Пантеон языческих богов восточных славян

Пантеон языческих  богов восточных славян

Перун

Перуна не без оснований считают  главным божеством языческого пантеона восточных славян. Его имя впервые  встречается в летописи под 907 годом. После победоносного похода князя  Олега на греков греческие цари Леон и Александр вынуждены были заключить  с ним мир и обязались уплачивать дань. Договор был скреплен, по обычаю, клятвами обеих сторон. Греки-христиане "целовали крест, а Олега с мужами его водили в клятве по закону русскому, и клялись те своим оружием  и Перуном, их богом, и Волосом, богом  скота, и утвердили мир".

То же самое повторилось спустя лет сорок, уже при князе Игоре. Греческие послы прибыли в  Киев, чтобы привести Игоря к клятве, записанной в новом мирном договоре: "Призвал Игорь послов, и пришел на холм, где стоял Перун; и сложили  оружие свое, и щиты, и золото, и  присягали Игорь и люди его, - сколько  было язычников между русскими".

И, наконец, еще спустя лет тридцать князь Святослав поклялся соблюдать  мир с греками: "Если же не соблюдем мы чего-либо из сказанного раньше, пусть  я и те, кто со мною и подо мною, будем прокляты от бога, в которого веруем, - от Перуна и Волоса, бога скотьего, и да будем желты, как золото, и  пусть посечет нас собственное  оружие". Заметим, что в клятвах  подчеркивается связь Перуна с оружием: это свидетельствует о его  воинственности. Отсюда понятно, почему Перун считался покровителем князя-воина  и его боевой дружины. Его славили  в дни победы и ему приносили  жертвы, желая достижения военного успеха. В священных местах сооружались  его изображения. В 980 году князь  Владимир, свергнув своего брата Ярополка, "стал княжить в Киеве один, и поставил кумиры на холме возле  двора теремного: деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами...".

Добрыня, дядя Владимира, став его  наместником в Новгороде, прежде всего "поставил кумира над рекою  Волховом, и приносили ему жертвы новгородцы как богу". Каждый языческий  бог у всех народов обладал  своими особыми качествами, имел свои атрибуты, каждому богу были подвластны свои стихии природы и одновременно - свои сферы жизни людей.

Перун - это прежде всего бог  грозы (грома). В весенней грозе древний  человек усматривал животворящий источник обновления земли, природы, отсюда - первостепенная роль Перуна. В белорусском и украинском языках слово "перун" означает "гром", "удар грома". Если молния зажигала какую-то постройку, то говорили: "Перуном  спалило". Такой пожар тушить было нельзя. Известно проклятие, ходившее в народе: "Чтоб тебя Перун убил!" (у словаков: "Перунова стрела в  тебя!").

Перун был вооружен палицей, луком  со стрелами (молнии - это стрелы, которые  метал Перун), топором. Топор считался одним из главных символов бога. Молния в небе воспринималась не только как стрела, но и как летящий  огненный топор Перуна. Археологи  нашли множество миниатюрных  бронзовых и железных топориков, датируемых X-XIII веками: им приписывались  сверхъестественные свойства оберегов. Орнаменты на них имели символический  смысл: зигзаги означали молнии, кружок с точкой - солнце. Считалось также: гром возникал, когда Перун трет один о другой два гигантских небесных жернова.

Перун-громовержец возбуждал в  древнем человеке двоякое чувство. С одной стороны, это был страх  перед божеством, владеющим грозными природными стихиями, которые способны нести смерть и разорение. От такого злого божества надо было искать защиту, им надо было его умилостивить. Верили, что спастись от удара молнии можно, если умыться "с серебра", то есть погрузив в сосуд для умывания серебряную ложку или золотое  кольцо. От молнии предохраняло также  растение чернобыльник. С другой стороны, верили, что всесильный Перун убивает  и разгоняет силы зла, наказывает их и утверждает добрые начала. Воплощением  зла считался Змей (не природный большой змей вроде удава, но фантастический, часто крылатый, многоголовый, пышущий ядом и огнем, враг всего сущего). О борьбе Перуна со Змеем, или шире: представителей двух противоположных миров, существовали не только славянские мифы, следы которых находят в поздних славянских сказках. Параллельные сюжеты есть в мифологии и фольклоре у разных народов.

В общих чертах древний сюжет  можно передать следующей схемой: Змей, обитатель Нижнего мира (это  подземный - хтонический - мир, мир тьмы, зла, смерти), похищает обитателей Среднего мира - людей, скот - и прячет их в  своих пещерах. Бог Громовник (обитатель  Верхнего мира, мира светлых сил) разбивает  молотом или палицей скалу  и освобождает пленных. Змей, чтобы  спастись, бежит, принимая облик то человека, то разных животных. И таким  образом, меняя личину, он на время  ускользает от преследования. Наконец  он укрывается под деревом или  под камнем - здесь-то бог на коне либо на колеснице настигает его, ударяет молнией - считалось, что  при этом возникает вспышка огня и идет дождь. Так Перун оказывается  тесно связанным помимо огня с  культами воды, дерева и камня. Он считается  родоначальником небесного огня, который, нисходя на землю, дает жизнь  огню земному и обеспечивает людям  тепло и жизнь. С наступлением весеннего тепла он оплодотворяет  землю дождями и выводит из-за туч ясное солнце. Его усилиями мир всякий раз как бы рождается  заново.

Археологические, этнографические  и лингвистические данные позволяют  утверждать, что бог с именем Перун, или близкими именами, был известен всем славянам и многим неславянским народам (сравним: литовский Перкунас, латышский Перконс, индоевропейский  Парджанья, одновременно означающий дождевую тучу и имя бога). Культ Перуна подвергся жестоким ударам с принятием  на Руси христианства. Повсеместно  стали свергать его изображения, разрушать посвященные ему святилища. Летопись описывает, как Владимир перед  крещением киевлян безжалостно  обошелся со своим прежним языческим  покровителем: "Перуна же приказал привязать к хвосту коня и волочить его по Боричеву извозу к Ручью, и приставил двенадцать мужей колотить его жезлами... И, притащив, кинули его в Днепр. И приставил Владимир к нему людей, сказав им: "Если пристанет где к берегу, отпихивайте его. А когда пройдет пороги, тогда только оставьте его..." И когда пустили Перуна и прошел он пороги, выбросило его ветром на отмель, и оттого прослыло место то Перунья отмель, как и до сих пор зовется". В Новгороде же архиепископ Яким, посланный произвести крещение, порубил Перуна и велел сбросить его в Волхов. Привязали веревки и волокли его по грязи, избивая жезлами и пиная ногами. В это время в Перуна якобы вошел бес и начал кричать: "О горе! Ох мне! Достался я этим немилосердным рукам". Плывя по Волхову, Перун забросил свою палицу на мост, со словами: "Потешайтесь, новгородские люди, и меня поминайте" (не с того ли момента повелся в Новгороде обычай жестоких побоищ на Волховом мосту между новгородскими молодцами?). Некий селянин, шедший в город, увидел, как Перун подплывает к берегу, и оттолкнул его шестом, сказав при этом: "Ты досыта ел и пил, а теперь плыви прочь".

Археологи раскопали близ Новгорода, в урочище, носящем название Перынь (!), на холме, огражденном с трех сторон водами реки, озера и болота, языческое  святилище: должно быть, здесь разыгралась  тысячу лет назад драма с изваянием  Перуна, описанная в летописи.

В Новгороде же нашли металлическую  скульптуру, вероятнее всего - тоже изображение Перуна.

Днем Перуна считался день 20 июля. Перуновым деревом почитали дуб - символ могучей силы. Перуновым  животным - быка, или тура, как самого сильного из близких к человеку животных.

Велес (Волос)

Имя этого бога встретилось нам  в летописных рассказах о клятвах  русских князей: Волос упоминается  здесь вслед за Перуном. В языческих  святилищах стояли его изваяния. Ключ к пониманию Волоса-Велеса надо искать в наименовании его богом скота, "скотьим богом", то есть покровителем домашних животных. Именно к нему следовало обращаться с просьбами о благополучии скотины, об избавлении ее от болезней. Ему приносили в жертву коней, быков, овец. Он играл какую-то роль в обряде сжигания "коровьей смерти", совершавшемся для прекращения падежа скота (об этом обряде лучше будет подробно рассказать в связи с культом святого Власия).

Однако слова "скот", "скотий" имели в древнем русском языке  и другое значение: чем больше у  хозяина скота, тем больше достатка, богатства. Волос-Велес был, значит, богом богатства, материального  благополучия. Похоже, в княжеских  клятвах он выступал именно в этой роли: если Перун воплощал мощь оружия, то Волос - силу золота. Отсюда понятен  и смысл клятвы Святослава: если они предадут Перуна - пусть их посечет  их же оружие, если предадут Волоса - пусть  пожелтеют как золото.

Образ Волоса-Велеса таит немало загадочного, его характеристику приходится воссоздавать по крупицам, нередко ограничиваясь  лишь предположениями и останавливаясь перед свидетельствами древних  источников, которые до конца не поддаются истолкованию. Можно, например, предполагать, что Перун и Волос  не просто соседствовали в клятвах, но и противостояли друг другу: первый был богом княжеской дружины, а второй - богом всей остальной (невоенной) Руси. В то время как изображение  Перуна находилось в верхней, княжеской, части Киева, изваяние Волоса стояло внизу, на Подоле, у торговых пристаней.

А вот еще загадочная подробность: автор "Слова о полку Игореве" называет великого слагателя песен  Бояна внуком Велеса. Значит ли это, что Волос-Велес считался, подобно  древнегреческому Аполлону, покровителем певцов и музыкантов? Может, этот бог  был связан с поэтами-жрецами, волхвами, прорицателями? Вряд ли случайно полное звуковое соответствие: Волос - слово. Не означает ли оно особых отношений  древнего божества с тем "словом", которое получало выражение в поэзии, в гаданиях и колдовских заклинаниях?

Некоторые свойства и приметы языческого Волоса позднее оказались у христианского  святого Власия, о котором в  этой книге дальше будет специальный  разговор. Здесь же упомянем засвидетельствованный  этнографами XIX века на юге России обычай: перед началом жатвы старые женщины  в поле "завивали бороду Волосу", то есть, не вырывая колосьев из земли, сплетали их в узел и оставляли  в знак надежды на богатый урожай. По другим данным, жертвовали "Волосу на бороздку" последнюю горсть колосьев или последний сноп. Этот обычай заставляет взглянуть на Волоса как  на божество, связанное с земледелием, с надеждами на хороший урожай и, возможно, с миром предков, от участия  которых, по языческим понятиям, зависел  успех земледельца.

С приходом христианства Волос разделил судьбу других языческих "кумиров". Князь Владимир велел "Волоса идола  свергнуть в реку Почайну". Когда  Авраам водворял христианство в Ростовской земле, он не решился тронуть Волоса. Тогда, согласно преданию, апостол Иоанн  Богослов вручил ему трость, которой  Авраам, уже не боясь, проткнул каменного  идола, и тот будто бы рассыпался в прах.

Следы культа Волоса сохранились в  многочисленных названиях, распространенных особенно на Русском Севере. Так, по документам, в Новгороде была Волосова улица (на ней когда-то стояло изваяние бога), во Владимире был Волосов  Никольский монастырь, в Переяславле-Залесском  в начале XVII века лежал Волосов  камень. Есть и другие имена местностей, урочищ, в которых можно усмотреть  отголоски памяти о боге.

Сварог 

Об этом божестве существуют довольно-таки противоречивые суждения. Например, Дажьбога в одной летописи называют сыном  Сварога, что дает основание видеть в нем бога неба. Само имя связывают  с санскритским "свар" ("небо", а также "свет"). Отсюда возникает  желание объявить Сварога самым главным и древнейшим славянским божеством, даже выше Перуна. Но такая трактовка расходится с тем, что мы знаем о языческой религии славян по древним источникам: Прокопий Кесарийский (середина VI века) называл богом - владыкой над всеми - именно творца молний, то есть Перуна.

В слове "сварог" (В череде значений слова - а этимологические словари  дают множество вариантов родственных  корней в других языках - есть и "варить", "кипеть", "зажигать" и "жаркий", "теплый".) предполагают эпитет "небесный", относимый к некоему высшему  божеству.

В той же самой летописи Сварог уподоблен Гефесту, древнегреческому богу огня, мифическому кузнецу, сыну Зевса и Геры. С этим перекликается  обличительное высказывание в "Слове  некоего Христолюбца" по адресу язычников: "Они же огню молятся, зовут его  Сварожичем". А это дает основание  предположить, что Сварог был хозяином огня и его творцом.

Слова "огню молятся" ведут нас  в особый мир языческих представлений, культов и обрядов. Поклонение огню, как и поклонение солнцу, другим небесным светилам, воде, камням, деревьям, то есть природе в ее главных составляющих, было одним из оснований языческой  религии. Священный огонь горел  на капищах в честь богов, но священным  считался и огонь домашнего очага. "Свой" огонь поддерживали в  печи, тщательно загребая угли, чтобы  легко было вздуть огонь, когда понадобится. При переходе в другое жилище переносили огонь из старого очага. Долго  сохранялся запрет на передачу огня из дома чужим (либо огонь давали, но с  непременным возвратом углей). К  огню обращались как к живому. Если угли продолжали тлеть в печи, когда  хозяева уже укладывались спать, огню говорили: "Святый богач, ложись спать!"

Специальный огонь возжигали на празднествах. Считалось, что "живой  огонь", то есть добытый трением, обладал особенными качествами, - через  такой огонь прогоняли скот, чтобы  предотвратить заболевания. Огонь  обладал целебной и очистительной  силой. К "батюшке царю-огню" обращались с заговорами в надежде излечиться или предупредить болезнь. К огню следовало относиться со священным чувством: не плевать в него, не бросать что попало; возле огня не полагалось браниться. Особую силу находили в обрядовых кострах: через них прыгали, чтобы очиститься от грехов и избежать всяких бед (см. далее главу "Иван Купала").