,  
азиатско-­‐тихоокеанское  и  т.д.  
Исследование   того   или   иного   региона   обычно   включает   большое   количество  
географических,  геостратегических,  экономических,  социально-­‐политических,  военных,  
демографических  и  других  данных.  Все  эти  разнородные  факторы  национальной  мощи  
систематизируются  в  соответствии  с  критериями  оценки  соотношения  сил  в  регионе  
или  мире  в  целом.  В  этом  и  состоит  уникальная  синтезирующая  роль  геополитического  
подхода.  
Пространственно-­‐географическая  ориентация  государства  среди  ему  подобных,  
исторически   сложившийся   стиль   и   методы   поведения   на   международной   арене   на  
основании   объективно   существующих   факторов   отражают   его   геополитические  
Page 29

 
29  
приоритеты.   Исходя   из   своего   географического   положения,   государство   определяет  
свою   политику   в   мире.   Так   формировалась,   например,   «морская   ориентация  
Великобритании   (постоянное   наличие   мощного   флота   и   колониальных   владений).  
Островное  положение  создавало  возможность  балансирования,  когда,  не  вмешиваясь  
непосредственно  в  европейский  конфликт,  страна  могла  определять  его  исход».  
 Современная  эпоха  вносит  много  нового  в  понятие  геополитики.  Но  по-­‐прежнему  не  
сходит   с   повестки   дня   вопрос   о   расширении   влияния   стран   на   экономическую,   военную   и  
политическую  сферы.  
Сегодня   мир   сталкивается   с   важностью   геостратегического   и   геоэкономического  
положения   государств.   Во   внешней   политике   это   проявляется   во   всем,   начиная   с   учета  
последствий  косовской  драмы  в  Югославии  и  кончая  созданием  союзного  государства  России  
и  Беларуси.  
При  построении  международных  отношений  в  XXI  в.  должны  быть  изменены  основы  
формирования   и   осуществления   внешней   политики.   Путем   приведения   приоритетов  
государственного   интереса   в   соответствие   с   интересами   и   целями   других   государств  
образуется   мир,   основанный   на   сотрудничестве,   взаимопонимании   и   взаиморазвитии.   В  
своем  новом  качестве  геополитика  может  стать  главным  инструментом  и  философской  
базой   политической   жизни,   поскольку   она   представляет   собой   квинтэссенцию   того  
неизменного,   что   существует   объективно,   т.е.,   «с   одной   стороны,   пространственно-­‐
географического   фактора,   а   с   другой   -­‐   такого   постоянно   меняющегося   фактора,   как  
внешняя  политика  государства  и  все  ее  составляющие».  
Проблема   в   том,   что   в   настоящее   время   противоборствуют   две   тенденции   на  
уровне,   как   государств,   так   и   регионов.   С   одной   стороны,   мир   сталкивается   с   ростом  
сепаратизма  и  национализма,  борьбой  против  проникновения  чужой  массовой  культуры,  со  
стремлением  сохранить  самобытность  и  исторические  корни,  с  другой  -­‐  глобализация,  или  
транснационализация,  с  ее  экономическим  детерминизмом  неумолимо  ведет  к  размыванию  
границ,  к  максимальному  облегчению  передвижения  людей  и  их  общения.  
На   основании   изученного   материала,   можно   сделать   вывод,   что   влияние  
геополитики  в  международных  отношениях  будет  только  возрастать.  Основные  функции,  
которые   выполняет   геополитика,   и   определяют   ее   роль   в   современных   международных  
отношениях:  
⎫  
познавательную,   которая   дает   возможность   получить   необходимую  
информацию,  позволяющую  раскрыть  сущность  геополитического  процесса;  
⎫  
мировоззренческую,  способствующую  формированию  осознанного  отношения  
индивида,   общества,   политической   элиты   к   жизненно   важным   интересам   государства   и  
граждан  и  понимания  необходимости  их  защиты;  
⎫  
информационно-­‐аналитическую,  
проявляющуюся  
в  
сборе,  
анализе,  
систематизации,   обобщении   информации   геополитического   и   геостратегического  
характера,   которая   необходима   для   выработки   конкретных   политических   решений   и  
рекомендаций;  
⎫  
прогностическую,   связанную   с   выявлением,   оценкой   и   прогнозом   развития  
геополитических   сил,   интересов,   аспектов   и   способов   обеспечения   национальной,  
региональной  и  международной  безопасности;  
⎫  
прикладную,  которая  находит  выражение  в  создании  механизмов  реализации  
и  защиты  национальных  интересов  и  безопасности.  
Таким   образом,   геополитика   в   современных   условиях   является   важнейшим  
направлением   мировой   политики   и   международных   отношений,   которое   Россия   должна  
учитывать  при  выработке  своей  стратегии  в  области  внешней  политики.  
 
 
Page 30

 
30  
 12  
 Основные  противоречия  европейской  политики  XVII-­‐XVIII  веков:  
  
 
   
В  XVIIвеке  создается  великая  колониальная  французская  держава,  и  происходит  
буржуазная   революция   в   Англии.   Начинается   борьба   между   двумя   морскими  
державами  —  Англией  и  Голландией  —  за  господство  на  море;  этот  спор  решается  в  
пользу  Англии.  В  XVIII  веке  у  Англии  в  Европе  остается  один  соперник  —  Франция.  В  
борьбе,   которая   идет   между   ними   в   течение   XVIII   века,   Франция,   остается   самой  
сильной   державой   континента,   но   теряет   большую   часть   своих   заморских   колоний.  
Англия   к   концу   XVIII   века   становится   не   только   первой   в   Европе   морской   и  
колониальной   державой,   но   и   Превращается   мало-­‐помалу   в   «мастерскую   мира»,  
производящую  товары  на  весь  мир.  
   
Таковы  основные  контуры  международных  отношений  на  западе  Европы  в  XVI—
XVIII  веках.  Сообразно  с  этим  историю  международных  отношений  и  дипломатии  этих  
трех  столетий  можно  разбить  на  три  периода:  
     
Период  испанского  преобладания  в  Европе,  который  охватывает  почти  весь  XVI  
век.  Это  одновременно  период  ожесточенных  религиозных  войн,  в  которых  Испания  
принимала  деятельное  участие  как  оплот  феодально-­‐капиталистической  реакции.  На  
западе  Европы  это  —  период  испанско-­‐французского  соперничества  и  борьбы.  
     
Период   французской   гегемонии   в   Европе.   Ее   кульминационный   момент   —  
Вестфальский  мир  (1648  г.)  и  связанная  с  ним  внешняя  политика  Людовика  XIV.  Это  —  
также  время  напряженной  борьбы  между  Францией  и  Голландией,  время  блестящей  
дипломатической   деятельности   молодой   Голландской   республики   и   ее  
представителей,   время   значительного   усиления   Англии,   в   особенности   после  
буржуазной  революции  XVII  века  и  усиления  роли  ее  дипломатии  в  Европе.  
     
Третий   период   приблизительно   совпадает   с   XVIII   веком.   Это   —   прежде   всего  
время  борьбы  между  Англией  и  Францией  за  колонии  и  за  первое  место  в  мировой  
политике.  
     
В   это   время   на   востоке   Европы   появляется   в   качестве   постоянного   участника  
международных  отношений  молодая  Российская  империя.  
   
Наиболее  яркое  выражение  указанные  международные  противоречия  нашли  
в   трех   крупнейших   общеевропейских   конфликтах   XVII   и   XVIII   веков:   в  
Тридцатилетней  войне  (1618  —  1648  гг.),  в  войне  за  испанское  наследство  (1701  —  
1714  гг.)  и  в  Семилетней  войне  (1756  —  1763  гг.).  
 
 14  
 Дипломатия  17-­‐18века:  
 
    
В   Европе   XVI—XVIII   веков   существовали   три   основных   узла   международных  
противоречий,  три  очага  конфликтов,  грозивших  каждую  минуту  разгореться  в  войну.  
   
1)  На  западе  Европы  сталкивались  торговые  и  колониальные  интересы  четырех  
передовых   держав   XVI   —   XVIII   веков   —   Испании,   Франции,   Англии   и   с   XVII   века  
Page 31

 
31  
Голландии;    
   
2)   в   XVI   веке   возник   и   к   XVIII   веку   окончательно   сложился   на   юго-­‐востоке  
восточный  вопрос  —  проблема  взаимоотношений  между  европейскими  державами  и  
великой  Османской  империей;    
   
3)  на  северо-­‐востоке  Европы  великие  державы  севера  в  течение  трех  столетий  
вели  ожесточенную  борьбу  за  господство  на  Балтийском  море,  решая  вопрос  о  том,  
кому  должно  было  принадлежать  господство  над  Балтикой.  
   
Эти  три  узла  переплетались  друг  с  другом,  влияли  друг  на  друга,  создавая  самые  
неожиданные  и  сложные  комбинации  в  международных  отношениях.  
   
В   XVI   веке,   после   открытия   Нового   Света   и   морского   пути   в   Индию,   перед  
западными  державами  впервые  возник  во  всей  остроте  вопрос  о  захвате  колоний  и  о  
расширении  заморских  владений.  Борьба  в  Европе  осложнилась  борьбой  в  колониях.  
Каждый  европейский  конфликт  влек  за  собой  изменения  в  колониальных  владениях  
западных  держав.  
   
В  XVI  веке  самыми  сильными  европейскими  колониальными  державами  были  
Франция  и  Испания.  Со  второй  половины  XVI  века  начинает  расти  колониальная  мощь  
Англии.  Во  второй  же  половине  XVI  века  происходит  и  нидерландская  революция  —  
восстание   Нидерландов   против   испанского   владычества;   к   концу   XVI   века   создается  
новое  независимое  государство,  первая  в  Европе  буржуазная  республика  Соединенных  
провинций,  известная  в  истории  больше  под  именем  Голландской  республики.  Борьба  
между  Францией  и  Испанией  на  континенте  Европы,  соперничество  между  Англией  и  
Испанией   за   господство   на   морях   —   таково   основное   содержание   международных  
отношений  на  западе  Европы  в  XVI  веке.  Результатом  этой  борьбы  было  ослабление  
Испании,   силы   которой   были   подорваны   в   соперничестве   с   Англией   и   особенно   в  
борьбе   со   своими   нидерландскими   подданными,   и   усиление   Англии,   Франции   и  
Голландии.   В   XVII   веке   Франция   становится   самой   могущественной   державой   на  
континенте   и   притязает   на   гегемонию   в   Европе.   В   XVII   же   веке   создается   великая  
колониальная  французская  держава,  и  происходит  буржуазная  революция  в  Англии.  
Начинается  борьба  между  двумя  морскими  державами  —  Англией  и  Голландией  —  за  
господство  на  море;  этот  спор  решается  в  пользу  Англии.  В  XVIII  веке  у  Англии  в  Европе  
остается  один  соперник  —  Франция.  В  борьбе,  которая  идет  между  ними  в  течение  
XVIII  века,  Франция,  остается  самой  сильной  державой  континента,  но  теряет  большую  
часть  своих  заморских  колоний.  Англия  к  концу  XVIII  века  становится  не  только  первой  
в   Европе   морской   и   колониальной   державой,   но   и   Превращается   мало-­‐помалу   в  
«мастерскую  мира»,  производящую  товары  на  весь  мир.  
   
Таковы  основные  контуры  международных  отношений  на  западе  Европы  в  XVI—
XVIII  веках.  
   
Сообразно  с  этим  историю  международных  отношений  и  дипломатии  этих  трех  
столетий  можно  разбить  на  три  периода:  
Период  испанского  преобладания  в  Европе,  который  охватывает  почти  весь  XVI  век.  Это  
одновременно   период   ожесточенных   религиозных   войн,   в   которых   Испания  
принимала  деятельное  участие  как  оплот  феодально-­‐капиталистической  реакции.  На  
западе  Европы  это  —  период  испанско-­‐французского  соперничества  и  борьбы.    
   
Период   французской   гегемонии   в   Европе.   Ее   кульминационный   момент   —  
Вестфальский  мир  (1648  г.)  и  связанная  с  ним  внешняя  политика  Людовика  XIV.  Это  —  
также  время  напряженной  борьбы  между  Францией  и  Голландией,  время  блестящей  
дипломатической   деятельности   молодой   Голландской   республики   и   ее  
представителей,   время   значительного   усиления   Англии,   в   особенности   после  
буржуазной  революции  XVII  века  и  усиления  роли  ее  дипломатии  в  Европе.    
Page 32

 
32  
   
Третий   период   приблизительно   совпадает   с   XVIII   веком.   Это   —   прежде   всего  
время  борьбы  между  Англией  и  Францией  за  колонии  и  за  первое  место  в  мировой  
политике.    
   
В   это   время   на   востоке   Европы   появляется   в   качестве   постоянного   участника  
международных  отношений  молодая  Российская  империя.  
   
Наиболее  яркое  выражение  указанные  международные  противоречия  нашли  в  
трех   крупнейших   общеевропейских   конфликтах   XVII   и   XVIII   веков:   в   Тридцатилетней  
войне   (1618   —   1648   гг.),   в   войне   за   испанское   наследство   (1701   —   1714   гг.)   и   в  
Семилетней  войне  (1756  —  1763  гг.)  
 
 
 15  
 Функции  дипломатического  церемониала  во  второй  половине  XVII-­‐XVIII  вв:  
 
 Обычные   дипломатические   сношения   между   государствами   не   всегда   были  
достаточными.   Поэтому   наряду   с   постоянным   дипломатическим   представительством  
продолжали  сохранять  силу  и  чрезвычайные  посольства,  снаряжаемые  в  особо  важных  
случаях,  как,  например,  при  необходимости  непосредственных  переговоров  кабинета  с  
кабинетом,  восшествии  на  престол  нового  государя  и  т.  д.  В  связи  с  этим  возникали  и  
некоторые   трудности.   Чрезвычайные   послы   требовали   для   себя   первого   места   не  
только  по  отношению  к  послу  своего  же  государства,  но  и  в  ряду  послов  других  держав.  
Некоторые,  особенно  крупные,  государства,  не  желая  терпеть  ущерба  для  своей  чести,  
стали   возводить   своих   обыкновенных   послов   в   чрезвычайные.   Уже   в   XVII   веке   этот  
обычай  получил  широкое  распространение.  
XVI   —   XVIII   века   были   временем,   когда   сложился   новый   дипломатический  
церемониал.  Уже  при  императоре  Карле  V  почести,  оказываемые  послам  при  въезде  и  
приеме,   получили   строго   установленный   характер.   При   церемониале   учитывалось  
значение   каждой   державы,   послы   которой   прибывали   в   Испанию.   В   XVI   веке  
постепенно  сложился  чин  посольских  приемов  и  во  Франции.  Благодушнее  и  проще  к  
церемониалу   относились   долгое   время   англичане.   Еще   в   XVII   веке   навстречу  
обыкновенному   послу   выезжали   в   Англии   принцы   крови.   За   это   не   раз   англичане  
удостаивались   насмешек   со   стороны   французов,   которые   лучше   знали   толк   в   так  
называемых   civilites,   тонкостях   дипломатического   обхождения.   Но   и   в   Англии   со  
времени   поклонника   французских   порядков,   Карла   I   Стюарта,   также   установился  
определенный  дипломатический  ритуал.  
Этот  церемониал  —  система  обычаев,  важная  с  точки  зрения  международных  
отношений.  Поведение  посла  при  въезде  и  особенно  во  время  первой  аудиенции,  а  
также  ответные  действия  принимающего  его  государя  или  министра  символизируют  
взаимоотношения  держав,  их  сравнительный  удельный  вес  в  международной  жизни.  
Всякое   отступление   от   принятого   порядка   в   ритуале   торжественного   приема  
рассматривается   участниками   этой   церемонии   либо   как   показатель   изменившихся  
отношений,   либо   как   знак   умаления   достоинства,   либо,   наоборот,   как   дань   особого  
уважения  к  стране,  представляемой  послом  или  лицом,  его  принимающим.  Понятны  
поэтому  постоянные  споры  о  мелочах  этикета,  вечные  домогательства  послов  получить  
такие  же  почести,  какие  были  оказаны  другой  державе,  их  боязнь  обесчестить  своего  
государя  недостаточным  вниманием,  проявленным  к  его  послу.  
Page 33

 
33  
В  XVI  и  XVII  веках  при  папском  дворе  существовал,  например,  такой  порядок.  
Торжественная   аудиенция   давалась   папой,   окруженным   коллегией   кардиналов,  
которые   составляли   в   данном   случае   консисторию.   Посол   обязан   был   выслушивать  
папу   стоя,   с   непокрытой   головой.   Послы   императора,   коронованных   особ   и  
Венецианской   республики   принимались   в   большой,   так   называемой   Королевской,  
зале,   послы   прочих   государей   —   в   малой,   Герцогской   зале.   Были   и   такие   послы,  
которых  папа  принимал  в  своих  покоях,  куда  он  на  этот  случай  призывал  нескольких  
кардиналов,   но   в   небольшом   количестве,   чтобы   посол   не   подумал,   что   для   него  
составлена   консистория.   Герцог   Савойский,   получив   титул   кипрского   короля,  
потребовал,  чтобы  его  послов  папа  принимал  в  Большой  зале.  Когда  ему  было  в  этом  
отказано,   он   обиделся   и   на   некоторое   время   перестал   вообще   посылать   своего  
представителя  к  папе.  Генуэзская  республика  предлагала  папе  несколько  миллионов  
только   за   то,   чтобы   ее   послов   папа   принимал   в   Большой   зале.   Папа   отказал   под  
давлением  Венеции,  которая  никак  не  желала,  чтобы  Генуя  была  на  одном  уровне  с  
нею.  13  сентября  1672  г.  в  Риме  побывала  и  делегация  царя  московского.  Ей  была  дана  
аудиенция  в  Большой  зале,  папа  принимал  ее  в  окружении  пятнадцати  кардиналов.  
Московского   посла   заставили   проделать   такую   же   церемонию,   как   и   всякого  
правоверного  католика  —  он  должен  был  сделать  три  глубоких  поклона  и  поцеловать  
папскую   туфлю.   Во   время   обыкновенных   аудиенций   папа   сидел   на   кресле,   обитом  
красным  шелком.    
Послу  дозволялось  сидеть  на  табурете;  при  этом  посол  не  мог  покрывать  головы  
в  течение  всей  аудиенции.  Нечто  подобное  имело  место  и  во  Франции.  Здесь  послов  
коронованных   особ   и   папских   нунциев   вводили   в   залу   приема   принцы   крови.   В  
отличие  от  папского  двора  венецианские  послы  ста  вились  при  этом,  ниже,  —  таких  
почестей  им  не  полагалось.  Когда  в  1635  г.  во  Францию  прибыл  английский  посол  и  
явился  ко  двору,  находившемуся  в  это  время  вне  Парижа,  при  дворе  не  оказалось  ни  
одного  принца  крови.  Посол  заявил,  что  не  сдвинется  с  места  до  тех  пор,  пока  ему  не  
будет  дан  в  качестве  вводящей  персоны  принц  крови.  Пришлось  посылать  за  принцем  
в   Париж.   Строгий   церемониал   приема   послов,   введенный„   в   Англии   Карлом   I,   не  
помешал  его  преемнику  Карлу  II  в  первые  годы  Реставрации  устроить  торжественный  
прием   посольству   маленькой   Голландии,   в   которой   он   не   раз   во   время   английской  
революции   находил   приют   в   тяжелые   годы   своих   скитаний.   В   1660   г.   республика  
Соединенных  провинций  (Голландия)  от  правила  в  Англию  чрезвычайное  посольство,  
чтобы  приветствовать  короля  по  случаю  его  «восстановления»  на  престоле.  В  Англию  
посольство  прибыло  в  начале  ноября.  Прожив  несколько  дней  инкогнито  в  Лондоне,  
послы  отправились  в  Гринвич.  Здесь  их  приветствовал  от  имени  короля  лорд  Ричард  со  
свитой,   предоставив   в   их   распоряжение   барки,   на   которых   они   снова,   но   уже  
торжественно,   прибыли   в   Лондон.   У   набережной   послов   ожидал   лорд   Грэвен   с  
двадцатью   каретами;   каждую   из   них   везла   шестерка   лошадей.   Послов   привезли   в  
апартаменты   главного   церемониймейстера   Абраама   Вильямса,   где   они   отдохнули.  
Затем   они   отправились   на   аудиенцию,   причем   им   повсюду   воздавались   почести  
наравне   с   послами   коронованных   особ.   Голландский   историк   этого   посольства  
отмечает,  что  послы  Соединенных  провинций  первый  раз  в  истории  удостоились  чести  
быть  встреченными  лордом  еще  за  пределами  Лондона.
    
  
Page 34

 
34  
  
 16  
 Изменения  в  области  стратегии  ведения  войны  в  XVII-­‐XVIIIв
 :  
 
В  17—18  вв.  во  всех  европейских  армиях  получила  всеобщее  распространение  т.  
н.   Кордонная   стратегия,   феодальные   абсолютистские   государства   стремились   по  
возможности   выиграть   войну   путём   искусного   маневрирования   на   коммуникациях  
противника,  а  также  блокадой  и  захватом  его  крепостей.  
 
Во  время  Северной  войны  1700—21  Петр  I,  продолжая  борьбу  за  Прибалтику,  
искусно  сочетал  наступление  и  оборону  и,  используя  все  средства  ведения  войны  на  
суше   и   на   море   для   достижения   решающего   превосходства   над   противником   и  
свободы  маневрирования,  успешно  решил  стратегическую  задачу  завоевания  выхода  в  
Балтийское  море.  
     
Русская  С.  в.  во  2-­‐й  половине  18  в.  выражена  в  деятельности  полководцев  П.  А.  
Румянцева-­‐Задунайского,   А.   В.   Суворова   и   флотоводца   Ф.   Ф.   Ушакова,   отбросивших  
принципы   кордонной   стратегии.   Румянцев   признавал   приоритет   политики   над  
стратегией.  Его  действия  предусматривали  не  только  занятие  территории  противника,  
но  и  разгром  его  живой  силы.  Суворов  развил  С.  в.  Румянцева  и  заложил  основы  новой  
системы   ведения   военных   действий,   в   которой   стратегические   цели   достигались  
решительным   наступлением,   борьбой   за   инициативу,   сосредоточением   сил   на  
решающих   направлениях,   смелым   маневром.   Ушаков   добивался   выполнения  
стратегических  целей  на  море  умелыми  действиями  главных  сил,  сочетанием  маневра  
и  огня  и  своевременным  использованием  резервов.  
Кордонная  стратегия  кордонная  система,  равномерное  распределение  войск  на  
всём   фронте   для   прикрытия   границ   государства   и   ведения   преимущественно  
оборонительных  действий.  К.  с.  сложилась  в  17—18  вв.,  когда  существовали  небольшие  
постоянные  армии.  Была  особенно  характерна  для  австрийской  армии.  К.  с,  присущи  
крупные  недостатки:  рассредоточение  сил  на  широком  фронте,  лёгкость  прорыва  его  
противником,   трудность   маневрирования   и   управления   войсками,   отсутствие  
войсковых  и  стратегических  резервов.  Опыт  войн  18—19  вв.  показал  несостоятельность  
К.   с.,   и   она   была   отвергнута,   однако   влияние   этой   стратегии   во   многих   армиях  
сказывалось   и   позже,   что   приводило   их   к   неудачному   исходу   кампаний.   Русские  
полководцы   —   Петр   I,   П.   А.   Румянцев,   А.   В.   Суворов,   М.   И.   Кутузов   и   др.   —   были  
противниками  К.  с.  
Изучение  военными  теоретиками  успехов  шведских  войск  под  руководством  
Густава   Адольфа   дало   свои   результаты.   Передовые   армии   Европы   стали   делать  
основную   ставку   на   повышение   эффективности   огня.   Увеличилась   роль   полевой  
артиллерии.   Изменилась   структура   пехоты   —   к   концу   войны   мушкетёры   стали  
численно  преобладать  над  пикинёрами.  
В   ходе   войны   армии   часто   были   вынуждены   отступать   из-­‐за   отсутствия  
снабжения   даже   после   побед.   Многие   государства   по   примеру   Густава   Адольфа  
стали   создавать   организованное   снабжение   войск   боеприпасами   и   провиантом.  
Стали   появляться   «магазины»   (склады   военных   запасов),   выросла   роль  
транспортных   коммуникаций.   Кроме   того,   магазины   и   коммуникации   стали  
рассматриваться  как  объекты  атаки  и  обороны.  Серией  искусных  манёвров  можно  
Page 35

 
35  
было  прервать  снабжение  противника  и  заставить  его  отступить,  не  потеряв  при  
этом  ни  одного  солдата.  Появилось  понятие  «манёвренная  война».  
В  то  же  время  Тридцатилетняя  война  стала  пиком  эпохи  наёмных  армий.  Обе  
стороны  использовали  ландскнехтов,  набиравшихся  из  различных  социальных  слоёв  
без  оглядки  на  вероисповедание.  Они  служили  за  деньги  и  превратили  военное  дело  в  
профессию.  Само  понятие  «мародёрство»  родилось  в  эту  эпоху.  Его  происхождение  
связывают  с  одним  из  двух  командиров,  носивших  фамилию  Мероде  и  принимавших  
участие   в   грабежах:   это   немецкий   генерал   граф   Иоганн   Мероде   или   шведский  
полковник  Вернер  фон  Мероде.  
 
 17  
 Французский  абсолютизм  и  внешняя  политика  Франции  (  1643-­‐  1661  гг.):  
  
Францу́зский   абсолюти́зм  —  абсолютная   монархия,   утвердившаяся   во  Франции  в   два  
последних   столетия   существования  Старого   порядка.  Абсолютизм  пришёл   на  
смену  периоду   сословной   монархии  и   был   уничтожен  Великой   Французской  
революцией.  
 Ришельё   окончательно   утвердил   систему  абсолютизма  во   французской  
монархии.   Целью   всех   его   помышлений   и   стремлений   были   сила   и   могущество  
государства;  этой  цели  он  готов  был  приносить  в  жертву  все  остальное.  Он  не  допускал  
вмешательства  Римской   курии  во   внутренние   дела   Франции   и   ради   интересов  
французской   монархии   принял   участие   в  тридцатилетней   войне  (максимально   долго  
оттягивая  вступление  Франции  в  неё,  до  тех  пор,  пока  не  были  преодолены  внутренние  
проблемы  государства),  в  которой  стоял  на  стороне  протестантов.  
 Чувствуя  приближение  смерти  король  20  апреля  1643  года  созвал  нечто  вроде  
семейного  совета.  Королевскую  корону  он  оставлял  в  наследство  ребенку,  которому  
было   только   4,5   года.   Анна   Австрийская   была   назначена   регентшей,   но   король  
ограничил   ей   правление   следующими   условиями   в   завещании:   она   пользовалась  
только   номинальной   властью,   не   могла   постановить   никаких   важных   решений   без  
одобрения   совета,   члены   которого   были   назначены   королем.   Анна   Австрийская  
согласилась  на  все  условия,  Мазарини  заверил  ее,  что  будет  втайне  отстаивать  только  
ее  интересы.  
Лишь  только  умер  Людовик  XIII  (14  мая  1643  года),  его  приказания  остались  без  
исполнения.  Мазарини  хотел,  чтобы  регентше  была  предоставлена  власть  безо  всяких  
ограничений,  ибо  он  был  уверен,  что  эта  власть  всецело  перейдет  в  его  руки.  Умело  
воспользовавшись  тем  обстоятельствам,  что  интересы  герцога  Орлеанского  и  принца  
Конце  сталкивались  между  собой,  так  как  каждый  претендовал  на  власть,  Мазарини  
уговорил  обоих  отказаться  от  прав,  предоставленных  завещанием  короля  (по  которому  
герцогу   Орлеанскому   предоставлялся   титул   королевского   наместника   во   время  
отсутствия   королевы   на   совете,   а   принцу   Конде   –   тот   же   титул   в   случае   отсутствия  
герцога  Орлеанского).    
18  мая  1643  года  на  торжественном  заседании  парламента  герцог  Орлеанский  и  
принц  Конде  обратились  к  парламенту  с  предложением  предоставить  регентше  власть  
без  ограничений.  Парламент  отменил  завещание  покойного  короля.  Совет  регентства  
сделался   простым   совещательным   комитетом,   а   Анна   Австрийская   сделалась  
Page 36

 
36  
правительницей  государства.  Первым  министром  был  назначен  Мазарини.  Он  подобно  
Ришелье  дожил  до  такого  дня,  когда  все  противники  остались  в  дураках.    
 
Мазарини,   этот   ловкий   выскочка   стал   пользоваться   своим   невероятным  
счастьем   с   большой   скромностью.   Он   был   кроток,   любезен,   приветлив,   щедр,   всех  
осыпал   ласками   и   наградами,   в   особенности   обещаниями,   приказал   возвратить  
свободу   государственным   преступникам,   открыл   доступ   ко   двору   бывшим   врагам  
Ришелье,  среди  которых  было  немало  его  собственных  врагов.  Королева,  подчиняясь  
его  советам,  раздавала  деньги  без  всякого  счета.  В  первые  годы  регентства  совершенно  
опустела  казна.    
 Мазарини   торжествовал.   Доверие   к   нему   королевы   усиливалось   с   каждым  
днем.   Она   поручила   ему   руководить   воспитанием   короля.   Он   пользовался   ее  
милостивым   расположением   без   всяких   зазрений   совести   и   наживал   миллионы,  
занимаясь  денежными  спекуляциями  с  государственными  процентными  бумагами  и  с  
поставкой  провианта  для  армии.  Кардинал  также  немало  заботился  об  устройстве  и  
обогащении  своих  родственников.  
 Это   привело   к   тому,   что   парламент   не   только   одобрил   протесты   казенной  
палаты,   счетной   палаты   и   Верховного   Совета,   но   даже   объявил   о   своем   намерении  
действовать  с  ними  сообща  и  утвердил  13  мая  1648  года  постановление  об  унии,  на  
основании  которой  члены  четырех  высших  палат  должны  были  собираться  во  дворце,  в  
комнате  Святого  Людовика,  чтобы  совещаться  там  о  своих  интересах  и  о  своих  правах.    
Начала   возникать   Фронда;   это   была   не   "детская   забава",   как   утверждали,  
смеясь,  королева  и  ее  приближенные,  а  уже  почти  настоящая  междоусобная  война.    
Собрание,   заседавшее   в   комнате   Святого   Людовика,   принялось   за   дело   и   в  
несколько  дней  выработало  программу  реформ,  которые  хотя  и  не  требовали  созыва  
народных   представителей,   но   очевидно   подготовляли   замену   неограниченной  
королевской   власти   конституционной   монархией.   На   очередном   парламентском  
заседании  парламент  не  получил  удовлетворения  ни  одному  пункту  своих  требований.    
 18  
 Дипломатия  Людовика  XIV  в  1643-­‐1715  гг:  
  
Международная  обстановка  в  первую  половину  правления  Людовика  XIV  (с  1661  
по   1683   г.)   была   чрезвычайно   благоприятной   для   Франции.   Вестфальский   и  
Пиренейский  мир  свидетельствовали  о  полном  унижении  исконных  врагов  Франции  —  
немецких   и   испанских   Габсбургов.   Реставрация   Стюартов   в   Англии   (с   1660   г.)   и   их  
реакционная   политика   ослабили   международное   значение   этой   страны,   только   что  
закончившей   свою   буржуазную   революцию.   Английский   король   Карл   II,   будучи   в  
непрерывной  ссоре  с  парламентом,  искал  опоры  против  своих  подданных  во  вне  и,  
можно  сказать,  был  на  жалованьи  у  французского  короля.  У  Франции  в  Европе  уже  не  
было  соперников,  с  которыми  нужно  было  бы  считаться;  французский  двор  был  самым  
блестящим   в   Европе;   французского   короля   боялись   все   европейские   государи;  
французский   язык   сделался   официальным   языком   дипломатии   и   международных  
трактатов.  Людовик  XIV  мог  спокойно  заниматься  историческими  изысканиями  на  тему,  
что  принадлежало  древним  франкам  и  древним  галлам  и  что  должно  поэтому  теперь  
принадлежать  ему.  В  первую  половину  его  царствования  его  первым  министром  или,  
как   он   назывался,   генеральным   контролером   финансов   был   замечательный  
Page 37

 
37  
государственный   деятель   Франции   XVII   века   Кольбер.   Хотя   Людовик   XIV   и   любил  
говорить   про   себя,   что   он   сам   свой   первый   министр,   фактически   дела   государства  
находились  в  руках  у  Кольбера.  Кольбер  много  сделал  для  насаждения  во  Франции  
мануфактур,  всемерно  оберегая  интересы  промышленности,  торговли,  и  был  одним  из  
наиболее   последовательных   представителей   политики   меркантилизма.   Огромные  
территории   в   Северной   Америке   в   бассейне   реки   Миссисипи   (Луизиана)   были  
объявлены   владениями   французского   короля,   хотя   начало   французских   владений   в  
Америке   было   заложено   еще   в   половине   XVII   века   (приобретение   Акадии   и   других  
колоний).    
От  Кольбера  сохранилась  огромная  деловая  переписка:  в  ней  имеются,  между  
прочим,  инструкции  министра  французским  послам  и  представителям  за  границей.  Эти  
документы   свидетельствуют   о   том,   насколько   Кольбера   занимали   интересы  
французской  торговли  и  французской  буржуазии.  Кольбер  тут  же  с  завистью  сообщал  
королю,  что  соседи-­‐голландцы  имеют  до  16  тысяч  кораблей,  тогда  как  у  французов  их  
не   больше   тысячи,   и   они   принуждены   пользоваться   голландскими   судами   для  
сношений   со   своими   американскими   владениями.   Собственно   замыслы   Кольбера  
были   направлены   на   ослабление   экономической   мощи   голландской   буржуазной  
республики.   Он   не   препятствовал   завоевательным   планам   Людовика   XIV,   лишь   бы  
планы   этого   «преемника   Карла   Великого»   осуществлялись   в   интересах   французской  
буржуазии.  Поэтому  «король-­‐солнце»  на  первых  порах  и  занялся  доказательством  того,  
что  древние  галлы  владели  Бельгией.  Однако  ни  Кольбер,  ни  тем  более  Людовик  XIV  
недооценили  способности  Голландии  к  сопротивлению  и  искусства  дипломатии  этой  
республики.  Боясь  непосредственной  близости  такой  сильной  соседки,  как  Франция,  
Голландия  сделалась  в  XVII  веке  душой  всех  коалиций,  вызванных  в  обеспокоенной  
Европе   французской   агрессией.   Борьба,   начатая   поползновением   Франции   захватить  
Бельгию,   вылилась   в   серию   «торговых   войн».   Эти   войны   между   тремя   самыми  
крупными  и  экономически  сильными  державами  велись  за  морское  и  колониальное  
преобладание.  
Четыре   войны,   которые   вел   Людовик   XIV   в   свое   царствование   весьма  
поучительны   с   точки   зрения   истории   дипломатии.   Первая   война   была   вызвана  
стремлением   Людовика   XIV   захватить   Бельгию,   т.   е.   ту   часть   Нидерландов,   которая  
после   нидерландской   революции   осталась   в   руках   Испании.   Предлог   для   войны  
соответствовал  духу  времени:  он  был  чисто  династическим.  Основываясь  на  том,  что  
новый   король   Испании,   сын   Филиппа   IV,   Карл   II   (1665   —   1700   гг.),   происходил   от  
второго  брака,  а  по  законам  Фландрии  дети  от  второго  брака  не  наследовали  своему  
отцу,  Людовик  XIV,  женатый  на  дочери  Филиппа  IV  от  первого  брака,  заявил  от  имени  
своей  жены  притязания  на  Бельгию.  Против  этого  восстала  Голландия,  боявшаяся,  что  
за  Бельгией  наступит  и  ее  черед.  Войне  открытой  предшествовала  таможенная  война.  
Еще  в  1667  г.  Кольбер  ввел  запретительные  тарифы,  направленные  против  Голландии,  
на   что   последняя   ответила   исключением   со   своих   рынков   французских   товаров.  
Голландия   заключила   союз   с   Англией   и   Швецией.   Война   была   непродолжительной  
(1667   —   1668гг.),   но   она   показала,   что   всякое   наступательное   действие   Франции  
вызывает  коалицию  против  нее.  Людовик  поэтому  ограничился  лишь  присоединением  
по   Аахенскому   миру   нескольких   пограничных   крепостей   (Лилль   и   др.)   и   занялся  
дипломатической   подготовкой   новой   войны.   Он   отвлек   Швецию   от   союза   с  
Голландией,  дал  субсидию  Карлу  II  Английскому  и  начал  новую  войну  (1672—1679  гг.).  
Французам   чуть   было   не   удалось   захватить   Амстердам,   но   голландцы   прорвали  
плотины   и   затопили   страну,   а   их   флот   нанес   поражение   соединенному   англо-­‐
французскому   флоту.   На   помощь   Голландии   пришел   бранденбургский   курфюрст  
Page 38

 
38  
Фридрих-­‐Вильгельм  («великий  курфюрст»).  Он  предпочитал  иметь  в  качестве  соседа  
своих   рейнских   владений   сравнительно   слабую   Голландию,   но   не   могущественную  
Францию.   Против   Франции   выступили   немецкие   и   испанские   Габсбурги   и,   наконец,  
Империя.  Династическая  политика  английского  короля  Карла  II  вызвала  недовольство  
самих   англичан:   в   XVII   веке   они   уже   начинали   видеть   во   Франции   своего   наиболее  
сильного  соперника.  Англичане  заставили  своего  короля  расторгнуть  союз  с  Францией  
и   прекратить   войну.   Единственным   дипломатическим   успехом   Франции   было  
вовлечение  Швеции  в  войну  с  Бранденбургом.  И  о  при  Фербеллине  (1675  г.)  «великий  
курфюрст»   Фридрих-­‐Вильгельм   Бранденбургский   нанес   шведам   решительное  
поражение.  Франция  пошла  на  мир  (в  Нимвегене  в  1679  г.),  по  которому  она  получила  
еще  несколько  пунктов  в  Бельгии  (Камбрэ,  Валансьен)  и  целую  область  на  востоке  —  
Франш-­‐Контэ.  
Согласно   убеждению   Людовика,   защита   государства   и   его   территориальное  
расширение   не   только   были   велением   государственного   разума,   но   и   являлись  
обязанностью,  возложенной  на  французского  короля  «фундаментальным  законом»  
монархии.    
   
Для   Людовика   XIV   из-­‐за   нерешенности   вопроса   об   испанском   наследстве  
центральной  проблемой  внешней  политики  была  опасность  создания  габсбургской  
«универсальной  монархии».  Но  после  его  женитьбы  на  испанской  инфанте  Марии-­‐
Терезии   у   Франции   появился   шанс   предъявить   территориальные   претензии,   если  
вообще  не  попытаться  урегулировать  вопрос  об  испанском  наследстве  в  свою  пользу.  
Во  всяком  случае  Людовик  XIV  объявил  войну  габсбургскому  господству  в  Европе  и  
стремился  к  такой  расстановке  сил,  которая  воспрепятствовала  бы  этому  господству,  
но  чтобы  сама  Франция  сохранила  такой  контроль.  Для  короля  и  его  политических  
советников  потенциальная  угроза  дома  Габсбургов  играла  центральную  роль.    
   
 Претензии   Франции   на   все   Испанские   Нидерланды   сыграли   центральную  
роль  в  развязывании  войны  против  Республики  Объединенных  Нидерландов.  
 
Умелое   руководство   и   столь   обширные   ресурсы   дали   Людовику   возможность  
осуществить   множество   завоеваний.   Во   времена   Людовика   международные  
отношения   были   в   значительной   степени   отношениями   династическими.   Одним  
кузеном   Людовика   был   Карл   II,   король   Англии   и   Шотландии,   другим   -­‐   Леопольд   I,  
император   Священной   Римской   империи;   он   же   был   и   свояком   короля.   Матери  
Людовика  и  Леопольда,  как  и  их  жены,  были  сестрами  и  испанскими  принцессами,  что  
на   протяжении   почти   четырех   десятилетий   делало   первостепенным   вопрос   о  
престолонаследии   после   смерти   бездетного   короля   Испании   Карла   II.   В   наследство,  
которое   доставалось   обладателю   трона,   входила   не   только   Испания,   но   и  
примыкающие   к   Франции   южные   Нидерланды   (современная   Бельгия),   а   также  
испанские   владения   в   Италии   и   Новом   Свете.   Требования   Людовика   подкреплялись  
тем  фактом,  что  в  своем  брачном  договоре  его  супруга  Мария  Терезия  отказывалась  от  
притязаний  на  престолонаследие  при  условии  значительного  приданого.  Но  поскольку  
это  так  и  не  было  сделано,  Людовик  заявил,  что  право  королевы  на  престолонаследие  
остается  в  силе.  
Внешняя  политика  В  течение  всего  периода  личного  правления  Людовика  XIV  
ответственность   за   внешнюю   политику   Франции   лежала   на   нем.   Он   единолично  
принимал  решения  по  вопросам  внешней  политики.  Согласно  убеждению  Людовика,  
защита   государства   и   его   территориальное   расширение   не   только   были   велением  
Page 39

 
39  
государственного  разума,  но  и  являлись  обязанностью,  возложенной  на  французского  
короля  «фундаментальным  законом»  монархии.  К  нему  относилось  старое  положение  
закона   о   неотчуждаемости   имущества   короны,   королевских   «доменов»   и   отсутствии  
сроков  давности  всех  претензий  на  них.  Религиозная  война,  политика  воссоединения  и  
война   за   Испанское   наследство   —   именно   таким   образом   легитимировались  
Людовиком  XIV  или  официальными  французскими  публицистами  его  действия.  Но  как  
бы   ни   старался   король   при   проведении   экспансионистской   политики   обосновать  
правомерность   своего   поведения,   все   же   нельзя   отрицать,   что   он   неоднократно  
решался   на   военное   вторжение   без   какой-­‐либо   правовой   базы.   Это   подтверждают  
война  против  Республики  Объединенных  Нидерландов  и  —  в  определенной  степени  —  
война   за   Пфальцское   наследство.   В   обеих   этих   войнах   в   конечном   счете   силовая   и  
экспансионистская   политика   доминировала   над   рассуждениями   о   французских  
интересах  безопасности.  При  этом  нельзя  упускать  из  виду,  что  король  в  конце  своего  
долгого  единоличного  правления  критически  оценивал  свои  частые  воины.  Мазарини  
заблаговременно  познакомил  Людовика  XIV  со  средствами  и  методами  французской  
внешней   политики.   Поэтому   не   является   неожиданным,   что   собственные   действия  
короля  в  известной  мере  были  продолжением  политики  Мазарини  и  Ришелье,  которое  
обусловливалось   общей   расстановкой   политических   сил   в   Европе   в   1661   г.,   в  
значительной   степени   являвшейся   плодом   деятельности   обоих   кардиналов.   Для  
Людовика   XIV   из-­‐за   нерешенности   вопроса   об   испанском   наследстве   центральной  
проблемой   внешней   политики   была   опасность   создания   габсбургской  
«универсальной  монархии».  Но  после  его  женитьбы  на  испанской  инфанте  Марии-­‐
Терезии   у   Франции   появился   шанс   предъявить   территориальные   претензии,   если  
вообще  не  попытаться  урегулировать  вопрос  об  испанском  наследстве  в  свою  пользу.  
Во  всяком  случае  Людовик  XIV  объявил  войну  габсбургскому  господству  в  Европе  и  
стремился  к  такой  расстановке  сил,  которая  воспрепятствовала  бы  этому  господству,  
но  чтобы  сама  Франция  сохранила  такой  контроль.  Для  короля  и  его  политических  
советников   потенциальная   угроза   дома   Габсбургов   играла   центральную   роль.  
Франции  необходимо  было  обезопасить  себя  от  этой  угрозы,  несмотря  на  то,  что  дом  
Габсбургов,  как  испанская,  так  и  австрийская  ветви,  после  Пиренейского  мира  (1659),  
находился   в   состоянии   обороны.   При   всей   преемственности   политики   кардиналов  
Ришелье  и  Мазарини,  с  одной  стороны,  и  Людовика  XIV  —  с  другой,  следует  все  же  
видеть   четкие   различия.   Они   ясно   проявляются   в   средствах   и   методах.  
Предпочитавшуюся  Ришелье  и  Мазарини  политику  «мирного  проникновения»  сменила  
политика   силы.   Возрос   и   аппетит   к   территориальным   захватам.   Если   приобретение  
Дюнкерка  в  1662  г.  еще  можно  рассматривать  как  продолжение  «политики  прохода  и  
ворот»   Ришелье   и   Мазарини,   то   применительно   к   деволюционной   войне   против  
Республики  Объединенных  Нидерландов  и  Реюньона  об  этом  больше  не  может  быть  и  
речи.   После   смерти   Филиппа   II   Испанского   (17.09.1665)   Людовик   XIV   сослался   на  
частное   право   деволюции   (согласно   ему,   дети   от   первого   брака   по   смерти   отца  
вправе  наследовать  причитающееся  им  наследство),  чтобы  военным  путем  получить  
все   Испанские   Нидерланды   —   или   по   крайней   мере   большую   их   часть   —   как  
приданое   своей   жены.   То,   что   Людовик   XIV   имел   при   этом   в   виду   все   Испанские  
Нидерланды,   подтверждает   ход   переговоров   в   1663/64   гг.   между   голландским  
государственным   деятелем   де   Виттом   и   французским   посланником,   на   которых  
французская   сторона   отвергла   как   предложенное   де   Виттом   вначале   разделение  
Южных  Нидерландов,  так  и  его  следующее  предложение  создать  южнонидерландский  
«кантонат»   по   швейцарскому   образцу.   Претензии   Франции   на   все   Испанские  
Нидерланды   сыграли   центральную   роль   в   развязывании   войны   против   Республики  
Page 40

 
40  
Объединенных  Нидерландов.  Однако,  по  Нимвегенскому  миру  (1678/79  г.)  эта  цель  
была   реализована   лишь   частично.   Во   французских,   английских   и   американских  
исследованиях  подчеркивается,  что  второй  целью  внешней  политики  Людовика  XIV  
было   стремление   не   только   расширить,   но   и   удлинить   французскую   границу   на  
севере  и  востоке.  Это  должно  было  защитить  внутренние  области  и  столицу  Париж  от  
внешней   агрессии.   При   реализации   «пограничной   политики»,   далеко   метившей   и  
проводившейся  агрессивными  методами,  французская  сторона  имела  успех.  
 Полученные  территориальные  приобретения,  когда  речь  шла  в  основном  не  о  
больших   замкнутых   областях,   а   часто   об   анклавах,   требовали   затем,   с   французской  
точки  зрения,  нового  выравнивания.  Уже  в  1673  г.  Вобан  в  своем  известном  письме  
Людовику   XIV   рекомендовал   обеспечить   Франции   разумные   и   лучше   защищенные  
границы,   сделать   монархию   «pre   carre».   После   Нимвегенского   мира   Франция  
проводила   в   жизнь   эту   концепцию   с   удвоенной   силой.   Все   более   агрессивную  
«пограничную   политику»   следует   рассматривать   в   связи   с   уже   упомянутым  
стремлением   Людовика   XIV   обеспечить   Франции   безопасность.   После   1679   г.   к  
традиционному   франко-­‐габсбургскому   противостоянию   присоединилось   франко-­‐
английское.  
Начинавшийся   франко-­‐английский   антагонизм   и   создание   антифранцузской  
коалиции  во  время  войны  Франции  против  Объединенных  Нидерландов,  коалиции,  к  
которой  кроме  Голландии  и  Испании  присоединился  кайзер,  имели  своим  следствием  
изменение   методов   прежней   французской   «пограничной   политики»   на   востоке.   До  
настоящего   времени   бытует   мнение,   что   война   Людовика   XIV   против   Республики  
Объединенных   Нидерландов,   конфликт,   который   привел   не   только   к   образованию  
мощной   антифранцузской   коалиции,   но   и   к   первым   ощутимым   финансовым  
трудностям  в  самой  Франции,  планировался  Кольбером,  чтобы  военными  средствами  
сокрушить   Голландию   как   торгового   конкурента.   Новейшие   исследования   показали,  
что   такая   точка   зрения   неправомерна.   Изучая   причины   Голландской   войны,  
американский   историк   Пол   Соннино   установил,   что   Кольбер   из   экономических   и  
финансовых  соображении  не  только  выступал  за  завершение  деволюцнонной  войны  
компромиссным  Аахенскнм  миром  (2.05.1668  г.),  но  и  пытался  избежать  войны  против  
Республики   Объединенных   Нидерландов,   к   которой   стремились   Людовик   XIV   и  
молодой  Лувуа.  Совершенно  ясно,  что  Кольбер  не  стремился  к  войне.  В  1669  —  1670  
гг.,   когда   король   уже   готовился   к   войне,   и   в   дипломатическом   и   в   военном   плане,  
министр   пытался   удержать   его   от   военного   конфликта   с   Голландией.   Он   боролся   за  
снижение  государственных  расходов  и  пытался  убедить  короля  в  том,  что  Франция  и  
течение   12—13   лет   могла   бы   ослабить   голландского   соперника   при   помощи  
экономической  и  торговой  политики.  
В   письме   королю   он   критиковал   обещанные   английскому   королю   Карлу   II   по  
Доверскому  договору  (1.06.1670)  выплаты  субсидий,  так  как  для  государства  нет  ничего  
вреднее,  чем  экспортировать  ежегодно  такие  большие  денежные  суммы.  Но  в  конце  
концов   в   1671   г.   Кольберу   пришлось   примириться   с   решением   короля   и   добывать  
средства  для  ведения  войны.  Известия  о  растущих  финансовых  трудностях  Франции,  
крестьянских   мятежах   и   дворянских   заговорах   1674   г.   с   большим   удовлетворением  
принимались   к   сведению   противниками   Людовика   XIV.   Однако   высказанная  
Вильгельмом   III   Оранским   в   августе   1675   г.   надежда,   что   под   влиянием   финансово-­‐
экономических   проблем   и   социальных   конфликтов   Людовик   XIV   будет   стремиться   к  
скорейшему  заключению  мира  ценой  отказа  от  основных  французских  интересов,  не  
осуществилась.  Нельзя  не  отметить,  что  растущий  дефицит  средств  у  всех  участников  
войны   в   конечном   счете   увеличивал   их   готовность   к   миру.   Однако   экономические  
Page 41

 
41  
трудности  и  социальные  конфликты  решительно  не  повлияли  на  внешнюю  политику  
короля   и   результаты   мирных   переговоров.   В   Голландском   войне   Франция   показала  
себя   достаточно   сильной   в   военном   и   экономическом   отношении,   чтобы   в   течение  
рада  лет  противостоять  европейской  коалиции.  Противники  же  Франции  были  менее  
подготовлены   к   тяготам   войны,   и   в   антифранцузской   коалиции   вскоре   возникли  
трещины,  которые  Франция  использовала  в  своих  интересах.  
Но  даже  Людовик  XIV  вынужден  был  признать,  что  и  он  не  смог  бы  победоносно  
вести  борьбу  долгое  время.  Понимание  этого,  а  также  тот  факт,  что  во  время  конгресса  
в   Нимвегене   все   увеличивавшиеся   противоречия   в   лагере   противника   давали   ему  
возможность  заключить  выгодный  для  Франции  в  территориальном  отношении  мир,  
подтолкнули  Людовика  XIV  к  окончанию  войны  (1678/79).  Финансово-­‐экономические  
проблемы   и   социальные   конфликты   имели   второстепенное   значение   для   решения  
короля.   Для   Людовика   XIV   политика   власти   тогда   была   важнее   экономических   и  
социальных  соображений.  Десятилетие  после  Нимвегена,  когда  часть  государственного  
долга  была  погашена,  «талья»  вновь  слегка  уменьшена  и  дефицит  в  1686/87  г.  снижен  
до   нескольких   миллионов   ливров,   прошло   под   знаком   уже   провозглашенной  
захватнической  и  агрессивной  «пограничной  политики  безопасности».  Людовик  XIV  в  
этой   политике   явно   руководствовался   намерением   каждую   вновь   приобретенную  
область   по   возможности   обезопасить   созданием   защитной   линии.   К   этой   фазе  
экспансивной  «пограничной  политики  безопасности»,  когда  уже  завоеванные  в  Европе  
позиции   использовались   для   укрепления   положения   Франции   как   европейского  
гегемона,  следует  отнести  и  войну  за  Пфальцское  наследство  (1688  —  1697  гг.).  Так  же,  
как   и   деволюционная   война   (1667/68   г.),   она   подтверждает,   что   система  
монархического   абсолютизма,   создаваемая   регулированием   права   наследования   и  
фундаментальными   законами,   всегда   содержит   значительный   потенциал  
внешнеполитических  конфликтов.  
Но  Людовик  XIV  был  не  готов  в  1688  г.  к  длительной  войне  против  европейской  
коалиции,   в   которой   теперь   участвовала   и   Англия.   Перед   лицом   изменений   в  
европейской  расстановке  сил  вследствие  успехов  Австрийского  дома  в  войне  с  турками  
и   «славной   революции»   французский   король   превентивным   ударом   хотел   добиться  
долговечного   владения   предоставленными   ему   только   на   20   лет   областями   из  
пфальцского  наследства,  а  также  благоприятного  для  Франции  разрешения  конфликта  
из-­‐за  выбора  архиепископа  в  курфюрстве  Кёльн,  который  он  считал  твердым  опорным  
пунктом  Франции.  Однако  Людовик  XIV  недооценил  решимость  европейских  держав  к  
отпору  и  не  учел,  что  своим  поведением  он  провоцирует  создание  широкой  коалиции,  
которая  вовлекла  его  в  девятилетнюю  войну.  Эта  война  принесла  Франции  большие  
тяготы,   которые   совпали   по   времени   с   усиливавшейся   экономической   депрессией   и  
«демографическим   кризисом   старого   типа».   Сразу   после   начала   войны   дефицит  
государственного  бюджета  вновь  увеличился  и  достиг  в  1698  г.  самой  большой  цифры  
в   138   млн.   ливров.   Страна   была   истощена,   монархия   оказалась   практически  
неплатежеспособной.  Положение  усугублялось  большим  демографическим  кризисом  
1693/94  г.  Он  был  вызван  катастрофическим  неурожаем  1693  г.  и,  как  следствие  этого,  
бешеным  подъемом  цен  на  пшеницу.  «Кризис  пропитания»  постиг  население,  которое  
и  так  страдало  от  тяжелого  налогового  бремени,  вызванного  военными  расходами,  а  
также  от  последствий  негативной  экономической  конъюнктуры.  
Потери   населения   из-­‐за   этого   кризиса   были   огромными.   Исключительно  
высокая   цена   долгой   войны,   истощение   казны,   упадок   торговли,   нищета   в   сельской  
местности,   драматическое   сокращение   населения,   оппозиционные   устремления  
дворянства   и   6yржуазии   —   все   эти   факторы   свидетельствовали   в   пользу   окончания  
Page 42

 
42  
воины.  Многое  говорит  о  том,  что  Людовик  XIV  на  данном  этапе  своего  правления  уже  
в   большей   мере   считался   с   этими   факторами,   чем   прежде.   С   1696   г.   он   не   только  
прилагал  усилия  для  заключения  мира,  но  и  впервые  сделал  значительные  уступки  на  
начавшихся   в   мае   1697   г.   в   Рийсвийке   мирных   переговорах.   По   мирному   договору  
(1697)  он  отказывался  от  большой  части  территорий  вплоть  до  Эльзаса  и  Страсбурга,  
уступил   герцогство   Лотарингское   сыну   Карла   V   Леопольду   и   реституировал   места   в  
Южных  Нидерландах  и  Люксембурге  за  Испанией.  Ко  времени  Рийсвийка,  когда  была  
заложена   основа   для   создания   баланса   сил   в   Западной   и   Центральной   Европе,  
Людовик  XIV  был  вынужден  учитывать  в  своих  политических  амбициях  экономические  
нужды  и  социальные  реалии  монархии.  
Они   в   конечном   счете   обусловили   его   готовность   к   миру   и   значительным  
уступкам.  Этот  факт,  по  крайней  мере,  его  сущность  —  осознавали  и  современные  ему  
наблюдатели.  Окончание  войны  не  принесло  широкомасштабного  облегчения  стране,  
так   как   мир   не   продлился   и   пяти   лет.   Впрочем,   появились   признаки   улучшения  
финансово-­‐экономической   ситуации   —   удалось   несколько   снизить   гигантский  
государственный   долг   путем   политики   выплат   и   возобновить   успешную   заморскую  
торговлю   с   Антильскими   островами,   Испанской   Америкой   и   Китаем.   Однако   начало  
войны  за  Испанское  наследство  (1701  —  1713/14  г.)  свело  на  нет  все  эти  достижения.  В  
новейших   исследованиях   аргументирование   отстаивается   тезис,   что   война   за  
Испанское  наследство,  которое  уже  с  начала  60-­‐х  г.  постоянно  занимало  европейские  
правительства,   стала   неизбежной   после   смерти   6.02.1699   г.   баварского   кронпринца  
Иосифа  Фердинанда,  назначенного  испанским  королем  Карлом  II  (166.5  —  1700)  в  его  
завещании  полным  наследником.  Людовик  XIV  находился  перед  дилеммой,  когда  он  
вскоре  после  смерти  Карла  II  1.11.1700  г.  узнал,  что  он  назначил  полным  наследником  
Филиппа   Анжуйского   (1683   —   1746),   второго   сына   дофина.   Умерший   также  
распорядился,  что  если  Людовик  XIV  откажется  от  испанского  наследства,  оно  должно  
перейти  к  австрийским  Габсбургам.  
Если   бы   французский   король,   который   на   предшествующих   переговорах   по  
различным  проектам  разделения  проявил  значительную  уступчивость  и  готовность  к  
компромиссу,  принимая  для  своего  внука  испанское  наследство,  тогда  он  нарушал  бы  
свое  слово,  данное  во  втором  договоре  о  разделе  (июнь  1699/  март  1700  гг.)  морским  
державам.  Если  же  Людовик  XIV  отказался  бы  от  принятия  наследства  и  продолжал  
придерживаться   второго   договора   о   разделе,   то   тогда   было   бы   распространено  
предложение   императора   Леопольда   I,   который   наверняка   согласился   бы   принять  
завещание  для  своего  второго  сына  Карла.  Но  такая  перспектива  была  несовместима  с  
французскими   государственными   соображениями.   Сюда   следует   добавить,   что  
Людовик  XIV  не  смог  бы  избежать  войны  даже  при  соблюдении  второго  договора  о  
разделе.  
В   этом   случае   военное   разбирательство   с   Испанией   и   кайзером   было  
предрешено.   Поэтому   понятно,   что   Людовик   XIV   после   интенсивных   переговоров  
принял   завещание   Карла   II   и   16.11.1700   г.   представил   Филиппа   Анжуйского  
собравшемуся   в   Версале   двору   как   «короля   Испании».   В   последующие   месяцы  
международное  положение  осложнилось  из-­‐за  некоторых  действий  как  Людовика  XIV,  
так   и   кайзера   и   морских   держав.   Однако   начало   войны   за   Испанское   наследство  
весной   1701   г.   было   результатом   не   только   решения   французского   короля   принять  
завещание  Карла  II.  Как  недавно  установил  Уильяи  Рузен,  война  началась,  так  как  «у  
многочисленных  участников  были  противоположные  интересы».  Вскоре  после  начала  
войны   вновь   ухудшилось   финансовое   и   экономическое   положение   во   Франции.  
Годовой  дефицит  государственного  бюджета  увеличился  с  72,9  млн.  ливров  до  178,7  
Page 43

 
43  
млн.  ливров  в  1701  г.,  а  в  1711  г.  достиг  225  млн.  ливров.  Для  финансирования  военных  
расходов  короне  вновь  пришлось  прибегнуть  к  традиционным  вынужденным  мерам,  
на  которых  мы  не  будем  останавливаться  подробнее.  Но  все  эти  меры  и  предпринятые  
через  короткие  промежутки  времени  манипуляции  с  валютой  не  смогли  предотвратить  
катастрофического   финансового   положения   монархии.   На   троицу   1709   г.   только  
прибытие   флота   из   испанских   заморских   владении,   нагруженного   30   млн.   пиастров,  
спасло  монархию  от  банкротства.  В  области  экономики  была  та  же  мрачная  картина,  
проблесками   на   которой   были   только   районы   в   непосредственной   близости   от  
атлантических  портов.  В  этих  областях  текстильные  мануфактуры  получали  прибыль  от  
экспорта   в   испанские   колонии,   которые   были   открыты   для   французской   заморской  
торговли.   Зимой   1709/10   г.   страну   постиг   катастрофический   голод   со   всеми  
вытекающими  отсюда  демографическими  последствиями.  Перед  лицом  финансового  
кризиса,   волнений   в   стране   и   тяжелых   поражений   в   битвах   при   Хёхштедте   (1704),  
Турине  (1706)  и  Уденаарде  (1708)  Людовик  XIV  был  готов  на  очень  большие  уступки  
ради   мира.   После   того   как   официальные   переговоры   в   1704   и   1706   гг.   потерпели  
неудачу  из-­‐за  непреодолимых  разногласий  партий,  французский  король  послал  в  мае  
1709   г.   своего   министра   иностранных   дел   Кольбера   де   Торси   с   очень   обширными  
полномочиями  в  Гаагу.  
Он   объявил   там   о   готовности   принять   почти   все   пункты   сильно   завышенных  
требований  соперников.  Он  не  только  отказался  от  притязаний  Бурбонов  на  испанскую  
корешу,  Страсбург,  Кель,  Брсйсах,  Ландау  и  Эльзас,  он  не  только  согласился  на  возврат  
французских   владений   в   Испанских   Нидерландах,   но   и   объявил   о   готовности  
поддержать   денежными   средствами   борьбу   коалиции   против   испанского   короля  
Филиппа  V  (1700  —  1746).  И  все  же,  несмотря  на  такие  огромные  уступки,  переговоры  
провалились,  потому  что  союзники  потребовали  гарантий  вооруженного  выступления  
Людовика   XIV   против   его   внука   в   случае   сопротивления   сдаче   Испании   и   всех   се  
союзников.   Но   подобную   дерзость   король   посчитал   несовместимой   со   своими  
«честью»   и   «славой».   Не   может   быть   сомнения,   что   союзники   тогда   упустили  
благоприятный  момент.  
Дальнейший   ход   войны   улучшил   положение   Франции,   так   что   в   мирных  
соглашениях  в  Утрехте  (1713)  и  Раштатте  (1714)  были  достигнуты  более  приемлемые  
условия.   Но   то,   что   Людовик   XIV   в   войне   за   Испанское   наследство   был   согласен   на  
такие   огромные   уступки,   совершенно   определенно   объясняется   экономическими  
тяготами   и   катастрофическим   положением   в   самой   Франции.   Именно   они   оказали  
решающее   влияние   на   внешнюю   политику   короля   в   этот   период   его   личного  
правления.  По  сравнению  с  резкими  требованиями,  которые  Людовик  XIV  готов  был  
принять  во  время  переговоров  1709  г.,  закончившихся  провалом,  компромиссный  мир  
1713/14   г.   был   для   Франции   более   благоприятным.   Бурбоны   продолжали   владеть  
Испанией   и   колониями.   Людовик   XIV   смог   добиться,   в   противовес   кайзеру,   на  
восточной   границе   урегулирования   согласно   Рийсвийкскому   соглашению.   Однако   на  
севере   ему   пришлось   отказаться   от   части   французской   Фландрии   и   принять  
нидерландский   «барьер».   Это   означало   на   долгий   срок   забыть   о   возможности   как  
можно  дальше  отодвинуть  границы  королевства  на  север  и  восток  от  Парижа.  
 
 20  
Page 44

 
44  
 Причины  французских  войн  во  второй  половине  XVII  века.  
Деволюционная  война.  Военная  политика  Ж.Б.  Кольбера:  
 
 Войны   Людовика   XIV.   Людовик   редко   придерживался   последовательной  
политики   в   течение   сколько-­‐нибудь   продолжительного   времени,   так   что   его  
постоянные   территориальные   приобретения   представляются   крайне   скудными   в  
сравнении   с   затратами   людской   крови   и   материальных   ресурсов.   И   в   самом   деле,  
абсолютная  монархия  во  Франции  не  могла  пережить  его  надолго,  ибо  король  "выжал  
ее  до  конца".  Желание  отомстить  он  испытывал  по  отношению  к  Леопольду  Габсбургу  -­‐  
врагу,   доставшемуся   ему   по   наследству,   к   голландцам,   в   которых   король   видел  
разбогатевших   выскочек-­‐сыроделов,   а   также   к   англичанам   -­‐   еретической   нации,  
свергнувшей  в  ходе  революции  1688  его  кузена  Якова  II.  Современников  более  всего  
впечатляла  и  тревожила  капризность  Людовика  при  применении  тех  гигантских  сил,  
которыми   он   располагал.   Такая   установка   короля   была   выражена   в   приписываемом  
ему  апокрифическом  замечании:  "Государство  -­‐  это  я".  
Деволюционная   война,   1667-­‐1668.   Первое   важное   предприятие   Людовика   в  
международной  сфере  -­‐  захват  в  1667  части  испанских  наследственных  земель.  С  точки  
зрения  Людовика,  его  жене  Марии  Терезии  причитались  все  те  территории  испанских  
Нидерландов,   на   которых,   согласно   местному   закону   или   обычаю,   действовало  
правило   о   том,   что   в   случае   второго   брака   отца   недвижимость   переходила  
("деволюционировала")  к  детям  от  первого  брака,  которые  имели  преимущество  перед  
детьми  от  второго  брака.  Прежде  чем  кто-­‐либо  успел  возразить,  что  законы  о  разделе  
частной  собственности  никак  не  могут  применяться  к  территории  государств,  Людовик  
послал   Тюренна   с   35-­‐тысячной   армией   в   испанские   Нидерланды   и   овладел   рядом  
важных  городов  (май  1667).  В  январе  1668  против  этой  угрозы  стабильности  в  Европе  
образовался   Тройственный   альянс,   включавший   Англию,   Соединенные   провинции  
(Голландию)   и   Швецию.   Однако   несколькими   неделями   позже   французский  
полководец   Конде   и   его   армия   захватили   Франш-­‐Конте   на   восточных   границах  
Франции.  В  это  же  время  Людовик  подписал  с  императором  Леопольдом  секретное  
соглашение   о   разделе   между   ними   испанского   наследства,   которое   должно   было  
войти  в  силу  после  смерти  Карла  II.  Имея  на  руках  этот  козырь,  Людовик  заключил  мир  
в  Ахене  (май  1668),  по  которому  он  вернул  Франш-­‐Конте,  но  оставил  за  собой  часть  
фламандских  земель,  включая  Дуэ  и  Лилль.  
Голландская  война,  1672-­‐1678.    
Причинами   франко-­‐голландской   войны   стали   различия   двух   культур,  
протестантской  и  республиканской  конфедерации  с  одной  стороны,  и  католической  
монархии,  отмеченной  печатью  Контрреформации,  с  другой.  А  также  экономическое  
соперничество  двух  стран,  на  котором  также  играл  экономический  рост  Англии.  Не  
последнюю   роль   играло   личное   желание   короля   Людовика   XIV   разгромить  
Голландию,   откуда   исходили   пасквили   и   памфлеты   на   него.   К   тому   же   он   не   мог  
простить   Голландии   ту   роль,   которую   последняя   сыграла   в   ходе   Деволюционной  
войны.  
Между   тем   Англия   и   Франция   сблизились   друг   с   другом   на   почве   крайнего  
недовольства   экономическими   успехами   Голландии,   где   обрабатывались   продукты,  
поступавшие   из   французских   и   британских   колоний.   Задуманный   Кольбером  
коммерческий   договор   между   двумя   монархиями,   нацеленный   против   Голландской  
республики,   провалился   (1669).   Тогда   Людовик   заключил   с   Карлом   II   секретный  
Дуврский   договор   (май   1670),   в   соответствии   с   которым   два   монарха   обязывались  
Page 45

 
45  
начать  войну  с  Голландией  на  уничтожение.  Мотивы  Людовика  носили  в  большей  мере  
личный   характер,   чем   соответствовали   национальным   интересам:   он   желал   унизить  
Голландию   и   наладить   с   Карлом   тесный   союз   (подкрепленный   французскими  
субсидиями);  последнее  должно  было  усилить  позиции  католической  церкви  в  Англии.  
6  июня  1672  армия  Людовика  численностью  ок.  120  000  человек  без  объявления  войны  
вторглась   на   территорию   Голландии.   Стоявшие   здесь   у   власти   братья   де   Витт   были  
растерзаны   разгневанной   толпой,   подозревавшей   их   в   предательстве,  
главнокомандующим   стал   Вильгельм   Оранский.   Проявив   настойчивость   и   упорство,  
Вильгельм   измотал   навалившиеся   на   страну   полчища,   и   после   того,   как   в   1674  
французы   были   вынуждены   отойти,   Людовику   пришлось   вести   целый   ряд  
завершавшихся   неясным   исходом   кампаний,   которые   продлились   вплоть   до  
подписания  Нимвегенских  мирных  соглашений  в  1678.  Чего  Людовик  действительно  
добился,  так  это  возврата  Франш-­‐Конте,  который  остался  за  ним  по  условиям  мирного  
соглашения.  В  то  же  время  он  возбудил  негодование  всей  Европы  произведенным  по  
его  приказу  систематическим  опустошением  Рейнского  Пфальца,  населенного  главным  
образом  протестантами  
Война   Аугсбургской   лиги,   1688-­‐1697.   После   войны   внешнеполитический   курс  
Людовика  производил  впечатление  более  миролюбивого,  однако  на  деле  французский  
король  поддерживал  в  Западной  Европе  постоянную  напряженность.  Под  предлогами,  
столь  же  сомнительными,  как  и  "деволюционные"  претензии,  он  захватил  ряд  городов,  
включая  Кольмар  и  Страсбург.  Регенсбургским  договором  (август  1684)  император  и  
правительство   Испании   подтвердили   права   на   них   Людовика   сроком   на   20   лет,   что  
было,  в  сущности,  попыткой  умиротворения  агрессора  в  стесненных  обстоятельствах  
(Австрия  с  трудом  отразила  вторжение  турок,  война  с  ними  была  в  разгаре).  Как  и  за  
Мюнхенским  договором  в  1938,  за  Регенсбургским  также  последовал  ряд  внушавших  
самые   серьезные   опасения   событий:   отмена   Нантского   эдикта   (1685),   вызвавшая  
резкое   неприятие   протестантских   государей,   и   абсурдные   притязания   на   Рейнский  
Пфальц.  Опасения  Европы  нашли  отражение  в  образовании  в  июле  1686  Аугсбургской  
лиги,   в   рамках   которой   сам   император   стал   союзником   ряда   протестантских   и  
католических  князей  с  целью  совместной  обороны.  После  того,  как  Яков  II  бежал  из  
Англии  и  победила  т.н.  Славная  революция  1688,  Вильгельм  стал  королем  Англии  (как  
Вильгельм   III)   и   возглавил   борьбу   с   Людовиком,   имея   за   собой   все   материальные  
ресурсы  Англии  и  при  активной  помощи  императора,  Испании  и  Бранденбурга,  а  также  
при   молчаливой   поддержке   папы.   Последовавшую   войну   обычно   называют   Войной  
Аугсбургской  лиги  (или  войной  за  Пфальцское  наследство).  Она  шла  как  на  суше,  так  и  
на   море   -­‐   во   Фландрии,   в   северной   Италии   и   на   Рейне,   а   началась   со   второго  
опустошения  Пфальца.  Решающими  битвами  здесь  оказались  сражение  на  реке  Бойн  в  
Ирландии   (1   июля   1690),   когда   Вильгельм   изгнал   Якова   II   из   Ирландии,   и   морское  
сражение   при   Ла-­‐Уг   (29   мая   1692),   в   котором   англичане   уничтожили   значительную  
часть   французского   флота.   Война   закончилась   ничейным   исходом:   по   Рисвикскому  
договору   (сентябрь   1697)   Людовик   отказался   почти   от   всего,   что   завоевал   после  
Нимвегена,   признал   Вильгельма   в   качестве   короля   Англии   и   пообещал   не  
поддерживать  низвергнутую  династию  Стюартов.  
Война   за   Испанское   наследство,   1701-­‐1714.   Последовали   пять   лет  
тревожного   мира,   в   которые   Людовику   и   Вильгельму   так   и   не   удалось   решить  
проблему  испанского  наследства,  договорившись  о  его  разделе.  1  ноября  1700  Карл  II  
умер,  и  в  соответствии  с  его  завещанием  все  наследство  досталось  младшему  из  
внуков   Людовика   герцогу   Анжуйскому   Филиппу   (взошел   на   испанский   трон   под  
именем   Филиппа   V).   Уставшая   от   войн   Европа   была   готова   смириться   с   таким  
Page 46

 
46  
решением.  В  завещании  оговаривалось,  что  короны  Франции  и  Испании  не  должны  
воссоединяться.  Людовик  пренебрег  этим  и  издал  указ,  в  соответствии  с  которым  
права  герцога  Анжуйского  на  французский  трон  оставались  неприкосновенными.  В  
то   же   время   Людовик   разместил   в   городах   на   фламандской   границе   французские  
войска.  Когда  16  сентября  1701  умер  Яков  II,  Людовик  официально  признал  его  сына,  
также   Якова,   т.н.   "Старого   претендента",   наследником   английского   престола.  
Между  тем  7  сентября  по  инициативе  Вильгельма  с  целью  противостояния  новым  
угрозам   со   стороны   Франции   в   Гааге   был   основан   т.н.   Большой   альянс,   главными  
участниками  которого  были  Англия,  Священная  Римская  империя  и  Голландия.  В  мае  
1702   королева   Анна,   взошедшая   на   английский   престол   вслед   за   Вильгельмом,  
объявила  Людовику  войну.  Война  за  Испанское  наследство  заметно  отличалась  от  
тех,  которые  Людовик  вел  ранее:  противостоявшие  Франции  силы  находились  под  
командованием   двух   великих   полководцев   -­‐   герцога   Мальборо   и   принца   Евгения  
Савойского,   вместо   прежних   помпезных   осад   и   бесцельных   маршей   развернулась  
быстрая   маневренная   война,   преследовавшая   прежде   всего   стратегические   цели.  
Союзники   одержали   ряд   громких   побед   в   битвах   при   Гохштедте   (Блениме,   1704),  
Рамийи  (1706),  Ауденарде  (1708),  Мальплаке  (1709).  Однако  одержанная  французами  в  
Испании  победа  при  Альмансе  (1707)  дала  возможность  Филиппу  сохранить  корону.  
Смена   кабинета   в   Англии   в   1710   привела   к   удалению   от   власти   желавших  
продолжения   войны   вигов,   и   в   апреле   1713   тори   подписали   Утрехтский   мирный  
договор.   В   соответствии   с   его   условиями,   Людовик   признал   права   на   английский  
престол  за  Ганноверской  династией,  чей  представитель  должен  был  занять  трон  
после   смерти   Анны,   и   отказался   от   части   французских   владений   в   Канаде.  
Голландия   была   защищена   от   посягательств   линией   оборонительных   фортов   в  
южных   Нидерландах,   а   сами   южные   Нидерланды   перешли   от   Испании   к   Австрии.  
Северо-­‐восточная  граница  страны  изменилась  мало,  но  Лилль  и  Страсбург  остались  
за  Францией.  Филипп  отказался  от  каких  бы  то  ни  было  притязаний  на  французский  
трон  и  признал  захват  Гибралтара  Англией.  
 
Ж.Б.  Кольбер.  Жан  Батист  (29.8.1619,  Реймс,  —  6.9.1683,  Париж),  французский  
государственный   деятель.   Сын   богатого   купца.   В   1651   К.   был   взят   на   службу  
кардиналом   Мазарини,   затем,   рекомендованный   им   королю   Людовику   XIV,   был  
использован   на   государственной   службе.   К.   выявил   злоупотребления   генерального  
контролёра   финансов   Н.   Фуке   и   добился   его   отставки   и   суда   над   ним.   К.   сделал  
быструю   карьеру:   член   Высшего   совета   (с   1661),   сюринтендант   государственных  
строений  и  мануфактур  (с  1664),  торговли  (с  1665),  генеральный  контролёр  финансов  (с  
1665),   морской   министр   (с   1669);   почти   целиком   сосредоточил   в   своих   руках  
руководство   внутренней   политикой   Франции.   Экономическая   политика   К.,   так  
называемый  кольбертизм,  —  одна  из  разновидностей  Меркантилизма.  К.  добивался  
увеличения  государственных  доходов  в  первую  очередь  за  счёт  активного  торгового  
баланса:   путём   создания   мануфактур,   поощрения   промышленности,   увеличения  
вывоза   промышленных   изделий   и   ввоза   сырья,   сокращения   ввоза   готовых   изделий  
иностранного  производства.  По  настоянию  К.  в  1661  была  учреждена  особая  судебная  
палата  для  разбора  дел  о  финансовых  злоупотреблениях  (присужденные  ею  штрафы  и  
конфискации  имуществ  пополнили  казну  к  1665  более  чем  на  100  млн.  ливров).  В  1667  
ввёл   новый   таможенный   тариф,   повысивший   пошлины   на   иностранные   товары.   По  
инициативе   К.   были   организованы   монопольные   торговые   компании   для   внешней  
торговли,   главным   образом   для   колониальной   (Вест-­‐Индская,   Ост-­‐Индская,  
Левантийская,   Сенегальская   и   др.).   К.   способствовал   улучшению   дорог,   прорытию  
Page 47

 
47  
каналов  (например,  Лангедокского  канала  в  1666—81).  Увеличил  военный  флот  с  18  
(1661)   до   276   судов   (1683).   Заботясь   о   развитии   промышленности,   К.   оставлял   на  
втором   плане   интересы   сельского   хозяйства.   Несколько   была   уменьшена   Талья  
(прямой   налог   на   крестьянские   земли),   но   резко   увеличены   косвенные   налоги   —  
Габель,  табачный,  введён  гербовый  сбор  и  др.  Политика  К.  вызвала  ряд  крестьянских  
восстаний  (1664,  1666—69,  1670,  1674—75  и  др.),  которые  были  жестоко  подавлены.  К.  
стремился   к   дальнейшему   укреплению   центральной   власти.   Вся   административная  
власть  в  провинциях  была  передана  интендантам,  права  парламентов  были  урезаны.  
  
 21  
 Война  за  испанское  наследство  1701-­‐1714  гг:  
 
 Со   второй   половины   царствования   Людовика   XIV   начинается   новый   период  
дипломатической  истории  Европы,  который  был  ознаменован  постепенным  усилением  
международной   роли   Англии   в   ее   борьбе   с   Францией   за   первенство   в   грабеже  
колоний.  Важнейшим  этапом  этой  борьбы  была  война  за  испанское  наследство.  Она  
была  начата  как  династическая  война,  но  фактически  превратилась  в  первое  огромное  
столкновение  между  Францией  и  Англией  за  господство  на  море  и  в  колониях.  
Поводом  к  войне  за  испанское  наследство  (1701—1714  гг.)  послужила  смерть  
бездетного   Карла   II   Испанского.   Людовик   XIV   считал   себя   наследником   испанских  
владений.   Это   было   самое   богатое   из   наследств,   когда-­‐либо   существовавших.   Дело  
шло   не   только   о   нарушении   «политического   равновесия»   в   пользу   Франции,   но  
фактически   о   мировой   гегемонии   Франции.   Кроме   самой   Испании,   «наследнику»   —  
Людовику   XIV   —   должны   были   достаться   итальянские,   нидерландские,   а   также  
многочисленные  африканские  и  американские  владения  Испании.  
Еще   в   90-­‐х   годах   XVII   века   Людовик   вел   переговоры   с   другими   державами   о  
дележе  этого  наследства.  Англия  и  Голландия  охотно  выслушивали  его  предложения  в  
расчете   поживиться   богатой   добычей.   Но   у   испанского   короля   оказался   еще   один  
наследник   —   австрийский   эрцгерцог   Карл,   который   приходился   внуком   испанскому  
королю   Филиппу   III.   Людовик   рассчитывал,   заинтересовав   Англию   и   Голландию,  
выступить  с  ними  единым  фронтом  против  притязаний  Габсбургов  и,  таким  образом,  
предотвратить  возможную  антифранцузскую  коалицию.  Послы  Франции  в  Лондоне  и  
Гааге   убеждали   англичан   и   голландцев   в   том,   что   вступление   на   престол   Испании  
одних   только   Бурбонов   или   только   Габсбургов   нарушит   равновесие.   Французский  
посол   в   Вене   настойчиво   убеждал   императора   разделить   Испанию   между  
претендентами   во   имя   сохранения   европейского   мира.   Французские   дипломаты  
добились   весьма   существенных   результатов.   В   1698   и   1700   гг.   были   заключены   два  
соглашения   о   разделе   Испании   —   оба,   само   собой   разумеется,   втайне   от   самого  
испанского  короля  Карла  II.  Можно  легко  себе  представить  его  негодование,  когда  он  
узнал,  что  делалось  за  его  спиной.  Вначале  Карл,  в  пику  Франции  и  Империи,  решил  
облагодетельствовать   своим   наследством   дальнего   «бедного   родственника»   —  
курфюрста   Баварского.   Но   тот,   семилетний   мальчик,   внезапно   и   по   неизвестной  
причине  умер.  Тогда  Карл  II  решил  передать  все  наследство,  но  обязательно  целиком,  
французскому   принцу:   он   правильно   рассчитывал,   что   французский   принц   во   главе  
нерасчлененной  Испании  лучше,  чем  раздел  страны.  К  этому  решению  короля  толкали  
Page 48

 
48  
французская  дипломатия  и  сами  испанцы,  ибо,  говорит  Минье,  «национальная  партия  
ненавидела  австрийцев,  потому  что  они  уже  давно  находились  в  Испании,  и  любила  
французов,   потому   что   они   еще   не   вступали   в   Испанию».   2   октября   1700   г.   Карл   II,  
посоветовавшись   со   своим   духовником,   богословами,   юристами   и   самим   папой,  
подписал   завещание,   которое   передавало   после   его   смерти   Испанию   со   всеми   ее  
владениями   в   Старом   и   Новом   Свете   внуку   Людовика   XIV   герцогу   Филиппу  
Анжуйскому.  1  ноября  того  же  года  король  умер.  Людовик  XIV  оказался  перед  двумя  
возможностями,  
созданными  
его  
собственной  
дипломатией  
и  
прямо  
противоположными   друг   другу.   Принятие   наследства   означало   войну   почти   со   всей  
Европой.  Непринятие  его  и  верность  договорам  о  разделе,  заключенным  с  Англией,  
Голландией   и   императором,   могли   вызвать   войну   с   Испанией,   не   желавшей,  
естественно,  подвергнуться  разделу.  В  конце  концов  взяло  верх  честолюбие  короля  и  
его  главных  советников,  среди  которых  уже  не  было  крупных  людей  первой  половины  
царствования.  Слова  испанского  посла  при  французском  дворе,  будто  «Пиренеи  почти  
уже  развалились»,  были  подхвачены  и  приписаны  самому  Людовику  XIV;  король  будто  
бы  сказал:  «Нет  больше  Пиренеев!»  
Ни  Англия,  ни  Голландия  не  были  намерены  воевать  с  королем  французским,  
предпочитая  мир  опасностям  войны  и  нарушению  торговли.  Они  удовольствовались  
торжественным  обещанием  Людовика  XIV,  что  Испания  никогда  не  будет  соединена  с  
Францией.   Но   последующее   поведение   французского   правительства   как   будто  
подтверждало  самые  худшие  предположения.  В  начале  1701  г.  Людовик  XIV  особой  
грамотой   признал   права   Филиппа   V   на   французский   престол,   ввел   французские  
гарнизоны   в   крепости   нидерландских   провинций   Испании   и   приказал   испанским  
губернаторам   и   вице-­‐королям   повиноваться   ему   как   своему   государю.   Сторонники  
войны  в  Нидерландах  и  в  Англии  подняли  вопль,  упрекая  Людовика  XIV  в  том,  что  он  
добился   у   них   согласия   на   предоставление   ему   части   наследства,   а   на   самом   деле  
захватил   его   полностью.   Вильгельм   стал   распускать   слухи,   что   Людовик   XIV  
намеревается  вмешаться  в  английские  дела  в  пользу  только  что  изгнанных  из  Англии  
Стюартов.  Людовик  XIV  со  своей  стороны  казалось,  прилагал  все  усилия  для  того,  чтобы  
сделать  эти  слухи  правдоподобными.  Он  навестил  умиравшего  во  Франции  бывшего  
английского  короля  Якова  II  и  дал  ему  торжественное  обещание,  что  признает  за  его  
сыном   королевский   титул,   вопреки   собственному,   за   несколько   лет   до   этого  
официальному   признанию   королем   Вильгельма   III.   Узнав   об   этом,   палата   общин  
вотировала   субсидии   на   войну.   Наиболее   воинственно   был   в   это   время   настроен  
император.  Международная  обстановка  казалась  ему  чрезвычайно  благоприятной  для  
нанесения   решительного   удара   Бурбонам,   вековым   врагам   дома   Габсбургов.  
Незадолго   до   этого   он   заключил   мир   с   турками   (в   Карловичах   в   1699   г.).   Его  
дипломатическая   агитация   среди   германских   князей,   раздраженных   хозяйничанием  
французов   в   Германии,   тоже   увенчалась   успехом:   они   изъявили   готовность   помочь  
императору.   Положительный   ответ   дали   также   Дания   и   Швеция;   они   боялись  
гегемонии  Франции  еще  со  времен  Вестфальского  мира.  Впрочем,  начавшаяся  почти  
одновременно  с  войной  за  испанское  наследство  Великая  Северная  война  отвлекла  их  
силы  на  северо-­‐восток,  и  никакой  помощи  от  них  император  не  получал.  
Дела  в  Европе  принимали  неблагоприятный  для  Франции  оборот.  Снова  была  
восстановлена  коалиция  80-­‐х  годов  XVII  века,  когда  против  Франции  была  почти  вся  
Европа.  Начавшаяся  весной  1701  г.  война  была  неудачна  для  Франции.  Она  кипела  на  
четырех  фронтах  сразу:  в  Италии,  Испании,  Нидерландах  и  в  прирейнской  Германии.  За  
сомнительными  успехами  Франции  в  первый  ее  период  (1702—1704  гг.)  последовали  
годы  поражений  и  тяжелых  неудач.  Истощенная  прежними  войнами,  страна  голодала  в  
Page 49

 
49  
эти  годы  (1704  —  1710  гг.)  и  восстаниями  камизаров  —  протестантов  Севеннских  гор  —  
выражала  свое  крайнее  негодование.  В  последний  период  (1710—  1714  гг.)  французам  
удалось  несколько  поправить  военные  дола.  Это  позволило  Людовику  XIV  заключить  
не  слишком  унизительный  для  Франции  мир.  
Вторая   половина   царствования   «короля-­‐солнца»   была   вообще   бедна  
выдающимися   людьми   и   военными   талантами.   Живые   силы   страны   стояли   вне  
официальных  кругов  начавшей  дряхлеть  блестящей  монархии.  Между  тем  на  стороне  
ее   противников   были   выдающиеся   дипломаты   и   генералы:   Вильгельм   III   Оранский,  
Мальборо  и  даровитый  австрийский  полководец  принц  Евгений  Савойский.  Людовик  
XIV  мечтал  только  об  одном,  как  бы  выйти  из  войны  с  не  совсем  ощипанными  перьями.  
Помогли  разногласия  и  противоречия  в  среде  его  врагов.  Дипломаты  Людовика  
XIV   почти   после   каждой   кампании   пытались   завязать   сношения   с   голландцами,  
убеждая  их  в  том,  что  англичане  собираются  захватить  Ост-­‐  и  Вест-­‐Индию,  а  Габсбурги,  
завладев   Испанией,   хотят   восстановить   империю   Карла   V   и   ее   былую   гегемонию   в  
Европе.   Голландцам   нужно   было   лишь   обезопасить   себя   со   стороны   Франции   и  
продолжать  свои  торговые  дела;  поэтому  они  добивались  только  выгодных  торговых  
договоров  и  установления  так  называемого  «барьера»,  т.  е.  права  держать  гарнизоны  в  
нынешней  Бельгии,  принадлежавшей  тогда  Испании,  В  общем  они  не  склонны  были  к  
дорого  стоившему  ведению  войны.  
Англичане   каперствовали   в   это   время   на   море,   успели   захватить   ключ   к  
Средиземному  морю  —  Гибралтар  (1704  г.)  —  и  навязали  Португалии  торговый  договор  
(Метуэнский,   1703   г.),   который   подчинил   Португалию   Англии   в   экономическом  
отношении.  На  основании  договора  англичане  получили  право  беспошлинного  ввоза  в  
Португалию   своих   мануфактурных   изделий,   которые   затем   потоком   контрабанды  
полились  и  в  Испанию.  В  Америке  бостонские  и  нью-­‐йоркские  колонисты  захватывали  
одну  за  другой  области  новой  Франции.  Но  главные  расходы  войны  падали  на  Англию;  
в   Англии   тоже   крепли   мирные   настроения.   Выборы   1710   г.   дали   торийское  
большинство,   враждебное   войне:   героя   многих   кампаний   Мальборо   обвинили   в  
казнокрадстве,   что   было   правдой.   В   1711   г.   (апрель)   умер   император   Иосиф   I,   и   на  
престол  был  избран  младший  его  брат  Карл,  претендент  на  испанский  трон.  При  этих  
условиях  угроза  восстановления  империи  Карла  V  и  нового  расцвета  Средней  Европы  
(Германии  и  Италии),  за  счет  которой  выросли  и  Англия  и  Голландия,  стала  казаться  
вполне   реальной.   Империя,   казалось,   снова   готова   была   восстать   из   гроба,  
заколоченного   Вестфальским   миром.   К   1710   г.   ставленнику   французов   Филиппу   V  
Испанскому  удалось,  наконец,  утвердиться  в  своем  новом  отечестве:  кампании  1711  и  
1712  гг.  не  привели  к  победе  союзников,  и  англичане  первые  протянули  французам  
руку  мира  истинно  по-­‐английски,  т.  е.  за  спиной  у  своих  союзников.  Еще  с  января  1711  
г.   во   Францию   явился   тайный   агент   английского   правительства,   предложивший  
заключить   сепаратный   мир   без   голландцев,   «которые   потеряли   благорасположение  
короля».   Предложение   было   принято,   и   дальнейшие   переговоры   велись   настолько  
тайно,   что   в   них   не   хотели   посвящать   даже   английских   дипломатов.   Английские  
требования  привез  во  Францию  поэт  Прайарс  запиской,  которая  была  помечена  самой  
королевой   Анной.   В   октябре   изумленные   союзники   Англии,   голландцы   и   немцы,  
прочли   об   условиях   мира   между   Англией   и   Францией,   смутно   догадываясь   о  
касавшихся   их   самих   пунктах,   которые,   конечно,   не   были   опубликованы.   В   феврале  
1712  г.  был  созван  конгресс  в  Утрехте,  на  котором  были  подписаны  мирные  договоры  
—   Утрехтский   —   11   апреля   1713г.   и   Раштадтский   —   1714   г.   Оба   договора   имели  
огромное  значение  в  истории  Европы  XVIII  века.  
Page 50

 
50  
Бурбонам   было   дозволено   остаться   в   Испании,   но   с   условием,   что   король  
испанский   никогда   не   будет   одновременно   королем   французским.   За   это   Испания  
должна  была  уступить:  1)  Габсбургам  —  Неаполитанское  королевство,  Сардинию,  часть  
Тосканы,   Миланское   герцогство   и   испанские   Нидерланды;   2)   курфюрсту  
Бранденбургскому  —  испанский  Гельдерн  (в  Нидерландах);  3)  герцогу  Савойскому  —  
Сицилию;  4)  Англии  —  Гибралтар,  укрепленный  пункт  на  острове  Минорке;  Англия  же  
приобрела   гнусное   «асиенто»,   т.   е.   предоставленное   английской   компании  
исключительное   право   торговли   неграми.   Франция   поплатилась   небольшими  
отрезками   территории   в   пользу   Габсбургов   в   Нидерландах,   вывела   свои   войска   из  
Лотарингии  и  уступила  незначительные  земли  на  юге  герцогу  Савойскому.  Наибольшие  
потери  Франция  понесла  в  Америке.  Здесь  ей  пришлось  отдать  земли  вокруг  Гудзонова  
залива,   Ньюфаундленд   и   Акадию,   т.   е.   земли   к   северу   от   реки   св.   Лаврентия,  
заселявшиеся  французскими  колонистами  еще  с  начала  XVII  века.  Это  было  прологом  к  
ликвидации  французских  владений  в  Северной  Америке.  Для  Англии  наступал  период  
полного  ее  преобладания  на  море.  
 23
  
 Внешняя  политика  Франции  Людовика  ХV  (  1715-­‐1774):  
 
    
Король   Франции   (1715–1774).   Родился   15   февраля   1710   в   Версале,   правнук  
Людовика   XIV.   Вступил   на   трон   в   пятилетнем   возрасте.   Регентом   королевства   был  
принц   Филипп   Орлеанский.   После   чопорных   нравов   последних   лет   царствования  
Людовика  XIV  наступили  времена  свободной  морали.  После  смерти  регента  Филиппа  
власть  получил  другой  принц  крови,  Герцог  де  Бурбон.  В  16  лет  король  стал  мужем  
польской  принцессы  Марии  Лещинской.    
   
Но  молодой  монарх  не  желал  заниматься  государственными  делами.  И  с  1726  
по   1743   Францией   управлял   престарелый   кардинал   де   Флери,   ставший   первым  
министром   в   70   лет.   Этот   опытный   политик   сумел   укрепить   финансовое   положение  
страны,   содействовал   развитию   промышленности   и   торговли.   После   смерти   Флери  
(1743)  Людовик  сам  стал  управлять  государством  и  для  страны  наступили  тяжелые  дни.  
Король  часто  проявлял  безразличие  к  делам,  уделяя  основное  время  пирам,  охоте  и  
любовным   развлечениям.   Его   фаворитки   могли   оказывать   большое   влияние   на  
государственные   дела.   Среди   них   наиболее   влиятельной   была   маркиза   Помпадур  
(1721–1764).  Король  щедро  награждал  своих  возлюбленных  за  счет  бюджета  страны,  
налоги   росли.   Война   за   Польское   наследство   (1733–1735),   война   за   Австриийское  
наследство   (1740–1746),   Семилетняя   война   (1756–1763)   истощали   казну.   Итог  
последней  войны  был  особенно  печальным.  Англичане  разбили  французские  войска  в  
Северной  Америке  и  в  Индии.  В  результате  этих  поражений  французы  фактически  были  
изгнаны   из   Индии   и   потеряли   Канаду.   Некоторый   подъем   Франции   был   связан   с  
деятельностью  герцога  Шуазеля,  с  1758  он  получил  большую  по  власть  по  протекции  
маркизы  Помпадур,  которая  покровительствовала  энциклопедистам.  
   
Король  к  началу  1750-­‐х  сильно  деградировал  как  морально,  так  и  физически.  Из  
красивого   юноши   он   превратился   в   непривлекательного   обрюзгшего   толстяка,  
страдавшего  отдышкой.  Обжорство  и  разврат  все  больше  сочетались  с  ханжеством.    
   
За   годы   своего   правления   Шуазель   пользовался   относительной  
самостоятельностью,   хотя   король   не   доверял   своему   министру,   прибегая   к   методам  
«секретной  дипломатии».  
Page 51

 
51  
   
Все   же   Шуазелю   удалось   изгнать   из   страны   иезуитов,   провести   реформу   в  
армии,   улучшить   экономическое   положение   страны.   Он   сумел   присоединить   к  
Франции  Корсику  (1768)  и  добиться  мира.  Но  поднять  авторитет  короля  Шуазель  не  
смог.   Парижский   и   другие   парламенты   Франции,   которые   при   Людовике   XIV   были  
полностью  покорны,  стали  выступать  против  политики  короля.  После  смерти  Помпадур  
ее  место  заняла  Дюбарри.  В  1770  Шуазель  был  отставлен.  Людовик  назначил  Мопу,  
который  исполнял  прихоти  «дикой»  фаворитки.  
   
Внешняя   политика   Франции   в   это   царствование   не   отличалась  
последовательностью  и  обнаруживала  упадок  французской  дипломатии  и  военного  
искусства.  Старая  союзница  Франции,  Польша,  была  оставлена  на  произвол  судьбы;  в  
войне  за  польское  наследство  (1733—1738  годы)  Людовик  XV  не  оказал  достаточной  
поддержки  своему  тестю  Станиславу  Лещинскому,  а  в  1772  году  не  воспротивился  
первому   разделу   Речи   Посполитой.   В   войне   за   австрийское   наследство   Франция  
действовала   против   Марии   Терезии,   но   потом   Людовик   XV   стал   на   её   сторону   и  
защищал  её  интересы  в  Семилетней  войне.  
   
Эти  европейские  войны  сопровождались  соперничеством  Францией  и  Англии  
в  колониях;  англичане  вытеснили  французов  из  Ост-­‐Индии  и  Северной  Америки.  В  
Европе   Франция   расширила   свою   территорию   присоединением   Лотарингии   и  
Корсики.  
 
Война за польское наследство 1733-1735 гг и ее итоги
   
 Война  за  польское  наследство  -­‐  война,  ведшаяся  в  1733-­‐1735  годах  коалициями  России,  
Австрийской   империи   и   Саксонии   с   одной   стороны   и   Франции,   Испании   и   Сардинского  
королевства   с   другой.   Спустя   20   лет   после   окончания   войны   за   испанское   наследство  
страны   Европы   вновь   были   ввергнуты   в   войну,   поводом   для   которой   оказалось   польское  
наследство.  В  войне  приняли  участие,  с  одной  стороны,  Россия,  Австрия  и  Саксония,  с  другой,  
-­‐   Франция,   Испания,   Сардиния   и   Бавария.   Поводом   к   войне   послужило   избрание   короля  
Польши  после  смерти  Августа  II.  Франция  выдвинула  кандидатуру  Станислава  Лещинского,  
избрание   которого   существенно   ослабило   бы   влияние   России   в   Польше   и   вообще   в  
Восточной   Европе.   Россия   и   Австрия   поддержали   кандидатуру   саксонского   курфюрста  
Августа,   претендовавшего   на   польский   престол.   Россия   ввела   в   Восточную   Польшу   свои  
войска.  12  сентября  1733  г.  сейм  в  Варшаве  избрал  королем  Лещинского.  В  ходе  начавшейся  
войны   русская   армия   успешно   продвигалась   в   глубь   Польши.   В   июле   1734   г.   пал   Гданьск.  
Лещинский  бежал.  Большинство  польских  магнатов  перешло  на  сторону  Августа  III.  Россия,  
оставив  часть  войск  в  Польше,  двинулась  на  помощь  Австрии,  терпевшей  поражение  от  
Франции.  В  1735  г.  прекратились  военные  действия,  но  конфликт  завершился  подписанием  
Венского   мирного   договора   лишь   в   1738   г.   Франция   признала   Августа   III,   за   Лещинским  
пожизненно  закрепился  королевский  титул,  и  ему  передавались  Лотарингия  и  графство  Бар  
(после   его   смерти   эти   земли   отошли   к   Франции).   Австрия   отказалась   от   Королевства  
Обеих   Сицилий,   а   Сардиния   приобретала   часть   Миланского   герцогства.   После   войны  
усилились   позиции   России   в   Европе.   8   ноября   1738   года   был   подписан   мир   с   Францией.   8  
февраля  к  нему  примкнула  Сардиния,  a  21  апреля  1739  года  Испания  и  Неаполь.  По  этому  
миру  Станислав  Лещинский  отказывался  от  польского  престола,  но  сохранял  титул  короля  
и  пожизненное  владение  Лотарингией,  которая  после  его  смерти  должна  была  отойти  к  
Франции.   Взамен   Лотарингии   герцог   Лотарингский   получал   Тоскану   с   титулом   великого  
герцога;   Карл   III   признавался   королем   обеих   Сицилий;   Парма   и   Пьяченца   оставались   за  
Австрией;   сардинский   король   получал   западную   часть   Ломбардии,   а   Франция   полностью  
признавала   Прагматическую   санкцию.   В   итоге   войны   укрепились   международные   позиции  
русского   правительства   и   увеличилось   его   влияние   на   Польшу.   Франция   же   добилась  
ослабления  Австрии.  
 
Page 52

 
52  
    
Война  за  австрийское  наследство  и  ее  итоги  
 
   
Война  Австрии  против  Баварии,  Пруссии,  Испании,  Швеции  и  Франции,  оспаривавших  
права  императрицы  Марии  Терезии  на  австрийский  престол.  
Союзниками   Австрии   выступили   Англия,   Голландия,   Саксония,   Дания   и   Россия.  
Первоначально   участие   России   ограничивалось   войной   со   Швецией   в   1741-­‐1743   годах.  
Поддержка   Россией   «Прагматической   санкции»   1713   года   -­‐   изданного   Карлом   VI   закона   о  
нераздельности   владений   австрийских   Габсбургов   и   возможность   их   наследования   по  
женской  линии  в  случае  отсутствия  у  императора  сыновей  -­‐  послужило  для  шведов  поводом  
к  нападению  на  Россию  в  попытке  взять  реванш  за  поражение  в  Великой  Северной  войне.  
В   октябре   1740   года   умер   император   Австрии   Карл   VI,   и   о   своих   правах   на   трон   заявил  
курфюрст   Баварии   Карл   Альбрехт   Король   Пруссии   Фридрих   в   ноябре   объявил   о   своей  
готовности   признать   императрицей   дочь   Карла   VI   Марию   Терезию   в   обмен   на   уступку  
Пруссии  Силезии.  Австрийская  сторона  отвергла  это  предложение.  Тогда  16  декабря  1740  
года  прусская  армия  вторглась  в  Силезию  В  марте  1741  года  она  взяла  крепость  Глогау,  но  
австрийцам  удалось  деблокировать  крепость  Нейссе.  
апреля  Фридрих  разбил  австрийцев  у  Мольвица.  Австрийская  кавалерия  оттеснила  прусскую  
кавалерию,   но   пехота   Фридриха   Великого   смогла   отразить   атаку,   а   затем,   вместе   с  
вернувшейся   на   поле   боя   конницей,   перейти   в   общее   наступление   и   одержать   победу.   9  
октября   в   Клейн-­‐Шлендорфе   между   Австрией   и   Пруссией   было   заключено   перемирие  
Фридрих  получил  часть  Силезии  и  признал  права  Марии  Терезии  на  престол.  
Первоначально   Франция   непосредственно   не   участвовала   в   войне,   послав   на   помощь  
вторгшимся   в   австрийские   владения   в   Богемии   баварцам   французских   «добровольцев»   во  
главе   с   Морицем   Саксонским,   который   и   руководил   в   дальнейшем   операцией   по   захвату  
Праги.  26  ноября  1741  года  город  пал.  Тем  временем  освободившиеся  в  Силезии  австрийские  
войска   вторглись   в   Баварию   и   осадили   Мюнхен.   Баварская   армия   была   разбита.  
Одновременно  австрийская  армия  герцога  Карла  Лотарингского  перерезала  коммуникации  
французской   армии   в   Моравии,   а   в   занятой   пруссаками   части   Силезии   развернули  
партизанскую   войну   венгерские   отряды.   Вновь   вступивший   в   войну   Фридрих   17   мая   1742  
года   победил   армию   Карла   Лотарингского   в   сражении   при   Хотузице   в   Силезии   благодаря  
превосходству  прусской  конницы.  Тем  временем  осажденный  в  Праге  французский  маршал  де  
Брольи   сделал   вылазку   у   Будвайзе   и   нанес   поражение   австрийской   армии   прикрытия.   11  
июня  1742  года  австрийцы  вынуждены  были  подписать  мир  с  Пруссией  в  Бреслау,  уступив  
Фридриху  всю  Силезию.  После  этого  Карл  Лотарингский  вновь  осадил  Прагу,  но  снял  осаду  
после  того  как  французы  в  сентябре  вошли  во  Франконию  
В   апреле   1744   года   Франция,   встревоженная   успехами   австрийцев,   официально   объявила  
войну  Австрии  90-­‐тысячной  французской  армией,  номинальной  главой  которой  был  король  
Людовик  XV,  фактически  командовал  граф  Мориц  Саксонский,  произведенный  в  маршалы.  На  
среднем   Рейне   другая   французская   армия   под   командованием   маршала   Франсуа   Коиньи  
угрожала  войскам  Карла  Лотарингского.  Третья  армия,  возглавлявшаяся  принцем  Кон-­‐ти,  
действовала   в   Северной   Италии.   Следует   отметить,   что   боевые   действия   на  
итальянском  театре,  где  французские  и  испанские  войска  противостояли  австрийским  и  
сардинским,   протекали   с   переменным   успехом   и   не   оказывали   сколько-­‐нибудь   заметного  
влияния  на  ход  войны.  
   
В  августе  1744  года  в  войну  вновь  вступила  Пруссия  В  начале  сентября  80-­‐тысячная  
армия   Фридриха   захватила   Прагу.   Однако   австрийские   войска   Карла   Лотарингского   и  
саксонские  войска  маршала  графа  Отто  фон  Трауна  вышли  на  его  коммуникации.  Пруссакам  
пришлось  оставить  Прагу  и  отойти  в  Силезию.  Между  тем  27  декабря  1744  года  скончался  
Карл  Альбрехт,  а  его  сын  отказался  от  претензий  на  австрийскую  корону.  В  январе  1745  
года   австрийцы   вновь   вторглись   в   Баварию,   разгромили   баварскую   армию   и   принудили  
курфюрста  по  заключенному  22  апреля  1745  года  Фюссенскому  миру  выйти  из  войны.  
Россия   после   окончания   войны   со   Швецией   в   1743   году   заключила   в   1745   году   союз   с  
Австрийской  империей.  18  октября  в  Аахене  был  подписан  мир  Стороны  признали  Марию  
Терезию   императрицей   и   вернулись   к   довоенным   границам   Единственным   существенным  
Page 53

 
53  
 изменением   стал   переход   Силезии   к   Пруссии   Франция   в   тот   момент   не   была  
заинтересована  в  ослаблении  Австрии  и  все  больше  опасалась  возвышения  своего  союзника  
Пруссии.  Поэтому  австрийцы  отделались  лишь  потерей  Силезии.  
   
Война  за  австрийское  наследство  характеризовалась  слабой  координацией  действий  
союзников   на   разных   театрах   из-­‐за   слабости   средств   сообщения   и   противоречий   между  
участниками  каждой  из  коалиций  (между  Англией  и  Голландией,  между  Францией  и  Пруссией  
и  др.).  Следующая  европейская  война  возникла  всего  через  8  лет,  и  в  ней  Австрия  и  Англия,  
Пруссия   и   Франция   оказались   уже   по   разные   стороны   баррикад.   Устойчивыми   остались  
только   противоречия   между   Пруссией   и   Австрией   из-­‐за   Силезии.   Единственным  
существенным  результатом  войны  за  австрийское  наследство,  помимо  усиления  Пруссии,  
стало   падение   значения   курфюршеств   Баварии   и   Саксонии,   армии   которых   подверглись  
сокрушительному   разгрому.   Эти   государства   фактически   перестали   играть  
самостоятельную  роль  в  европейской  политике.  
 
   
Семилетняя  война  и  ее  итоги  
 
   
СЕМИЛЕТНЯЯ   ВОЙНА   (1756-­‐1763),   война   коалиции   Австрии,   России,   Франции,  
Саксонии,  Швеции  и  Испании  против  Пруссии  и  Великобритании.  В  1755  г.  Фридрих  II  (Пруссия)  
решил   выступить   посредником   в   англо-­‐французских   конфликтах.   Между   Фридрихом   и  
Англией   был   подписан   в   Уайт   холле   договор   (16   января   1756   г.),   согласно   которому   та   и  
другая  сторона  обязывались  поддерживать  мир  в  Германии.  Австрия  в  лице  Марии  Терезии  
после   войны   за   австрийское   наследство   считала   возможным   привлечь   Францию   на   свою  
сторону.   Посол   Кауниц   в   1748   г.   заверял   Францию,   что   Австрия   готова   отказаться   от  
части   бельгийских   провинций   (Фландрии   и   Брабанта),   если   только   Франция   поможет  
Австрии   возвратить   Силезию.   Таким   образом,   почва   для   сближения   Австрии   и   Франции  
была   подготовлена.   В   1755   г.   Фридрих   II   предложил   Людовику   XV   смелый   план.   Пусть  
Людовик   XV   захватывает   немедленно   Бельгию;   он,   Фридрих,   вторгнется   в   Богемию   и,  
разгромив  австрийцев,  завладеет  всей  Германией.  Людовик  XV  решился.  1  мая  1756  г.  был  
заключен  первый  Версальский  договор  между  Австрией  и  Францией  о  взаимной  гарантией:  
каждая   из   сторон   обещала   в   помощь   другой   армию   в   и   тысячи   человек   против   всякого  
агрессора.   В   свою   очередь   Россия   заключила   оборонительно-­‐наступательный   союз   с  
Австрией   (25   марта   1756   г.).   В   случае   победы   над   Фридрихом   Австрия   должна   была  
получить  Силезию,  Россия  -­‐  Восточную  Пруссию.  В  1757  г.  к  коалиции  примкнула  и  Швеция  с  
надеждой  захватить  Померанию.  Окончательно  коалиция  была  оформлена  двумя  союзными  
договорами:   русско-­‐австрийским   (2   февраля   1757   г.)   и   Версальским   (1   мая   1757   г.).   Война  
началась   28   августа   1756   г.,   когда   Фридрих   II   вторгся   в   союзную   с   Австрией   Саксонию.   1  
сентября  Россия  объявила  войну  Пруссии.  От  русских  Пруссия  понесла  тяжелые  поражения-­‐
при   Гросс-­‐Егерсдорфе   в   1757   г,   и   при   Кунерсдорфе   в   1759   г.   В   1760   г.   русские   войска   на  
некоторое  время  заняли  даже  Берлин.  Весной  1757  года  в  войну  вступила  Франция,  армия  
которой,   по   традиции,   считалась   тогда   лучшей   в   Европе.   Французские   войска   одержали  
победу  при  Гессен-­‐Касселе  и  Ганновере.  Однако  вскоре  понесли  большие  потери  от  прусских  
войск  при  битве  в  Росбахе  5  ноября  1757г.  12  августа  1759  года  произошло  прославленное  
сражение   Семилетней   войны   -­‐   Кунерсдорфское   сражение.   Фридрих   был   наголову   разбит.  
Тяжёлые   поражения   1759   года   побудили   Фридриха   обратиться   к   Англии   с   инициативой  
созыва   мирного   конгресса.   Однако   конгресс   так   и   не   состоялся   из-­‐за   позиции   России   и  
Австрии,   которые   хотели   использовать   победу   1759г.   на   Пруссией   для   нанесения  
завершающего   удара.   Таким   образом,   война   продолжилась.   К   началу   1760г.   Саксония  
навсегда  была  потеряна  для  Фридриха.  3  ноября  1760  у  Торгау  состоится  последнее  крупное  
сражение  Семилетней  войны.  Фридрих  выходит  победителем,  однако  это  Пиррова  победа:  
за   один   день   он   теряет   40   %   своей   армии.   Восполнить   подобные   потери   он   более   не   в  
состоянии,   в   последний   период   войны   он   вынужден   отказаться   от   наступательных  
действий.  В  1762г.  Фридриха  спас  поворот  в  русской  политике.  Новый  император  Петр  III  не  
только  отказался  от  всех  завоеваний  в  Пруссии,  но  и  изъявил  желание  оказать  Фридриху  
помощь.   Чем   больше   затягивалась   война   Франции   против   Пруссии,   тем   большее  
Page 54

 
54  
 удовольствие   испытывали   правящие   круги   Англии:   для   них   европейские   державы   усердно  
таскали   каштаны   из   огня.   Занятая   в   Европе,   Франция   оказалась   бессильной   за   океаном.  
Англичане  захватили  к  1759  г.  Канаду  и  в  1761  г.  завладели  Пондишери  в  Индии.  Французский  
флот   был   почти   полностью   уничтожен.   Война   была   закончена   двумя   мирными  
трактатами:  Парижским  -­‐  на  западе  (10  февраля  1763  г.)  и  Губертсбургским  -­‐  на  востоке  
(15   февраля   1763   г.).   Франция   потеряла   Канаду   и   другие   владения   в   Северной   Америке.  
Австрия  навсегда  потеряла  Силезию.  Война  окончилась  победой  англо-­‐прусской  коалиции.  В  
итоге  войны  Пруссия  окончательно  входит  в  круг  ведущих  европейских  держав.  
 
 24  
 Проблема  дипломатического  признания  английской  республики  в  
период  революции:  
 
 Важнейшее   событие   -­‐   буржуазная   революция   1640-­‐1660   гг.   Она   определила  
дальнейший  внешнеполитический  курс  государства,  повлияла  на  процесс  становления  
новых   принципов   и   формирование   нового   характера   британской   дипломатии.  
Буржуазия  пришла  к  власти,  получила  места  в  парламенте  и  возможность  влиять  на  
внешнюю  политику  и  формировать  ее.  Буржуазия  и  новое  дворянство  джентри  желали  
установления   прочного   порядка   и   восстановления   стабильных   торговых   и  
дипломатических  отношений  с  державами  Европы.  Так  как  Англия  была  промышленно  
и  экономически  развита,  она  стремилась  завоевать  европейский  рынок  не  военным,  а  
экономическим   путем,   превратить   Европу   в   рынок   сбыта   английских   товаров.  
Особенности  английской  дипломатии  этого  периода:  простота,  целеустремленность  и  
смелость   в   решении   вопросов.   В   40-­‐50-­‐е   гг.   внешняя   политика   осуществлялась  
парламентом,  затем  после  его  роспуска  в  1653  г.  самим  Оливером  Кромвелем.  Вначале  
внешняя  политика  носила  характер  полного  безразличия  к  делам  Европы.  Да  и  сама  
Европа  не  проявляла  интереса  к  революционным  событиям  в  Англии,  что  и  защитило  
ее   от   интервенции.   Основной   приоритет   внешней   политики:   восстановление  
стабильных  дипломатических  и  торговых  отношений  с  Европой.  Однако  несмотря  на  то,  
что  дипломатические  представительства  других  государств  остались  в  Лондоне,  они  не  
спешили  признавать  новое  правительство.  Рассмотрим  подробнее  отношения  Англии  
с:  С  Испанией.  Первое  государство,  признавшее  Английскую  республику,  однако  это  не  
подтверждалось  какими-­‐либо  офиц.  документами.  Причины:  желание  Испании  союза  с  
Англией  против  Франции;  желание  навредить  Португалии,  отделившейся  от  Испании  в  
1640  г.  Затем,  воспользовавшись  противоречиями  Англии  и  Франции,  испанский  посол  
в  Англии  Карденья  добился  от  своего  правителя  верительных  грамот,  и  в  1650  г.  вручил  
их   английскому   правительству.   Однако   после   англо-­‐голландской   войны   отношения  
между  двумя  странами  ухудшились,  т.к.  Кромвель  предпочел  союз  с  Францией  союзу  с  
Испанией:   экономическая   слабость   Испании,   против   союза   с   ней   также   выступала  
английская  буржуазия.  Кромвель  потребовал  от  Испании  прекращения  инквизиторских  
преследований   и   свободного   плавания   в   Вест-­‐Индию.   Война   стала   неизбежной.  
Длительность   -­‐   1655-­‐1658.   Победа   Англии:   захват   Ямайки   -­‐   центра   работорговли.   С  
Португалией  же  у  Англии  были  очень  трудные  отношения,  т.к.  она  оказывала  помощь  
английским   королевским   судам   в   борьбе   против   республиканцев.   С   Францией  
отношения   начали   ухудшаться   уже   с   начала   революции.   Еще   до   1649   г.,   т.е.   до  
публичной   казни   Карла   1,   между   Англией   и   Францией   началась   таможенная   война.  
Page 55

 
55  
Началось   все   с   того,   что   видя   слабость   Англии   в   результате   буржуазной   революции  
Франция   запретила   ввоз   английских   шерстяных   и   шелковых   изделий.   Этим   шагом  
кардинал   Мазарини,   стоящий   у   власти   во   Франции   в   это   время,   хотел   добиться   от  
Англии   уступок   в   этом   вопросе.   Однако   Англия   в   свою   очередь   запретила   ввоз  
французских  вин.  Таможенная  война,  таким  образом,  переросла  в  военные  действия,  в  
обоюдный   захват   торговых   судов.   Однако   узнав   об   официальном   признании  
Английской  республики  Испанией  в  1650  г.,  Франция  решается  сблизиться  с  Англией,  
что  привело  в  конечном  счете  к  ее  признанию  в  1652  г.  С  Голландией.  Она  считалась  
соперницей   англичан.   2   выхода:   1)тесный   союз   до   полного   слияния   под   эгидой  
Англии;  2)война.  На  первый  Голландия  не  согласилась.  1651  г.  -­‐  Навигационный  акт  
Кромвеля:  ввоз  товаров  только  на  английских  судах.  Голландско-­‐  английская  война  
1652-­‐1654.   Победа   Англии.   Итог:   первенство   на   морях   и   в   торговле,   английская  
гегемония  в  Европе  и  на  морях.  
 
 25  
 Англо-­‐голландское  соперничество.  Меркантилизм  как  система  
государственной  политики  в  XVII  веке.  Война  1652-­‐1654  гг:  
  
 Внешняя  политика  Англии  осуществлялась  в  40-­‐50х  гг.  XVII  в.  сначала  парламентом,  а  
затем  после  роспуска  Долгого  Парламента  -­‐  Оливером  Кромвелем.  На  начальном  этапе  
европейские   монархи   не   проявляли   серьезного   интереса   к   британским   проблемам,  
вследствие  чего  все  внутриполитические  процессы  проходили  без  особых  помех  извне.  
В   качестве   основного   приоритета   внешней   политики   английской   республики   было  
определено   восстановление   нормальных   дипломатических   и   торговых   отношений   с  
европейскими  государствами.  Первым  европейским  государством,  которое  признало  
Английскую   республику,   была   Испания   -­‐   давний   противник   Британии.   Первой  
причиной  этого  дипломатического  признания  явилось  желание  войти  в  союз  с  Англией,  
опередив   свою   исконную   соперницу   Францию,   и   настроить   британскую   республику  
против   нее.   Вторая   причина   -­‐   желание   навредить   Португалии,   отделившейся   от  
Испании  в  1640  г.  Отношения  с  Францией.  В  сер.  XVII  в.  между  Англией  и  Францией  
началась  таможенная  война.  В  1648  г.  французское  правительство  запретило  ввоз  во  
Францию   английских   шерстяных   и   шелковых   изделий,   пытаясь   получить   от   Англии  
уступок   в   этом   вопросе.   В   свою   очередь,   английский   парламент   запретил   ввоз  
французских   вин   на   территорию   своего   государства.   таможенная   война   без  
официального   объявления   войны   практически   переросла   в   реальные   военные  
действия.  Используя  эти  противоречия,  Испания  снова  попыталась  склонить  Англию  к  
антифранцузскому   союзу.   Известие   об   официальном   признании   Английской  
республики   Испанией   подтолкнуло   Францию   к   сближению   с   Англией   и   в   конечном  
итоге   к   ее   дипломатическому   признанию.   Одной   из   наиболее   важных  
внешнеполитических   проблем   для   Англии   являлась   проблема   взаимоотношений   с  
Голландией   -­‐   могущественной   морской   и   торговой   державой.   Англия   выработала  
политику  по  отношению  к  этому  государству.  Эта  политика  сводилась  к  двум  путям:  
либо  крепкий  союз  двух  держав,  вплоть  до  полного  их  слияния  в  единое  государство  
под   эгидой   Англии,   либо   борьба   до   полного   поражения   Голландии.   Английские  
чрезвычайные   послы   в   Гааге   предъявили   свои   предложения   в   ультимативной  
Page 56

 
56  
форме,   согласно   которым   в   некоторых   случаях   голландские   Генеральные   Штаты  
должны   были   следовать   постановлениям   английского   парламента   даже   во  
внутренних   делах.   Английские   требования   были   отклонены.   Вскоре   произошло  
резкое   ухудшение   англо-­‐голландских   отношений,   проявлением   которого   стал  
Навигационный  акт,  изданный  О.Кромвелем  в  1651  г.  В  итоге  этого  акта  голландцы  
исключались  из  торговли  с  Англией.  Вскоре  между  Англией  и  Голландией  начались  
открытые   военные   действия,   переросшие   в   войну   1652-­‐1654   гг.   В   результате   этой  
войны   Голландия   была   разбита   Англией   и   принуждена   примириться   с  
Навигационным  актом.  После  англо-­‐голландской  войны  Англия  постепенно  начинает  
превращаться  в  наиболее  могущественную  державу.  После  англо-­‐голландской  войны  
отношения   с   Испанией   складывались   достаточно   сложно.   Испания   предложила  
О.Кромвелю  статус  испанского  протектора  взамен  на  антифранцузский  союз.  Но  в  то  же  
время   Франция   выдвигала   более   выгодные   для   Англии   предложения.   Фактически  
французы   предлагали   О.Кромвелю   деньги   и   союз.   В   конечном   итоге   протектор  
предпочел  союз  с  Францией,  т.к.  она  была  сильна  и  опасна  как  соперник,  борьба  с  ней  
была  бы  чревата  финансовыми  затратами.  После  этого  требования  война  с  Испанией  
была   неизбежна.   Англо-­‐испанская   война   1655-­‐1658   гг.   закончилась   поражением  
Испании.  В  результате  нее  Англия  утвердила  свою  гегемонию  еще  в  одной  прибыльной  
торговли  -­‐  работорговли.  Все  это  привело  к  тому,  что  в  сер.  XVIII  в.  Англия  вышла  два  
раза  победительницей  в  борьбе  за  гегемонию  в  Европе,  что  неизбежно  приводило  к  
усилению  не  только  в  Европе,  но  и  далеко  за  ее  пределами.  
 
Меркантилизм  как  система  государственной  политики  в  XVII  веке.  
 
Меркантилизм   (итал.   -­‐   «торговец,   торгаш»)   –   веяние   экономической   мысли,  
последователи   которого   видели   во   внешней   торговле   ключ   богатства   за   счет  
осуществления   активного   торгового   баланса   (превышения   экспорта   над   импортом  
товаров).  
 
Меркантилизм  как  концепция  политики  на  примере  Англии,  Франции  и  России  
17века.  
 
Наиболее   яркими   примерами   применения   меркантилизма   являются   Англия   и  
Франция.  
Система   торгового   баланса   получила   свое   выражение   после   английской  
буржуазной   революции   в   Навигационном   акте   Кромвеля,   принятом   парламентом   в  
1651   г.   и   действовавшем   до   1849   г.   Согласно   этому   акту,   направленному   против  
Голландии   в   интересах   английской   буржуазии,   товары   из   Азии,   Африки   и   Америки  
разрешалось  ввозить  в  Англию  и  ее  владения  только  на  английских  кораблях.  Другим  
замечательным  актом  протекционистского  характера  явился  акт  о  выдаче  премий  на  
экспорт   хлеба   и   солода.   Со   второй   половины   XVII   века   в   роли   наиболее  
могущественной  державы  —  метрополии  —  утвердилась  Англия,  победившая  в  войнах  
1652-­‐1654,  1665-­‐1667  и  1672-­‐1674  гг.  за  обладание  колониями  Нидерланды.  
Идеи   системы   торгового   баланса,   направленные   на   ускорение   развития  
промышленности   и   торговли   в   интересах   национальной   буржуазии,   были   развиты   в  
Англии  при  централизации  банковского  дела.  
В   начале   XVII   в.   лондонские   золотых   дел   мастера   вопреки   запрещению   стали  
производить   банковские   операции,   выдавая   своим   вкладчикам   свидетельства.  
Постепенно  доверие  к  ним  увеличивалось  и  вклады,  передаваемые  им  на  хранение,  
Page 57

 
57  
значительно   выросли,   вследствие   чего   они   стали   ссужать   королей.   Несмотря   на  
затруднительное   положение   из-­‐за   королевских   займов,   банкирские   предприятия  
продолжали   развиваться,   но   не   могли   удовлетворить   всю   потребность   в   кредите   со  
стороны  промышленников  для  своих  предприятий,  купцов  для  заморской  торговли  и  
правительства  для  колониальных  войн.  
В   конце   XVII   в.   появился   ряд   проектов   об   объединении   банковского   дела   и  
создании  публичного  банка  Англии.    
К  концу  XVII  в.  Англия  стала  первой  морской  и  торговой  империей  с  колониями  во  
многих  концах  света,  самой  развитой  буржуазной  страной,  купцы  которой  монопольно  
захватили  работорговлю.  В  Англии  сложилась  современная  парламентарная  монархия,  
где   король   царствует,   но   не   правит;   две   партии:   тори   —   консервативная   партия  
землевладельцев  и  виги  —  либеральная  партия  буржуазии,  сменяющие  друг  друга  у  
власти;  неслыханная  тогда  в  Европе  свобода  личности,  печати  и  слова.  Политическая  
борьба  потеряла  религиозную  окраску,  и  Англия  стала  «островом  с  сотней  религий»  В  
основе   этих   процессов   лежали   изменения   в   экономике   под   воздействием  
меркантильной  политики.  
 
Во   Франции   меркантилизм  получил  широкое  применение  во  второй  половине  
XVII  в.  при  министре  Людовика  XIV  Кольбере.  Внедренная  им  система  мер  получила  
название  «кольбертизм».  
Кольбер,   следуя   системе   активного   торгового   баланса,   добивался   увеличения  
государственных   доходов,   в   первую   очередь   за   счет   поощрения   обрабатывающей  
промышленности   ссудами,   субсидиями,   привилегиями,   монополиями;   развития  
вывоза  продуктов  и  сокращения  ввоза  из-­‐за  границы  готовых  продуктов.  Он  учредил  
торговую  палату  для  контроля  за  положением  в  торговле,  заключал  торговые  договоры  
о  беспошлинном  ввозе  французских  товаров  в  Россию  и  Швецию,  ввел  пошлины  на  
корабли,   входившие   во   французские   порты   и   выдавал   премии   французским  
судостроителям,   способствовал   развитию   транспорта,   созданию   торговых   компаний,  
завоеванию  колоний  и  направлению  в  них  экономической  деятельности  в  интересах  
французской  обрабатывающей  промышленности.  
Для  увеличения  дешевых  рабочих  рук  правительство  поощряло  ранние  браки  и  
ввело  систему  мер  по  регулированию  хлебной  торговли  с  целью  удешевления  хлеба.  
Производство   было   подчинено   строжайшей   регламентации.   Отступление   от   кодекса  
сурово  наказывалось.  
При   Кольбере   правительство   сделалось   предпринимателем,   создав   известную  
гобеленовскую   мануфактуру   и   огромный   зеркальный   завод.   По   отношению   к  
интересам   потребителей   государство   ведет   себя   как   частный   хозяин,   создавая   для  
индустрии  монополию  и,  в  отличие  от  Англии,  применяет  меры  по  удешевлению  труда.  
В  результате  мер  Кольбера  во  Франции  было  создано  крупное  капиталистическое  
производство,  достигшее  высокой  степени  развития,  но  за  это  была  заплачена  высокая  
цена:   мелкое   производство   разорялось;   искусственное   снижение   цен   на   продукты  
земледелия  привело  к  забрасыванию  земель  и  к  нищенству  одной  десятой  населения  
Франции  в  конце  XVII  и  в  начале  XVIII  века;  введенные  во  Франции  запретительные  
тарифы  на  вывоз  продуктов  тяжело  отразились  на  регионах,  где  они  производились,  и  
это   привело   к   тарифной   войне   с   Голландией   и   Англией,   уничтожившей   прежний  
свободный  международный  обмен.  
 
В   России   после   смуты,   вызванной   недовольством   бояр   и   антифеодальными  
выступлениями   крестьян   и   казачества,   и   освобождения   Москвы   от   польских  
Page 58

 
58  
интервентов  Земским  собором  в  1613  г.  был  избран  первый  русский  царь  из  династии  
Романовых  —  Михаил  Федорович,  при  правлении  которого  значительно  расширилось  
и   укрепилось   феодальное   землевладение.   При   нем   продолжаются   заботы   о   вызове  
иностранцев,  знающих  горное  дело.  Постепенно  расширялись  потребности  населения  
на  стекло,  бархат,  ювелирные  изделия,  мыло,  холст.  Однако  масса  товаров  ввозилась  
из-­‐за   границы,   производство   отечественных   товаров   по   качеству   было   значительно  
хуже.  
В   царствование   Алексея   Михайловича   начался   переход   к   абсолютизму,  
выразившийся   в   создании   Тайного   совета,   руководимого   царем   для   контроля   над  
всеми  центральными  учреждениями,  и  падении  роли  Боярской  Думы,  земских  соборов  
и   церкви   в   государственном   управлении.   В   торговых   уставах   1653   и   1667   гг.  
установлена  система  внешних  таможенных  пошлин,  отразившая  идеи  меркантилизма.  
В   качестве   чрезвычайного   источника   дохода   правительство   использует   монетную  
регалию,  вводя  в  обращение  легковесную  монету,  что  вызвало  рост  цен  всех  продуктов  
и  рост  потребностей  правительства  в  деньгах.  
Взимание   высокой   подати   с   земли   приводило   к   значительному   сокрытию  
земельных  участков,  продаже  земель  монастырям,  уходу  крестьян  с  земли,  что  резко  
снижало   ее   фискальное   значение.   В   результате   налоговой   реформы   1679-­‐1681   гг.  
правительство   переводит   окладную   единицу   налоговой   базы   с   сохи   на   двор   и  
расширяет   круг   налогоплательщиков   за   счет   людей,   обслуживавших   хозяйство  
феодала,  но  живших  особыми  дворами  и  имевших  свое  хозяйство.  Для  осуществления  
перехода   с   сохи   на   двор   при   Алексее   Михайловиче   и   Федоре   Алексеевиче   были  
составлены  «подворные  переписные  книги».  
В   конце   XVII   в.   в   правление   Петра   I   началось   массовое   строительство   военных  
кораблей,   создание   регулярной   армии,   строительство   заводов,   подготовка  
образованных   кадров.   Для   развития   обрабатывающей   промышленности   Петр   I  
использовал  инструменты  меркантилизма  в  условиях  феодального  строя.  
Реформы   государственного   управления,   проведенные   Петром   I,   привели   к  
установлению   абсолютизма,   укреплению   социальной   опоры   государства   —  
дворянства,   и   создали   благоприятные   условия   для   развития   промышленности   и  
капиталистических  отношений.  
В   интересах   обрабатывающей   промышленности   выдавались   беспроцентные  
капиталы   из   казны;   учреждались   льготы   и   привилегии   предпринимателям   по  
беспошлинному   ввозу   сырых   материалов   из-­‐за   границы   и   ограничивался   или   вовсе  
запрещался   вывоз   необходимых   для   отечественного   производства   материалов;  
разрешалось   продавать   изделия   для   облегчения   их   сбыта   без   уплаты   внутренних  
таможенных   пошлин   и   беспошлинно   ввозить   из-­‐за   рубежа   машины   и   инструменты;  
высокими   таможенными   пошлинами   затруднялся   ввоз   в   Россию   изделий,  
производившихся   в   ней   в   достаточном   количестве.   Иногда   нераспроданный   товар  
фабрикантов  выкупался  из  казны.  
 
Резюме  
Государствам   с   сильной   централизованной   властью   требуется   много   денег   для  
содержания   аппарата   чиновников   и   армии.   Задача   нахождения   источников   доходов  
явилась   причиной   появления   первой   экономической   доктрины   —   меркантилизма,  
представляющего  собой  систему  практических  рекомендаций  для  ее  решения.  
На  первом  этапе  своего  развития  меркантилизм  представлял  собой  монетарную  
систему,  рекомендации  которой  ограничивались  сферой  обращения  денег.    
Page 59

 
59  
На   втором   этапе   он   содержал   идеи   системы   торгового   баланса,  
ориентированного  на  поддержку  государством  обрабатывающей  промышленности.  
Идеи  меркантилизма  были  успешно  использованы  в  Англии,  Франции  и  России.  
В   первых   двух   странах   эти   идеи   реализовывались   в   интересах   первоначального  
накопления  капитализма,  в  России  —  в  интересах  укрепления  феодального  строя,  хотя  
при  этом  создавались  определенные  предпосылки  для  развития  капитализма.  
Первая   англо-­‐голландская   война   1652-­‐1654,  морская  война  между  Англией  и  
Голландией.  Конфликт  возник  из-­‐за  столкновения  торговых  интересов  двух  стран  и  за  
обладание   господством   на   море.   Боевые   действия   разворачивались   на   морских  
коммуникациях   Северного   моря,   в   прибрежных   водах   противников,   а   также   в  
Средиземном  море.  
Завершилась   поражением   Голландии.   По   Вестминстерскому   миру   1654   она  
выплатила  Англии  значительную  сумму  контрибуции  и  обязалась  соблюдать  принятый  
англичанами  «Навигационный  акт»,  ущемляющий  права  голландского  торгового  флота.  
Однако  вопрос  о  преобладании  одной  из  стран  на  море  решён  не  был.  
 
 
 26  
 Ирландская  и  шотландская  войны  Англии  в  период  революции:  
  
Гражданская  война  в  Шотландии  1644—1647  гг.  —  вооружённый  конфликт  в  период  
ковенантского   движения   в   Шотландии,   сопряжённый   с   Английской   революцией   XVII  
века   и   Первой   гражданской   войной   в   Англии.   Война   велась   между   роялистами,  
сторонниками  короля  Карла  I,  во  главе  с  Джеймсом  Грэмом,  маркизом  Монтрозом,  и  
ковенантерами,   представленными   парламентом   Шотландии.   На   стороне   роялистов  
выступали   ирландские   католики;   на   стороне   ковенантеров  —   парламент   Англии.  
Несмотря   на   то,   что   на   протяжении   большей   части   гражданской   войны   победы  
одерживали   армии   роялистов,   в   1646   г.   они   были   полностью   разбиты   и   власть  
ковенантеров  в  Шотландии  еще  более  укрепилась.  
Предпосылки  
Восстание   1637  г.   в   Шотландии   и   принятие   «Национального   ковенанта»   в   1638   г.  
сплотили  практически  весь  шотландский  народ  в  борьбе  за  защиту  пресвитерианской  
веры   и   против   королевского   абсолютизма.   В   Епископских   войнах   1639—1640   гг.  
шотландцы   одержали   убедительную   победу   над   войсками   короля   Карла   I.   Власть   в  
стране   перешла   к   парламенту   Шотландии,   который   осуществил   реформу  
государственного   устройства   страны   и   обеспечил   «очищение»   пресвитерианства   от  
католических  и  англиканских  элементов.  
В  то  же  время  в  соседней  Англии  набирала  силу  революция:  английский  парламент  
выступил   против   своего   короля,   и   в   1642   г.   вспыхнула   гражданская   война   в   Англии  
между  сторонниками  Карла  I  и  парламента.  В  Ирландии  с  1641  г.  развивалось  массовое  
восстание   католиков   против   протестантских   колонистов,   вылившееся   в   кровавую  
бойню   английских   и   шотландских   протестантов   в   Ольстере.   Английский   парламент,  
обеспокоенный  успехами  католиков  в  Ирландии  и  первыми  победами  войск  роялистов  
в  Англии,  обратился  за  помощью  к  Шотландии.  В  обмен  за  выступление  шотландской  
армии  на  стороне  английского  парламента  было  обещано  объявить  пресвитерианство  
государственной   религией   Англии.   Это   предложение   было   с   восторгом   воспринято  
шотландскими   ковенантерами,   и   25   сентября   1643   г.   английский   парламент  
Page 60

 
60  
ратифицировал   договор   о   союзе   с   Шотландией,   известный   под   названием  
«Торжественная  лига  и  Ковенант».  
В  январе  1644  г.  шотландская  армия  под  командованием  Александра  Лесли  вступила  
на  территорию  Англии  для  совместных  действий  с  английской  парламентской  армией  
против  войск  короля  Карла  I.  Это  послужило  толчком  к  началу  гражданской  войны  в  
Шотландии.  
Начало  войны  
1   февраля   1644   г.   Монтроз   был   назначен   главнокомандующим   королевских   войск   в  
Шотландии.  Планируемому  вторжению  Монтроза  в  Шотландию  должен  был  оказать  
поддержку  маркиз  Ньюкасл,  командующий  роялистской  армией  в  Северной  Англии.  
Одновременно   выступали   сторонники   короля   в   Абердиншире,   а   ирландские  
конфедераты  высаживались  на  западном  побережье.  Этот  план,  однако,  провалился.    
Армия   Монтроза,   в   апреле   1644  г.   перешедшая   шотландскую   границу,   насчитывала  
лишь   одну   тысячу   солдат,   по-­‐преимуществу   англичан,   и   не   встретила   поддержки   у  
населения.  Вскоре  Монтроз  был  вынужден  вернуться  в  Англию.  Ньюкасл  и  основная  
королевская   армия   были   разбиты   2   июля   1644  г.   в   битве   при   Марстон-­‐Муре  
объединёнными   войсками   английского   и   шотландского   парламентов,   причём  
решающую   роль   в   победе   сыграла   шотландская   конница   Дэвида   Лесли.   Восстание  
Гордонов  в  Абердиншире  было  быстро  подавлено  ковенантскими  войсками  Аргайла.  В  
результате  к  середине  1644  г.,  казалось,  роялисты  в  Шотландии  потерпели  крах.  
Но  в  начале  июля  на  побережье  Арднамурхана  высадились  ирландские  войска,  общей  
численностью   около   1600   человек,   набранные   графом   Антримом   из   шотландских  
эмигрантов   кланов   Макдональд   и   Маклеод.   Во   главе   этого   отряда   стоял   Аласдер  
Макдональд   (или,   по   имени   отца,   Аласдер   Макколла).   В   августе   Монтроз,  
сопровождаемый   всего   лишь   двумя   своими   товарищами,   тайно   направился   через  
шотландское   высокогорье   на   соединение   с   ирландским   отрядом.   По   мере  
продвижения   ирландцев   и   Монтроза   к   ним   присоединялись   небольшие   группы  
шотландских  горцев  из  кланов,  враждебных  Кэмпбеллам.  Объединение  сил  произошло  
в  центре  области  Атолл,  в  горах  к  северу  от  Перта.  
 
Ирландская  война  Аглии  в  период  революции.  
В  августе  1649  г.  Кромвель  предпринял  поход  в  Ирландию  с  армией  в  12  тыс.  солдат  (на  
132  судах)  под  предлогом  «наказания»  ирландцев  за  восстание  1641  г.,  а  фактически  с  
целью   ограбить   и   поработить   ирландский   народ.   Поход   превратился   фактически   в  
жестокую   карательную   экспедицию,   так   как   ирландцы   не   могли   оказать  
организованного  сопротивления.  
С   перенесением   военных   действий   на   территорию   Ирландии   гражданская   война  
английской  буржуазной  революции  превращалась  в  войну  захватническую,  следствием  
чего  явилось  перерождение  демократической  «новой  модели»  в  буржуазную  армию.  
«На   примере   ирландской   истории,  —   писал   Энгельс,  —   можно   видеть,   какое   это  
несчастье  для  народа  поработить  себе  другой  народ.  Все  английские  свинства  ведут  
свое   происхождение   от   ирландской   Pale»   (восточная   часть   Ирландии.  —   Е.   Р.   ).  
«...Английская  республика  при  Кромвеле,  —  отметил  Маркс,  —  в  сущности  разбилась  
об  Ирландию».  
 
 
Page 61

 
61  
 
 
 29  
 Северная  война  в  1700  -­‐  1706  гг.  Коалиционное  взаимодействие:  
 
 Северная  война  1700-­‐21  
               Война   России   со   Швецией   за   выход   в   Балтийское   море;   в   ней   в   разное   время  
против   Швеции   участвовали   другие   европейские   державы   (Дания,   Речь   Посполита,  
Саксония,  Пруссия  и  др.).  Ещё  Иван  IV  Грозный  в  Ливонской  войне  1558—83  пытался  
открыть  для  России  морские  пути  сообщения  с  Западной  Европой  через  Балтику,  но  
потерпел   неудачу.   В   16—17   вв.   Швеция   отторгла   от   России   земли,   прилегающие   к  
Финскому   заливу,   а   в   результате   войн   с   Польшей,   Данией   и   германскими  
государствами   захватила   Прибалтику   (Эстляндия,   Лифляндия),   острова   Эзель   и  
Готланд,  значительные  территории  в  Северной  Германии  (Бремен,  Висмар,  большую  
часть   Померании,   о.   Рюген   и   др.),   превратив   Балтийское   море   в   «шведское   озеро».  
Попытка  России  в  русско-­‐шведской  войне  1656—58  вернуть  потерянные  территории  не  
увенчалась  успехом.  Единственный  морской  порт  России  —  Архангельск,  удалённый  от  
центральных   районов,   не   удовлетворял   растущей   потребности   в   торговых   связях   с  
Западом.   Не   имея   своего   морского   флота,   экономически   отсталая   Россия   была  
вынуждена   вести   неэквивалентную   торговлю.   Приобретение   выхода   в   Балтийское  
море   имело   для   России   не   только   экономическое,   но   и   стратегическое   значение.   В  
конце   17   в.   Швеция,   строившая   агрессивные   планы   в   отношении   России   и   других  
государств,   значительно   усилила   армию   и   флот   (до   42   линейных   кораблей   и   12  
фрегатов),  заключила  союз  (1698)  с  Великобританией  и  Голландией  (т.  н.  Союз  морских  
держав),   а   затем   и   с   Францией,   обеспечив   себе   дипломатическую,   военную   и  
материальную   поддержку   этих   стран   в   случае   войны.   Недовольство   прибалтийских  
государств  господством  Швеции  на  море  и  боязнь  её  агрессии  создали  объективные  
предпосылки   для   образования   антишведской   коалиции,   чем   и   воспользовалась  
русская   дипломатия.   Во   время   заграничной   поездки   1697—98   Петр   I   Великий  
предварительно   договорился   с   курфюрстом   Бранденбургским   Фридрихом   III   (с   1701  
король  Пруссии  Фридрих  I)  и  курфюрстом  Саксонским  Августом  (с  1697  одновременно  
польский  король  Август  II)  о  взаимной  поддержке  в  случае  войны  со  Швецией.  При  
этом  Петр  I  верно  оценил  благоприятное  для  начала  борьбы  за  Балтику  положение  в  
Европе   в   связи   с   назревавшей   войной   за   Испанское   наследство   (1701—14),   которая  
отвлекла  союзников  Швеции  Великобританию  и  Францию.  В  результате  заключённых  в  
Москве   в   ноябре   —   декабре   1699   договоров   сложилась   антишведская   коалиция   в  
составе   России,   Дании   и   Саксонии   (т.   н.   Северный   Союз),   причём   Август   II   обязался  
присоединить  к  союзу  Речь  Посполитую  (для  чего  требовалось  согласие  её  сейма).  
                  Первый   период   (1700—06).  Военная  слабость  и  несогласованность  в  действиях  
союзников  привели  к  их  крупным  неудачам  в  начале  войны.  Первым  выступил  Август  II,  
который,  не  обеспечив  вступления  в  войну  Речи  Посполитой,  в  феврале  1700  вторгся  с  
саксонскими   войсками   в   Лифляндию   и   осадил   Ригу.   В   марте   1700   датские   войска  
вступили  на  территорию  союзника  Швеции  Гольштейна  (Голштинии).  Однако  шведский  
король  Карл  XII  при  активном  содействии  англо-­‐голландского  флота  высадил  десант  у  
Копенгагена   и   заставил   Данию   заключить   7(18)   августа   Травендальский   мир   1700.  
Россия   смогла   объявить   войну   Швеции   только   19(30)   августа   после   заключения  
Page 62

 
62  
Константинопольского  мирного  договора  1700.  Русские  войска  (около  35  тыс.  чел.,  145  
орудий)  начали  осаду  крепости  Нарва,  которая  затянулась  до  осени.  Узнав  об  отходе  
саксонских  войск  от  Риги  к  Ковно  (Каунасу),  Карл  XII  перебросил  свои  войска  (около  32  
тыс.)  по  морю  в  Пернов  (Пярну)  и  частью  их  (23  тыс.  человек,  38  орудий)  19(30)  ноября  
в   Нарвском   сражении   1700.   Нанёс   крупное   поражение   неподготовленным   русским  
войскам.  Однако  энергичными  мерами  Петр  I  восстановил  армию  (до  40  тыс.  человек,  
около  300  орудий).  Попытка  шведских  войск  продвинуться  из  Финляндии  на  Олонец  
была  отражена  партизанским  отрядом  И.  Окулова  из  русских  и  карелов.  На  встрече  в  
Биржах  (Биржай)  в  феврале  1701  Петр  I  и  Август  II  подтвердили  свой  союз.  
                 Карл  XII  решил  до  вторжения  в  Россию  вывести  из  войны  Саксонию  и  добиться  
союза  с  Речью  Посполитой.  Летом  1701  саксонские  войска  потерпели  поражение  под  
Ригой.  Оставив  в  Прибалтике  около  15  тыс.  человек  в  крепостях  от  Выборга  до  Риги,  
Карл   XII   без   объявления   войны   вторгся   в   Польшу.   Не   подготовленная   к   войне,  
раздираемая  борьбой  сторонников  и  противников  шведской  ориентации,  ослабленная  
казацко-­‐крестьянским  движением  на  Правобережной  Украине  под  руководством  С.  Ф.  
Палия,   Речь   Посполита   стала   лёгкой   добычей   шведской   агрессии.   Заняв   Варшаву,  
Краков,   Торунь   и   нанеся   саксонцам   новое   поражение   под   Клишовым   (летом   1702),  
Карл   XII   добился   низложения   Августа   II   т.   н.   Варшавской   конфедерацией,   которая   в  
июле   1704   провозгласила   польским   королём   шведского   ставленника   Станислава  
Лещинского.   Сторонники   Августа   образовали   т.   н.   Сандомирскую   конфедерацию   и  
приняли  на  своём  сейме  в  Люблине  решение  заключить  союз  с  Россией  и  объявить  
войну   Швеции.   По   Нарвскому   союзному   договору   1704   [19(30)   августа]   Россия  
предоставляла  Польше  12-­‐тыс.  вспомогательный  347  корпус  и  денежные  субсидии  на  
содержание  польских  войск;  союзники  обязались  не  заключать  сепаратного  мира  со  
Швецией.  Положение  Карла  XII  в  Польше  осложнилось.  Шведская  оккупация  вызвала  
сопротивление  населения,  а  большинство  польско-­‐литовских  феодалов  выступило  на  
стороне  Августа.  
                 Петр  I,  правильно  оценив  обстановку,  сложившуюся  после  того  как,  по  его  словам,  
«швед   увяз   в   Польше»,   стремился   занять   прочные   позиции   в   Прибалтике   и   скорее  
развернуть   строительство   флота.   В   1701   была   отражена   попытка   шведской   эскадры  
захватить  Архангельск.  Зимой  1701—02  войска  генерала  Б.  П.  Шереметева  одержали  
первую  победу  над  швед.  корпусом  генерала  В.  А.  Шлиппенбаха  при  Эрестфере  [в  50  
км  от  Дерпта  (Тарту)].  Летом  1702  Шереметев  нанёс  Шлиппенбаху  новое  поражение  
при   Гуммельсгофе.   Остатки   шведских   войск   укрылись   в   Пернове.   Одновременно  
войска  Ф.  М.  Апраксина  оттеснили  шведские  войска  генерала  Кронъюрта  от  Ладоги,  
разбили  их  на  р.  Ижоре  и  вынудили  отойти  к  крепости  Ниеншанц  в  устье  р.  Невы,  а  
флотилия  И.  Тыртова  вытеснила  шведские  корабли  из  Ладожского  озера.  Обеспечив  т.  
о.  блокаду  крепости  Нотебург,  русские  войска  11(22)  октября  1702  штурмом  овладели  
ею,  Нотебург  был  переименован  в  Шлиссельбург  (ныне  Петрокрепость).  Весной  1703  
были  заняты  Ниеншанц,  Ям  и  Копорье.  16(27)  мая  заложена  Петропавловская  крепость,  
положившая  начало  Петербургу.  Для  прикрытия  устья  Невы  у  её  южной  судоходной  
протоки  была  заложена  крепость  Кроншлот,  а  на  о.  Котлин  сооружена  артиллерийская  
батарея,  а  позже  создана  крепость  Кронштадт.  Было  начато  усиленное  строительство  
морских  гребных  и  парусных  кораблей.  Попытки  шведов  в  1704  комбинированными  
ударами   с   суши   и   моря   захватить   Петербург   были   отражены.   Летом   1704   русские  
войска   штурмом   овладели   Нарвой   и   Дерптом.   Петр   I   намеревался   в   1705   занять  
Выборг,  но  осложнения  в  Польше  заставили  его  направить  туда  главные  силы.  Карл  XII,  
заключив  в  1705  союз  со  Станиславом  Лещинским,  вёл  тайные  переговоры  с  Пруссией  
и,   расположив   свои   войска   зимой   1704—05   в   Силезии,   отрезал   войска   Августа   II   от  
Page 63

 
63  
Саксонии.   В   целях   спасения   своего   союзника,   которому   угрожало   уничтожение  
превосходящими   силами   шведов   и   Лещинского,   Петр   I   направил   60-­‐тыс.   армию   в  
Полоцк,  послав  подкрепления  Августу,  который  двигался  от  Кракова  на  Люблин  и  Брест  
на  соединение  с  русской  армией.  Чтобы  не  допустить  соединения  союзников,  Карл  XII  
приказал   генералу   А.   Л.   Левенгаупту   атаковать   из   Риги   выставленный   против   него  
корпус   фельдмаршала   Шереметева,   а   генералу   Майделю   начать   решительное  
наступление   на   Петербург   во   взаимодействии   с   эскадрой   адмирала   Анкерштерна.   В  
июне   —   июле   1705   Балтийский   флот   отразил   попытки   шведской   эскадры   высадить  
десант   на   о.   Котлин,   а   гарнизон   Петербурга   отбил   атаки   войск   Майделя,   которые  
отошли   на   Выборг.   Хотя   15(26)   июля   1705   Левенгаунт   нанёс   поражение   войскам  
Шереметева  при  Гемауэртгофе,  неудачи  под  Петербургоми  занятие  войсками  Петра  I  в  
сентябре  1705  Митавы  (Елгавы)  и  Бауски  вынудили  Левенгаупта  отступить  в  Ригу.  Это  
позволило  главным  силам  русской  армии  (около  35  тыс.  человек)  соединиться  в  Гродно  
с  войсками  Августа  II  (10  тыс.  чел.).  Карл  XII,  оставив  в  Силезии  корпус  генерала  К.  Г.  
Реншильда,   соединился   в   Варшаве   с   войсками   Лещинского.   Не   ожидая   наступления  
противника   зимой,   Пётр   I   в   декабре   1705   уехал   в   Москву,   передав   главное  
командование  Августу  II;  во  главе  русской  армии  были  оставлены  фельдмаршал  Г.  Б.  
Огильви  и  А.  Д.  Меншиков.  В  январе  1706  Карл  XII  быстрым  маршем  двинулся  к  Гродно,  
вынудил   конницу   Меншикова   отойти   к   Минску,   а   главными   силами   блокировал  
союзные  войска  в  Гродно,  откуда  Август  II  поспешно  ушёл  с  кавалерией  в  Саксонию,  
обещав  вернуться  с  саксонскими  войсками.  Пётр  I,  не  желая  рисковать  армией  вдали  от  
границ,  приказал  Огильви  отступить,  но  тот  медлил  с  выполнением  приказа.  Между  
тем   в   феврале   1706   30-­‐тыс.   саксонский   корпус   генерала   И.   М.   Шуленбурга   был  
разгромлен   при   Фрауштадте   шведскими   войсками   Реншильда.   12(23)   марта   Пётр   I  
отдал   приказ   об   отходе   из   Гродно   на   Брест,   поручив   руководство   войсками  
Меншикову,   который   в   конце   марта   блестяще   выполнил   трудное   отступление,  
используя  половодье  и  ледоход  на  реках  для  прикрытия  от  преследования  противника.  
В   начале   мая   русская   армия   сосредоточилась   в   районе   Киева.   Огильви   был   уволен,  
высшее  руководство  армией  было  поручено  Шереметеву  и  Меншикову,  а  флотом  —  
Апраксину.  Карл  XII,  упустив  русскую  армию,  двинулся  в  Саксонию  с  целью  разгромить  
Августа  II.  На  помощь  союзнику  Пётр  I  направил  драгунские  полки  и  украинских  казаков  
под   командованием   Меншикова   (до   40   тыс.   человек),   которые   18(29)   октября   1706  
нанесли   крупное   поражение   шведско-­‐польским   войскам   генерала   Мейерфельда   (28  
тыс.  человек)  под  Калишем.  Но  ещё  13(24)  сентября  Август  II  заключил  с  Карлом  XII  
сепаратный  Альтранштедтский  мир  1706,  что  лишило  Россию  её  последнего  союзника.  
 
 30  
 Северная  война  в  1707-­‐1709  гг.  Русско-­‐шведское  соперничество:  
 
 Второй  период  (1707—09).    
Карл   XII,   готовясь   к   вторжению   в   Россию,   довёл   численность   действующей  
армии  до  95—100  тыс.  человек,  в  том  числе  в  главных  силах  под  его  командованием  
около   60   тыс.,   в   корпусе   Левенгаупта   в   Прибалтике   (Рига)   —   16—20   тыс.,   в   корпусе  
Любекера  в  Финляндии  (Выборг)  —  12—14  тыс.,  в  корпусе  Крассова  в  Польше  —  8  тыс.;  
кроме  того,  на  флоте  —  8—10  тыс.  Шведский  флот  господствовал  на  Балтийском  море.  
Карл  XII  ставил  своей  целью  захват  Архангельска,  Пскова  и  Новгорода,  установление  
Page 64

 
64  
протектората  над  Литвой,  Польшей  и  Украиной  и  расчленение  России  на  отдельные  
княжества.  Он  начал  тайные  переговоры  с  гетманом  Украины  И.  С.  Мазепой,  который  
решил   перейти   на   сторону   Швеции;   шведы   рассчитывали   также   использовать  
внутренние  осложнения  в  России  (восстание  в  Башкирии,  недовольство  реакционных  
кругов   феодальной   аристократии   и   духовенства   прогрессивными   преобразованиями  
Петра   I).   Международная   обстановка   благоприятствовала   Швеции:   Великобритания  
отвергла   просьбу   Петра   I   о   посредничестве   в   заключении   мира   со   Швецией   на  
умеренных  условиях  (уступка  России  Ижорской  земли  с  Петербургом),  предотвратила  
столкновение   Швеции   с   английской   союзницей   Австрией   (из-­‐за   Силезии),   признала  
польским   королём   Станислава   Лещинского   и   подталкивала   Карла   XII   на   поход   в  
Россию.  Вооруженные  силы  России  были  примерно  равны  силам  противника  (главные  
силы  в  Польше  —  57  тыс.  человек,  корпус  генерала  Р.  Х.  Боура  в  Дерпте  —  16  тыс.  
человек,  корпус  генерала  Ф.  М.  Апраксина  в  Петербурге  —  25  тыс.  человек;  кроме  того,  
на  флоте  —  около  6  тыс.  человек),  но  уступали  ему  в  боевом  опыте.  В  конце  1706  на  
собранном  Петром  I  военном  совете  старших  начальников  в  Жолкеве  было  решено  не  
вступать   в   генеральное   сражение   на   территории   Польши,   а   «дать   баталию   на   своих  
границах,  когда  того  необходимая  нужда  требовать  будет»,  при  отходе  же  изматывать  
противника  ударами  конницы  с  тыла  и  наносить  ему  контрудары  на  переправах.  Были  
возведены   полевые   оборонительные   инженерные   сооружения   и   заграждения   и  
отремонтированы   крепости   на   линии   Киев   —   Брянск   —   Смоленск   —   Псков.   Жители  
призывались  прятать  хлеб  и  уходить  в  леса  с  имуществом  и  скотом,  защищаясь  от  врага  
с  оружием  в  руках.  Борьба  против  шведского  нашествия  приобретала  характер  войны  
за  национальную  независимость  с  участием  не  только  армии,  но  и  горожан  и  крестьян.  
                  Главные   силы   шведской   армии   во   главе   с   Карлом   XII   выступили   из   Саксонии  
осенью  1707,  в  начальник  1708  вступили  в  Гродно,  а  затем,  двигаясь  через  Сморгонь  —  
Радошковичи   —   Минск,   в   июне   1708   форсировали   Березину   и   подошли   к   русской  
границе.   Главные   силы   русской   армии   были   сосредоточены   на   московском  
направлении   в   районе   Могилёва,   имея   возможность   действовать   против   флангов  
противника  в  случае  его  поворота  на  Псков  —  Петербург  (предположение  Петра  I)  или  
на   Украину   (предположение   А.   Д.   Меншикова).   После   неудачного   для   русских  
сражения   3(14)   июля   1708   у   Головчина   (северо-­‐западнее   Могилёва)   русская   армия  
отошла  за  Днепр  и  сосредоточилась  в  районе  м.  Горки.  Карл  XII,  переоценив  свой  успех  
и   считая   русские   войска   неспособными   к   сопротивлению,   не   дождался   в   Могилёве  
прибытия   корпуса   Левенгаупта   (16   тыс.),   выступившего   в   июне   из   Риги   с   большим  
транспортом   продовольствия   и   боеприпасов,   и   в   августе   двинулся   из   Могилёва   на  
Смоленск.  Однако  в  боях  у  с.  Доброго  30  августа  (10  сентября)  и  деревни  Раевка  9—10  
(20—21)   сентября   шведские   передовые   отряды   потерпели   поражения,   понеся  
значительные   потери   (до   5   тыс.   только   убитыми).   Возникли   трудности   в   снабжении  
войск  продовольствием.  Всё  это  заставило  Карла  XII  между  10(21)  и  12(23)  сентября  в  с.  
Стариши   принять   решение   отказаться   от   наступления   на   Смоленск   и   повернуть   на  
Украину.  В  конце  сентября  (начале  октября)  шведы  вышли  к  Костеничам  (по  дороге  на  
Стародуб)  и  остановились  здесь  в  ожидании  корпуса  Левенгаупта.  Однако  28  сентября  
(9   октября)   у   деревни   Лесной   этот   корпус   был   наголову   разбит   войсками   Петра   I,  
потеряв  2/3  своего  состава  и  весь  обоз.  К  этому  времени  русские  войска  и  флот  под  
командованием   генерала   Апраксина   отразили   наступление   2-­‐тыс.   отряда   генерала  
Штромберга   на   Эстляндию   и   12-­‐тыс.   корпуса   генерала   Любекера   из   Выборга   на  
Петербург   при   содействии   эскадры   адмирала   Анкерштерна   (22   корабля),   нанесли  
противнику  значительные  потери  и  вынудили  его  перейти  к  обороне.  Победа  на  Неве  
создала   условия   для   дальнейшего   усиления   Балтийского   флота   и   позволила  
Page 65

 
65  
присоединить  к  главным  силам  корпус  генерала  Боура  и  8  полков  пехоты  и  кавалерии  
из  войск  Апраксина.  
                  Пётр   I   направил   отряд   фельдмаршала   Шереметева   параллельно   движению  
шведских   войск   Карла   XII   на   их   левом   фланге.   Предупредив   авангарды   противника,  
войска   Шереметева   предотвратили   захват   ими   Почепа,   Стародуба,   Новгород-­‐
Северского  и  других  городов,  в  защите  которых  активно  участвовали  местные  жители.  
По   решению   военного   совета   в   Почепе   в   начале   октября   полки   украинских   казаков  
(около  16  тыс.  человек)  должны  были  соединиться  с  главными  силами  в  Стародубе  с  
тем,   чтобы   уничтожить   шведскую   армию   до   начала   зимы.   Но   неожиданная   измена  
гетмана   Мазепы,   явившегося   в   конце   октября   к   Карлу   XII,   нарушила   этот   план.   По  
решению   военного   совета   Меншиков   с   кавалерийским   отрядом   совершил   смелый  
рейд   на   резиденцию   гетмана   г.   Батурин,   уничтожил   заготовленные   там   большие  
запасы  продовольствия,  вооружения  и  боеприпасов  и  вывез  всю  артиллерию  (около  
300  орудий).  Другой  базой  изменника  —  Белой  Церковью  овладели  войска  генерала  Д.  
М.  Голицына,  затруднив  тем  самым  прибытие  подкреплений  к  Карлу  XII  из  Польши.  
Повсеместный   отпор   шведским   захватчикам   со   стороны   украинских   крестьян   и  
горожан,   расправы   населения   с   «мазепинцами»   (например,   в   Лубнах,   Полтаве),  
верность  союзу  с  Россией  подавляющего  большинства  украинских  казаков,  к  которым  
вскоре   присоединились   со   своими   полками   бежавшие   от   Мазепы   полковники   Д.  
Апостол,  И.  Галаган  и  другие,  определили  несостоятельность  политических  и  военных  
расчётов   Карла   XII   и   Мазепы.   Обнародование   перехваченного   письма   Мазепы  
Станиславу   Лещинскому   окончательно   дискредитировало   его   в   глазах   украинского  
народа.   Во   главе   украинского   войска   были   поставлены   новый   гетман   И.   И.  
Скоропадский  и  возвращенный  из  ссылки  полковник  С.  Ф.  Палий;  уже  в  конце  1708  
украинские   казаки   начали   активные   действия   против   шведов   на   Левобережной  
Украине.  Для  обеспечения  полной  изоляции  войск  Карла  XII  от  Польши  Пётр  I  в  декабре  
1708  направил  за  Днепр  к  польской  границе  отряд  генерала  Г.  Гольца,  а  в  Литву  на  
усиление  войск  литовского  гетмана  А.  Синявского  7  драгунских  полков.  Сложившаяся  
на  Украине  обстановка  и  дипломатические  демарши,  подкрепленные  демонстрацией  
Азовского   флота,   вынудили   Турцию   и   крымского   хана   прервать   переговоры   с  
эмиссарами  Карла  XII  и  воздержаться  от  вступления  в  войну.  
                 Зимой  1708—09  шведская  армия  расположилась  в  районе  Прилуки  —  Гадяч  —  
Ромны  —  Лохвица.  Попытки  шведов  расширить  этот  район  в  ноябре  1708  окончились  
неудачей   из-­‐за   сопротивления   местного   населения   при   помощи   русских   войск.   На  
Украине   развернулись   партизанские   действия   украинских   крестьян   совместно   с  
кавалерийскими  отрядами  русских  драгун  и  украинских  казаков.  Главные  силы  русской  
армии,  прикрывая  дорогу  на  Харьков  —  Белгород,  располагались  в  районе  Богодухов  
—  Ахтырка  —  Лебедин  —  Сумы.  В  декабря  1708  были  предприняты  демонстративные  
действия   против   резиденции   Мазепы   —   Гадяча.   Шведские   войска,   выступившие   на  
помощь,  не  достигли  цели,  т.  к.  Шереметев  отошёл  к  Лебедину.  В  результате  шведы  
потеряли   свои   базы   в   Прилуках   и   Ромнах   и   3—4   тыс.   человек   обмороженными.  
Двинувшись   дальше   на   В.,   шведские   войска   в   феврале   1709   достигли   Краснокутска,  
продвинувшись   за   2   месяца   всего   на   80   км   и   понеся   значительные   потери.   Острый  
недостаток  продовольствия  и  фуража  заставил  Карла  XII  весной  1709  двинуться  на  Ю.  в  
неразорённую  Полтавщину.  При  отходе  шведы  жгли  населённые  пункты  и  уничтожали  
мирных   жителей.   В   апреле   шведская   армия   сосредоточилась   в   районе   Полтавы.  
Попытки  взять  город  были  отражены  героическим  сопротивлением  гарнизона  крепости  
(около  4  тыс.  человек,  29  орудий  и  2,6  тыс.  вооружённых  жителей)  под  командованием  
коменданта   А.   С.   Келина   с   помощью   подошедших   главных   сил,   которые   нанесли  
Page 66

 
66  
противнику  ряд  ударов  и  сумели  ввести  в  Полтаву  подкрепление  (1200  чел.)  с  запасами  
пороха.   Одновременно   русские   войска   и   казаки   полковника   Галагана   заняли  
Запорожскую   Сечь   и   уничтожили   там   запасы,   приготовленные   сторонником   Мазепы  
кошевым  атаманом  К.  Гордиенко,  который  привёл  под  Полтаву  к  шведам  обманутых  
им   запорожцев   (большинство   их   вскоре   разбежалось).   Полки   Скоропадского   заняли  
переправы   на   рр.   Псёл   и   Хорол   и   уничтожили   переправочные   средства,   отрезав  
шведам   пути   отступления   за   Днепр.   Тем   не   менее   в   апреле   1709   Карл   XII   отверг  
предложение  Петра  I  заключить  мир  с  уступкой  России  Петербурга  и  Нарвы.  27  июня  (8  
июля)  в  Полтавском  сражении  1709  русская  армия  под  командованием  Петра  I  и  его  
военачальников  В.  П.  Шереметева,  А.  Д.  Меншикова,  Н.  И.  Репнина  и  других  наголову  
разгромила  шведские  войска.  Карл  XII  и  Мазепа  с  немногочисленной  свитой  бежали  в  
Турцию.  Победа  под  Полтавой  явилась  поворотным  пунктом  в  С.  в.  
 
 31  
 Северная  война  в  1710-­‐1721  гг.  Прутский  поход  Петра  I:  
 (Прутский  поход,  см.  Ответ  на  43  вопрос)  
 
 Третий   период   (1710—18).   Следствием   Полтавской   победы   и   авантюристической  
политики   Карла   XII,   который   отклонил   новые   мирные   предложения   России,   было  
возобновление   Северного   союза   в   составе   России,   Дании,   Речи   Посполитой   и  
Саксонии;  вскоре  в  него  вошли  Ганновер  и  Пруссия  (обязавшаяся  лишь  не  пропускать  
шведские   войска   через   свою   территорию).   В   1710   русские   войска   развернули  
наступление   в   Прибалтике   и   овладели   Ригой,   Ревелем   (Таллином),   Кексгольмом,  
Выборгом   и   о.   Эзель.   Одновременно   войска   Августа   II,   вновь   занявшего   польский  
престол,   с   помощью   корпуса   Меншикова   вытеснили   войска   Крассова   и   Станислава  
Лещинского   в   шведскую   Померанию.   Успехи   России   вызвали   противодействие  
западных  держав.  Великобритания  предприняла  попытки  расколоть  Северный  союз  и  
весной   1710   подписала   в   Гааге   с   Австрией   и   Голландией   конвенцию   о   сохранении  
«нейтралитета»   в   империи   и   соглашение   о   недопущении   военных   действий   на  
территории  Германии.  Однако  Карл  XII  отказался  принять  это  соглашение  о  «гарантии  
мира»   в   Германии.   Ему   удалось   с   помощью   английской   и   австрийской   дипломатии  
втянуть   в   С.   в.   Турцию,   которая   в   1710   объявила   войну   России.   В   начальник   1711  
крымские   татары   вторглись   на   Украину   (до   Харькова   и   Белой   Церкви),   но   были  
отброшены.   Хотя   предпринятый   Петром   I   Прутский   поход   1711   окончился   неудачей,  
России  удалось  добиться  перемирия  с  Турцией  ценой  уступки  Азова.  Всё  же  вплоть  до  
заключения  Адрианопольского  мира  1713  Россия  была  вынуждена  держать  на  Украине  
значительные  силы  и  не  могла  развернуть  активные  действия  против  Швеции.  Осада  
Штральзунда  русско-­‐датско-­‐саксонскими  войсками  была  безуспешной.  В  декабря  1712  
18-­‐тыс.  шведская  армия  генерала  М.  Стенбока  нанесла  поражение  датским  войскам  у  
Гадебуша  (в  Мекленбурге).  Русские  войска  пришли  на  помощь  и  в  январе  1713  разбили  
шведов  при  Фридрихштадте  (в  Гольштейне).  Войска  Стенбока,  осажденные  в  крепости  
Тонинген,  капитулировали  весной  1713.  Постоянные  споры  между  Пруссией,  Данией,  
Саксонией   и   мелкими   германскими   государствами   и   интриги   великих   держав  
сковывали  инициативу  русской  армии  в  Северной  Германии,  и  Петр  I  решил  нанести  
главный  удар  в  Финляндии.  В  1713  особый  Ингерманландский  корпус  (свыше  65  тыс.  
человек)   при   содействии   гребного   (до   200   судов,   870   орудий)   и   парусного   (17  
Page 67

 
67  
линейных  кораблей,  4  фрегата,  900  орудий)  флотов  перешёл  в  наступление  и  летом  
1713  занял  Гельсингфорс  (Хельсинки)  и  Або  (Турку).  6(17)  октября  1713  отряды  Ф.  М.  
Апраксина   и   М.   М.   Голицына   (14—16   тыс.   человек)   нанесли   крупное   поражение  
шведским  войскам  генерала  К.  Г.  Армфельта  на  р.  Пялькяне,  а  19  февраля  (2  марта)  М.  
М.   Голицын   вновь   разбил   шведов   у   деревни   Лаппола   и   занял   Васу   (Вазу).   Победа  
русского  гребного  флота  в  Гангутском  сражении  1714  завершила  очищение  Финляндии  
от   шведских   войск.   Русский   флот   развернул   боевые   действия   в   районе   Аландских  
островов  и  Ботнического  залива,  угрожая  восточному  побережью  Швеции.  
                  После   окончания   войны   за   Испанское   наследство   (в   1713—14)   усилилось  
вмешательство   великих   держав   в   ход   С.   в.   Отозвав   своего   посла   из   России.  
Великобритания  снарядила  эскадру  в  помощь  шведскому  флоту  и  пыталась  принудить  
Данию  к  заключению  сепаратного  мира  со  Швецией.  Франция  возобновила  союзный  
договор  со  Швецией  с  выплатой  ей  крупных  денежных  субсидий.  Русская  дипломатия  
активно   противодействовала   враждебным   акциям,   умело   используя   противоречия  
между  державами.  Важное  значение  имели  конвенции  1713  с  Гамбургом,  Любеком  и  
Данцигом  (Гданьском)  о  правах  «вольной  торговли»  с  Россией  и  на  Балтийском  море.  
1(12)  июня  1714  Россией  был  заключён  договор  с  Пруссией,  которая  получила  бывшие  
шведские   владения   (Штеттин,   Вольгаст   и   острова   Волин   и   Узедом).   Вступление   на  
английский   престол   курфюрста   Ганновера   Георга   I   (1714)   временно   ослабило   англо-­‐
русские  противоречия.  28  марта  (8  апреля)  1716  Петр  I  заключил  союзный  договор  с  
Мекленбургом,  которому  передавались  Висмар  и  Варнемюнде.  В  помощь  Пруссии  и  
Мекленбургу  были  отправлены  русские  войска.  В  1716  из-­‐за  бездействия  союзников  
был  сорван  разработанный  Петром  I  план  высадки  десанта  в  Швеции.  Великобритания,  
опасаясь   усиления   России,   вела   двойственную   политику,   стремясь   не   допустить  
разгрома  Швеции.  В  противовес  Великобритании  Петру  I  удалось  добиться  сближения  
с  Францией  и  заключить  4(15)  августа  Амстердамский  договор  1717  о  союзе  и  дружбе  
между  Россией,  Францией  и  Пруссией  при  отказе  Франции  от  договора  со  Швецией,  
срок   которого   истекал   в   1718.   Это   резко   ухудшило   внешнеполитическое   положение  
Швеции   и   она   согласилась   на   мирные   переговоры,   которые   начались   весной   1718.  
Несмотря   на   противодействие   и   угрозы   со   стороны   Великобритании,   условия   мира  
были   уже   согласованы,   но   внезапная   гибель   Карла   XII   в   ноябре   1718   при   осаде  
крепости  в  Норвегии  и  приход  к  власти  королевы  Ульрики  Элеоноры,  правительство  
которой   надеялось   на   английскую   помощь,   привели   к   возобновлению   военных  
действий.  
                 Завершающий   период   (1719—21).  Великобритания  решила  вмешаться  в  С.  в.  с  
тем,  чтобы  не  допустить  утверждения  России  в  Прибалтике.  В  январе  1719  Ганновер,  
Австрия   и   Саксония   заключили   Венский   трактат   о   взаимной   помощи   с   целью  
воспрепятствовать   действиям   русской   армии   в   Польше   и   Германии   и   навязать   ей  
невыгодный  мир.  В  августе  1719  Великобритания  заключила  договор  со  Швецией,  по  
которому   обязалась   в   случае   отказа   России   от   английского   «посредничества»  
оказывать  Швеции  военную  помощь.  Ганновер,  Пруссия,  Саксония,  Дания  заключили  
мир  со  Швецией,  которая  признала  их  территориальные  приобретения.  В  1719—21  в  
Балтийское  море  трижды  посылалась  английская  эскадра  адмирала  Норриса  с  задачей  
спровоцировать   столкновение   с   русским   флотом   и   уничтожить   его.   Русское  
правительство   умелой   политикой   сумело   предотвратить   опасность   прямой   войны   с  
Великобританией   и   сорвать   её   попытки   втянуть   в   войну   против   России   другие  
государства.  В  то  же  время  блестящие  победы  русского  флота  у  о.  Эзель  в  мае  1719  и  у  
о.  Гренгам  в  июле  1720  и  русские  десанты  в  Швеции  в  1719—21  показали  шведскому  
правительству   безнадёжность   дальнейшего   продолжения   войны,   тем   более   что  
Page 68

 
68  
Великобритания   не   оказала   Швеции   никакой   реальной   помощи,   а   территориальные  
уступки   Ганноверу,   Пруссии   и   Дании   оказались   напрасной   жертвой.   В   1720   новый  
король  Швеции  Фридрих  (муж  Ульрики  Элеоноры)  возобновил  мирные  переговоры  с  
Россией,  закончившиеся  заключением  Ништадтского  мирного  договора  1721.  Победа  в  
С.   в.,   показавшая   высокое   военное   искусство   русской   армии   и   её   военачальников,  
увенчала  вековую  борьбу  России  за  приобретение  выхода  в  Балтийское  море  и  вместе  
с   крупными   внутренними   преобразованиями   Петра   I   способствовала   превращению  
России  в  одну  из  великих  держав  Европы.  
 
 43  
 Восточное  направление  внешней  политики  России  Петра  I:  
 
 Внешняя  политика  Петра  I.    
Внешняя   политика   Российского   государства   при  Петре   I  находилась   в   ведении  
Посольского  приказа,   созданного   еще   в   1549   году.   Это   было   сложное   по   структуре  
ведомство,  занимавшееся  не  только  делами  собственно  внешней  политики  (отношения  
с   иноземными   державами),   но   и   вопросами   управления   отдельными   российскими  
территориями.  До  начала  XVIII  века  существовали  лишь  две  постоянные  миссии  России  
–  в  Швеции  и  Польше,  то  есть  в  двух  важнейших  соседних  государствах.  С  1700  до  1717  
года   (когда   Посольский   приказ   был   преобразован   в  Коллегию  иностранных   дел)  
главным   внешнеполитическим   органом   была   Посольская   канцелярия,   которая  
практически   всегда   находилась   при   императоре   и   напоминала   Походную  
внешнеполитическую   канцелярию   Карла   XII.   Посольскую   канцелярию   возглавлял  
граф  Ф.А.   Головин,   а   затем  Г.И.   Головкин.   Характерной   чертой   внешнеполитического  
ведомства   России   было   то,   что   сюда   всегда   привлекались   для   работы   наиболее  
выдающиеся   и   талантливые   личности.   За   первую   четверть   XVIII   века   были   открыты  
постоянные   дипломатические   представительства   во   всех   великих   державах   того  
времени  –  Австрии,  Турции,  Швеции,  Великобритании,  Франции,  Дании.  В  дипломатии  
Россия   оказалась   на   должной   высоте,   и   это   во   многом   явилось   основой   военных  
успехов  Петра  I.(органы  дипломат.службы)  
   
Каспийский  (персидский)  поход  1722  года.Начиная  с  ХVI  в.,  русские  стремились  
на  Восток:  их  влекла  Индия  -­‐  страна  несметных  богатств.  Во  время  правления  Петра  
I  шли  поиски  сухопутного  пути  в  Индию.  Были  снаряжены  два  отряда,  но  они  не  имели  
даже   карт,   поэтому   закончились   неудачей.   Закончив  Северную   войну,  Петр   I  вновь  
обратил   свои   взоры   на   Восток,   но   чтобы   попасть   в   Индию   нужно   было   завоевать  
Персию   (Иран).   Ещё   в   1718   г.   Россия   заключила   торговый   договор   с   Персией.   Но   в  
Персии   царила   анархия,   договор   персами   не   соблюдался,   что   приносило   большие  
убытки  русской  торговле.  Воспользовавшись  внутриполитическим  кризисом  в  Персии,  
решено   было   предпринять   против   Персии   поход.   Весной   1722   г.   русские   войска  
отправились   из   Астрахани   по   берегу   Каспийского   моря   в   Персию.   Значительных  
столкновений  не  произошло.  К  осени  1722  г.  была  присоединена  северная  Персия.  Три  
персидские   провинции   -­‐   с   городами   Баку,   Дербентом,   Астрабадом   -­‐   стали   русской  
областью.  
   
Константинопольский  мирный  договор  -­‐  договор  России  с  Турцией  1700  года,  
который   подвел   итогПервому  и  Второму  Азовским  походам  Петра   I.  Он   был   подписан  
13  июля  1700  г.  Переговоры  начались  осенью  1699  г.  Российская  сторона  предлагала  
Page 69

 
69  
вечный   мир   на   условиях   сохранения   позиций   сторон   в   территориальном   вопросе  
(своего   рода   status   quo).   Поддерживаемые   рядом   европейских   держав   (Англия,  
Австрия,  Венеция),  турки  затягивали  переговоры.  В  результате  России  пришлось  пойти  
на   некоторые   уступки   (затягивать   их   и   дальше   Россия   не   могла,   так   как  
начиналась  Северная   война.   По   условиям   мира   за   Россией   оставался   Азов   с  
прилегающими  приазовскими  землями;  Россия  прекращала  выплату  ежегодной  "дачи"  
крымскому   хану;   Россия   передавала   Турции   ряд   захваченных   у   нее   в   ходе   войны  
территорий  в  Поднепровье,  а  Турция  обязалась  срыть  на  них  укрепления  и  разорить  
городки.  Вместо  "вечного  мира"  договор  предусматривал,  по  сути,  перемирие  на  30  
лет.  Прервано  оно  было  в  ходе  Прутского  похода,  предпринятогоПетром  I  в  1711  г.  
Крымские  походы  –  походы  русских  войск  против  Крымского  ханства.  В  1677-­‐
1681  годах  Крымское  ханство  как  верный  вассал  турецкого  султана  приняло  участие  
в  русско-­‐турецкой   войне  (1676-­‐1681   гг.),   которая   закончилась  Бахчисарайским  
миром  (1681   г.)   сроком   на   20   лет,   по   которому   Турция   была   вынуждена  
признать  воссоединение   с   Россией   Левобережной   Украины   и   Киева,   русского  
подданства  запорожских  казаков.  Подолия  и  юг  Правобережной  Украины  остались  под  
властью  султана  и  гетмана.  
Продолжением  борьбы  с  Турцией  и  ее  вассалом  Крымским  ханством  явились  
Крымские   походы.   В   мае   1687   года   50-­‐тысячная   русская   армия   под   руководством  
князя  В.В.Голицина  подошла   к   р.   Конские   Воды.   Вскоре   к   ней   присоединилась   50-­‐
тысячная  армия  гетмана  И.Самойловича.  В  походе  приняли  участие  и  донские  казаки.  
Турки  не  могли  оказать  помощь  Крымскому  ханству,  так  как  воевали  с  Австрией,  
Польшей   и   Венецией.   Но   войска  В.В.Голицина  попали   в   очень   затруднительное  
положение:  стояло  жаркое  лето,  не  хватало  воды,  продовольствия,  корма  для  коней.  
Крымцы   к   тому   же   выжгли   степь   от   Конских   Вод   до   Перекопа.   Войско   несло  
значительные  потери  и  было  вынуждено  отступить  без  сражения.  
Второй   поход   начался   в   феврале   1689   года.   112-­‐тысячная   русско-­‐украинская  
армия  В.В.Голицина  снова  двинулась  степями  к  Перекопу.  Хан  выставил  250-­‐тысячное  
войско.  В  середине  мая  начались  ожесточенные  сражения,  разбитые  татары  отступали,  
но   опять   началась   жара,   отсутствие   воды   и   корма,   болезни.   После   неудачных  
переговоров  с  ханом  Голицын  начал  отвод  войск.  
Оба   Крымских   похода   не   принесли   России   видимого   военного   успеха,   но  
значение  их  в  том,  что  впервые  за  200  лет  (после  свержения  ордынского  ига)  Россия  
предприняла  военные  походы  в  Крым,  на  своего  извечного  врага  -­‐  Крымское  ханство.  В  
Москве   царевна   Софья   старалась   изобразить   оба   похода   как   великие   победы,  
каковыми  
они  
не  
были.  
Продолжением  
борьбы  
стали  
более  
поздние  Первый  и  Второй  азовские  походы  (1695)  Петра  I.  
Первый  азовский  поход.  (См.  историческую  карту  «Россия  с  конца  ХVII  по  60-­‐е  
годы  ХVIII  в.»)  –  первый  поход  русской  армии  при  участии  царя  Петра  I  (31  тыс.  чел.)  
против   турецкой   крепости   Азов   в   июле   —   октябре   1695   г.   Крепость   защищал   7-­‐
тысячный   гарнизон   под   командованием   бея   Гассан-­‐Араслана.   Учтя   опыт   неудачных  
походов   князя  В.В.   Голицына,   Петр   решил   нанести   главный   удар   по   Азову,   который  
закрывал   России   выход   в   море.   С   взятием   этой   стратегической   турецкой   крепости  
нарушалась   сухопутная   связь   между   владениями   Крымского   ханства   в   Северном  
Причерноморье  и  на  Северном  Кавказе.  Владея  Азовом,  царь  укреплял  контроль  не  
только  над  ханством,  но  и  над  донским  казачеством.  Важную  роль  в  выборе  объекта  
похода  играло  и  относительное  удобство  сообщения.  В  отличие  от  шляха  к  Перекопу,  
путь  к  Азову  пролегал  по  рекам  (Дону,  Волге)  и  по  достаточно  заселенной  местности.  
Это  освобождало  войска  от  лишних  обозов  и  длинных  переходов  по  знойной  степи.  
Page 70

 
70  
В   июле   1695   г.   русская   армия   осадила   Азов.   8   июля   начался   ее   обстрел.   На  
одной  из  батарей  бомбардир  Петр  Алексеев  (Петр  I)  сам  начинял  гранаты  и  палил  по  
городу   в   течение   2   недель.   Так   началась   воинская   служба   царя,   о   чем   он   записал:  
«Зачал  служить  с  первого  Азовского  походу  бомбардиром».  Полной  блокады  крепости  
достичь   не   удалось.   Отсутствие   у   русских   флота   позволяло   осажденным   получать  
поддержку  со  стороны  моря.  Доставлять  же  продовольствие  в  русский  лагерь  по  реке  
мешали   каланчи   с   цепями.   Их   удалось   взять   штурмом.   Но   это   был   единственный  
серьезный  успех  первого  Азовского  похода.  Оба  штурма  самой  крепости  (5  августа  и  25  
сентября)  окончились  неудачей.  Артиллерия  не  смогла  пробить  бреши  в  крепостной  
стене.   Штурмовавшие   действовали   несогласованно,   позволив   туркам   вовремя  
перегруппировать  силы  для  отпора.  В  октябре  1695  г.  Петр  снял  осаду.  Единственным  
трофеем  похода  был  пленный  турок,  которого  водили  по  улицам  Москвы  и  показывали  
любопытным.  После  первого  Азовского  похода  царь  начал  подготовку  новой  кампании,  
в  которой  предполагалось  использовать  уже  и  флот.  Для  этого  в  Воронеже  началось  
строительство  флота.   К   весне   1696   г.   было   построено   30   судов.   Русской   армии  
предстоял  Второй  Азовский  поход.  
Второй   азовский   поход  (См.  историческую  карту  «Россия  с  конца  ХVII  по  60-­‐е  
годы  ХVIII  в.)  русской  армии  против  турецкой  крепости  Азов  в  марте  —  июле  1696  г.  Он  
стал   логическим   продолжением  Первого   Азовского   похода  Петра   I.  В   этом   походе  
русские   силы   были   доведены   до   75   тыс.   чел.   На   этот   раз   в   результате   совместных  
действий   армии   и   флота   Азов   был   полностью   блокирован.   Атаки   крымских   войск,  
пытавшихся  помешать  осаде,  были  отбиты.  Отражен  был  и  натиск  со  стороны  моря.  14  
июня  1696  г.  казачьи  струги  атаковали  вошедшую  в  устье  Дона  турецкую  эскадру  с  4-­‐
тысячным   десантом.   Потеряв   два   корабля,   она   отошла   в   море.   Следом   за   ней   на  
морские   просторы   впервые   вышла   русская   эскадра.   После   этого   турецкие   корабли  
покинули  район  боевых  действий.  
Тогда   азовский   гарнизон   попытался   наладить   связь   с   находившимися   в   степи  
кубанскими   татарами.   Но   этому   помешали   украинские   и   донские   казаки,   которые  
сыграли  решающую  роль  во  взятии  Азова.  Отбив  попытки  кубанских  татар  прорваться  к  
крепости,  казачьи  отряды  по  собственному  почину  пошли  17  июля  на  приступ  азовской  
твердыни.  Они  сбили  оборонявшихся  с  вала  и  бросились  на  каменные  стены.  Турки  из-­‐
за  недостатка  свинца  отстреливались  чем  попало,  даже  монетами,  бросали  на  головы  
атакующих   горящие   мешки,   начиненные   порохом.   Не   поддержанные   основными  
силами  казаки  вернулись  на  вал,  откуда  начался  прямой  обстрел  крепости.  После  этого  
царь   Петр   1   велел   всем   войскам   готовиться   к   генеральному   штурму.   Но   его   не  
последовало.  Лишенный  поддержки  гарнизон  выбросил  белый  флаг  и  сдался  19  июля  
1696  г.  
Взятие   Азова   стало   первой   крупной   победой   России   в   войнах   с   Османской  
империей  XVII  в.  Этот  серьезный  стратегический  успех  русских  был  закреплен  в  1700  
году  Конспантинопольским   мирным   договором.   Азов   перестал   служить   северо-­‐
восточным   оплотом   имперских   устремлений   Турции.   Значение   Азовских   походов   в  
истории   России   не   ограничивается   лишь   сферой   военного   успеха.   Более   важными  
стали  их  последствия.  Эти  походы  дали  старт  важнейшим  начинаниям  Петра  I,  которые  
во   многом   определили   дальнейший   характер   его   царствования.   Опыт   Азова   убедил  
царя  в  необходимости  реорганизации  российских  вооруженных  сил.  Азовские  походы  
положили   начало   созданию   петровского   флота.   В   честь   взятия   этой   крепости   была  
выбита  медаль  с  изображением  Петра.  Надпись  на  ней  гласила  «Молниями  и  водами  
победитель».  
Page 71

 
71  
Прутский   поход.  Русско-­‐турецкая   война  1710-­‐1713   гг.  Прутский   поход   был  
важнейшим  военным  событием  русско-­‐турецкой  войны  1710—1713  гг.  
После  разгрома  шведов  в  Полтавском  сражении  1709  турецкое  правительство  
подтвердило   мирный   договор   с   Россией.   Вместе   с   тем   правящие   круги   Турции  
стремились  взять  реванш  за  потери  поКонстантинопольскому  мирному  договору  1700  
г.  и  отодвинуть  дальше  от  Чёрного  моря  границу  с  Россией.  Подстрекаемая  шведским  
королём  Карлом  XII  при  содействии  австрийской  и  французской  дипломатии  Турция  20  
ноября   1710   объявила   войну   России.   Это   резко   осложнило   положение   России,  
поскольку  война  со  Швецией  ещё  продолжалась.  План  войны  русского  командования  
учитывал   обстановку,   сложившуюся   в   европейских   владениях   Турции.   Народы  
Балканского   полуострова,   находившиеся   под   турецким   игом,   давно   уже   связывали  
надежды   на   своё   освобождение   с   победоносной   войной   России   против   Турции.  
Руководители  сербов,  а  также  господари  Молдавии  и  Валахии  поддерживали  связи  с  
Россией.   Поэтому   русское   командование   решило   вести   войну   наступательную,  
рассчитывая,   что   в   турецких   провинциях   восставшее   против   турок   население   будет  
поддерживать   русскую   армию   и   снабжать   продовольствием.   Планом   русского  
командования   предусматривалось   раньше   турок   подойти   к   Дунаю   и   захватить  
переправы.  Эту  задачу  выполняла  конница  Б.П.  Шереметева.  Однако  после  переправы  
через  Днестр  27—30  мая,  узнав  о  подходе  к  Дунаю  крупных  турецких  сил,  он  повернул  
на   Яссы.   Вместо   15   мая,   назначенного  Петром   I  срока,   главные   силы   русской   армии  
только   к   18—20   июня   сосредоточились   на   берегах   Днестра.   В   результате   турецкая  
армия  18  июня  1711  года  переправилась  через  Дунай  и  соединилась  на  левом  берегу  р.  
Прут   с   войском   крымского   ханства.  Петр   I,   придя   в   Яссы,   30   июня   отправил   конный  
отряд  для  захвата  Браилова,  сам  с  главными  силами  двинулся  по  правому  берегу  р.  
Прут  и  7  июля  прибыл  в  Станилешти.  Воспользовавшись  нерешительностью  авангарда  
русской  армии,  турки  переправились  через  р.  Прут,  вынудив  русский  авангард  отойти.  
8   июля   русские   войска   южнее   Станилешти   отбили   атаки   турецко-­‐татарских   войск   и  
отошли.  В  этой  обстановке  турецкий  визирь  дал  согласие  начать  переговоры  о  мире,  
закончившиеся   соглашением.   12   (23)   июля   1711   был   подписан  Прутский   мирный  
договор.  
Прутский   мирный  договор   1711   г.   -­‐   договор,   заключенный   между   Россией   и  
Турцией  в  военном  лагере  на  р.  Прут  русским  посланником  П.Шафировым  и  турецким  
представителем  -­‐  великим  визирем  Мехмедом-­‐пашой.  Предметом  переговоров  было  
предоставление  возможности  русской  армии  во  главе  с  Петром  I  выйти  из  окружения,  в  
котором   ее   блокировали   120-­‐тысячная   турецкая   и   70-­‐тысячная   крымская   армии.  
ИнструкцииПетра   I  сводились   (в   виду   критической   ситуации   для   русской   армии)   к  
крайне  тяжелым  для  России  условиям:  отказу  от  всех  приобретений  в  ходе  Северной  
войны  (кроме   Ингрии)   и   признанию   ставленника   шведов   на   польском   престоле   С.  
Лещинского.  Однако  П.  Шафирову  удалось  добиться  гораздо  более  выгодных  для  нас  
условий:  Россия  обязалась  отдать  Турции  Азов;  срыть  укрепления  Таганрога  и  других  
крепостей   на   юге;   не   вмешиваться   во   внутренние   дела   Польши;  Карлу  
XII  предоставлялась   возможность   свободно   переехать   в   Швецию   через   территорию  
России.   Этот   договор   дал   возможность   России   сохранить   армию   и   вывести   ее   из  
окружения  практически  с  полным  вооружением.  
 
 
Page 72

 
72  
 46  
 Теория  «естественных  границ»  во  внешней  политике  
Франции:  
 
 Франция   и   Священная   Римская  империя,   в   которой   германские   страны   были  
основной   составляющей,   являлись   самыми   большими   государственными  
образованиями   в   Европе   и   своей  внешнеполитической  деятельностью   влияли   на  
обстановку  в  западноевропейском  регионе.  Франция  и  Империя  прошли  долгий  путь  
взаимоотношений.   Во   время   становления   этих   отношений   постоянно   происходила  
борьба  за  первенство  на  европейском  континенте,  и  в  ходе  этого  противостояния  во  
внешней   политике   Франции   в   XVII   веке   возникла   и   получила   теоретическое  
обоснование   доктрина   «естественных   границ»,   сторонники   которой   считали,   что  
государства   должны   отделяться   друг   от   друга   крупными   природными   рубежами,  
следовательно,   можно  воевать  за   территорию   до   тех   пор,   пока   достигаешь  
естественных   границ.   Концепция   отражала   стремление   Франции   к   политическому  
преобладанию  в  Европе  и  изменению  существовавшей  делимитации.  
Зарождение   доктрины   «естественных   границ»   можно   отнести   к   концу   XIII   -­‐  
началу  XIV  вв.  В  этот  период  шел  процесс  формирования  устойчивых  территориальных  
границ  европейских  стран,  и  именно  в  это  время  оформилась  проблема  делимитации  
границ  между  Францией  и  Священной  Римской  империей.  Начало  данному  процессу  
было   положено   крушением   «универсальной   идеи»,   сложившейся   в   период  
Средневековья   и   обосновывавшей   единство   и   приоритет   христианских   ценностей.  
Начиная   с   конца   Х1П   века   принадлежность   к   единому   христианскому   миру  
под  покровительством  Святого  престола  перестает  рассматриваться  как  необходимое  
условие  существования  государства.  
Во  Франции  в  это  время  шел  процесс  образования  единого  централизованного  
государства,   которое   в   лице   своих  королей  стремилось   избавиться   от   наследия  
Средневековья,   то   есть   от   верховной   власти  императоров  Священной   Римской  
империи   над   другими   странами.   Добиваясь   независимости   от   Священной  
Римской  империи,   французские   короли   пытались   решить   территориальный   вопрос   с  
Империей,   связанный   с   переделом   сферы   влияния   их   власти.   Своим   действиям  
французские  монархи  пытались   придать   законный   характер,   для   чего   привлекали  
имевшихся   в   их   распоряжении   юристов-­‐богословов,   которые,   используя  
имевшиеся  церковные  и   светские   документы,   начиная   со   времен   Карла   Великого,   а  
иногда  и  -­‐  античности,  доказывали  правоту  действий  королей  Франции.  Их  борьба  за  
независимость,   как   и   процесс   образования   централизованного   государства,   были  
прерваны   событиями   Столетней  войны.   Пройдя   через   драматические   события   этого  
периода,  Франция  укрепила  государственную  власть  к  концу  XV  -­‐  началу  XVI  века.  
Возвращаясь   к   решению   территориальных   вопросов   со   Священной   Римской  
империей,   французские  короли  попытались   его   урегулировать   легитимным   путем,  
встав   во   главе   империи.   Но   встретив   сильных   соперников   в   лице  
представителей  династии  Габсбургов   и   потерпев   поражение   в   борьбе   с   ними  
за  титул  императора   в   начале   XVI   века,   французские   короли   изменили   тактику  
действий.   Теперь   они   направили   усилия   на   ослабление   влияния  Габсбургов  в  
Священной   Римской   империи   путем   поддержки   сепаратизма   немецких  князей  и  
доминирования  в  германских  землях  ,  а  также  на  расширение  своих  территорий  за  счет  
Page 73

 
73  
рейнских  областей.  Для  выполнения  намеченного  в  первой  половине  XVI  в.  Франция  в  
основном   использовала   интриги   и   военную   силу.   Борьба   обернулась   для   Франци  
неудачами,   как   военными,   так   и   политическими.   А  внутриполитическая  борьба   на  
религиозной  
почве  
в  
самой  
Франции  
в  
середине  
XVI  
века  
отодвинула  внешнеполитические  задачи  на  второй  план.  
Единственным   положительным   итогом   этого   противостояния   молено   считать  
констатацию  
того  
факта,  
что  
средневековая  
идея  
верховенства  
власти  императора  Священной  Римской  империи  над  другими  странами  окончательно  
ушла  в  прошлое,  а  идея  Священной  Римской  империи  стала  ассоциироваться  только  
с  германскимикняжествами.  
Активизация  внешнеполитической  деятельности  Франции  в  конце  XVI  -­‐  начале  
XVII  вв.  была  связана  с  вопросами,  которые  она  не  смогла  решить  в  XVI  веке.  В  первую  
очередь   они   оказались   связанными   с   необходимостью   занять   доминирующее  
положение  среди  германских  княжеств  и  одновременно  расширить  свою  территорию  
за  счет  земель  по  Рейну.  
Проводники  внешнеполитического  курса   Франции   в   XVII   в.:   короли  Генрих  IV,  
Людовик   XIV,   кардиналы  Ришелье  и   Мазарини   -­‐   вновь,   как   и   в   XVI   в.,   прибегли   к  
интригам  и  военной  силе.  Правители  Франции  XVII  века  берут  на  вооружение  методы  
начала   XIV   века,   когда   юристы-­‐богословы   пытались   придать   действиям   французских  
королей   теоретическое   обоснование   во   взаимоотношениях   с   соседними  
государствами.  В  результате  во  внешнеполитической  деятельности  Франции  XVII  века  
появляется   доктрина   «естественных   границ»,   которая   начинает   активно  
реализовываться.  Но  в  отличие  от  XIV  века,  когда  над  разработкой  теории  трудились  
только  правоведы,  теперь,  наряду  с  юристами,  в  разработке  теории  принимают  участие  
те,  кто  применяет  эту  доктрину  на  практике:  Генрих  IV,  Ришелье,  Людовик  XIV,  -­‐  теперь  
она  занимает  ведущее  место  во  внешнеполитическом  курсе  Франции  XVII  века.  
Во  Франции  идеей  “естественных  границ”  (limites  naturelles)  руководствовался  
еще  кардинал  Ж.Ришелье,  когда  речь  шла  о  границах,  соответствующих  старой  Галлии,  
то   есть   границах   по   Рейну,   Альпам,   Средиземному   морю,   Пиренеям,   Атлантике,   Ла-­‐
Маншу,  Северному  морю.  Характеризуя  более  поздний  период  европейской  истории,  
С.А.Котляревский   писал:   “Самая   защита   территориальной   неприкосновенности  
Франции   и   завоевание   естественных   границ   мыслятся   как   охрана   приобретений  
революции  от  враждебных  сил.    
 
 47  
 Международно-­‐правовая  концепция  Гуго  Гроция.  Формирование  
науки  международного  права:  
 
 Появление   крупных   государств   и   развитие   дипломатических   отношений  
международного  права  ними  вызвало  к  жизни  и  соответствующую  теорию.  Возникает  
дипломатическое   право   и   право   международное.   Нидерландец   Бальтазар   Айала  
опубликовал  в  1582  г.  сочинение  «О  праве  войны  и  военных  учреждениях»  («De  jure  
belli   et   officiis   bellicis»).   В   нем   он   развил   учение   о   посольской   неприкосновенности,  
обосновав   его   данными   опыта   и   соображениями   целесообразности.   Большое  
распространение   получила   работа   итальянца   Альберико   Джентили   «О   посольствах»  
Page 74

 
74  
(1585  г.).  Этот  автор  был  одним  из  наиболее  известных  предшественников  основателя  
международного   права   —   голландца   Гуго   Гроция.   Родом   из   Анконы,   Альберико  
Джентили   перешел   в   протестантизм,   вынужден   был   уехать   из   Италии   и   стал  
профессором   Оксфордского   университета.   Ему   как   юристу   пришлось   высказаться   по  
поводу  деятельности  испанского  посла  Мендозы,  который  принял  участие  в  заговоре  
против   королевы   Елизаветы   в   пользу   Марии   Стюарт.   По   этому   поводу   он   написал  
целый  трактат  о  правах  и  обязанностях  посла.  Джентили  оказал  глубокое  влияние  на  
развитие  науки  о  международном  праве  в  Англии.  
Пальма   первенства   в   отношении   разработки   науки   международного   права  
принадлежит,   несомненно,   Гуго   Гроцию   (1583   —   1645   гг.).   Историческое   значение  
знаменитого   голландского   юриста   заключалось   в   том,   что   в   век   бесконечных   войн  
между   абсолютистскими,   т.   е.   дворянскими,   государствами,   сопровождавшихся  
грабежами   и   разорением,   он   попытался   теоретически   обосновать   и   защитить  
буржуазную   собственность   и   вместе   с   этим   ввести   войну   в   рамки   правовых   норм.  
Сочинение,  которое  создало  Гроцию  славу  —  «О  праве  войны  и  мира»  («De  jure  belli  ac  
pacis»,  1625),  исходило  из  права  собственности  как  «естественного  права»  человека,  
права,  «диктуемого  здравым  смыслом,  т.  е.  природой».  На  основе  естественного  права  
строится   право   положительное,   т.е.   законы,   издаваемые   государством.   Источником  
положительного   права   является   договор.   Договор   лежит   в   основе   международного  
права.   Государства,   рассматриваемые   Гроцием,   как   отдельные   собственники,  
договариваются   между   собой   о   нормах,   регулирующих   отношения   между   ними   не  
только   в   мирное   время,   но   и   во   время   войны.   Война,   по   Гроцию,   является   фактом  
естественным:  она  вытекает  из  человеческого  стремления  к  самосохранению.  Однако  
война   должна   быть   предпринимаема   только   в   интересах   восстановления  
справедливости.   Когда   она   уже   разгорелась,   вести   ее   надо   в   пределах   права   и  
добросовестно.   Чтобы   война   была   справедливой,   от   воюющих   сторон   требуется  
уважение  
свободы  
торговли,  
свободы  
эмиграции,  
свободы  
морей,  
неприкосновенности   вражеской   собственности   в   тех   пределах,   в   каких   не   требуется  
«возмещение  убытков  и  удовлетворение  притязаний  за  счет  врага».  
В  своем  труде  Гроций  посвятил  правам  посла  целую  главу  (XVIII).  Она  интересна  
в   том   отношении,   что   описывает   обычаи,   которые   сложились   к   началу   XVII   века   в  
области   посольского   права.   «Всеми   признаны,   —   говорит   Гроций,   —   два   основных  
права   посла:   1)   право   быть   принятым   тем   сувереном,   к   которому   он   послан,   2)  
неприкосновенность   личности   самого   посла,   его   свиты   и   его   имущества».   Гроций  
подчеркивает,   что   права   посла   не   столько   вытекают   из   неизменных   принципов  
естественного  права,  сколько  зависят  от  воли  отдельных  народов,  другими  словами,  от  
обычаев  страны.  Поэтому  и  первое  и  второе  из  основных  прав  посла  в  разных  странах  
имеют  различный  объем.  Право  посла  быть  принятым  вовсе  не  означает,  что  суверен  к  
которому  он  направлен,  обязан  его  принять.  Необходимо  лишь,  чтобы  отказ  в  приеме  
посла  был  строго  обоснован.  Если  посол  отправлен  врагом,  вторгшимся  в  страну,  или  
явился   с   целью   подстрекать   чужих   подданных   к   мятежу,   он   с   полным   основанием  
лишается  права  быть  принятым.  Точно  так  же  обстоит  дело  и  с  неприкосновенностью  
посла   (§   IV).   Большая   или   меньшая   неприкосновенность   посла   зависит   от   обычаев  
страны,  в  которой  он  аккредитован.  Во  всяком  случае,  думает  Гроций,  личность  посла  
должна  быть  изъята  из-­‐под  действия  правила,  согласно  которому  каждый  иностранец  
подчиняется   законам   той   страны,   где   он   находится.   С   личной   неприкосновенностью  
посла  связана  и  его  экстерриториальность.  «Так  как,  —  говорит  Гроций  (гл.  XVIII,  §  IV,  8),  
—   согласно   международному   праву   посол   представляет   особу   своего   монарха,   он  
находится  как  бы  вне  территории  того  государства,  в  котором  выполняет  свои  функции.  
Page 75

 
75  
Отсюда  следует,  что  он  не  обязан  соблюдать  законы  страны,  в  которую  послан.  
Если  он  совершит  преступление,  то  следует  либо  закрыть  на  это  глаза,  либо  выслать  его  
за   пределы   государства;   в   случае   если   преступление   его   наносит   стране,   где   он  
является   послом,   существенный   ущерб,   нужно   требовать   от   его   государя   либо  
наказания,  либо  выдачи  посла.  Такой  же  неприкосновенностью  пользуются  свита  посла  
и   его   имущество.   Что   касается   права   убежища   в   посольстве,   то   это   право   имеется  
налицо   лишь   в   том   случае,   если   допускается   сувереном,   при   котором   посол  
аккредитован».  
Гуго  Гроций  изложил  теоретические  основы  международного  права,  и  в  этом  
огромное  значение  его  труда.  В  XVII  веке  стали  издаваться  сочинения,  которые  ставили  
себе   более   скромные   цели   —   именно   дать   послу   практическое   руководство   для  
наилучшего  выполнения  возложенных  на  него  поручений.  Такими  были:  пособие  по  
дипломатии  англичанина  Ричарда  Сача  (1650  г.)  и  особенно  книга  голландца  Авраама  
Викфора   «Посол   и   его   функции»   (1676   г.).   Она   выдержала   несколько   изданий   и   в  
течение  долгого  времени  была  настольным  руководством  дипломатов.  
 
 51  
 Первый  раздел  Польши:  
 
 В  18  в.  Речь  Посполитая  переживала  экономический  и  политический  упадок.  Ее  
раздирала  борьба  партий,  которой  способствовал  устаревший  государственный  строй:  
выборность   и   ограниченность   королевской   власти,   право   liberum   veto,   когда   любой  
член   сейма   (высшего   представительного   органа   управления)   мог   заблокировать  
принятие   решения,   поддержанного   большинством.   Соседние   державы   –   Россия,  
Австрия,   Пруссия   –   все   чаще   вмешивались   в   ее   внутренние   дела:   выступая   в   роли  
защитников   польской   конституции,   они   препятствовали   политическим   реформам,  
направленным   на   укрепление   монархической   системы;   они   также   требовали  
урегулирования   диссидентского   вопроса   –   предоставления   православному   и  
лютеранскому   населению   Речи   Посполитой   тех   же   прав,   что   и   населению  
католическому.  
 Первый   раздел   Польши   (1772).  В   1764   Россия   ввела   свои   войска   в   Польшу   и  
заставила  Конвокационный  сейм  признать  равноправие  диссидентов  и  отказаться  от  
планов  упразднения  liberum  veto.  В  1768  при  поддержке  католических  держав  Австрии  
и   Франции   часть   магнатов   и   шляхты   образовала   в   Баре   (Подолия)   во   главе   с  
каменецким  епископом  А.-­‐С.  Красинским  конфедерацию  (вооруженный  союз)  против  
России  и  ее  ставленника  короля  Станислава  Августа  Понятовского  (1764–1795);  целью  
ее   была   защита   католической   религии   и   польской   конституции.   Под   давлением  
российского   посланника   Н.В.Репнина   польский   сенат   обратился   за   помощью  
к  Екатерине  II.  Русские  войска  вступили  в  Польшу  и  в  ходе  кампаний  1768–1772  нанесли  
ряд   поражений   армии   конфедератов.   По   предложению   Австрии   и   Пруссии,  
опасавшихся   захвата   Россией   всех   польско-­‐литовских   земель,   17   февраля   1772   был  
осуществлен   Первый   раздел   Речи   Посполитой,   в   результате   которого   она   лишилась  
ряда   важных   пограничных   территорий:   к   России   отошли   Южная   Лифляндия   с  
Динабургом,  восточная  Белоруссия  с  Полоцком,  Витебском  и  Могилевым  и  восточная  
часть   Черной   Руси   (правобережье   Западной   Двины   и   левобережье   Березины);   к  
Пруссии  –  Западная  Пруссия  (Польское  Поморье)  без  Гданьска  и  Торуня  и  небольшая  
Page 76

 
76  
часть  Куявии  и  Великой  Польши  (округ  р.  Нетцы);  к  Австрии  –  большая  часть  Червонной  
Руси  со  Львовом  и  Галичем  и  южная  часть  Малой  Польши  (Западная  Украина).  Раздел  
был  одобрен  сеймом  1773.  
 План  раздела  Польши  придумали  пруссаки  еще  в  1760-­‐е  годы,  однако  опасения  
России  усилить  тем  самым  Пруссию  и  Австрию  долго  не  позволяли  ей  вступить  в  сговор  
против  Речи  Посполитой.  
 Причины   разделов   Речи   Посполитой   заключались,   прежде   всего,   во  
внутриполитическом   положении   самого   государства.   Оно   характеризовалось   как  
политический   кризис,   или   безвластие.   Такое   положение   стало   результатом  
злоупотребления   Шляхетскими   вольностями.   На   заседаниях   сейма   еще   со   второй  
половины  XVI  в.  действовало  право  «либерум  вето».  Согласно  ему,  если  хотя  бы  один  
депутат   сейма   выступал   против,   то   решение   не   принималось,   а   заедание   сейма  
прекращалось.   Единогласие   являлось   главным   условием   принятия   постановления  
сейма.  В  результате  большинство  сеймов  было  сорвано.  Государственное  управление  
характеризовалось  всевластием  магнатов  и  шляхты  и  слабостью  королевской  власти  в  
лице  последнего  короля  Речи  Посполитой  Станислава  Августа  Понятовского.  
Положение  осложнялось  внешнеполитическими  обстоятельствами,  связанными  
в  начале  XVIII  в.  с  боевыми  действиями  в  годы  Северной  войны.  Речь  Посполитая  стала  
«заезжим   двором   и   корчмой»   для   иноземных   войск.   Такое   положение   позволяло  
соседним  государствам  вмешиваться  в  ее  внутренние  дела.  
 Эти  военные  действия  Конфедерации  и  привели  к  "первому  разделу  Польши".  4  
января   1772   г.   в   Санкт-­‐Петербурге   было   заключено   соглашение   между   Пруссией   и  
Россией.   19   февраля   1772   г.   в   Вене   была   подписана   конвенция   о   разделе   уже   и   с  
участием   Австрии.   Если   бы   Россия   не   приняла   участие   в   этих   договоренностях,   то  
исконно  русские  земли,  оккупированные  поляками,  оказались  бы  под  властью  данных  
германских  государств  (Австрия  уже  начала  присоединять  Галицию).  
25  июля  1772  г.  тремя  странами  было  подписано  соглашение  о  разделе.  Сразу  
после  этого  совместного  решения,  в  начале  августа  российские,  прусские  и  австрийские  
войска  одновременно  вошли  в  Польшу  и  заняли  области,  распределённые  между  ними  
по  соглашению.  
  
 35  
 Американская  дипломатия  в  период  войны  за  независимость.  
  
 
 1.  БОРЬБА  АМЕРИКАНСКИХ  КОЛОНИЙ  ЗА  НЕЗАВИСИМОСТЬ  
В  70-­‐х  годах  XVIII  века  тринадцать  английских  колоний,  которые  занимали  узкую  
полосу   на   Атлантическом   побережье   североамериканского   континента,   восстали  
против   угнетавшей   их   метрополии   —   Англии   —   и   образовали   самостоятельное  
государство  —  республику  Соединенных  штатов  Америки.  Таким  образом,  эти  колонии  
освободились   от   гнета   Англии,   которая   стесняла   развитие   их   торговли   и  
промышленности  и  захватила  в  колониях  лучшие  земли  для  английской  аристократии.  
Американская  дипломатия  —  дипломатия  буржуазной  республики  —  принесла  с  собой  
некоторые   новые   принципы.   В   знаменитой   Декларации   независимости,   принятой   4  
июля   1776  г.,   говорилось   о   том,   что   «должное   уважение   к   мнениям   человечества»  
вынуждает  восставшие  колонии  заявить  о  причинах,  которые  побудили  их  к  отделению  
от  Англии.  Американская  республика  провозгласила  принципы  равенства  всех  людей  и  
Page 77

 
77  
народного  суверенитета.  На  американской  почве  было  посажено  «Дерево  свободы»,  и  
Джефферсон   говорил,   что,   для   того   чтобы   оно   росло,   надо   орошать   его   кровью  
патриотов   и   тиранов   по   крайней   мере   каждые   двадцать   лет.   Самая   форма   ведения  
внешних   дел   в   республике   Соединенных   штатов   была   более   или   менее  
демократичной.  Ими  ведал  пленум  Конгресса.  
Комитет   для   секретной   корреспонденции   (1775   ―   1777  гг.).   В   период   от   5  
ноября  1774  г.  до  4  июля  1776  г.  (провозглашение  независимости)  Конгресс  не  решался  
просить   помощиу   иностранных   государств,   так   как   это   было   бы   признано  
государственной   изменой.   Зато   Конгресс   обращался   за   содействием   к   другим  
британским   колониям,   к   народу   Ирландии,   был   озабочен   улучшением   отношений   с  
индейцами.   Формальное   учреждение   органа,   соответствующего   министерству  
иностранных   дел,   имело   место   29   ноября   1775  г.   Тогда   был   назначен   Комитет   для  
секретной   корреспонденции   с   друзьями   колоний   в   Великобритании,   Ирландии   и   в  
других  частях  мира.  
Миссия   Сайласа   Дина.3   марта   1776  г.   Секретный   комитет   послал   члена  
Континентального  конгресса  Сайласа  Дина  во  Францию  в  качестве  тайного  агента.  Ему  
было  поручено  добиться  помощи  от  Франции,  враждебность  которой  к  Англии  была  
общеизвестна.  Еще  с  1763  г.  со  времени  начала  конфликта  колоний  с  Англией,  Франция  
имела  в  Америке  секретных  агентов,  донесения  которых  прочитывались  Людовиком  
XVI.  
После   начала   войны   за   независимость   французское   правительство   поручило  
деликатную   миссию   сношения   с   американцами   знаменитому   драматургу,   автору  
«Севильского   цирюльника»   и   «Женитьбы   Фигаро»,   Бомарше.   Последний   в   целях  
конспирации   учредил   фиктивный   торговый   дом   «Родриго   Горталес   и   Ко».   При  
содействии   Бомарше   Сайлас   Дин   организовал   отправку   в   Америку   волонтеров-­‐
офицеров   и   оружия   из   французских   арсеналов.   Молодой   французский   военный   —  
Лафайет  на  собственные  средства  снарядил  корабль  и  сам  на  этом  корабле  отплыл  в  
1777  г.   в   Америку.   Этот   корабль   назывался   «Победа».   Когда   Дин   явился   в   Париж   и  
связался  с  Бомарше,  тот  посвятил  американца  во  все  дела,  не  сказав,  однако,  самого  
главного:   что   он,   Бомарше,   является   неофициальным   агентом   французского  
правительства.  Как  потом  оказалось,  предосторожность  была  нелишней.  Дин  обо  всем  
рассказывал   Эдуарду   Банкрофту,   тоже   американцу,   секретному   агенту   Конгресса   во  
Франции,   который   одновременно   являлся   тайным   осведомителем   английского  
правительства.  
Помощь,   полученная   американскими   колониями   при   содействии   Бомарше   и  
Сайласа  Дина,  была  значительной.  Действуя  от  имени  фирмы  «Родриго  Горталес  и  К°»,  
Сайлас  Дин  добыл  одежду  для  20  тысяч  человек,  30  тысяч  мушкетов,  100  тонн  пороха,  
200  пушек.  Фирма  «Горталес  и  К°»  просуществовала  с  1776  по  1783  г.  и  израсходовала  
за  это  время  свыше  21  миллиона  ливров.  Английское  министерство  иностранных  дел,  
хорошо  осведомленное  о  подлинном  характере  деятельности  Дина,  заявило  протест  и  
начало  захватывать  корабли,  зафрахтованные  фирмой  «Горталес  и  К°».  
Вениамин   Франклин.   После   провозглашения   Декларации   независимости  
явилась  возможность  послать  воФранцию  официального  представителя  Соединенных  
штатов.   Удачный   выбор   посла   имел   огромное   значение.   Американцев   очень   мало  
знали  в  Европе,  там  коверкали  даже  имя  Вашингтона.  Однако  молодая  Американская  
республика  сумела  найти  такого  посла,  которого  знала  вся  передовая  Европа.  
Послом   в   Париж   был   назначен   единственный   американец,   который   стяжал   к  
тому   времени   европейскую   известность,   человек   разносторонних   дарований,   много  
лет  живший  в  Англии  в  качестве  представителя  колоний,  имевший  большие  личные  
Page 78

 
78  
связи  и  во  Франции.  То  был  Вениамин  Франклин.  Его  по  справедливости  можно  считать  
одним  из  самых  передовых  людей  своего  времени.  
В  противоположность  многим  своим  согражданам,  в  жизни  которых  умственные  
интересы   играли   незначительную   роль,   Франклин   был   выдающимся   мыслителем,  
ученым   и   общественным   деятелем.   Он   сделал   важнейшие   открытия   в   области  
электричества   и   был   автором   теории   кораблестроения.   Его   познания   в   области  
политической   экономии   высоко   оценил   впоследствии   Маркс.   Франклин   был   избран  
членом  английского  Ученого  королевского  общества  и  получил  за  свои  научные  труды  
золотую  медаль  Коплея.  
В   1775  г.,   уже   после   начала   войны   североамериканских   колоний   с   Англией,  
Франклин   выступил   в   палате   лордов   в   Англии   как   представитель   Конгресса.   Как  
условие   примирения   Франклин   выдвинул   17   требований   колоний.   Когда   лорды  
обрушились   на   Франклина   бурей   негодования,   на   защиту   его   стал   лорд   Чатам.   Он  
заявил:   «Этот   человек,   которого   вы   видите   перед   собой,   делает   честь   не   только  
английской  нации,  но  и  всему  человечеству».  Франклин  спокойно  ответил  лордам  на  
их   обвинения,   но   в   письме   Конгрессу   по   поводу   этого   заседания   излил   свое  
возмущение.  «Глядя  на  них,  я  думал,  что  они  даже  не  настолько  умны,  чтобы  управлять  
стадом   свиней.   Наследственные   законодатели!   Уж   лучше   иметь   наследственных  
профессоров  математики,  как  это  делается  в  некоторых  немецких  университетах.  По  
крайней  мере  это  не  ведет  к  таким  пагубным  последствиям.  Да  и  нижний,  избранный  
парламент  не  лучше  верхнего…»  —  писал  Франклин.  
Франклин   установил   хорошие   отношения   не   только   с   французским  
правительством,   но   и   с   дипломатическим   корпусом.   Он   использовал   старинное  
соперничество  Франции  и  Англии,  с  одной  стороны,  и  симпатии  передовых  элементов  
французского   общества   к   Американской   республике   —   с   другой,   чтобы   оказать  
давление  на  Людовика  XVI  и  на  двор  с  целью  вовлечь  Францию  в  войну  с  Англией.  
Назначение   Франклина   послом   было   по   достоинству   оценено   в   Англии.   Лорд  
Рокингем   заявил,   что   появление   Франклина   в   Париже   —   более   серьезный   удар   по  
Великобритании,  чем  для  колоний  недавнее  взятие  Нью-­‐Йорка  англичанами.  
Говоря  о  своем  пребывании  во  Франции,  Франклин  отметил,  что  он  представлял  
«в   своем   собственном   лице   американское   правительство   в   Европе   и   был   вынужден  
действовать  не  только  как  посол,  но  и  в  качестве  военного  и  морского  департаментов,  
казначея,   призового   суда,   бюро   по   оказанию   помощи   пленным   и   по   обмену   их,  
консула,  а  также  торговца  товарами,  прибывшими  из  Америки».  
Конгресс  послал  Франклина  в  Париж,  присоединив  к  нему  на  равных  правах  еще  двух  
сотоварищей   —   энергичного,   экзальтированного,   но   излишне   доверчивого   Сайласа  
Дина  и  вечно  всех  подозревавшего  Джона  Джея,  верховного  судью  штата  Нью-­‐Йорк.  
Кроме  этих  трех  основных  членов  миссии,  в  состав  ее  входили  еще  член  Конгресса,  
делегат  от  Виргинии,  видный  публицист  Артур  Ли  и  Эдуард  Банкрофт,  тайный  шпион  
английского  правительства.  
Помощь  французского  правительства  американским  колониям.  
23  декабря  1776  г.  Франклин,  Дин  и  Лиобратились  к  министру  иностранных  дел  
Вержену   с   первой   в   американской   истории   формальной   дипломатической   нотой.   В  
этойноте  и  в  переговорах  американцы  предлагали  заключить  договор  о  торговле  и  о  
союзе   с   Америкой   и   просили   о   посылке   восьми   военных   кораблей,   чтобы   выручить  
суда   фирмы   «Горталес»,   блокированные   английскими   крейсерами.   В   ответ   на   это  
Вержен   обещал   тайную   помощь.   Действительно,   в   течение   года   французское  
правительство  выдало  американцам  2  миллиона  ливров  в  качестве  дара,  кроме  того,  
дало   взаймы   еще   1   миллион.   Однако   основной   вопрос   —   о   союзе   —   Вержен   пока  
Page 79

 
79  
отказался  рассматривать.  
Из  ненависти  к  англичанам  французское  правительство  оказывало  американцам  
денежную  помощь,  но  все  же  рассматривало  американцев  как  «мятежников».  Желая  
помочь   американским   колониям,   их   друг   Бомарше   обратился   к   Людовику   XVI   с  
письмом.  Он  заверял  короля,  что  помощь  американцам  будет  оказываться  только  для  
того,  чтобы  уравнять  их  силы  с  английскими  и  затянуть  войну  до  бесконечности.  Мысль  
эта  показалась  Людовику  XVI  дельной.  Однако  даже  и  такая  помощь  «мятежникам»  
беспокоила   короля.   Он   считал,   что,   соглашаясь   помочь   американцам,   он   поступает  
нехорошо.  Все  же  помощь  была  оказана.  
Заключение   союзного   и   торгового   договора   между   Францией   и  
Соединенными   штатами   (6   февраля   1778  г.).   Между   тем   положение   колоний   было  
близко  к  катастрофе.  В  августе  1777  г.  послы  Американской  республики  представили  
Французскому   правительству   меморандум.   В   нем   говорилось,   что,   в   случае  
еслиФранция   не   сумеет   оказать   более   эффективную   помощь,   американские  
колонистызаключат  с  Англией  мир.  Во  Франции  поняли,  что  эта  угроза  вполне  реальна,  
тем   более   что   и   в   Америке   и   в   Англии   имелись   сторонники   прекращения   войны.  
Несмотря   на   это,   Вержен   не   спешил   с   ответом.   Тогда   Конгресс   начал   переговоры   с  
Англией.  Однако  вследствие  успехов  английских  войск  эти  переговоры  были  прерваны  
английской  стороной.  В  декабре  1777  г.  из  Америки  пришла  в  Париж  депеша  о  крупной  
победе  американцев  под  Саратогой  над  английским  генералом  Бургойном  и  о  взятии  
его   в   плен   с   армией   в   6   тысяч   человек.   Но   и   после   этой   победы   французское  
правительство   не   сразу   решилось   оказать   Америке   более   осязательную   поддержку.  
Вержен   придавал   большое   значение   ходу   возобновившихся   переговоров   о   мире  
между  Соединенными  штатами  и  Англией.  Для  того,  чтобы  узнать  о  результате  этих  
переговоров,  он  нанял  шпиона  —  владельца  дома,  в  котором  жили  Франклин  и  Дин.  
Этот   шпион   подслушивал   у   дверей   и   собирал   сведения   другими   подобными  
способами.  Он  сообщил  Вержену,  что  переговоры  идут  полным  ходом,  и  что  мир  скоро  
будет   подписан.   Победа   под   Саратогой   и   донесения   шпиона   убедили   Вержена   и  
Людовика   XVI   в   том,   что   надо   действовать   немедленно:   дальнейшее   промедление  
могло  обеспечить  победу  Англии  и  грозило  потерей  Францией  вест-­‐индских  колоний.  
Тесно   связанный   с   Франклином,   Бомарше   усиленно   убеждал   Людовика   XVI   в  
необходимости  союза  с  Соединенными  штатами.  
6   декабря   Вержен   сообщил,   что   французское   правительство   решило   начать  
переговоры  о  союзе.  Этой  мерой  Вержен  хотел  продлить  войну  между  колониями  и  
Англией   для   дальнейшего   истощения   обеих   сторон.   Получив   обещание   союза,  
Соединенные   штаты   прервали   переговоры   с   Англией.   Однако   Вержен,   добившись  
этого  результата,  снова  перестал  спешить.  Он  сообщил  Франклину,  что  договор  о  союзе  
будет   заключен   только   после   того,   как   к   нему   присоединится   Испания.   Между   тем  
ответ  от  испанского  правительства  не  мог  быть  получен  по  той  простой  причине,  что  
Вержен   и   не   запрашивал   мнения   Мадрида   по   этому   поводу.   Наконец,   6   февраля  
1778  г.   Франклин   подписал   два   исключительно   важных   договора   с   Францией   —   о  
союзе  и  о  торговле.  Договор  о  союзе,  означавший  для  Франции  вступление  в  войну  с  
Англией,   был   составлен   на   началах   полного   равноправия   обеих   сторон.   По   этому  
договору  Франция  гарантировала  независимость  Соединенных  штатов.  
В  то  же  время  Соединенные  штаты  давали  гарантию  французским  владениям  в  
Америке.   Соединенные   штаты   получали   право   заявить   притязания   на   британские  
владения  на  американском  континенте,  на  Бермудские  острова,  а  Франция  —  на  вест-­‐
индские  владения  Англии.  
В   1778  г.   вместо   Сайласа   Дина,   которого   обвинили   в   разглашении   условий  
Page 80

 
80  
секретного  договора  о  союзе  с  Францией,  был  прислан  из  Америки  Джон  Адаме.  
 Попытки   Конгресса   завязать   дипломатические   отношения   с   европейскими  
государствами.  По  общепринятым  правилам  дипломатии  посол  в  какую-­‐либо  страну  
может  быть  назначен  только  с  согласия  ее  правительства.  Адаме  предложил  Конгрессу  
пренебречь   этими   правилами.   Он   советовал   назначить   послов   во   все   страны,   с  
которыми   Соединенные   штаты   желали   иметь   отношения,   без   согласия   правительств  
этих  стран.  Франклин  протестовал.  Но  он  был  лишь  одним  из  трех  членов  посольской  
комиссии,  и  его  заставили  подчиниться  большинству.  
Артур  Ли  был  послан  в  Мадрид  —  испанское  правительство  остановило  его  в  
пути.   Тогда   он   получил   назначение   Берлин,   явился   туда,   но   не   был   принят  
Фридрихом  II.  го  брат  Уильям  Ли  был  послан  в  Берлин  и  в  Вену,  но  не  опал  ни  в  одну  
из  этих  столиц  и  остался  в  Париже,  проводя  время  в  ссорах  с  Франклином.  Адаме  
был  направлен  в  Гаагу,  о  не  добился  признания  Соединенных  штатов  Голландией,  
несколько   позже   Френсис   Дана   безуспешно   пытался   получить   признание   своей  
страны  при  дворе  Екатерины  II.  
 
Вступление  Франции  и  Испании  в  войну  против  Англии  (1778–1779  гг.).  После  
заключения  договора  1778  г.  английское  господство  на  море  было  подорвано.  Против  
Англии  выступили  две  сильные  морские  державы  —  Франция  и  Испания.  Все  же  Англия  
продолжала  претендовать  на  господство  на  морях:  она  захватывала  суда  нейтральных  
держав,  чтобы  пресечь  торговлю  с  воюющими  против  нее  странами.  В  1779  г.  Георг  III  
обратился  к  Екатерине  II  с  тревожным  письмом  следующего  содержания:  
«Сестра  моя
 !..   я   восхищен   был   величием   ваших   талантов,   благородством   ваших  
чувств   и   широтой   ваших   взглядов.   Нынешнее   положение   в   Южной   Европе   представляет  
этим   качествам   новую   возможность   выгодно   развернуться   и   довершить   славу   вашего  
царствования.  Намерения  врагов  моих,  будь  они  даже  тщательно  маскируемы,  не  могли  бы  
ускользнуть  от  проницательного  взора  вашего  величества.  Но  враги  мои  и  не  пытаются  
вовсе  скрыть  их:  они  с  аффектацией  открывают  их  всем,  хвастают  своими  проектами  и  
чаяниями,  рассчитанными  единственно  на  то,  чтобы  перевернуть  всю  Европу  вверх  дном.  
Их   проекты   могут   осуществиться,   если   в   такой   критический   момент   ваше   величество  
останется  равнодушным  зрителем.  Применение,  даже  частичная  демонстрация,  морских  
сил  могли  бы  восстановить  и  укрепить  спокойствие  Европы,  рассеять  организовавшуюся  
против   меня   лигу   и   утвердить   систему   равновесия,   которую   эта   лига   стремится  
уничтожить.   Я   желал   бы   и   всегда   буду   желать   мира,   но   на   условиях,   гарантирующих  
сохранение  моих  прав,  интересы  моих  друзей  и  союзников,  нераздельно  связанных  с  нашими,  
на  условиях,  соответствующих  достоинству  моей  короны.  Пребываю,  сестра  моя,  вашего  
императорского   величества   искренне   любящий   брат   Георг.  
 Государыне   императрице  
всея  России».
  
  
Вооруженный   нейтралитет   1780  г.   Россия   заняла   в   отношении   США  
благожелательную   позицию,   возглавив   в   1780   так   называемую   Лигу   нейтральных,  
объединившую   ряд   европейских   стран,   выступивших   против   стремления  
Великобритании   помешать   торговле   нейтральных   стран   с   её   противниками.  
Убедившись,  что  положение  Георга  III  на  самом  деле  является  затруднительным,  и,  как  
можно  полагать,  под  влиянием  донесений  русского  посла  в  Гааге  Голицына  о  росте  
антианглийских   настроений   в   Голландии,   Екатерина   II   решила   произвести   морскую  
демонстрацию,   но   не   в   пользу   Георга   III,   а   против   него.   Россия   взяла   на   себя  
инициативу  объединения  северных  нейтральных  стран  для  того,  чтобы  силой  ответить  
на   нападения   английского   флота   на   их   купеческие   суда.   Объявление   вооруженного  
нейтралитета   нанесло   сильнейший   удар   попытке   Англии   блокировать   противников.  
Page 81

 
81  
Англия  уже  находилась  в  войне  с  американскими  колониями,  Францией  и  Испанией.  
Теперь  еще  целый  ряд  государств  был  готов  вступить  с  ней  в  войну,  в  случае  если  бы  
Англия  продолжала  нарушать  их  торговлю.  К  северным  странам  —  России,  Голландии,  
Дании  и  Швеции  —  присоединились  Пруссия,  Австрия  (1781  г.),  Португалия  (1782  г.)  и  
Королевство  Обеих  Сицилии  (1783  г.).  В  1782  г.  в  войну  против  Англии  вступил  один  из  
крупнейших   участников   вооруженного   нейтралитета   —   сильная   морская   держава  
Голландия.   Теперь   господство   Англии   на   море   было   безусловно   подорвано.   Но   в  
Америке  англичане  одерживали  победы.  В  трудный  момент,  когда  английские  войска  
сожгли   ряд   городов   на   Юге,   и   когда   английский   генерал   Корнваллис   занял   Южную  
Каролину  и  двигалсяна  Виргинию,  Конгресс  послал  своего  уполномоченного  Лоренса  
за  помощью  к  Франклину.  Франклину  удалось  добиться  от  Франции  новой  субсидии.  
Он  получил  для  Америки  крупный  заем,  послал  туда  амуницию  и  оружие  на  20  тысяч  
человек.   26   линейных   кораблей   и   несколько   фрегатов   повезли   в   Америку   новые  
подкрепления.  
Больной,  74-­‐летний  Франклин  просил  Конгресс  освободить  его  от  непосильной  
службы   и   позволить   вернуться   на   родину,   но   Конгресс   не   согласился   устранить  
Франклина  «от  службы  обществу»  и  просил  оказать  «последнюю  услугу»  Соединенным  
штатам  —  вести  с  Англией  переговоры  о  мире.  Франклин  остался  на  своем  посту.  
Мирные   переговоры.   В   1781  г.   при   Йорктауне   английские   войска   потерпели  
решительное   поражение.   Корнваллис   со   своей   армией   сдался   Вашингтону.   В   то   же  
время  в  Англии  пришли  к  власти  виги,  которые  стояли  за  мир  с  колониями.  Начались  
мирные  переговоры.  Со  стороны  Америки  эти  переговоры  вели  Франклин,  Джон  Джей  
и   Джон   Адаме.   В   переговорах   видную   роль   сыграл   Джон   Джей.   Он   происходил   из  
французской  гугенотской  фамилии,  обосновавшейся  в  свое  время  в  Нью-­‐Йорке.  С  1777  
по   1779  г.   он   был   главным   судьей   этого   штата.   В   1779  г.   Джей   удалился   от  
общественных   дел,   занятый   своими   торговыми   делами.   К   этому   времени   он   был  
одним  из  богатейших  людей  в  Нью-­‐Йорке.  
Джею   стало   известно,   что   при   содействии   Франции   Англия   и   Испания  
собираются   поделить   между   собой   американский   Запад,   и   что   Франция   ничего   не  
имеет  против  того,  чтобы  мир  был  заключен  в  ущерб  Соединенным  штатам.  Тогда,  не  
говоря   ни   слова   Франклину,   которого   Джей   обвинял   в   излишней   доверчивости   и  
пристрастии  к  Франции,  он  вступил  (11  сентября)  через  одного  из  английских  агентов  в  
Париже  в  непосредственные  переговоры  с  британским  правительством.  В  это  время  в  
Англии  руководящей  фигурой  в  кабинете  стал  Шелберн,  который  решил  разъединить  
врагов  и  вести  переговоры  с  каждым  в  отдельности.  Он  принял  предложение  Джея.  
Дальнейшие   переговоры   велись   втайне   от   Франции.   В   результате   Англия   признала  
независимость  колоний  и  заключила  с  ними  договор  на  началах  полного  равноправия.  
Условия  этого  договора  были  выработаны  в  Париже  в  1782  г.,  а  в  окончательном  
виде   он   был   подписан   в   следующем   году   в   Версале,   почему   и   получил   название  
Версальского  договора  1783  г.  
В   статье   1   договора   говорилось:   «Его   британское   величество   признает  
означенные   Соединенные   штаты,   а   именно:   Нью-­‐Гемпшир,   Массачузетс-­‐бэй,   Род-­‐
Айленд  и  плантации  Провиденс,  Коннектикут,  Нью-­‐Йорк,  Нью-­‐Джерси,  Пенсильванию,  
Делавер,   Мэриленд,   Виргинию,   Северную   Каролину,   Южную   Каролину   и   Георгию  
свободными,  суверенными  и  независимыми  штатами  и  договаривается  с  ними,  как  с  
таковыми.  За  себя,  за  своих  наследников  и  своих  преемников  король  отказывается  от  
всех  претензий  на  управление,  собственность  и  территориальные  права  этих  штатов  и  
каждой  части  их».  
Статья   7   гласила:   «Это   будет   прочный   и   постоянный   мир   между   его   британским  
Page 82

 
82  
величеством  и  означенными  Соединенными  штатами  и  между  подданными  короля  и  
гражданами  Соединенных  штатов,  ввиду  чего  все  враждебные  действия  с  обеих  сторон  
на   море   и   на   суше   будут   отныне   прекращены.   Все   пленные   обеих   сторон   будут  
выпущены  на  свободу,  и  его  британское  величество  со  всей  возможной  быстротой,  не  
причиняя   никакого   разорения,   не   забирая   негров   либо   иной   собственности  
американских   жителей,   уведет   все   свои   войска,   гарнизоны   и   флоты   из   означенных  
Соединенных  штатов  и  из  каждого  порта,  пункта  и  гавани  в  пределах  таковых,  оставляя  
во  всех  крепостях  американскую  артиллерию,  которая  может  там  оказаться…».  
В  статье  8  оговаривалось,  что  «плавание  по  реке  Миссисипи  от  истоков  к  океану  
навсегда   станет   свободным   и   открытым   для   подданных   Великобритании   и   граждан  
Соединенных  штатов».  
Остальными   статьями   разрешались   вопросы   о   рыбной   ловле   в   Северной  
Америке,   о   взаимном   урегулировании   долговых   обязательств   между   гражданами  
воюющих   сторон,   предусматривалось   возмещение   за   имущество,   конфискованное   в  
различных  штатах  во  время  войны  у  сторонников  англичан,  и  т.  д.  
После  заключения  Версальского  договора  Франклину  досталась  тяжелая  миссия  
—  уладить  отношения  Америки  с  Францией.  Он  выполнил  это  со  свойственным  ему  
умением.     С   точки   зрения   дипломатической   истории   наибольший   интерес   в  
последующий   период   представляют   взаимоотношения   Соединенных   штатов   и  
Франции.   Договор   1778  г.   о   союзе   между   этими   государствами   имел   свой   эпилог   в  
1793  г.  
 36  
 Позиция  европейских  государств  по  отношению  к  войне  за  
независимость.  Российская  политика  «вооруженного  нейтралитета»:  
 
 Лишь   когда   колонисты   убедились   в   том,   что   правительство   Георга   III   отвергает  
саму  идею  компромисса  и  стремится  силой  навязать  им  свою  волю,  они  прибегли  к  
этой  крайней,  как  они  считали,  мере  –  они  решили  отделиться  от  метрополии.  Война  
продолжалась   до   1783   года.   В   нее   на   стороне   колонистов   вступили   некоторые  
европейские   страны,   прежде   всего,   Франция.   Ее   правительство   стремилось   взять  
реванш   за   поражение   в   Семилетней   войне,   вернуть   колонии,   которые   англичане  
отобрали.   Франция   также   хотела   восстановить   баланс   сил   между   основными  
державами,   нарушенный   победой   Великобритании.   Поэтому,   начиная   с   1763   г.,   она  
усиленно  готовилась  к  реваншу.  Во  Франции  осуществлялись  реформы,  направленные  
на   повышение   боеспособности   армии   и   флота,   их   подготовку   к   войне.   Когда   в  
британских  колониях  вспыхнуло  восстание,  французские  правящие  крути  решили,  что  
час   выступления   пробил.   В   1778   г.   Франция   заключила   союзный   договор   с  
правительством  США,  к  в  1780  г.  направила  в  США  свои  войска  и  флот.  Кроме  Франции  
в   войне   на   стороне   колонистов   приняла   участие   Испания.   Она   была   союзницей  
Франции   по   Семейному   пакту   (Семейный,   или   Фамильный,   пакт   –   договор   между  
французскими  и  испанскими  Бурбонами  о  взаимопомощи  в  случае  нападения  на  одну  
из  сторон,  подписанный  15  августа  1761  г.  Заключен  во  время  Семилетней  войны  и  был  
направлен  против  Великобритании.  Действовал  до  1789  г.).  Кроме  того,  там  правила  
родственная  французскому  королю  династия  Бурбонов.    
Для  французской  монархии  союз  с  США  был  достаточно  рискованным  шагом.  Ведь  
Page 83

 
83  
 с  точки  зрения  династического  права,  это  была  война  между  мятежниками  и  законной  
властью,  французский  король,  вместо  того,  чтобы  всеми  силами  и  средствами  прийти  
на   помощь   своему   «брату»   английскому   королю,   принял   сторону   мятежников.   Тем  
самым  он  как  бы  оправдывал  мятеж  против  законной  власти.  Но  Франция  и  раньше  
отличалась  своеобразным  поведением  на  международной  арене,  ставя  во  главу  угла  
свои   династические   или   государственные   интересы.   В   XVI   в.   в   борьбе   против  
Габсбургов  она  опиралась  на  мусульманскую  Турцию,  а  в  XVII  в.  –  на  протестантские  
государства.   Так   что   поддержка   повстанцев   в   целом   соответствовала   прагматизму  
французских   политиков   и   дипломатов.   Но   на   этот   раз   французская   монархия  
действительно   играла   с   огнем.   Через   несколько   лет   после   победы   американских  
повстанцев  над  метрополией  в  самой  Франции  разразилась  революция,  которая  смела  
королевскую  власть.  И  мольбы  Бурбонов  о  помощи,  обращенные  к  монархам  Европы,  
оказались  в  общем  тщетными.  
Большинство  государств  Европы  заняло  по  отношению  к  войне  за  независимость  
в   Северной   Америке   нейтральную   позицию.   Они   руководствовались   при   этом  
собственными   государственными   и   торговыми   интересами.   Даже   если   они   не  
сочувствовали   повстанцам,   они   хотели   ослабить   международные   позиции  
Великобритании,   чрезмерно,   по   их   мнению,   усилившейся   в   результате   Семилетней  
войны.  Но  будучи  заинтересованы  в  развитии  торговли  с  этой  страной,  они  не  желали  
портить  с  ней  отношений.  Однако  морская  блокада  американских  портов,  объявленная  
Великобританией,  грозила  распространением  военных  действий  на  моря,  омывающие  
берега   Европы.   Вооруженные   корабли   американцев   (каперы)   стали   охотиться   за  
британскими  и  нейтральными  торговыми  судами,  перевозившими  гражданские  грузы  
между   портами   Европы.   Поэтому   в   1780   г.   Россия   энергично   выступила   в   защиту  
свободы  мореплавания,  угрожая  применением  вооруженной  силы  в  случае  нарушения  
кем-­‐либо  этой  свободы.  
Политика   России   в   этом   вопросе   получила   название   вооруженного  
нейтралитета.   Ее   поддержали   сначала   государства   Северной   Европы   –   Голландия,  
Дания,  Швеция,  а  затем  и  многие  другие  –  Пруссия,  монархия  Габсбургов,  Португалия,  
Королевство   обеих   Сицилий.   Впрочем,   Голландия   в   1780   г.   нарушила   нейтралитет   и  
вступила   в   войну   против   Великобритании.   Политика   вооруженного   нейтралитета   не  
ставила  целью  поддержать  американских  повстанцев.  Государства,  проводившие  ее,  
защищали  собственные  торговые  и  иные  интересы.  Однако  по  своим  результатам  она  
оказалась   полезна   США,   поскольку   Великобритания   была   вынуждена   открыть  
американские  порты  для  торговых  судов  под  нейтральным  флагом.  
 
 37  
 Внешняя  политика  федералистов  в  1780-­‐1790  гг.    
Присоединение  Луизианы    (1801):  
 
 Первое   десятилетие   существования   США   под   «новой   кровлей»,   под   эгидой  
конституции   1787   г.,   стало   временем   политического   господства   федералистов.   Они  
представляли   интересы   торгово-­‐мануфактурной   и   финансовой   буржуазии,   позиции  
которой  были  прочны  прежде  всего  в  штатах  Новой  Англии.  Политическая  философия  
федералистов,   складывавшаяся   еще   в   дни   борьбы   вокруг   конституции,   была  
Page 84

 
84  
проникнута   антидемократизмом,   она   откровенно   рассматривала   государство   как  
орудие,  которое  призвано  служить  интересам  имущих  и  держать  народ  в  узде.  
Первым  президентом  США  стал  в  1789  г.  Джордж  Вашингтон.  Хотя  он  утверждал,  
что   является   противником   партий,   фактически   его   симпатии   были   полностью   на  
стороне   федералистов.   Ключевой   фигурой   кабинета   Вашингтона   стал   министр  
финансов   А.   Гамильтон   (позднее   —   лидер   партии   федералистов).   Человек  
консервативных   политических   взглядов   (образцом   для   него   служила   английская  
конституционная  монархия)  и  выдающейся  энергии,  он  сформулировал  и  проводил  в  
жизнь   экономическую   политику   молодого   буржуазного   государства   —   США.   В  
интересах   держателей   военных   займов   Гамильтон   предложил   уплатить   огромный  
государственный  долг  за  счет  федерального  правительства.  В  качестве  источника  для  
погашения  долга  служили  средства,  полученные  от  продажи  общественных  земель,  и  
налоги  с  населения.  В  1791  г.  по  инициативе  Гамильтона  был  основан  Национальный  
банк.  Его  задачей  было  кредитовать  государственное  и  частное  предпринимательство.  
Он   получил   также   право   выпуска   бумажных   денег   для   всей   страны.   В   нем   приняли  
активное  участие  крупные  финансисты,  широко  был  привлечен  и  английский  капитал.  
Гамильтон   выдвинул   программу   поощрения   промышленности   и   торговли   на   основе  
введения  охранительных  тарифов,  улучшения  путей  сообщения  и  т.  д.  
Внешняя  политика  федералистов,  важной  частью  которой  была  экономическая  
и   политическая   ориентация   на   Англию,   также   имела   четко   выраженный   классовый  
характер.   Это   особенно   выявлялось   по   мере   развития   Великой   французской  
революции.  Подавляющее  большинство  американцев  с  энтузиазмом  встретило  вести  о  
событиях  во  Франции.  В  городах  создавались  демократические  клубы,  выступавшие  в  
защиту  революции  во  Франции  и  политических  свобод  в  США.  По-­‐иному  смотрели  на  
революцию   во   Франции,   особенно   после   свержения   монархии,   правящие   классы.  
Отдавая  дань  признательности  Американской  революции,  Лафайет  послал  Вашингтону  
ключи  от  Бастилии.  Но  федералисты  не  приняли  идею  преемственности  революций.  
Когда   в   1793   г.   в   США   прибыл   посол   Французской   республики   Жэнэ,   он   был  
подчеркнуто  холодно  встречен  президентом  Вашингтоном.  В  резиденции  для  приема  
были   демонстративно   вывешены   портреты   казненного   Людовика   XVI   и   членов   его  
семьи.  Попытка  Жэнэ  возобновить  союзный  договор  1778  г.  и  добиться  помощи  от  США  
закончилась  неудачей.  
Антидемократический   политический   курс   федералистов   достиг   апогея   при  
президенте  Джоне  Адамсе,  сменившем  в  1797  г.  Вашингтона.  В  страхе  перед  ростом  
радикализма   в   США   были   приняты   законы,   которые   представляли   серьезную   угрозу  
политическим   свободам   и   «биллю   о   правах».   Закон   об   иностранцах,   направленный  
против   европейских   революционеров,   эмигрировавших   в   Америку,   предоставлял  
право  президенту  высылать  их  из  страны.  Закон  об  измене  предусматривал  штраф  и  
тюремное  заключение  за  выступления  в  печати  с  критикой  правительства.  
  
 Так   же   как   и   Н.   Коллин,   в   своей   аргументации   Дж.   Джей   исходил   из   констатации  
факта  неблагоприятной  международной  среды  для  Соединенных  Штатов,  выделял  наличие  
двух  групп  угроз:  внешние  и  внутренние.  
К   группе   внутренних   угроз   он   отнес   неблагоразумные   действия   граждан   США,  
которыми   создавалась   благодатная   почва   для   возникновения   войн   с   иностранными  
державами  в  приграничных  областях  
В  группе  внешних  угроз  Дж.  Джей  определил  два  процесса.  Первый  –  вовлеченность  в  
международные   процессы,   которая   создавала   предпосылки   для   агрессии   европейских  
держав,   особенно,   Португалии,   Испании,   Великобритании,   Франции,   так   как   они,   будучи  
морскими  державами,  были  «...  в  состоянии  угрожать  нам  и  наносить  ущерб»  
Page 85

 
85  
 Вторым   процессом   была   негативная   оценка   иностранными   державами   развития  
потенциала  североамериканского  государства:  «...зависть  и  недоброжелательность  могут  
постепенно  овладеть  умами  правителей  других  стран,  и  мы  не  можем  ожидать,  что  они  
будут  равнодушно  взирать  на  то,  как  укрепляется  наш  союз,  растет  его  могущество  на  
суше  и  на  море»  
снованием   для   враждебности   иностранных   держав   был   ряд   предпосылок:  
соперничество   с   Францией   и   Великобританией   в   сфере   рыболовства;   соперничество   с  
европейскими   государствами,   особенно   с   Францией   и   Великобританией,   в   области  
судоходства  и  морских  перевозок;  столкновение  интересов  США  и  иностранных  государств  
из-­‐за   экономического   проникновения   Соединенных   Штатов   на   рынки   Индии   и   Китая;  
слабость   их   стратегических   позиций   в   Западном   полушарии;   стремление   Испании   и  
Великобритании   закрыть   для   свободного   использования   Соединенными   Штатами   таких  
транспортных  коммуникаций  как  р.  Миссисипи  и  р.  Св.  Лаврентия  
Исходя   из   оценки   угроз   для   Соединенных   Штатов,   Дж.Джей   постулировал  
целесообразность  
создания  
централизованного  
правительства,  
способного  
аккумулировать   ресурсы   для   предотвращения   или   отражения   военной   агрессии  
иностранных   держав.   При   этом   им   полностью   отвергался   вариант   создания   двух-­‐трёх  
конфедераций  на  территории  13  штатов,  поскольку  этот  процесс  привел  бы  к  состоянию  
баланса   сил   в   Северной   Америке,   имевшего   деструктивные   последствия:   «Частные  
интересы   каждой   конфедерации,   а   вовсе   не   общие   интересы   Америки   стали   бы  
единственной  целью  их  политики.  Следовательно,  подобно  большинству  стран,  имеющих  
внешние   границы,   они   всегда   будут   вовлечены   в   споры   и   военные   конфликты   или   будут  
жить  в  постоянном  страхе  перед  их  возникновением»  
Внешнеполитические  тезисы  Дж.  Джея  были  повторены  и  дополнены  в  последующих  
эссе  «Publius»,  написанных  А.  Гамильтоном  и  Дж.  Мэдисоном.  
В   частности,   А.   Гамильтон   делал   акцент   на   том,   что   европейские   державы,  
обладавшие  колониальными  владениями  в  Америке,  стремились  ограничить  мощь  США  и  не  
допустить  роста  позиций  этого  государства  в  мировой  политике.  Для  противодействия  
этой   враждебности,   Соединенным   Штатам,   по   мнению   А.Гамильтона,   было   необходимо  
создать   централизованное   правительство   для   реализации   двух   действий:   введение  
запретительных  мер  для  того,  чтобы  усилить  конкуренцию  иностранных  держав  за  рынок  
США,  и  создание  американского  военно-­‐морского  флота  
При  помощи  этих  действий  США  могли  бы  получить  значительные  стратегические  
преимущества  в  таком  субрегионе  Западного  полушария  как  Вест-­‐Индия.  В  случае  баланса  
сил   в   вест-­‐индском   субрегионе   США   получали   возможность   оказывать   воздействие   на  
макрорегиональный   уровень   баланса   сил.   А.   Гамильтон   призывал   создать   американский  
Союз  для  того,  чтобы  сдерживать  геополитические  и  геоэкономические  амбиции  Европы  в  
мире.  
 <span style="fon

Информация о работе Шпаргалка по истории международных отношений