Эпоха Просвещения в Германии

Органического различия между животным и человеком Гердер не признает. Он пытается определить основное отличие человека от животного, утверждая, что человека отличает культура. Но к этому взгляду он примешивает  какие-то библейские реминисценции. Он, например, говорит о «сотворении человека» как о моменте, когда гений природы воззвал к усовершенствованному животному и призвал его к культуре. Гердер видит в истории человечества воспитание человечества про видением для высших целей. Эту идею мы часто встречали, начиная с Августина, и встретим ее и в XIX в. Гердер распространяет эту идею на все человечество, хотя он и сбивается иногда на европоцентризм. Его идеальный человек—это богословская абстракция. Он не может отказаться от «Священного писания». Поражает у него соединение мечтательной мистики с материалистическим прозрением. Гердер думает, что человечество, пройдя ряд этапов по пути к совершенствованию, в конце концов достигнет более высокой стадии существования, на которой человек будет лишен всякого сходства с животным. Но это чисто духовное состояние было связано в его представлении с периодом, когда человечество покинет землю, где оно проделало всю предшествующую эволюцию. Вся история, по Гердеру,— это путь к высшей цели, к человечности, к гуманности. Эта цель заключена в самом существе человека, она достигается путем развития свойств человека, заложенных в самой его природе, путем полного освобождения духа, что и является целью исторического прогресса. Гердер считал, что хотя человечество фактически распадается на множество обществ и народов, но тем не менее оно едино в своей истории. Правда, на пути человечества возможны тысячи отклонений и заблуждений, но они должны служить лишь окончательному торжеству этой конечной цели развития человечества. В самых страшных потрясениях, которые пережило человечество, Гердер видит начало лучшего будущего. Это уже не оптимизм Кондорсэ, а какой-то, как правильно определил его взгляды Р. Ю. Виппер, «оптимистический фатализм». Лучшая участь человечества в будущем принимается Гердером как нечто заранее данное, помимо усилий человека.

Развертывая теорию единого  прогресса, Гердер отрицательно относился  к методу, которому следовали предшествующие историки, а именно к методу сравнительного изучения политических и общественных форм, установлению типических форм. По мнению Гердера, в истории ничто не повторяется, каждая ступень, проходимая человечеством, глубоко индивидуальна, каждый народ дает что-то свое, достигает совершенства в какой-нибудь одной области, но в целом все эти односторонние линии развития дают одно общее равновесие⁶.

Гердер либерален в  религиозных вопросах, но сам он человек очень религиозный. Для  него религия не враждебна культуре, как для большинства просветителей, культура, и наукн развиваются не вопреки религии, как полагал, например, Кондорсэ, но именно на основе религии. Вместе с тем Гердер разделяет с просветителями отрицательное отношение к церковности, к догматам, в которых он видит позор для человеческого разума. Византийская история, отмеченная господством церкви и догматов, представляется ему отвратительной, исполненной жестокости. Крестовые походы изображаются им как «святая глупость», как «бешеное» предприятие, совершавшееся распущенными шайками разбойников.

Важнейшим моментом Гердер считает влияние арабской культуры. Затем он останавливается на истории ересей и на истории городов. По его мнению, именно города, а не короли, попы и дворяне, создали объединение Европы. Большое влияние на последующую историографию оказала идея Гердера о неизменных национальных характерах, сходная с идеей, выдвинутой в «Опытах» Вольтера. Гердер утверждает, что культура каждой нации развивается генетически и органически, но не может быть пересажена в другое место, ибо один народ не может освоить культуру другого народа. Эта идея в начале XIX в. получила самое широкое распространение на почве реакционного национализма. Причем обычно национальный характер выводили из изучения литературы и права данного народа, а затем литература и право данного народа объяснялись этим национальным характером. Получался своего рода заколдованный круг, в котором вращалась реакционная мысль начала XIX в.а. Таким образом, идеи прогресса, которые в ясной, прозрачной и отчетливой форме были развиты у Кондорсэ, в среде германской мелкобуржуазной интеллигенции приняли своеобразный полумистический, а то и вполне мистический характер, порой совершенно отвлеченный, утопический, фантастический. В целом немецкое просвещение представляет собой яркое выражение идеологии молодой, идущей к власти буржуазии, сознающей свою силу, опрокидывающей старые авторитеты, завещанные феодальным периодом. Это течение всего сильнее проявилось не в Англии, где буржуазия, в сущности говоря, была уже у власти, где ей приходилось не столько завоевывать власть, сколько охранять уже завоеванное и где она уже начала вступать в антагонизм с рабочим классом. В XVIII в. ярче всего движение Просвещения проявилось во Франции, где буржуазия объявляет непримиримую борьбу пережиткам феодализма, где ей приходится резко сталкиваться с господством феодальной идеологии.

Очень много можно  говорить о недостатках историков-просветителей XVIII в. Можно указывать на их недостаточную  критичность и в то же время  резкую тенденциозность, на их стремление сделать из истории орудие политики, на их представление об истории как о сцеплении тех или иных действий правителей. Все это недостатки, которые очень легко отмечать. У них еще нередко механистический подход к истории, малое понимание органичности развития, а в связи с этим и недостаточное понимание прошлого. Историография Просвещения XVIII в. имеет огромную заслугу перед исторической наукой, заключающуюся прежде всего в том, что она изгнала из истории теологическое начало и создала возможность научной трактовки истории. Именно с эпохи Просвещения можно говорить о зарождении научной историографии. К этому же времени относится возникновение медиевистики как особой области исторической науки⁷.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение.

В Германии на просвещение  наложили отпечаток относительная  экономическая и политическая отсталость страны, её раздробленность, политическая незрелость нарождавшейся буржуазии. Просветительская деятельность в Германии отражала протест против феодальной раздробленности, абсолютистского произвола, идейной нетерпимости. Творчество ранних немецких просветителей носило умозрительный, теоретический характер.

Огромное воздействие  на целую эпоху в истории культуры Германии и на развитие европейской  культуры в целом оказало немецкое литературное движение 70—80-х годов XVIII века «Буря и натиск» («Sturm und Drang»; название по одноименной драме Ф.М. Клингера), заявившее о стремлении изменить моральные и общественные нормы. К нему принадлежали писатели и поэты Иоганн Готлиб Гердер (1744—1803), Якоб Михаэль Рейнхольд Ленц (1751—1792), Фридрих Максимилиан Клингер (1752—1831), Иоганн Антон Лейзевиц (1752—1806), Кристиан Фридрих Даниель Шубарт (1739—1791), Иоганн Генрих Фосс (1751 — 1826), Готфрид Август Бюргер (1747—1794), Иоганн Фридрих Шиллер (1759— 1805) и Иоганн Вольфганг Гёте (1749—1832) и др. Движение «Буря и натиск» противопоставляло рационализму Просвещения страсть, фантазию и образность. Оно требовало полной индивидуальной самореализации и отвергало любое угнетение. Отвергнув нормативную эстетику классицизма, его представители отстаивали национальное своеобразие, народность искусства, требовали изображения сильных страстей, героических деяний, характеров, не сломленных деспотическим режимом.

Просветители  вели непримиримую борьбу против суеверий, фанатизма, нетерпимости, обмана и оглупления народа. Они рассматривали себя в качестве своеобразных миссионеров разума, призванных открыть людям глаза на их природу, их предназначение, исправить человеческие дела и направить их по пути истины.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы.

Аликаев P.C. Немецкая философская терминология эпохи раннего Просвещения. М., 1982. – 224с.

Гулыга А.В. Немецкая классическая философия. − М.: Айрис-пресс, Рольф, 2001. − 216 с.

Либинзон 3.Е., Неустроев  В.П. Немецкая литература эпохи Просвещения, «Москва», 1958. – 324с.

Хоркхаймер  М., Адорно Т. В. Диалектика просвещения. Философские фрагменты. М., С – Пб., 1997. – 153с.

 

¹ Хоркхаймер М., Адорно Т. В. Диалектика просвещения. Философские фрагменты. М., С – Пб., 1997. – 18с.

 

² Аликаев P.C. Немецкая философская терминология эпохи раннего Просвещения. М., 1982. – 76с.

³ Гулыга А.В. Немецкая классическая философия. − М.: Айрис-пресс, Рольф, 2001. − 113 с.

⁴ Либинзон 3.Е., Неустроев В.П. Немецкая литература эпохи Просвещения, «Москва», 1958. – 211с.

⁵ Либинзон 3.Е., Неустроев В.П. Немецкая литература эпохи Просвещения, «Москва», 1958. – 219-224с.

⁶ Либинзон 3.Е., Неустроев В.П. Немецкая литература эпохи Просвещения, «Москва», 1958. – 247-250с.

⁷ Либинзон 3.Е., Неустроев В.П. Немецкая литература эпохи Просвещения, «Москва», 1958. – 312с