Акторы политического процесса

тесными. Активный выход  на мировую арену межправительственных организаций, международных неправительственных организаций и др. заставил Дж. Розенау, а затем Р. Кохэна и Дж. Ная, а также других авторов обратить внимание на этот феномен. Благодаря их работам мировая политика стала развиваться главным образом в рамках неолиберализма, хотя и не ограничивалась только данным теоретическим направлением. С другой стороны, сами транснациональные акторы (ТНА), т. е. те, кто «делает» мировую политику, определяет направления ее развития, оказались практически вне фокуса внимания. Можно назвать небольшое число работ, в которых акторы мировой политики специально изучались. Мировая политика оказалась в большей степени наукой о международных проблемах (например, безопасности, экологии, миграции, конфликтах и т. п.) и глобальных процессах (или мегатрендах – глобализации и локализации, интеграции и дезинтеграции, демократизации и процессах, связанных с сохранением авторитарных режимов. В результате мировая политика в качестве реальности предстала в виде некоей стихии, где активное, деятельностное начало оказалось утраченным.

   Исследования деятельности (или акторности) на мировой арене осталось за классическими международными отношениями, представленными реалистской парадигмой, где всегда в центре внимания были интересы того или иного государства, его внешняя политика, предпринимаемые шаги и т. п. Правда, и здесь в связи с развитием и доминированием неореализма( течение в теории международных отношений, возникновение которого можно связать с публикацией в 1979 году книги Кеннета Уолтца«Теория международной политики». Уолтц выступает за системный подход: международная структура действует как ограничение на государственное поведение так, что выживают только те государства, чьи результаты находятся в пределах ожидаемого диапазона действий.) изучение акторности государств ушло на второй план. Внимание исследователей сосредоточивалось на мировом порядке, как таковом, т. е. складывающихся межгосударственных взаимоотношениях, существующих блоках и их взаимодействии. Не случайно в последнее время получил развитие неоклассический реализм, ставший своеобразной реакцией на структурный реализм. Сторонники этого течения выступили с идеей возвращения к истокам реализма и необходимости изучения внешней политики государства, которая, как пишет представитель неоклассического реализма Ф. Закария, скорее может быть объяснена, если анализировать поведение отдельного государства, а не структуру международных отношений в целом. Неоклассический реализм подчеркивает роль активного начала в международных отношениях в противовес неореалистам, у которых структуры оказались самодовлеющими. В рамках еще одного теоретического течения – конструктивизма – отмечается, что мир постоянно меняется, и сами люди вызывают эти изменения, создавая новые институты, отношения и т. п., которые фактически и выступают акторами мировой политики. Поэтому конструктивисты призывают особое внимание уделять социальным, этническим, религиозным и др. группам. Изучать, как они определяют свою идентичность, свои интересы и т. д.

    Наконец, в рамках неомарксизма отчасти сохранилось активное начало. Здесь акторами выступают большие социальные группы. Угасание в целом интереса к деятельности акторов на мировой арене представляется не случайным, а отражает происходящие процессы. Дело в том, что в течение более 350 лет в рамках Вестфальской системы, сформированной по итогам Тридцатилетней войны, в Европе политическими акторами, определяющими развития сначала Европы, а затем по мере ее распространения на другие континенты, и мира были государства (отсюда и иное название политической системы – государство-центричная политическая система). Эта модель достигла своего расцвета и превратилась в глобальную политическую

систему во второй половине ХХ столетия, когда произошло крушение колониальной системы, и вновь образованные государства вошли в существующую политическую систему, приняв ее основные принципы и нормы поведения. Если до этого момента «довестфальские», т. е. не входившие в Вестфальскую системумира государственные образования часто были неспособны существовать и захватывались более сильными государствами, что и составило суть колониальных войн, то во второй половине ХХ в., после того как Вестфальская система (или государство-центричная система, поскольку государство являлось основой) стала глобальной, такие завоевания, по крайней мере с формальной точки зрения, осуществлять стало не так-то просто. Международное право защищало не только сильные государства, но главное – саму государство-центричную систему мира как таковую, а значит и слабые, авторитарные, коррумпированные и т. п. государства. Другие государства внимательно стали следить за тем, чтобы не допускать агрессии в отношении независимых государств, прекрасно понимая, что завтра сами могут оказаться в роли жертвы. Для этого развивалось международное право, создавались политические механизмы, в том числе в рамках межправительственных организаций (прежде всего ООН), международных режимов, двухсторонних и многосторонних отношений и т. п.

(Вестфальский мир обозначает два мирных соглашения на латыни — Оснабрюкское и Мюнстерское, подписанные 15 мая и 24 октября 1648 года соответственно. Они завершили Тридцатилетнюю войну в Священной Римской империи.Значение: 1.Вестфальский мир уравнял в правах католиков и протестантов.2. Вестфальский мир положил конец стремлению Габсбургов расширить свои владения за счёт территорий государств и народов Западной Европы и подорвал авторитет Священной Римской империи.3. главная роль в международных отношениях, ранее принадлежавшая монархам, перешла к суверенным государствам. )

Основные  принципы Вестфальской системы международных  отношений:

1. приоритет национального интереса
2. принцип баланса сил
3. приоритет государств — наций
4. принцип государственного суверенитета:
5. право требовать невмешательства в свои дела
6. равенство прав государств
7. обязательство выполнять подписанные договоры
8. принцип действия международного права и применения дипломатии в международных отношениях — соблюдение договоров стало важнейшим элементом такой практики, а международное право и регулярная дипломатическая практика — неотъемлемым атрибутом отношений между государствами

Принципы Вестфальской системы  являются идеалом, эталоном отношений  между государствами.

C политологической точки  зрения система Вестфальского  мира (суверенных государств) существует  и сейчас, однако с исторической  — она распалась (либо в начале XVIII века, либо с созданием империи Наполеона в начале XIX века).

   В итоге в политическую систему мира оказались включенными государства, которые по своим основным параметрам являлись «довестфальскими» (т. е. внешне у них имелись все необходимые институты и механизмы, но реально отношения выстраивались на основе родоплеменных, клановых и т. п. связей), поствестфальскими и собственно вестфальскими. Примерами довестфальского типа государств служат

многие развивающиеся  страны. Развитие Европейского союза, напротив, пошло в направлении создания «поствестфальского» образования. Кульминационными точками здесь стали сначала Маастрихтское соглашение, открывшее путь к объединению в очень чувствительной для любого государства области – безопасности и внешней политики, а затем и создание Европейской конституции. Правда, в 2005 г. отказ от принятия Европейской конституции на референдумах во Франциии Нидерландах несколько приостановил темпы интеграции, тем не менее сам Евросоюз как образование и каждый из его членов мало напоминает ту структурную единицу, которая задумывалась как суверенное государство 350 лет назад.

   Наконец, ряд государств стараются сохранить Вестфальскую систему в ее классическом виде, видя в ней наиболее благоприятные условия своего развития, стараются свести к минимуму прозрачность границ, а также «соединения» внешней и внутренней политики. Эти государства ориентированы прежде всего на усиление и укрепление суверенитета. Отсюда популярность приобретают идеи «реального

суверенитета», «суверенной  демократии»и т. п. К государствам вестфальского типа по ряду параметров можно отнести США, Россию, Китай.

    Менее политически определенную группу составляют т. н. «госдарства-изгои», занимающиеся своего рода шантажом. Условность выделения данной группы связана с тем, что поведение таких государств не всегда однозначно интерпретируется, но в любом случае эти «проблемные» государства расшатывают государство-центристскую

систему мира.

   Одновременно во второй половине ХХ столетия на мировую арену вышли другие акторы, не учитывать интересы и деятельность которых стало невозможно. В результате существующая политическая система мира оказалась в кризисном состоянии: старые принципы и нормы работают все хуже.Феноменологически это проявляется в таких противоречиях, как право нации на самоопределение и сохранении территориальной целостности государства, соблюдение прав человека и невмешательства во внутренние дела другого государства и т. п., которые

в принципе существовали и  ранее, но дали о себе знать именно во второй половине ХХ – начале ХХI в.

   Одновременно происходит «размывание» международных режимов. Причем этот процесс охватывает наиболее опасные области, такие как, например, ядерное нераспространение. Так, Корея продемонстрировала возможность необычайной легкости выхода из ДНЯО(Договор о нераспространении ядерного оружия,1968) без каких-либо существенных последствий. Другие государства – Индия и Пакистан – на своем примере показывают, что можно вообще не вступать в Договор и разрабатывать ядерное оружие. Очевидно, что кроме названных проблем с ДНЯО существует

опасность попадания ядерного оружия в руки террористических организаций, что выходит за рамки договора и в то же время с технологической  точки зрения становится все более  реальным.

   Другим проявлением кризиса мировой политической системы стали многочисленные конфликты. Первый всплеск конфликтного поведения наблюдался в конце 1980-х – начале 1990-х гг. и нередко связывался с крушением биполярного мира, а затем и с односторонней политикой США на мировой арене. Однако в дальнейшем количество этнических конфликтов уменьшилось, но появились

совершенно новые конфликты, связанные с террористической угрозой, получившие названия асимметричных, когда сильнейшимгосударствам мира стала противостоять террористическая организация «Аль-Каида».

   Одновременно активность транснациональных акторов все вбольшей степени ведет к «феодализации», растаскиванию сфер мировой политики «по кусочкам». Причем от государства «забирают» такие области, которые традиционно принадлежали ему. В частности, одна из наиболее чувствительных сфер – безопасность. Сегодня, например, частный бизнес в сфере безопасности занимается поддержкой военных операций, обучением военному делу, консультированием по военным вопросам, сбором данных (разведкой), сопровождением перевозок, охранными функциями, доставкой гуманитарных грузов в зоны конфликта (военное сопровождение)и др. Возрастает число жертв среди сотрудников гуманитарных миссий, поскольку государства «уходят» из сферы безопасности.

   В целом мир в настоящее время оказался в ситуации, аналогичной той, что возникла в Европе в середине XVII в. – множество акторов со своими структурами, интересами, ценностями. Именно поэтому, начиная с 1990-х гг. современный период истории нередко сравнвали и продолжают сравнивать со Средневековьем. Тогда нахождение принципа национального суверенитета позволило справиться с множеством противоречий – этнических, религиозных и иных, раздиравших Европу, – и погасить конфликты (необходимо подчекнуть, что речь идет не о том, чтобы избавиться от конфликтов, а о переводе их в некое русло, позволяющее в соответствии с правилами

регулировать их мирными  средствами).

   Сегодня задача оказывается значительно более сложной. Во-певых, масштабы выстраивания политической системы совершенно иные. Это относится и к географическим параметрам, охватывающим не часть европейского континента, как в ХVII в., а весь мир, и к количеству акторов. Во-вторых, современные акторы различаются по множеству параметров: интересам, целям, ресурсам, возможностью

воздействовать на политическое развитие мира, принципам внутренней организации и т. п. Найти здесь «общий знаменатель» гораздо труднее, чем это было 350 лет назад, когда был определен такой «общий знаменатель» в виде национального суверенитета.

  Таким образом, включение в современную политическую систему мира несостоявшихся государств, а также государств, плохо соблюдающих международные нормы и принципы, наряду с активизацией других транснациональных акторов ведет к расшатыванию политической системы, ее кризису.

   Реально существуют две стратегии преодоления кризиса политической системы мира. Первая стратегия предполагает, что государства как главные, хотя и не единственные акторы на мировой арене, совместно с другими ТНА через систему переговорных процессов начинают выстраивать новую политическую систему. В основе этих переговорных процессов (очевидно, что это должна быть серия целого ряда переговоров) должны быть поиски «общего знаменателя» (или знаменателей).

Эти переговорные процессы должны обеспечиваться интеллектуальными поисками. Фактически нужна программа во всемирном масштабе с разделением труда участников, подобно программе по расшифровке генома человека. Вторая стратегия заключается в том, что эта система выстраивается стихийно, создавая серьезную угрозу безопасности на различных уровнях. Пока можно скорее говорить о стихийности происходящих процессов.