Атилла - вождь гуннов

2.2. Эволюция государственного  аппарата франков. Органы государственного  управления

В процессах становления  и развития государственного аппарата франков можно выявить три  главных направления. Первое направление, особенно характерное для начального этапа (V—VII вв.), проявилось в перерождении органов племенной демократии франков  в органы новой, публичной власти, в собственно государственные органы. Второе — определялось развитием  органов вотчинного управления, третье — было связано с постепенным  превращением государственной власти франкских монархов в "частную" власть государей-сеньоров с формированием  сеньориальной монархии, что выявилось  в полной мере на завершающем этапе  развития франкского общества (VIII—IX вв.).

Завоевание Галлии послужило  мощным импульсом создания нового государственного аппарата у франков, ибо оно потребовало  организации управления завоеванных  областей, их защиты. Хлодвиг был  первым франкским королем, утвердившим  свое исключительное положение единоличного правителя. Из простого военачальника  он превращается в монарха, добиваясь  этого положения всеми средствами: вероломством, хитростью, уничтожением сородичей, других племенных вождей. Одной из важнейших политических акций Хлодвига, укрепивших позиции  франкского государства за счет поддержки  галло-римского клира, было принятие христианства.

С принятием христианства Хлодвигом церковь становится мощным фактором укрепления королевской власти. Именно церковь дала в руки франкских  королей такое оправдание захватническим войнам, как ссылка на "истинную веру", объединение в вере многих народов  под эгидой единого короля как  верховного, не только светского, но и  духовного главы своих народов.

Постепенный переход галльской  элиты в христианскую веру становится также важным историческим фактором объединения Галлии, развития особой региональной феодально-христианской, западноевропейской (романо-германской) цивилизации. [20] [19]

Социально-экономические, религиозно-идеологические, этнографические и др. изменения  в галльском обществе оказали  непосредственное влияние и на процессы складывания и развития специфических  черт государственного аппарата франкской империи, поглотившей в VIII—IX в. большинство варварских государств Западной Европы. Уже в V в. у франков на место старой родовой общины окончательно приходит община территориальная (марка), а вместе с ней и территориальное деление на округа (паги), сотни.  Салическая правда говорит уже о существовании должностных лиц королевства: графах, сацебаронах и пр. Вместе с тем она свидетельствует о значительной роли органов общинного управления. Общеплеменного народного собрания в это время у франков уже не было. Оно было заменено смотром войска — сначала в марте ("мартовские поля"), затем (при Каролингах) в мае ("майские поля"). Но на местах продолжали существовать сотенные собрания ("малюс"), выполняющие судебные функции под председательством пун-гинов, которые вместе с рахинбургами, знатоками права ("выносящими приговор"), были представителями общины.

Роль общины в судебных делах была исключительно велика. Община отвечала за убийство, совершенное  на ее территории, выставляла соприсяжников, свидетельствующих о добром имени  своего члена; сами родственники доставляли в суд своего сородича, вместе с  ним уплачивали вергельд.

Король выступал, прежде всего, как "охранитель мира", как  исполнитель судебных решений общины. Его графы, сацебароны выполняли  в основном полицейские и фискальные функции. Салическая правда предусматривала  наказание для королевских должностных  лиц, отказывающихся удовлетворить  требование свободного человека и применить  власть к правонарушителям. Вместе с тем, ограждая в определенной мере самостоятельность общины со стороны  королевских должностных лиц, Салическая правда запрещала, например, чтобы на одно общинное собрание являлось больше трех сацебаронов. [5 ]

Королевские предписания, согласно Салической правде, касаются незначительного  круга государственных дел —  призыва в войско, вызова в суд. Но Салическая правда свидетельствует  и об усилении власти королей. Так, например, исполнение королевской службы оправдывает  неявку обвиняемого в общинный суд. Более того, король прямо вторгается во внутриобщинные дела, в ее поземельные  отношения, разрешает чужаку селиться на общинной земле.

Власть франкских королей  стала передаваться по наследству. В VI—VII вв. под прямым воздействием позднеримских порядков законодательные  полномочия королей усиливаются, а в капитуляриях не без влияния церкви уже говорится о священном характере королевской власти, о неограниченности ее законодательных полномочий. Показательно, что там же появляется понятие измены королю, относимой к тяжким преступлениям.

Однако король в это  время — прежде всего военный  предводитель, военачальник, главной  заботой которого является "порядок" в королевстве, усмирение выходящей  из повиновения местной знати. С  ограниченностью королевских функций  было связано и отсутствие эффективно действующих органов центральной  администрации, казначейства, самостоятельных  королевских судов, обладающих апелляционными функциями.

Складывающийся государственный  аппарат отличается еще крайней  аморфностью, отсутствием четко  разграниченных должностных полномочий, соподчиненности, организации делопроизводства.  Нити государственного управления сосредоточиваются  в руках королевских слуг и  приближенных. Среди них выделяются дворцовый граф, референдарий, камерарий.

Дворцовый граф выполняет  главным образом судебные функции, руководит судебными поединками, наблюдает за исполнением приговоров. Референдарий (докладчик), хранитель  королевской печати, ведает королевскими документами, оформляет акты, предписания  короля и пр. Камерарий следит за поступлениями в королевскую  казну, за сохранностью имущества дворца.

В VI—VII вв. главным управителем  королевского дворца, а затем и  главой королевской администрации  являлся палатный мэр, или майордом, власть которого всемерно усиливалась  в условиях непрекращающихся походов  короля, который управлял своими территориями "из седла".

Формирование местных  органов власти происходит в это  время под значительным влиянием позднеримских порядков. Меро-вингские графы начинают управлять округами как римские наместники. Они обладают полицейскими, военными и судебными  функциями. В капитуляриях тунгин в  качестве судьи почти не упоминается. Понятия "граф" и "судья" становятся однозначными, их назначение входит в  исключительную компетенцию королевской  власти.

Вместе с тем вновь  возникающие органы государственного аппарата франков, копируя некоторые  позднеримские государственные  порядки, имели иной характер и социальное назначение.  Это были органы власти, выражавшие интересы прежде всего германской служилой знати и крупных галло-римских землевладельцев. Они и строились на иных организационных основах. Так, например, широко использовались на государственной службе дружинники короля. Первоначально состоявшая из королевского военного отряда свободных франков дружина, а следовательно, и государственный аппарат пополнялись впоследствии не только романизированными галлами, которые отличались своим образованием, знанием местного права, но и рабами, вольноотпущенниками, составлявшими придворный королевский штат. Все они были заинтересованы в усилении королевской власти, в разрушении старого племенного сепаратизма, в укреплении новых порядков, суливших им обогащение и социальный престиж. [8]

Во второй половине VII в. складывается новая система политического  господства и управления, своего рода "демократия знати", которая предполагает непосредственное участие верхушки формирующегося класса феодалов в управлении государством.

Расширение участия феодализирующейся  знати в управлении государством, "сеньоризация" государственных  должностей привели к потере королевской  властью той относительной самостоятельности, которой она пользовалась ранее. [27 ]Это произошло не сразу, а именно в тот период, когда крупное землевладение приобрело уже значительные размеры. В это время большую власть присваивает созданный еще ранее Королевский совет, состоящий из представителей служилой знати и высшего духовенства. Без согласия Совета король фактически не мог принять ни одного серьезного решения. Знати постепенно передаются ключевые позиции в управлении не только в центре, но и на местах. Вместе с ослаблением власти королей все больше независимости, административных и судебных функций приобретают графы, герцоги, епископы, аббаты, ставшие крупными землевладельцами. Они начинают присваивать налоги, пошлины, судебные штрафы.

Еще в 614 году запрещалось  назначение "должностного лица (judex — вероятно, герцога или графа), как и подчиненного ему человека", если они не были местными землевладельцами. В 673 году светская знать добилась подтверждения  Хильпериком II этой статьи эдикта. Функции  управления, таким образом, закреплялись за крупными местными феодалами.

В поздних правдах местным  правителям—герцогам и графам —  уделяется не меньше внимания, чем  королю. Штраф по Аламаннской правде грозит любому за невыполнение требований”  герцога или графа, за "пренебрежение  к их повестке с печатью" Специальный титул 2-й Баварской правды посвящен герцогам, "которых народ поставил или их избрал"; он свидетельствует о широте тех дел, "которые их касаются". Здесь предусмотрено наказание в виде значительного штрафа не только за невыполнение, но и за "небрежность" при выполнении их приказов, в частности говорится о безнаказанности в случае выполнения приказа герцога об убийстве какого-либо лица, вероятно, "поступившего против закона".

Более того, по Аламаннской  правде должность герцога наследуется  его сыном, которому, однако, грозит "изгнание и лишение наследства" за попытку "завладеть ею грабительски", правда, король мог "простить сына... и передать ему наследство".  Со временем все важнейшие должности  в государственном аппарате стали  наследственными,

Сохранявшееся в той или  иной степени повиновение местной  знати королю начинает все больше определяться ее личными отношениями  с королевским двором, вассальной зависимостью от короля как сеньора.

С середины VII в., в эпоху  так называемых ленивых королей, знать уже непосредственно берет  бразды правления в свои руки, отстраняя  короля. Сначала это делается за счет все большего усиления роли и  значения должности майордома, а  затем путем прямого смещения короля. Ярким примером этому может  служить сама смена королевской  династии у франков. Еще в VII в. своим  могуществом, земельным богатством стал выделяться род майор-домов  Пипинидов. Один из них, Карл Мартелл, фактически уже правил страной. Благодаря проведенным  реформам ему удалось на определенное время укрепить единство франкского государства, переживавшего длительный период политической дестабилизации, расчленения. [18 ] Сын и преемник Карла Мартелла, не желая даже формально признавать короля, произвел государственный переворот, заточил последнего царствующего Меровинга в монастырь и занял его престол.

Аграрный переворот VIII в. способствовал дальнейшему развитию феодального государства, той административной системы, в которой главную роль начинают играть органы вотчинного управления. Новой перестройке аппарата управления способствовало широкое распространение  в это время иммунитетных грамот, в силу которых территория, принадлежащая  владельцу иммунитета, изымалась (частично или полностью) из ведения государственных  властей в судебных, податных, административных делах. Вотчинник, таким образом, получал  политическую власть над своими крестьянами. Иммунитетные грамоты, как правило, санкционировали уже сложившиеся отношения политической зависимости крестьян от своих сеньоров-вотчинников.

Королевская (императорская) власть приобрела особый характер и  полномочия. Власть и личность императора получили священное признание со стороны церкви, тем самым как  бы и особое божественное содержание.  Титул императора сделал неоспоримыми законодательные права короля. Император  приобрел особые права по поддержанию  общественного мира в государстве. Это сделало его неоспоримым  главой юстиции, а помимо этого, дало ему практически неограниченную власть наказания. Наконец, на основе уже  не только домениально-бенефициарных  прав, но и как глава всего государства  король считался главой войска, располагал правом строить крепости в любых  землях государства.

Карл Великий управляет  своей империей, прежде всего опираясь на преданных людей и личные связи. За исключением времени, проведенного в своем дворце в Экс-ла-Шапели, император постоянно разъезжает; весной он созывает собрания знати  которые стали отождествляться  с вообще «генеральной ассамблеей франков». Проводились они традиционно  два раза в год — в конце  весны или в начале лета и осенью — вокруг самого императора собирались государственные сеймы; на весенний могли являться все свободные  люди, на осенний приглашались только наиболее важные «советники» государя, то есть люди из придворного круга, высшей администрации и высшего  духовенства. Его подданные дают ему личную клятву верности, которую  им приходится повторять не один раз. На осеннем собрании обсуждались  различные вопросы государственной  жизни и составлялись по ним решения, получившие форму так называемых капитуляриев. На весеннем собрании капитулярии  представлялись на одобрение собравшихся; здесь же государь получил от съехавшихся  сведения о состоянии управления, о положении и нуждах той или  иной местности. Созывал собрания король в своем дворце. [12]

Центральный государственный  аппарат по-прежнему был сосредоточен в королевском дворе. Он разросся, и в нем началась известная  управленческая специализация. Государственные  дела в основном распределялись между 8 дворцовыми чинами: сенешал руководил  делами дворца, пфальцграф (или королевский  граф) осуществлял королевское правосудие, маршал и коннетабль заведовали военным  делом и принимали по поручению  короля командование войском, камерарий ведал королевским имуществом и казной, канцлер вел дипломатические и общегосударственные дела, подготовку законодательства. Большое значение в управлении имел архикапеллан, духовник короля и аббат двора, – Карл Великий нередко прислушивался к его рекомендациям. Должностные лица, осуществляющие управление землями феодалов, одновременно исполняют административно-судебные функции по отношению к населению, живущему на этих землях. Политическая власть становится атрибутом земельной собственности. Должностные лица совмещают военные, финансовые, судебные и другие функции.