Ценные бумаги как объект гражданского права

К ценным бумагам  законодательство относит документы, удостоверяющие с соблюдением установленной  формы и обязательных реквизитов с соблюдением установленной  формы и обязательных реквизитов имущественные права, которые могут  быть осуществлены или переданы только при их предъявлении. В случаях, определенных законом, или в установленном законом порядке, лицо, получившее специальную лицензию, может производить фиксацию прав, закрепляемых именной или ордерной ценной бумагой, в том числе в без документальной форме (с помощью средств электронно-вычислительной техники и т.п.) . К ценным бумагам, наиболее часто встречающимся на практике, относятся акции, государственные облигации, облигации, чеки, векселя, сберегательные (депозитные) сертификаты.

                                                              Правовые основы  

В российской теории гражданского права преобладает  концепция, которую условно можно  назвать “документарной” [7].

Согласно ей ценная бумага — это “документ, удостоверяющий имущественное право, которое может  быть осуществлено или передано только при предъявлении (передаче) подлинника этого документа” . Необходимым признаком такого документа является его материальность, т.е. существование на бумажном носителе.

При этом ценная бумага является признанным объектом вещных прав, вещью. Именно материальность носителя информации о закрепленных ценной бумагой  правах (бумажного документа) позволяет  отнести ее к вещам. Объекты гражданского оборота, не имеющие материальной формы (имеются в виду бездокументарные ценные бумаги) , не могут считаться вещами вообще и ценными бумагами, в частности.

Двойной характер ценных бумаг предполагает отличие  права на ценную бумагу как на вещь и права по ценной бумаге. При  этом одно право следует из другого. Эта взаимозависимость имеет  практическое значение в двух аспектах. Первый: “невозможность несовпадения лица — собственника бумаги с лицом, управомоченным по ней” . Второй “выражается в невозможности передачи права на бумагу без права из бумаги или права из бумаги без права на бумагу” .

Данная концепция  относится к классической теории ценных бумаг. Базовые тезисы этой концепции (“ценная бумага — документ”  и “ценная бумага — вещь” ) закреплены действующим законодательством (ст. 142 и 128 ГК РФ) . Однако закрепленное в ст. 142 ГК РФ определение ценной бумаги (как документа) вызывает многочисленные противоречия юридического свойства. Это затрудняет практическую реализацию ряда важнейших гражданско-правовых норм.

В какой же степени  легальное определение ценных бумаг  соответствует современным способам функционирования этих объектов в гражданском  обороте и в чем проявляется  двойственность природы всех ценных бумаг?

Не смотря на несовершенство “документарных” воззрений попытки  их научно обоснованного анализа (а  тем более — критики) стали  предприниматься у нас лишь в  самое последнее время. Сначала  появились публикации, где неприемлемость легального определения ценной бумаги упоминалась как нечто само собой  разумеющееся. И это понятно. Ведь оппонентами сторонников “документарной”  теории в первую очередь выступили  практики рынка ценных бумаг. Именно они раньше всех столкнулись с  противоречиями, заложенными в законодательной  формулировке, и в качестве альтернативы предложили определение ценной бумаги непосредственно через права.

Но произвольно  отвергать или игнорировать какие-либо нормы закона никто не вправе. Только глубокие теоретические обобщения  на основе научного анализа могут  послужить базой для реформирования института ценных бумаг.

“Документарная” теория ценных бумаг не могла бы получить такого признания, если бы тому не было глубинных причин.

Содержащиеся в  действующем российском законодательстве и господствующие в доктрине общие  установления о ценных бумагах в  большинстве своем являются воплощением  классической теории ценных бумаг. Один из важнейших ее аспектов исторически  связан с поиском места ценных бумаг в системе объектов гражданского оборота.  

 Права по  ценной бумаге   Согласно ч. 1 ст. 145 ГК РФ права, удостоверенные именной ценной бумагой, могут принадлежать “названному в ценной бумаге лицу” . Но одного этого обстоятельства недостаточно. “В случае именной ценной бумаги держатель легитимирован в качестве субъекта права, если он означен не только в предъявленной им бумаге, но также и в книгах обязанного лица” , — писал М. М. Агарков. По этому, например, для легитимации какого-либо лица по именным эмиссионным ценным бумагам (акциям и облигациям) необходимо, чтобы идентифицирующие его признаки были внесены в учетные записи держателя реестра владельцев ценных бумаг либо (в соответствующих случаях) в учетные записи депозитария.

По этому поводу в абзаце 3 ст. 29 закона “О рынке ценных бумаг” написано: “Право на именную  документарную ценную бумагу переходит  к приобретателю: • в случае учета  прав приобретателя на ценные бумаги в системе ведения реестра — с момента передачи ему сертификата ценной бумаги после внесения приходной записи по лицевому счету приобретателя; • в случае учета прав приобретателя на ценные бумаги у лица, осуществляющего депозитарную деятельность, с депонированием сертификата ценной бумаги у депозитария — с момента внесения приходной записи по счету депо приобретателя” .

Но законодатель не всегда верно оперирует понятиями  “право на ценную бумагу” и “право по ценной бумаге” . В ст. 29 закона “О рынке ценных бумаг” (абз. 4) имеется следующая норма: “Права, закрепленные эмиссионной ценной бумагой, переходят к их приобретателю с момента перехода прав на эту ценную бумагу” . Авторы закона имели в виду необходимость защиты интересов приобретателей ценных бумаг. Таким образом, предполагалось закрепить следующее правило: лицо, совершив шее сделку по приобретению ценной бумаги, имеет право требовать над лежащего оформления своих прав по ценной бумаге. В связи с чем отчуждатель предъявительской цен ной бумаги обязан передать приобретателю соответствующий документ; отчуждатель именной ценной бумаги обязан выдать передаточное распоряжение с приложением сертификата ценной бумаги и т.д.

Но, к сожалению, сформулировано это правило было неудачно. Из толкования данной нормы  теперь следует, что права по ценной бумаге вообще может осуществлять только лицо, имеющее право на саму ценную бумагу. Получается, что обязанное  лицо должно убедиться в наличии  вещных прав на ценную бумагу у лица, требующего по ней исполнения. Формальной легитимации по правилам, установленным  для соответствующей разновидности  ценных бумаг, оказывается недостаточно.

Такой порядок противоречил бы действующему ГК РФ, да и самой  сущности ценной бумаги. Отрицание  принципа публичной достоверности  лишает ценную бумагу преимуществ таковой. По этому при толковании указанной  нормы следует использовать и  другие положения ст. 29 закона “О рынке  ценных бумаг” . В той же статье (абз. 5—8) перечислены общепризнанные правила формальной легитимации по эмиссионным ценным бумагам. А в абз. 1—3 указано, с какими событиями закон связывает переход прав на эмиссионные ценные бумаги (в действительности эти правила определяют, с какого момента приобретатель ценной бумаги получает формальную легитимацию в качестве управомоченного лица) . По этому под “правами на ценную бумагу” здесь следует понимать “права по ценной бумаге” . Только при таком подходе все встает на свои места.

Путаница стала  возможной из-за недостаточной разработанности  теории. Отсутствует, например, единое мнение по вопросу о том, следует  ли признавать субъектом права по ценной бумаге то лицо, которое формально  имеет право на получение исполнения по ценной бумаге, не являясь субъектом  права на нее. М. М. Агарков использовал термин “формальный субъект права по ценной бумаге” (лицо, имеющее формальную легитимацию по правилам, установленным для соответствующей ценной бумаги) в отличие от “материального субъекта” (собственник или субъект иного вещного права на ценную бумагу, которому собственником предоставлено право осуществления прав по ценной бумаге) .

В ст. 145 ГК РФ “формальный” субъект именуется лицом, которому “могут принадлежать” права по ценной бумаге. И это представляется обоснованным, так как с точки  зрения правоотношений по ценной бумаге именно такое лицо является действительным и единственным субъектом права  по ней. Никто другой не вправе требовать от должника исполнения. Действующим законодательством риски по ценным бумагам распределены таким образом, что исполнение обязанности по ценной бумаге лицу, отвечающему установленным формальным признакам, освобождает должника от ответственности, даже если это лицо не имело прав на ценную бумагу. А законный владелец, желая получить, на пример, дивиденды, может только предъявить получившему их незаконному владельцу иск о возврате неосновательного обогащения (ст. 1102 ГК РФ) , а также о возмещении вреда (ст. 1064 ГК РФ) , но не как управомоченное ценной бумагой лицо, а по общим правилам гражданского права (как лицо, пострадавшее в результате на рушения его вещных прав) .

В части осуществления  прав по эмиссионным ценным бумагам  в абз. 6 ст. 29 закона “О рынке ценных бумаг” установлено следующее: “Осуществление прав по именным документарным эмиссионным ценным бумагам производится по предъявлении владельцем либо его доверенным лицом сертификатов этих ценных бумаг эмитенту. При этом в случае наличия сертификатов таких ценных бумаг у владельца необходимо совпадение имени (наименования) владельца, указанного в сертификате, с именем (наименованием) владельца в реестре” . В законе прямо не сказано о последствиях несовпадения сведений в сертификате и в реестре. Поэтому необходимо рассмотреть другие законодательные нормы.

Особенности ордерных бумаг   Права по ордерной ценной бумаге передаются “путем совершения на этой бумаге передаточной надписи — индоссамента” (абз. 1 п. 3 ст. 146 ГК РФ) . Права, удостоверенные ордерной ценной бумагой, принадлежат “названному в ценной бумаге лицу, которое может само осуществить эти права или назначить своим распоряжением (приказом) другое управомоченное лицо” (п. 1 ст. 145 ГК РФ) .

Приобретение прав на ордерную ценную бумагу не ставится в зависимость от наличия на документ вещных прав. Только при указании имени  обладателя документа в качестве первого приобретателя ордерной ценной бумаги или ее последнего индоссата  такой владелец является управомоченным лицом. Даже если ордерный документ попал к первому приобретателю (индоссату) помимо во ли его эмитента (индоссанта) , права по соответствующей ценной бумаге принадлежат поименованному в документе его обладателю.

В соответствии с  абз. 2 п. 3 ст. 146 ГК РФ и нормой об отдельных разновидностях ордерных ценных бумаг допускается совершение так называемого “бланкового” индоссамента (“без указания лица, которому должно быть произведено исполнение” ) . В таком случае передача прав по ордерной ценной бумаге имеет внешнее сходство с передачей вещных прав, поскольку может осуществляться простым вручением документа.

Простая передача (как материальных вещей) именных  ценных бумаг и ордерных с именными ин доссаментами в смысле приобретения прав не является юридическим фактом. Подобные действия не порождают правовых последствий для “приобретателя” таких документов. Обладание документами не создает возможности воспользоваться правами, которые они “удостоверяют” . С передачей цен ной бумаги в том смысле, как она определена в ст. 142 ГК РФ, происходит переход прав только по предъявительским ценным бума гам и ордерным бумагам с бланковым индоссаментом.

В качестве более  общего вывода следует, что функции  именных и ордерных ценных бумаг  в обращении не могут быть реализованы  через документы, именуемые в  ст. 142 ГК РФ ценными бумагами. Поэтому  не следует рассматривать сами эти  документы в качестве объектов гражданского оборота, вещей.

Права по предъявительской ценной бумаге могут возникнуть в  результате совершения с соответствующим  документом действия, внешне не отличающегося  от способа передачи вещных прав, описанного в ст. 224 ГК РФ. Согласно данной норме  вещные права могут возникать  путем передачи вещи приобретателю, в том числе путем ее вручения. А в соответствии с п. 1 ст. 146 ГК РФ “для передачи другому лицу прав, удостоверенных ценной бумагой на предъявителя, достаточно вручения ценной бумаги этому  лицу” . Аналогия, похоже, налицо.

Однако, хотя вручения ценной бумаги достаточно для передачи прав по предъявительской ценной бумаге, вручение документа не является единственным способом приобретения прав по ней, поскольку  для удостоверения принадлежности прав по предъявительской ценной бумаге необходимо фактическое обладание  соответствующим документом и больше ни чего. Это правило закреплено в п. 1 ст. 145 ГК РФ: “Права, удостоверенные ценной бумагой, могут принадлежать... предъявителю ценной бумаги (ценная бумага на предъявителя) ” , т.е. права, удостоверенные предъявительской ценной бумагой, могут принадлежать любому, в том числе незаконному владельцу. Предъявитель такого документа не обязан сообщать о способе его приобретения и доказывать свою добросовестность. Данное свойство присуще предъявительской ценной бумаге “по определению” .

М. Агарков подчеркивал, что “бумага на предъявителя легитимирует своего держателя в качестве субъекта выраженных в ней прав одним только фактом предъявления бумаги обязанному лицу” . Тогда как титул (право в юридическом смысле) на ценную бумагу, как и на любую другую вещь, у незаконного приобретателя может возникнуть только по истечении срока приобретательной давности при условии добросовестности ее приобретения (ст. 234 ГК РФ) .

Следовательно, для  приобретения прав по предъявительской ценной бумаге наличие вещного права  на одноименный документ является обстоятельством  юридически безразличным. То же можно  сказать и об ордерной ценной бумаге с бланковым индоссаментом.  

 Является ли  ценная бумага совокупностью  прав?  

 В понятии  ценной бумаги - права, конечно,  первичны. Но это не просто  набор прав, а определенная для  каждой разновидности ценных  бумаг комбинация прав, зафиксированных  в установленной законом форме. 

Необходимость строгой  формальности ценных бумаг не подлежит сомнению. Специфика ценных бумаг  состоит в том, что, будучи инструментом удостоверения и пере дачи субъективных гражданских прав, они являются особым инструментом, поскольку призваны упростить  порядок удостоверения принадлежности прав определен ному субъекту.

Для достижения этой цели форма фиксации информации о  составляющих ценную бумагу правах должна быть подчинена специальным, более  строгим требованиям, принципиально  отличным от всех иных способов удостоверения  гражданских прав. Принцип единства формы и содержания применительно  к ценной бумаге означает оптимальное  воплощение на формальном уровне той  роли, которую ценные бумаги призваны играть в гражданском обороте.