Право древних государств Месопотамии

Право Месопотамии так же, как и право других древневосточных государств, несло на себе заметное влияние религии, религиозной идеологии. Но это влияние не было столь глубоким, как, например, в Индии, да и сама религиозная идеология отличалась рядом специфических черт.

В представлении вавилонян понятие греха и преступления разнились. Совершения греха возможно было без вины: грешник мог даже не знать, какой грех он совершил, например, в случае нарушения ритуальной чистоты. Преступление же предполагало вину, правда, не всегда последовательно. «Небесная» кара не учитывала не субъективной, ни объективной стороны греховного деяния. За любой грех боги могли послать любое наказание, любые бедствия, избежать которых можно было только с помощью жреца-заклинателя. Земное же правосудие считалось неотвратимым, как и раскаяние в случае совершения преступления.

В заповеди «небо далеко, а земля драгоценна» заключались воззрения людей практически мыслящих, всецело обращенных к земным радостям и печалям. Это обстоятельство объясняет многие особенности древневавилонского права, например, почти полное отсутствие в нем сакрально-религиозных мотивировок преступлений и религиозных санкций за их совершение., признание определенной личностной ценности человека, индивида, в том числе женщины, «светского» подхода в праве к храмовым должностям, которые могли продаваться, передаваться по наследству, да и к самим храмам с их широкой торговлей, ростовщической и другой предпринимательской деятельностью.

Для источников права Месопотамии характерна примитивная правовая техника, казуистичность норм пава, их формализм, символический характер. В них нельзя найти ни четкого понятия преступления, которое не всегда можно отличить от частного правонарушения, ни абстрактно сформулированной нормы, касающейся убийства, кражи и пр.

Нет в источниках права и обоснованной системы изложения норм: нормы уголовного права чередуются с нормами процессуальными, регулирующими имущественные отношения и др.

8.3. Регулирование имущественных отношений

В Месопотамии не сложился институт частной собственности на землю. Земля рассматривалась правом в категориях свободного и зависимого владения, пользования. Значительные массивы плодородной обрабатываемой земли сосредотачивались в царских хозяйствах, а также хозяйствах храмов, которые часто пополнялись за счет многочисленных пожертвований со стороны правителей. Царские и храмовые земли обрабатывались различными категориями зависимого люда, сдавались в аренду, передавались за службу: воинам, тамкарам, жрицам и др.

Общинная земля находилась или а коллективном владении или во владении частносемейном. Свободный общинник-крестьянин обладал широкими правами на свой земельный участок, которые были близки к правам собственника. Он мог продавать, менять, закладывать, сдавать в аренду, передавать по наследству свой участок как особую недвижимую собственность, при этом не требовалась ни согласия правителя, ни согласия самой общины. Однако земля не стала обычным предметом купли-продажи. Отчуждение земли в представлении жителей Месопотамии было «несчастьем», а покупка чужой земли – несправедливостью. В связи с этим передача земли общинника за пределы общины или круга членов его семьи была, как правило, не возможной.

Землевладение общинника-крестьянина охранялось правом. Присвоение чужого поля с переносом межи влекло за собой возвращение потерпевшему втрое большего земельного участка, отрубание пальца правонарушителю и наложение на него обязанности отработать месяц на царских работах.

Значительное внимание в законодательстве уделялось земледельческим правам воина.

Отдельные виды договоров, например займа, мены, купли-продажи, а месопотамском законодательстве стали регулироваться очень рано.

Все сделки делились на две группы: с отчуждением вещи и без такого. Первый вид сделок требовал более строгих условий, чем второй: письменного договора, клятвы, присутствия свидетеля и др. К ним относились договоры купли-продажи, дарения, раздела наследства, усыновления.

В правовом закреплении договор займа, найма вещей и людей, ростовщических операций особенно наглядно проявились различия двух крупных правовых систем: древнейших восточных государств: компромиссно-умеренной для своего времени системы Вавилона и бескомпромиссно-жесткой системы среднеассирийского права, отражающей интересы главным образом олигархической рабовладельческой верхушки.

 

8.4 Преступление и наказание.

Правовая мысль Месопотамии не достигла такого уровня развития, при котором стало бы возможным закрепление в законодательстве общинных принципов уголовного права, абстрактно сформулированных норм, касающихся таких понятий, как форма вины, обстоятельства, отягощающие и смягчающие наказание, соучастие, покушение и др. Но определенные упоминания об этих понятия есть в Законах Хаммурапи: например, понимание различий между умышленным и неумышленным преступлением, соучастие в форме пособничества, подстрекательства, недоносительства или укрывательства, обстоятельств, отягчающих преступление и др.

Нанесение в драке побоев, повлекших смерть свободного человека, наказывалось штрафом, сумма которого определялась в зависимости от того, кто был потерпевший: авилум или мушкенум. Эта норма стала исключением из общего правила обычного права: убийство человека, умышленное или неумышленное, наказывается смертью преступника или его родственника. Неумышленное нанесение раны в драке освобождало от наказания свободного человека. С особой жестокостью – немедленным сожжением – каралась кража на пожаре, сообщничество женщины в убийстве своего мужа.

Вместе с тем правовые источники Месопотамии свидетельствуют о закреплении архаических норм первобытнообщинного строя, самосуде, коллективной общинной ответственности, объективном вменении.

Общая черта месопотамского законодательства – его жестокость. Большой круг преступлений карался смертной казнью, которая применялась и по принципу талиона не только в случае умысла преступника, но и по его неосторожности. Смертная казнь предписывалась в форме сожжения, утопления, сажание на кол; применялись и членовредительские наказания: отсечение рук, пальцев, отрезание уха, языка, в том числе и по принципу талиона, если потерпевший и преступник были равны по социальному положению. Эти наказания следствовали с другими: обращением в рабство, изгнанием из общины и семьи, штрафом, принудительным трудом, клеймением, битьем палками и т.д.

Штраф в виде взыскания многократной стоимости похищенного был равнозначен смертной казни. Заведомая непосильность таких штрафов предполагала неизбежную смерть преступника. Величина штрафа зависела от социального положения преступника и потерпевшего.

Преступления против личности – это умышленное или неумышленное убийство, телесные повреждения, оскорбление словом и действием, ложные обвинения, клевета и т.д.

Преступления против собственности: воры и покупатели краденного сурово наказывались, особо охранялось собственность дворца и храма.

К имущественным преступлениям, кроме кражи и грабежа, относились снятие с раба его знаков рабства, повреждение и уничтожение чужого имущества и др.

Преступления против семейных устоев: кровосмешение, неверность жены, ее распутное поведение, похищение и подмена ребенка, бегство женщины от мужа, укрывательство беженки, увоз замужней женщины и т.д.

 

8.5. Регулирование брачно-семейных отношений.

Жизнь человека в Древней Месопотамии не считалось полной, если у него не было хорошей жены и нескольких детей. Патриархальные отношения в семье сохранились в течении длительного времени, они особенно ярко выражены в праве Древней Ассирии.

Вместе с тем процессы разрушения больших патриархальных семей затронули во II тысячелетии до н.э. почти все месопотамское общество. В Вавилоне, кроме того, проявилась больше, чем в Ассирии, тенденция ослабления власти мужа над женой, отца над детьми. Жена была лишена дееспособности. Например, заклад ее семейной собственности расценивался как кража у мужа.

С точки зрения права вавилонскую женщину II тыс. до н.э. нельзя назвать полностью беззащитной. В Вавилоне женщина могла быть свидетелем, жрицей, могла владеть имуществом и заниматься торговлей.

Месопотамский брак скреплялся договором между семьями жениха и невесты или жениха и семьей невесты, но на содержание его в Вавилоне могла оказаться влияние и женщина. Она, например, могла потребовать особого договора с будущим мужем, лишавшего его права закладывать ее за долги.

Ни ранний возраст невесты, ни отсутствие согласия женщины на браке были препятствием для заключения брака.

Одним из распространенных условий брака была выкупная плата (тархатум), вносимая женихом семье невесты в качестве компенсации за потерю рабочей силы. Сначала выплачивался задаток, предварительный брачный дар по случаю обручения (библум). Нарушение брачного договора со стороны жениха влекло за собой потерю им и задатка, и выкупной платы, со стороны тестя – двойную плату того и другого. В случае смерти жены выкуп мог быть истребован мужем обратно, или ее отец должен был передать свекру другую дочь.

Безусловное осуждение всего, что нарушало целостность семьи, лежало в основе одной из религиозных заповедей вавилонян – не прелюбодействуй. Среди грехов, перечисленных в «Шурпу», неоднократно назывались и резко осуждались действия тех, кто «сына с отцом разлучит, отца-с сыном, дочь – с матерью, невесту – со свекровью, мужа – с женой».

Брак в Месопотамии не считался «священным и нерасторжимым».

Одной из распространенных форм сделок было усыновление, которое осуществлялось в двух четко зафиксированных правом формах: с назначением установленного наследником и без такового. В основе этих различий лежали неодинаковые цели усыновления. В первом случае – продолжение рода в бездетной семье, во втором – приобретение рабочих рук. Соответственно первая форма усыновления могла осуществляться только свободным мужчиной свободных детей от свободных родителей. Связи усыновленного по первой фроме со своей семьей порывались, он лишался в ней права наследования. Усыновленный без права наследования мог вернуться к своим родителям беспрепятственно.

В наследственных правах родных детей, наследство получали сыновья в равных долях. Дочерям выделялось приданное.

Лишение сын а наследства было затруднено в Вавилоне, отец не мог лишить сына наследства даже в случае нанесения ему сыном тяжкой обиды; только повторная тяжкая обида со стороны сына давала ему это право. Дочь не получившая приданного от отца, могла вступить в наследство после смерти отца наряду с сыновьями. Получала право наследования и пережившая мужа супруга, если он не подарил ей определенного имущества при жизни. Дарение в Вавилоне стало своеобразным эквивалентом наследования по завещанию. Дар мог предназначаться дочери в качестве приданного, сыну – для женитьбы или для последующей передачи в качестве приданого сестре, а также жене, которая могла отдать дар мужа после его смерти любому из своих детей.

 

9. Судебный  процесс.

Четких границ между гражданским и уголовным судопроизводством в праве не проводилось, но выделился ряд правонарушений, преследование за которые государством не могло быть прекращено даже в случае примирения сторон и уплаты компенсации.

В большинстве случаев истец или потерпевший должен был сам доставить ответчика в суд. Розыск и арест особо опасных преступников были делом царских наместников. И истец, и ответчик сами представляли суду доказательства. Так, за кражу, совершенную на территории квартала, отвечал весь квартал, который мог избежать уплаты штрафа, доказав, что «ничего не пропало». Еще шумерские законы знали понятия алиби, вещественного доказательства и др.

Важным способом доказывания были свидетельские показания, особенно если они сопровождались клятвой, и ордалии – испытания с помощью воды и др. Клятва могла освободить от преследования человека, «не удержавшего беглого раба», пастуха, не сохранившего стадо по не зависящим от него причинам, разрешить спор между арендатором и арендодателем о взыскании убытков, снять все обвинения с женщины, оклеветанной мужем и пр.

Отказ от дачи клятвы в суде означал потерю спорной вещи или суммы, отказ от ордалии – признание вины. Ордалии мог подвергнуться не только обвиняемый, но и обвинитель. Ордалия часто выступала как средство проверками клятвы, а отказ от нее был равносилен не только признанию вины, но и самопроклятию. Клятва давалась перед жрецами, клялись именем царей, богов, святилищ. Жрецы принимали участие в организации ордалий и допросах. По ряду дел обязательно требовались письменные документы.

Отличительная особенность документа – его формализм, сочетавшейся с деловой краткостью. Чтобы исключить возможность внесения каких-либо изменений, правовой документ запечатывался. С целью правильного его составления издавались юридические справочники, пособия, в которых приводились практические примеры, юридическая терминология.

Судебное дело считалось законченным после выдачи судьей решения, которое он не мог изменить. Решение суда о смертной казни и членовредительных наказаниях приводилось в исполнение немедленно и публично.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

Итак, подводя итог всему вышесказанному, можно сказать, что Месопотамия это один из важнейших центров мировой цивилизации и древней городской культуры. На протяжении долгого периода своего существования (до I в. н. э.) ей были присущи внутреннее единство, преемственность традиций, неразрывная связь ее органических компонентов. Начальные этапы месопотамской культуры были ознаменованы изобретением своеобразного письма, несколько позднее превратившегося в клинопись. Одним из самых удивительных достижений месопотамской культуры было изобретение еще на рубеже IV — III тысячелетий до н. э. письма, с помощью которого стало возможным сначала фиксировать многочисленные факты повседневной жизни, а довольно скоро также передавать мысли и увековечивать достижения культуры и науки. Одним из самых крупных достижений вавилонской и ассирийской культуры было создание библиотек. В Уре, Ниппуре и других городах, начиная со II тысячелетия до н. э., в течение многих веков писцы собирали литературные и научные тексты, и таким образом возникали обширные частные библиотеки.