Экономическая теория преступности

Но предположим, что преступников-монополистов идентифицировать все же удалось: при  равновесии в Zm стало возможным установить лидеров местного преступного синдиката. Следует ли в данном случае арестовывать этих людей и уничтожать преступную монополию? Разрушение существующей группы, контролирующей преступность, освободит  поток насилия, конкурентное приспособление приведет к новому равновесию в точке Z. Следовательно, “попытки разрушить  даже те преступные монополии, чьи лидеры точно установлены, должны осуществляться с осторожностью” (с. 405).

V. Криминальный  своекорыстный интерес как социальное  “благо”

Мыслители XVIII в. (Б. Мандевиль, Д. Юм, А. Смит) открыли, что своекорыстные  интересы (self-interest) человека при соответствующих  общественных институтах могут служить  социальным целям. Условия, способствующие развитию рыночной конкуренции: обеспечение  свободного вступления в любой бизнес и выхода из него, запрещение ограничений  производства, например, соглашений продавцов  о повышении цен, контроля над  производством одним лицом (фирмой) или небольшим числом лиц (фирм), - все это является “общественными товарами” (public goods), и их обеспечение  гарантируется инвестициями правительственных  ресурсов. Конкуренция, безусловно, заслуживает  положительной оценки, если речь идет о производстве обычных, “полезных” товаров и услуг.

Иначе обстоит дело, когда  мы изучаем деятельность, которая  недвусмысленно является “вредной”  в социальном смысле. Аргументы А. Смита приме-нимы в этом случае с  точностью до наоборот. Если своекорыстный  интерес заключается в производстве “вредных” товаров и услуг, то его следует направлять в социально  желательное русло, создавая благоприятные  возможности для сдерживания  торговли. Свобода вхождения в  бизнес (отличительная черта эффективной  конкуренции) здесь становится негативной социальной ценностью, и конкуренцию  следует скорее ослаблять, чем укреплять. При этом парадоксальным образом  интересы общества совпадают с интересами преступных организаций, претендующих на монополию в нелегальном бизнесе. Лидеры “Коза Ностра” не произносят публичных речей о том, что  они хотели бы добиться сокращения преступности, но объективно это в  их интересах.

Отсюда следует, заключает  свой анализ Дж. Бьюкенен, что “институциональные структуры следует изменять, используя  их как инструмент для достижения социальных целей, в данном случае для  сокращения уровня преступности одновременно со снижением затрат на правоохранительную деятельность” (с. 407).